Абрам Вольф - В чужой стране

• Название: В чужой стране
• Автор: Абрам Вольф
• Издательство: Саратовское книжное издательство
• Жанр: О войне
• Год: 1962

Эта повесть о людях и боевых делах русской партизанской бригады «За Родину», сражавшейся в годы Великой Отечественной войны на территории Бельгии, написана на основе многочисленных документов штаба, а также дневников, писем, воспоминаний партизан — героев этой бригады. В результате двухлетних поисков автору удалось найти более ста бойцов и командиров бригады, живущих ныне в разных концах страны. Большую помощь в освещении истории партизанского движения в Бельгии оказали участники Сопротивления, бывшие бойцы бельгийской партизанской армии, вместе с которой действовала бригада.

---

— Григорий, люди все понимают, — проговорил Жеф, сидевший у входа в землянку с сигаретой в зубах. — Патриоты не будут сидеть сложа руки. Нет! Я не знаю, как там, в центре, а здесь ребята из Белой бригады берутся за дело. Даже некоторые бургомистры хотят с нами сотрудничать… Да, да!

— Есть и жандармы, которые на нас работают, — усмехнулся Трис. — Красная Армия наступает, настроения меняются!..

— С жандармами и бургомистрами вы полегче, — насторожился Трефилов. — О панике среди врага говорить рано! Забываете, что гестапо старается подослать нам своих людей?

— Бдительность нельзя ослаблять, ты прав, Виталий, — отозвался Шукшин, лежавший на нарах под одеялом. — Но бургомистров все-таки использовать надо. Есть среди них и честные люди.

— Верно, Констан, верно! — закивал головой Трис. — Есть хорошие бургомистры. И теперь они больше боятся нас, партизан, чем фашистов. О, мы их немного воспитываем…

— Слушай, Трис, — перебил Трефилов. — А тот гад, что выдал Жульяна, жив и здоров? Надо с ним кончать. Я придумал, как его проверить. Завтра сделаем!

* * *

…На перекрестке около богатого особняка, окруженного живой зеленой изгородью, показались трое: высокий, щегольски одетый лейтенант и двое в гражданских костюмах. Остановившись недалеко от дома, они оживленно заговорили, показывая то на лес, темневший неподалеку, та на дорогу, то на особняк.

Из дома вышел хозяин с сигарой в зубах. Он был в одной жилетке и шляпе. Увидев немецкого офицера и двух гражданских, хозяин решил, что это гестаповцы. Агенты гестапо часто разъезжают в гражданских костюмах. Он вернулся в дом, надел пиджак и поспешил к стоявшим на дороге немцам. Подошел, снял шляпу, поклонился.

— Послушайте, полчаса назад по этой дороге проехали на велосипедах двое русских, — не ответив на поклон и подозрительно глядя на хозяина, заговорил лейтенант. — В какую сторону они направились?

Нет, хозяин русских сегодня не встречал, и вообще партизаны около его усадьбы не появляются.

— Они знают, что я им не партнер, — льстиво улыбнулся хозяин. — Но русские в этих лесах есть, господин лейтенант. Они появляются в деревнях. Я их видел своими глазами… И здесь есть бельгийцы, которые им помогают. Я уже доложил куда следует, господин лейтенант.

— Хорошо, хорошо! — лейтенант одобрительно кивнул головой, сел на велосипед. — Вперед!

Перед вечером, когда движение на дороге прекратилось, они снова появились около особняка. Один остался у калитки, двое вошли в дом.

Лейтенант накинулся на хозяина с руганью.

— Ты обманул нас, негодяй! Ты скрываешь у себя русских партизан! Я прикажу повесить тебя, паршивая свинья!

— Что вы, что вы, господин лейтенант! — хозяин побледнел, испуганно замахал руками. — Клянусь богом, своими детками… У меня никогда не было русских, я их никогда… Клянусь богом, господин… э-ээ…

— Не прикидывайся дураком! Где партизаны, где они спрятаны? — кричал лейтенант, наступая на хозяина.

Господин лейтенант, вы напрасно обвиняете моего мужа, вступилась хозяйка. Ее толстые, дряблые щеки тряслись. — Мой муж сам помогает гестапо ловить партизан…

— Да, да, вы можете спросить господина гауптмана в Мазайке. Господин гауптман меня знает… Это я помог изловить их главаря, этого бандита Макенбека…

— Показывай, где подвал, живо!

— Пожалуйста, господин лейтенант, пожалуйста! — хозяин, взяв свечу, заспешил во двор.

Когда они спустились в глубокий подвал и, открыв тяжелую дверь, вошли в большое хранилище, сопровождавший лейтенанта гражданский вынул из-за пояса пистолет и наставил на предателя.

— Слушай приговор партизанского суда. За измену Родине, за выдачу врагу партизан, за смерть Жульяна Макенбека именем Бельгии и народа…

В низком глухом подвале грянул выстрел.

— Пойдем, Жеф! — сказал Трефилов, поднимаясь по лестнице.

* * *

Операции следовали одна за другой. Между взводами, действовавшими отдельно, началось своеобразное состязание — кто больше уничтожит врагов и кто проявит в операциях больше выдумки, дерзости, отваги.

Марченко добился разрешения командира отряда провести «глубокий рейд», как он громко назвал задуманную операцию. Взвод ушел лесами за двадцать с лишним километров, в двух местах взорвал полотно железной дороги, ночью напал на пост противовоздушной обороны и снял его без единого выстрела, а в заключение уничтожил на шоссе легковую машину с тремя немецкими офицерами. Как выяснилось позже, в этой машине находился полковник — представитель штаба армии, ехавший инспектировать части II район Мазанка.

Взвод Марченко едва успел перейти канал, как весь район наводнили гитлеровцы. Несколько батальонов пехоты и отряды фельджандармерии начали прочесывать леса.

Партизаны взвода Новоженова, вовремя предупрежденные бельгийцами, ушли лесом к голландской границе, к деревне Опповен. Вместе с ним были командир и комиссар отряда.

К Опповену взвод вышел поздно вечером. Трефилов отправился в Село на разведку. Уставшие и голодные, партизаны расположились под деревьями.

Сильно похолодало. Дул северный ледяной ветер, угрюмо шумел лес, зябко дрожали длинные ветви сосен. Просеки побелели от снега.

Шукшин, прижимаясь к гладкому стволу дерева, с тревогой думал: «Успел ли взвод Марченко вернуться? Предупредили бельгийцы Базунова или нет? Лучше бы он увел людей в деревни… Нет, наверное, остались в лесу… Фашисты теперь начнут облавы! Чем дальше, тем будет труднее… Хоть бы один пулемет, хоть бы сотню гранат… И холод проклятый. Люди раздеты, одно пальто на двоих, плохо с обувью. И с питанием не лучше… Неделями без горячей пиши. Трудно ребятам, трудно…»

Трефилов вернулся в полночь. С ним была Гертруда.

— В селе немцев нет, дорога к каналу свободна. Но долго оставаться здесь нельзя. Утром могут оцепить и этот лес.

— Что же ты предлагаешь, Виталий?

— Надо уходить в Мазайк. В городе сейчас безопасней.

— А Резенков? Он же идти не в состоянии, рана открылась…

— Резенкова оставим в Опповене. И еще троих можно. Гертруда спрячет.

Шукшин согласился. Небольшую группу партизан Гертруда повела к деревне. Остальные пошли опушкой леса к каналу.

* * *

И вот Шукшин снова у небольшого каменного дома на окраине Мазайка. Как и в перзый раз, он пришел сюда с Петром Новоженовым. Трефилов и Чалов идут где-то следом. Остальные укроются в других домах.

Условный стук в окно, и дверь открылась. На пороге Елена.

— О, Констан! Вы вернулись… Идите же скорее в дом, такой холод!

— Вот и опять у тебя гости, Мать! — проговорил Шукшин, входя в знакомую комнату, пахнущую теплом и печеным хлебом.

— Разве вы гости, Констан? Вы родные люди… А Питер как изменился! Ты стал настоящим мужчиной, Питер…

Елена подала им есть, а сама села в сторонке, сложив на груди натруженные руки и глядя на «сыновей» мягким материнским взглядом.

Ян Бос

В дом Елены пришел Трис. С ним был незнакомый русским бельгиец, по виду художник или артист. Он был одет изысканно и вместе с тем с какой-то небрежностью. Свободное коричневое пальто застегнуто на одну пуговицу, светлая шляпа сдвинута набок, яркий галстук небрежно повязан большим узлом.

«Как он похож на Жульяна Макенбека!»— подумал Шукшин, взглянув на бельгийца. Нет, у этого бельгийца совсем другое лицо, лицо интеллигента. И ростом он меньше Жульяна. Но этот смелый, твердый взгляд… Так смотрел Жульян.

Трис, пропуская незнакомца вперед, сказал: — Это Силиве. Наш партизанский комендант! Прислан вместо Жульяна.

Силиве поздоровался с русскими, сняв с плеча кожаную сумку, бросил на стол. Раздался характерный металлический звон.

— Патроны? — спросил Трефилов.

— Патроны, — ответил Силиве, снимая пальто и вешая его на спинку стула. — Весь запас боеприпасов с собой вожу. Влезешь в драку, так домой ехать некогда. — Силиве прошелся по комнате, зябко потирая руки. Бельгиец был отлично сложен и крепок.

— Командование партизан велело передать вам, товарищ Констан, что оно знает о вашем отряде и высоко ценит действия русских. Здесь, в провинции Лимбург, о вас рассказывают настоящие легенды…

— Вот именно — легенды! — недовольно проговорил Трефилов, протягивая Силиве сигареты. — Мы не провели ни одной настоящей операции. Оружия нет. Какое это оружие! — Трефилов хлопнул себя по боку, где был спрятан пистолет. — Не бьем немцев, а щиплем. Ущипнем и в кусты…

Силиве подробно расспросил об отряде, его организации, вооружении, о проведенных операциях.

— Выходит, прибедняешься, товарищ комиссар! — проговорил он с улыбкой и сел рядом с Шукшиным. — Немцы не зря так напуганы действиями русских партизан. По нашим сведениям, сюда перебрасывается крупная немецкая часть.