Роджер Желязны - Имя мне Легион

• Название: Имя мне Легион
• Автор: Роджер Желязны
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1999
• ISBN: 5-04-003118-1

---

— Видите, я пока еще не все понимаю, — заметил я, поставив чашку.

— «Чикчарни» построен так, что пол его возвышается над рекой. — Картина бара внезапно вспыхнула в моей памяти ясно и с потрясающей реальностью. — Вот так, — добавила Марта. — Я не пью крепких напитков, не курю и очень редко пользуюсь медикаментами, — продолжала она, — и не потому, что у меня нет другого выбора. Просто таково мое правило, обусловленное здоровьем. Но это не значит, что я не способна наслаждаться подобными вещами так же, как я сейчас наслаждаюсь сигаретой, которую курите вы.

— Начинаю понимать...

— Плавая под полом этого притона в ночи, я переживала наркотические галлюцинации тех, кто грезил наверху, вселяясь в них и пользуясь сама их покоем, счастьем и радостью, и отгоняя видения, если они вдруг становились кошмарными.

— Майк, — пробормотал я.

— Да, именно он привел меня к Песнопевцу, ранее мне неизвестному. Я прочла в его разуме о месте, где они нашли алмазы. Вижу, вы считаете, что это где-то около Мартиники, поскольку я только что оттуда. Не отвечу ни да ни нет. Кроме того, я прочла у него мысль о причинении вреда дельфинам. Оказалось, что Майка и Пола отогнали от месторождения — хотя и не причиняя им особого вреда. Так случалось несколько раз. Я сочла это настолько необычным, что стала изучать дальше и обнаружила, что это правда. Месторождение, открытое этими людьми, находилось в районе обитания Песнопевца. Он жил в тех водах, а другие дельфины приплывали туда, чтобы его послушать. В некотором смысле это место паломничества — из-за его присутствия там. Люди искали способ обеспечить свою безопасность в следующий раз, когда они снова нагрянут за камнями. Именно для этого они и вспомнили об эффекте, производимом записями голоса касатки. Но припасли еще и взрывчатку. Пока меня не было, произошло двойное убийство, — продолжала она. — Вы, по-существу, правы насчет того, как и что было сделано. Я не знаю, как это можно доказать и признали ли бы доказательством мою способность прочесть их мысли. Пол пускал в ход все, что попадало ему когда-либо в руки или приходило на ум, и тем не менее в схватке со мной он проиграл бы. Он прибрал познания Фрэнка так же, как и его жену, узнал от него достаточно для того, чтобы найти месторождение при небольшой удаче. А удача долго не покидала его. Он собрал информацию и о дельфинах — достаточно для того, чтобы догадаться о действии голоса касатки, но все же недостаточно, чтобы узнать, каким образом дельфины сражаются и убивают. И даже тогда ему повезло. Его рассказ о случившемся восприняли благосклонно. Но не все. Тем не менее ему доверяли в достаточной степени. Он был в безопасности и планировал снова вернуться к месторождению. Я искала способ остановить его. И я хотела, чтобы дельфинов оправдали, хотя это было делом второстепенным. Затем появились вы, и я поняла, что способ найден. Я отправилась ночью к станции, вскарабкивалась на берег и оставила вам записку.

— И испортили ультразвуковой генератор?

— Да.

— Вы сделали это, так как знали, что под воду заменять генератор пойдем мы с Полом?

— Да.

— И другое?..

— Да, и это тоже. Я наполнила разум Пола тем, что я чувствовала и видела, плавая под полом «Чикчарни».

— И еще вы смогли заглянуть в разум Фрэнка. Вы знали, как он прореагирует. И подготовили убийство...

— Я никого ни к чему не принуждала.

Я смотрел в чашку, взволнованный ее мыслями. Выпил чай одним глотком.

— Но разве вы не управляли им, пусть даже и немного, под самый конец, когда он напал на меня? Или — куда более важно — руководили его периферийной нервной системой? Или еще более простым существом?.. Способны ли вы управлять действиями акулы?

Марта налила мне еще чаю.

— Конечно, нет, — ответила она.

Мы немного посидели в безмолвии.

— Что вы планировали сделать со мной, когда я решил продолжать расследование? — спросил я. — Пытались расстроить мои ощущения и подтолкнуть меня к гибели?

— Нет, — ответила она быстро. — Я наблюдала за вами, желая понять, что вы решите. Вы испугали меня своим решением. Но то, что я предприняла вначале, не было нападением. Я попыталась показать вам кое-что из снопеснопения, успокоить ваши чувства, привнести в них мир и покой. Я надеялась, что это произведет некую алхимическую реакцию в вашем разуме, смягчит ваше решение.

— Вы сопровождали эту картину внушением нужного вам результата.

— Да, я делала это. Но вы тогда обожгли руку, и боль привела вас в чувство, и тогда я напала на вас.

Марта произнесла это неожиданно усталым голосом. Впрочем, день выдался для нее нелегким, ведь о стольких вещах ей пришлось позаботиться.

— И это была моя ошибка, — продолжила она. — Позволь я вам просто продолжить следствие — и вы не нашли бы ничего. Но вы почувствовали неестественную природу нападения. Вы соотнесли это с поведением Пола и подумали обо мне — мутанте — и о дельфинах, и об алмазах, и о моем недавнем путешествии. Все это слилось в ваших мыслях; я увидела, что вы можете причинить непоправимый ущерб: внести информацию об аллювиальном месторождении алмазов и Мартинике в Центральный банк данных. И тогда я позвала вас сюда — поговорить.

— Что же дальше? — спросил я. — Суд никогда не признает вас виновной. Вы в безопасности. Даже и мне трудно осудить вас. Мои руки тоже в крови, как вам известно. Вы — единственный живой человек, который знает, кто я, и это причиняет мне неудобство. И все же у меня бродят кое-какие догадки относительно того, о чем вы не хотели информировать весь белый свет. Вы не станете пытаться уничтожить меня, ибо вы знаете, что я сделаю с этими догадками в случае нарушения соглашения.

— И я вижу, что вы не воспользуетесь вашим кольцом до тех пор, пока я не спровоцирую вас на это. Спасибо.

— Кажется, мы достигли какого-то равновесия.

— Тогда почему бы нам не забыть обо всем этом?

— Вы имеете в виду — почему бы не доверять друг другу?

— А это очень необычно?

— Вы же понимаете, что будете обладать известным преимуществом.

— Верно. Но долго ли будет иметь значение это преимущество? Люди меняются. Телепатия не поможет мне определить, что вы станете думать завтра или где-нибудь в другом месте. Вам проще судить, потому что вы знаете себя лучше, чем я.

— Полагаю, вы правы.

— Конечно, говоря по правде, я ничего не выигрываю, разрушив ваш образ существования. Вы же, с другой стороны, вполне можете захотеть отыскать незарегистрированный источник дохода.

— Не буду отрицать, — согласился я. — Но если я дам вам слово, то сдержу его.

— Я знаю, что вы имеете в виду. И знаю также, что вы верите многому из того, что я сказала, — с некоторыми оговорками.

Я кивнул.

— Вы в самом деле не понимаете значение Песнопевца?

— А как я могу понять, не будучи ни дельфином, ни телепатом?

— Может, вам показать, помочь представить то, что я хочу сохранить, что хочу оградить от бед?

Я поразмыслил об этом, вспоминая происшедшее на станции. У меня не было способа узнать, как можно при этом управлять своим состоянием, какими силами она способна навалиться на меня, если я соглашусь на подобный эксперимент. Тем не менее, если он выйдет из-под контроля и помимо того, что было обещано, возникнет какое-то минимальное вмешательство в мой мозг, я знал способ мгновенно положить конец этому. Сложив руки перед собой, я положил на кольцо два пальца.

— Очень хорошо, — согласился я.

И затем это родилось снова — нечто вроде музыки, и все же не музыка, нечто такое, что не выразить словами, ибо сущность этого такова, какую не ощущал и какой не владел ни один человек, — вне круга человеческого восприятия. Я решил потом, что та часть меня, которая впитывала все это, временно переместилась в разум творца снопеснопения — того дельфина, и я стал свидетелем-соучастником временного рассуждения, которое он импровизировал, аранжировал, сливая все части в заранее сконструированные видения и выражая их словами, законченными и чистыми, и облекая в воспоминания и в нечто отличное от сиюминутных действий. Все это смешивалось гармонично и в радостном ритме, постижимое лишь косвенно через одновременное ощущение собственного удовольствия Песнопевца от процесса их формулирования.

Я чувствовал наслаждение от этого танца мыслей, разумных, хотя и нелогичных; процесс, как и всякое искусство, был ответом на что-то, однако на что именно — я не знал, да и не хотел знать, если честно. Самодостаточностью бытия... Может, когда-нибудь это обеспечит меня эмоциональным оружием на тот момент, когда мне придется стоять одиноким и беспомощным перед бедой.

Я забыл свою собственную жизнь, покинул свой ограниченный круг чувств, когда окунулся в море, что было ни светлым, ни темным, ни имеющим форму, ни бесформенным, и все же сознавал свой путь, возможно, подсознательно, в нескончаемом действе того, что мы решили назвать «людус» — это было сотворение, разрушение и средство к существованию одновременно, бесконечное копирование, соединение и разъединение, вздымание и опускание, оторванное от самого понятия времени и все равно содержавшее сущность времени. Казалось, что я был душой времени, бесконечные возможности наполняли этот момент, окружая меня и вливая тонкий поток существования и радости... радости... радости...