Александр Королев - Загадки первых русских князей

• Название: Загадки первых русских князей
• Автор: Александр Королев
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: 5-94538-096-2

Книга представляет собой попытку разобраться в самых запутанных вопросах русской истории IX–X вв., ведь по существу Киевская Русь — это иная цивилизация; мышление человека Средневековья отличалось от сегодняшнего. Временная удаленность событий русской древности, малый круг первоисточников, их ошибочные интерпретации предшествующими исследователями поставили массу вопросов перед современными учеными. Сколько Олегов было среди первых русских князей? Кто погубил киевского князя Игоря? Почему Святославу не «сиделось» в Киеве? Историк А. С. Королев приходит к ошеломляющим выводам: настоящие князья IX–X веков оказываются совершенно не похожими на их летописные портреты…

---

I

Ахмед Ибн Фадлан сам видел русов. В 920-х годах в составе посольства багдадского халифа он посетил Волжскую Булгарию. Волжские булгары решили принять ислам, их правитель обратился к арабам с просьбой о помощи в сооружении мечетей и постройке городской крепости. Союз с арабами мог помочь булгарам освободиться от власти хазар. Халиф аль-Муктадир в июне 921 года отправил к булгарам посольство во главе с неким Сусаном (или Саусаном) ар-Раси. Ибн Фадлан был секретарем посольства, и в его задачу входило составление отчета о поездке. Посольство находилось в пути 11 месяцев и достигло Булгара (столицы Волжской Булгарии) в мае 922 года. И хотя само описание путешествия, народов, которые встретились арабам по пути, представляет значительный интерес, мы ограничимся лишь публикацией отрывка из отчета («Записки») Ибн Фадлана, в котором он пишет о встреченных им в Булгаре русах. Наряду с собственными наблюдениями, Ибн Фадлан включил в «Записку» и информацию о русах, которую он почерпнул из других источников, за достоверность которой он ручаться, разумеется, не мог{402}.

«…Сказал он (Ибн Фадлан. — А.К.): я видел Русов, когда они пришли со своими товарами и расположились по реке Итиль, и я не видал более совершенных (более великих. — А. Гаркави (далее — А.Г.)) членами, чем они, как будто они пальмовые деревья; они рыжи, не надевают ни курток ни кафтанов, но у них мужчина надевает кису (простое одеяние, собственно: покрывало. — А.Г.), которою он обвивает один из боков и одну руку выпускает из-под ней. Каждый из них имеет при себе неразлучно меч, нож и секиру; мечи же их суть широкие, волнообразные, клинки франкской работы. Начиная от конца ногтя каждого из них до его шеи (видны) зеленые деревья, изображения и другие вещи. Каждая же их женщина имеет на груди прикрепленную коробочку из железа ли, из меди ли, из серебра, либо из золота, смотря по состоянию мужа и по его имуществу: в каждой же коробочке есть кольце, к коему прикреплен нож, также на груди. На шее они имеют золотые и серебряные цепи, ибо когда муж имеет 10,000 диргемов делает он жене цепь; когда имеет 20,000 делает он ей две цепи, подобным образом каждый раз когда у него прибавляется 10,000 диргемов, прибавляет он другую цепь своей жене, так что часто одна из них имеет много цепей на шее. Лучшее украшение у них — зеленые бусы из глины, из тех бус, которые бывают на кораблях (которые привозятся на кораблях, или которыми украшаются корабли. — А.Г.); они стараются всеми силами достать их, покупают одну бусу за диргем и нанизывают ими ожерелья своих жен. Они грязнейшие твари Божии, не очищаются от испражнения и не умываются от соития, как будто они блуждающие (дикие) ослы. Они приходят из своей страны и бросают якорь в Итиль (Волга. — А.К.), которая есть большая река, и строят на ее берегу большие деревянные дома; в одном же доме собирается их десять, двадцать, также менее или более. У каждого из них есть стул (скамья, лавка. — А.Г.), на котором он сидит вместе с красивыми его девушками для торга; иной сочетается со своей девушкой, а его товарищ смотрит на него; часто же собираются многие из них в таком положении, один в виду других. Иногда приходит к ним купец покупать у одного из них девушку, застает его сочетающимся с нею и тот не оставляет ее, пока не кончит соития своего.

Каждый день утром у них непременно приходит девушка с большою лоханью с водой, и ставить ее пред своим хозяином, который моет в ней лице, руки и волосы, моет и чешет их гребнем в лохани, потом высморкается и плюет в нее, и не оставляет грязной вещи, которой не делает в этой воде. Когда он кончил все нужное ему, девушка несет лохань к тому, который сидит близ него, и он делает подобно товарищу; она же не перестает переносить лохань от одного к другому, пока не обходит кругом всех, находящихся в доме, и каждый из них высморкается и плюет в нее, умывает в ней лице и волосы.

Во время прибытия их судов к якорному месту, каждый из них выходит, имея с собою хлеб, мясо, молоко, лук и горячий напиток, подходит к высокому вставленному столбу, имеющему лице, похожее на человеческое, а кругом его малые изображения, позади этих изображений вставлены в землю высокие столбы. Он же подходит к большому изображению, простирается пред ним и говорит: о господине! я пришел из далека, со мной девушек — столько и столько-то голов, соболей — столько и столько-то шкур, пока не упоминает все, что он привез с собой из своего товара. Затем говорит: этот подарок принес я тебе, и оставляет принесенное им пред столбом, говоря: желаю, чтоб ты мне доставил купца с динарами и диргемами, который купил бы у меня все, что желаю (продать), и не прекословил бы мне во всем, что я ему ни скажу; после он удаляется. Если продажа бывает затруднительна и время ее продолжается долго, то он возвращается с другим подарком во второй, в третий раз, и если желаемое им все еще промедляется, то он приносит одному из тех малых изображений подарок и просит его о ходатайстве, говоря: эти суть жены господина нашего и его дочери, и он не пропускает ни одного изображения, которого не просил бы и не молил бы о ходатайстве и не кланялся бы ему униженно. Часто же продажа бывает ему легка, и когда он продает говорит: господин мой исполнил мое желание, должно вознаградить его за то. И берет он известное число рогатого скота и овец, убивает их, часть мяса раздает бедным, остальное же приносит и бросает пред большим столбом и малыми, его окружающими, и вешает головы рогатого скота и овец на столбы, вставленные в земле, а когда настает ночь, то приходят собаки и съедают это, тогда тот, который это сделал, говорит: мой господин соблаговолил ко мне и съел мой подарок.

Когда один из них заболевает, то они разбивают ему палатку вдали от них, бросают его туда и кладут с ним кое-что из хлеба и воды, но не приближаются к нему, не говорят с ним, даже не посещают его во все время (болезни), особенно когда он бедный или невольник. Если он выздоравливает и встает, то возвращается к ним; если же умирает, то они его сжигают, а если он раб, то оставляют его в этом положении, пока его не съедают собаки и хищные птицы.

Когда они поймают вора или разбойника, то приводят его к высокому, толстому дереву, привязывают ему на шею крепкую веревку, привешивают его на нее, и он остается висячим, пока не распадется на куски от долгого пребывания (в таком положении), от ветров или от дождей.

Мне говорили, что они делают со своими главами при смерти их такие вещи, из которых малейшая есть сожжение; посему я весьма желал присутствовать при этом, как я узнал про смерть знатного у них человека. Они положили его в могилу и накрыли ее крышкой, в продолжение десяти дней, пока не кончили кроения и шитья одежды его. Это делается так: бедному человеку делают у них небольшое судно, кладут его туда и сжигают его; у богатого же они собирают его имущество и разделяют его на три части: треть дают семье, на треть кроят ему одежду, и за треть покупают горячий напиток, который они пьют в тот день, когда девушка его убивает себя и сжигается вместе со своим хозяином. Они же преданы вину, пьют его днем и ночью, так что иногда умирает один из них с кружкой в руке. Когда же умирает у них глава; то семья его говорит девушкам и мальчикам: кто из вас умрет с ним? и кто-нибудь из них говорит: я! Когда он так сказал, то это уже обязательно для него, ему никак не. позволительно обратиться вспять, и если б он даже желал, это не допускается; большею частью делают это девушки.

Посему, когда умер вышеупомянутый человек, то сказали его девушкам: кто умрет с ним? и одна из них ответила: я! Посему назначили двух девушек, которые бы стерегли ее и были бы с ней; куда бы она ни пошла, иногда они даже моют ей ноги своими руками. Затем они взялись за него, за кройку его одежды и приготовление ему нужного. Девушка же пила каждый день и пела, веселясь и радуясь. Когда же наступил день, назначенный для сожжения его и девушки, я пошел к реке, где стояло его судно, и вот! оно уже было вытащено (на берег) и для него сделали четыре подпоры из дерева речного рукава (береза или бук? — А.К.) и другого дерева, а вокруг поставили деревянные изображения, подобные великанам. Судно они потащили на эти дерева (столбы), и начали ходить взад и вперед и говорить слова, мне непонятные, а он (мертвец) еще был в своей могиле, они еще не вынули его. Затем принесли скамью, поставили ее на судно и покрыли ее вышитыми коврами, румским дибаджем и подушками из румского же дибаджа. Затем пришла старая женщина, которую называют ангелом смерти, и выстлала на скамью все вышеупомянутое; она же управляет шитьем и приготовлением его, она также принимает (убивает) девушку, и я видел ее черную (темно-красную), толстую, с лютым видом.

После того, как они пришли к могиле его, они сняли землю с дерева, равно как само дерево, вынули мертвеца в покрывале, в коем он умер, и я видел его почерневшим от холода этой страны. Они прежде поставили с ним в могилу горячий напиток, плоды и лютню (или балалайку); теперь же они вынули все это. Он ни в чем, кроме цвета, не переменился. Ему надели шаровары, носки, сапоги, куртку и кафтан из дибаджа с золотыми пуговицами, надели ему на голову калансуву из дибаджа с соболем, понесли его в палатку, которая находилась на судне, посадили его на ковер и подперли его подушками; принесли горячий напиток, плоды и благовонные растения и положили к нему; принесли также хлеб, мясо и лук и бросили пред ним; принесли также собаку, рассекли ее на две части и бросили в судно. Затем принесли все его оружие и положили о-бок ему; затем взяли двух лошадей, гоняли их, пока они не вспотели, затем их разрубили мечами и мясо их бросили в судно; затем привели двух быков, также разрубили их и бросили в судно; затем принесли петуха и курицу, зарезали их и бросили туда же. Девушка же, долженствующая умереть, ходила взад и вперед, заходила в каждую из их палаток, где по одиночке сочетаются с нею, при чем каждый говорит ей: «скажи твоему господину, что я сделал это по любви к тебе».