Свен Хассель - Дьявольский полк

• Название: Дьявольский полк
• Автор: Свен Хассель
• Издательство: Вече
• Жанр: О войне
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-3079-4

В конце 1943 года Свен и его штрафной танковый полк попадают на Западный фронт, в Италию. Судьба предназначила им защищать осажденный монастырь на священной горе Монте-Кассино. Против них выступают превосходящие силы союзников. На святом месте разверзается сущий ад, выжить в котором — задача почти невыполнимая. Что станется с отчаянными немецкими штрафниками и уцелеют ли уникальные реликвии монастыря под неистовыми англо-американскими бомбардировками — об этом повествует очередной роман-бестселлер знаменитого писателя-фронтовика С. Хасселя…

---

— Га-азы, га-азы!

Тревога передавалась от воронки к воронке.

Мы сбросили каски и надели противогазы. Стекла запотевали, слепя нас. Мы потели, чувствуя, как железные пальцы страха сжимают нам горло. Теперь на концах наших винтовок блестели штыки. Мы были готовы к отчаянной схватке.

День перешел в ночь. В черных газовых масках мы выглядели жутко.

То был не газ, а дымовые снаряды, заставившие нас хлебнуть лиха. Несколько человек задохнулись в этой «безвредной» дымовой завесе.

Потом появились американцы. Уверенные в победе. Сперва мы услышали сулящий смерть лязг гусениц. Густые скопления танков выезжали, переваливаясь, из дыма. Они ныряли широкими передками в воронки и выезжали наверх по почти вертикальным стенкам. Лязгающие гусеницы давили и мертвых, и раненых. Люки были открыты, командиры стояли в башнях, высматривая жертвы в зеленовато-желтом ядовитом дыму, усмехающиеся, уверенные в победе.

— Отправляйся в ад, фриц, это мы на «шерманах»!

Они вели ураганный огонь из орудий, поливали землю пулеметными очередями. Роту гренадеров, Испуганно жавшуюся к каменной стене, сожгли огнеметами.

Но американцы не принимали в расчет нас, танкистов, принявших на себя роль пехоты. Не боявшихся их лязгающих гусениц. Мы знали, как разделываться с этими тварями. Хайде установил на ножки ручной пулемет, поднял броневой козырек. Мы отвернули колпачки с гранат и сунули их за ремни рукоятками вверх. Кольца мы выдергивали зубами[192].

Ревущие стальные чудовища были уже совсем близко. Нас охватила безумная ненависть. Теперь мы поквитаемся за выпущенные по нам тысячи снарядов.

Малыш выбежал вперед со связками гранат подмышками. В правой руке он держал противотанковую мину. Остановился в нескольких метрах перед «шерманом», чуть согнул колени и швырнул ее. Мина задела лицо стоявшего в башне молодого командира танка. Оглушительный взрыв. Командира выбросило вверх. Громадный танк опрокинулся — гусеницы его неистово работали в воздухе.

Малыш уже разбирался с очередным. Порта повис на пушке другого. Бросил в ствол две гранаты с выдернутыми чеками и скатился на землю. Танк проехал над ним, но Порта знал, как нужно прижиматься к земле, и гусеницы даже не задели его. В следующий миг он был уже на задней площадке другого.

Хайде занял позицию между гусеницами сгоревшего танка и прикрывал нас пулеметным огнем.

Американцы остановились. Они не понимали, что происходит, почему один их танк за другим превращается в погребальный костер.

— Аллах акбар! — раздался вновь боевой клич Легионера. — Vive la Légion!

Он вытащил командира танка из башенного люка и бросил туда гранату.

Я взял противотанковую мину и бросил ее в ближайший «шерман». Она угодила в гусеницу. Взрыв отбросил меня под горящий танк, где лежали два обгорелых тела. Поднимайся! Снова вперед! Очередная мина.

Через минуту мы сошлись в рукопашной. Необузданное, беспощадное убийство.

Среди нас упала с грохотом сорванная танковая башня. В люке оставалась половина тела командира. Пушка вращалась, как волчок. Разлетелись окровавленные куски плоти.

Стремительно подбежал Майк, в одной руке у него был пистолет, в другой самурайский меч.

— Ко мне и за мной! — заорал он.

За кричавшим майором с самурайским мечом последовали десантники, пехотинцы, гренадеры, артиллеристы, санитары и падре.

Легионер, Порта и Малыш догнали Майка. Среди них был Орел. Он потерял каску, ноги его работали, как барабанные палочки. Он, должно быть, лишился разума, но сражался, как лев. В руках у него была новая английская автоматическая винтовка со штыком, и он всаживал его во все, что подворачивалось.

Несколько индусов в тюрбанах подняли руки[193]. И тут же закружились живыми факелами.

Хайде — а это он подобрал огнемет убитого американца — торжествующе заорал.

В штабе дивизии царило неистовое смятение. Забрызганный кровью дежурный офицер, стоя перед Одноглазым и начальником штаба, докладывал о положении дел.

— Большинство рот уничтожено, герр генерал-майор. Все наши позиции стерты с лица земли. Все батареи подавлены. Вся связь нарушена, но мы сражаемся повсюду.

— Все уничтожены и тем не менее сражаются. Кто же сражается, черт возьми? — истерически заорал Одноглазый. — Как мне, черт побери, командовать дивизией, которой не существует?

Зазвонил телефон. На связь вышел артиллерийский наблюдатель из монастыря.

— Герр генерал, с северо-востока и с юга атакуют большие танковые подразделения. Противотанковых орудий у нас нет. Ради бога, пришлите подкрепления!

Речь его закончилась истерическим всхлипом. У несчастного артиллериста сдали нервы.

Одноглазый бросился к висевшей на стене большой карте. Плюнул на нее. Это не помогло. Все было в беспорядке. Он заорал на адъютанта, который стоял, держа в обеих руках телефонные трубки:

— Чего таращишься, Мюллер, черт побери? Поддерни брюки и расшевели все это дерьмо в тылу! Поднимай резервы. Я требую подкрепления! Всех поваров, всех госпитальных санитаров. Гони всех с перевязочных пунктов. Отнимай у них костыли, давай винтовки. Сейчас не время портить воздух в госпитале!

Оперативные карты смахнули со стола и топтались по ним грязными сапогами. Карты были больше не нужны. Это была увертюра к Пляске Смерти.

Дежурные офицеры были отправлены на позиции. Одноглазый грозил им трибуналом, если они не дойдут туда.

— Запрещаю вам гибнуть! — выкрикнул он.

Вошел, шатаясь, тяжело раненый лейтенант и повалился на пол. Перед смертью он кое-как произнес:

— Герр генерал, четвертая рота уничтожена полностью. Бой продолжается. «Шерманы» остановлены перед нашими позициями.

Одноглазый стукнул по столу толстой тростью и схватил мертвого лейтенанта за воротник.

— Отвечай, приятель, пока не умер! Перед какими позициями? Кто продолжает бой?

Но голова лейтенанта безжизненно запрокинулась, изо рта на руки Одноглазого хлынула кровь. Генерал отбросил в сторону мертвого восемнадцатилетнего парня.

— Должно существовать наказание за такую гибель, — выругался он. Выхватил пистолет, навел на растерянного гауптмана и заорал: — Не стой, вытаращив глаза! Давай мне оперативные донесения из рот. Я хочу знать, что за призраки все еще сражаются, черт возьми.

То же безумное смятение царило в штабе противника. Американцы и новозеландцы атаковали под командованием своевольного генерала Фрейберга. По его приказанию монастырь был стерт с лица земли. Он хотел своего Вердена и получил его. Услышав, какое сопротивление встречают его танки и пехотинцы, Фрейберг хватил каской об пол.

— Невозможно! — зарычал он. — Там не могло никого остаться в живых. Вам, очевидно, мерещится. Это, должно быть, призраки!

Если так, это были призраки, вооруженные пулеметами и огнеметами. Свежие подразделения вступали в бой и гибли перед развалинами этого некогда прекрасного монастыря.

По извилистой дороге с ревом подъезжали английские танки. На башнях гроздьями висели шотландские пехотинцы. Их косил яростный пулеметный огонь. Солдаты в окровавленных лохмотьях бросали мины под уязвимые днища танков.

Генерал Фрейберг поклялся на Библии, что возьмет монастырь любой ценой.

В бой были брошены свежие подразделения: шотландцы, валлийцы, парни из Техаса, хлопкоробы из Алабамы, австралийцы, новозеландцы, воины с марокканских гор, индусы в тюрбанах, меланхоличные негры с берегов Конго, воинственные японцы. Возглавляла всех жаждавшая мести польская дивизия.

Они плакали. Рычали. Бранились. Падали под тем адским пулеметным огнем. Потрясали оружием. Там не было позиций, и все-таки им оказывали сопротивление.

Танки остановились. Составленные по аэрофотоснимкам карты оказались никчемными. Их артиллерия преобразила все. Там, где три дня назад была дорога или тропинка, теперь лежали непроходимые груды камней. Мы лежали в укрытии — Порта, Малыш, Легионер и я. Двое американцев подняли руки. Порта бросил в них гранату.

— Гасим свет, друзья. Все места заняты.

Американцы повалились под градом осколков. Я вдавил ножки ручного пулемета в размешанную грязь. Через несколько секунд его заело. Я открыл казенник. Хайде извлек штыком предательский патрон. Я вставил новую ленту.

Скорострельные пулеметы, рыча, плевались сталью. Когда стволы слишком раскалялись, мы мочились на них, чтобы охладить. Грегор Мартин принес три новых.

Рядом с нами плюхнулся Орел, нагруженный патронами. Бог весть, где он их раздобыл. Осколком снаряда ему отсекло половину уха. Он стал моим вторым номером, сменив Хайде.

Я прижал приклад к плечу, уперся ногами в камень. Пулемет извергал смерть и разрушение. Одетые в хаки пехотинцы корчились и падали в нескольких метрах от нас. Снова перекосился патрон.

Орел протянул мне штык: крышку вверх, патрон долой. Снова заряжание. Пулемет молчал всего несколько секунд, но противник из-за этого придвинулся ближе.