Евгений Брандис - Рядом с Жюлем Верном

• Название: Рядом с Жюлем Верном
• Автор: Евгений Брандис
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1981

Литературная деятельность Жюля Верна продолжалась около шестидесяти лет. Если собрать все его сочинения – стихи, пьесы, романы, рассказы, географические труды, статьи и очерки – составится библиотека приблизительно из 120–130 томов. Библиотека, написанная одним человеком! Но значение писателя определяется не количеством опубликованных книг, а новизной его творчества, богатством идей, художественными открытиями, которые делают его непохожим на других. В этом отношении Жюль Верн уникален. В истории мировой литературы он – первый классик научно-фантастического романа, замечательный мастер романа путешествий и приключений, блестящий пропагандист науки и ее грядущих завоеваний.

Жюль Верн был и остался неумирающим спутником юности. И книга о его творческом подвиге предназначена тем, кто увлекается Жюлем Верном сегодня или увлекался вчера.

---

Но при этом ему явно не хватает ни таланта, ни обширных знаний своего учителя. И хотя его книги в течение нескольких десятилетий пользовались широким спросом (петербургский издатель П. П. Сойкин выпустил даже собрание сочинений Андре Лори), со временем они были забыты.

Впрочем, надо быть справедливым. У Лори встречаются и удачные романы. Из приключенческих – «Капитан Трафальгар» и «Наследник Робинзона», из научно-фантастических – «От Нью-Йорка до Бреста за семь часов».

Вместе с тем в творчестве этого писателя есть некие глубинные пласты, связанные с именем Жюля Верна.

III. Биография книги

Мы уже упоминали об архиве Этцеля, поступившем в Национальную библиотеку Франции. Первой к нему прикоснулась Симона Вьерн, литературовед из Гренобля, собиравшая материалы для диссертации. Она прочла более восьмисот неопубликованных писем романиста к издателю и сделала удивительное открытие, о котором сообщила в статьях, помещенных в «Бретонских анналах» и в «Бюллетене Жюль-верновского общества».[62]

Выяснилось, что Паскаль Груссе, когда он еще жил в Лондоне, вступил в деловые отношения с Этцелем, заинтересовав его замыслом серии повестей «Жизнь школы во всех странах» и рукописью небольшого романа «Наследство Ланжеволя».

Переговоры велись с помощью посредника, некоего аббата де Мена.

Этцель дал предварительное согласие печатать повести о школьниках, если они будут удовлетворять его требованиям. Что же касается предложенного романа, то, по мнению издателя, он был неумело написан и требовал коренной переработки. И все лес Этцель приобрел эту рукопись – откупил за полторы тысячи франков с условием, что «неизвестный литератор» откажется от права на авторство без каких-либо дальнейших претензий: рукопись будет переделана опытным романистом, быть может самим Жюлем Верном, который ее сделает «приемлемой».

Жюль Верн только что закончил «Гектора Сервадака» и затем как всегда «весь отдался» новому замыслу – работе над «Пятнадцатилетним капитаном». Он странствовал со своими героями по Африке, когда Этцель предложил ему ради выигрыша времени довести до печати «Наследство Ланжеволя».

– Но я не пишу романы в соавторстве!

– На обложке будет выставлен один автор. В нашей практике это исключительный случай, и пусть он останется издательской тайной. В итоге вы сэкономите несколько месяцев, а начинающий литератор – человек он безусловно способный – извлечет для себя полезный урок.

Жюль Верн нехотя согласился.

«Романа, если можно назвать это романом, фактически не существует, – подтвердил он заключение издателя. – В нем начисто отсутствует действие, борьба, интрига ослаблена и не может захватить читателя…Нужно значительно усилить контраст между стальным городом и городом высокоразвитой цивилизации, описание которого и вовсе отсутствует».

В письме к Этцелю от 16 октября 1878 года он наметил улучшенный план романа и так определил свою задачу: «Надо довести ситуацию до развязки». Эти слова относились к мотивировкам осуждения и бегства Марселя, а также смерти Шульце, ставшего жертвой своего же дьявольского изобретения.

Роман под названием «Пятьсот миллионов бегумы» вышел в свет в 1879 году, когда Груссе жил еще в Англии.

Рукопись «Наследство Ланжеволя», по-видимому, была уничтожена. Но из сравнения окончательного текста с письмами Жюля Верна можно заключить, что для радикальной переработки времени у него не хватило. Сохраняя расстановку действующих сил, имена персонажей, сюжетные линии, он значительно улучшил именно те эпизоды, которые раскритиковал в письмах, и таким образом довел ситуацию до развязки, сделав ее эффектной и убедительной. Самое же существенное то, что Жюль Верн внес в неумело написанный роман свою отточенную литературную технику, обогатив его до такой степени, что он перестал отличаться от его собственных произведений.

В итоге получилась книга, созданная двумя авторами. Книга, занимающая видное место в серии «Необыкновенных путешествий». И этот многозначительный факт безмерно повышает значение Паскаля Груссе в истории французской литературы.

Но это не все! Та же Симона Вьерн установила из писем, что несколькими годами позже Груссе, тогда уже довольно известный писатель, продал Этцелю еще одну рукопись, превратившуюся под пером Жюля Верна в «Южную звезду» (1884) – двухтомный приключенческий роман с элементами научной фантастики (получение искусственных алмазов). В жюль-верновской серии роман отнюдь не из лучших.

Чем же объяснить согласие всемирно известного писателя поставить свою подпись под обеими книгами, принадлежащими после переработки фактически двум авторам?

В то время секретное соавторство маститого писателя с «невидимкой» было распространенным явлением. Например, Александр Дюма содержал целый штат помощников. Некоторые из них даже предъявляли ему судебные иски. Это стало достоянием гласности, однако не умалило его славы.

Письма Жюля Верна к издателю, восстанавливающие творческую историю всей колоссальной серии, не дают оснований предполагать, что он прибегал к подобным же методам. Правда, мы не можем прочесть ответных писем издателя и ничего не знаем об архиве Груссе, который, если он сохранился, помог бы все окончательно выяснить'. И все-таки опубликовано достаточно материалов, чтобы вывод был однозначным: случай с Паскалем Груссе – редчайшее исключение. Из 55 романов, изданных при жизни Жюля Верна, в негласном сотрудничестве написаны две книги и еще одна – под именем обоих авторов.

В этот период Жюль Верн нередко сетовал на усталость, признаваясь Этцелю, что ему все труднее и труднее придумывать яркие сюжеты. Между тем фабрика романов, именуемая «Жюль Верн», должна была работать бесперебойно. Читатели Франции и других стран привыкли получать ежегодно новые тома «Необыкновенных путешествий», приносивших наибольший доход фирме «Этцель и Ко». Желая облегчить Жюлю Верну его изнурительный труд, а также, разумеется, и в коммерческих целях, издатель «подбросил» ему несовершенные рукописи – «Наследство Ланжеволя» и «Южную звезду».

Издательская тайна раскрылась недавно и только благодаря тому, что архив Этцеля, имеющий огромную культурную ценность, попал в Национальную библиотеку.

Один из лучших фотопортретов Жюля Верна работы Надара (начало 80-х годов).

IV. Франсевиль и Штальштадт

Замысел «Пятисот миллионов бегумы» навеян живыми впечатлениями франко-прусской войны и Парижской коммуны. Война, как известно, кончилась отторжением от Франции ее цветущих провинций – Эльзаса и Лотарингии, а Коммуну – первое в мире пролетарское государство – подавили внутренние враги.

Решительное осуждение прусской военщины, милитаризма, захватнических войн сочетается в романе с утверждением прогрессивных общественных идей в духе французского утопического социализма.

На миллионы, доставшиеся в наследство от вдовы богатейшего индийского раджи бегумы Гокооль, которая «вторично вступила в брак с иностранцем Жан-Жаком Ланжеволем, французом по происхождению», в американском штате Орегон, поблизости один от другого, вырастают два города: прекрасный Франсевиль, воплощающий в себе идеалы свободы, равенства и братства, и зловещий Штальштадт, где люди не более чем винтики бездушной военной машины.

Строитель Франсевиля, человеколюбивый доктор Саразен, мечтает о всеобщем благоденствии. Все в этом городе радует глаз, помогает трудиться и отдыхать. Высшие завоевания научно-технической мысли находят практическое применение. Граждане Франсевиля пользуются равными правами на труд, на отдых и на участие в общественной жизни. Беспрепятственно попадают сюда политические эмигранты – свободомыслящие люди, преследуемые у себя на родине реакционными правительствами.

Франсевиль – утопический островок счастья на территории Америки, свободное государство, живущее по законам справедливости.

Основное внимание здесь уделено созданию наилучших условий для «гигиены тела и духа». Подробно рассказано об архитектуре, планировке, внутреннем распорядке и санитарных правилах, которым должны следовать жители города.

Мог ли Саразен ограничиться «гигиеническими» реформами? Сама жизнь натолкнула бы его на социальные преобразования, о которых мечтали социалисты-утописты. Но авторы об этом умалчивают, учитывая, возможно, цензурные трудности, а также требования Этцеля, не желавшего «дразнить гусей».

Куда детальнее обрисован Штальштадт, построенный человеконенавистником Шульце, которому удалось отсудить половину наследства бегумы и стать крупнейшим заводчиком – фабрикантом пушек.

Исследователи творчества Жюля Верна не раз высказывали предположение, что в образе Шульце изображен основатель «династии пушечных королей» Альфред Крупп, чьи заводы на протяжении многих десятилетий снабжали оружием германскую армию.