Борис Башилов - Русская Европия, Россия при первых преемниках Петра I

• Название: Русская Европия, Россия при первых преемниках Петра I
• Автор: Борис Башилов
• Жанр: История

---

Продолжение борьбы с расколом путем насилия при Петре и после Петра, принесло очень серьезные исторические последствия, так как отталкивало значительные и лучшие слои народа от государства, содействуя созданию сект, начавших отрицать государственную власть - признавших государство "делом рук Антихриста". Это искажало и ослабляло сильно развитый у русского народа государственный инстинкт. Идея создания истинного православного царства была основной религиознополитической идеей русского народа. Свое выражение она получила в идее создания "Третьего Рима" - идее стремления к Святой Руси. Измена древним религиозным традициям воспринималась раскольниками, как измена, совершаемая государственной властью и церковными верхами идее создания "Святой Руси ".

X. "ПЕРЕСТАНЬ БЫТЬ РУССКИМ, И ТЫ ОКАЖЕШЬ ВЕЛИКУЮ УСЛУГУ ОТЕЧЕСТВУ"

Совершенная Петром революция не смогла ни уничтожить духовное своеобразие Руси, ни превратить ее в европейскую страну.

В результате совершенной Петром I революции, Московское православное царство, по выражению автора одной из повестей начала 18 столетия, превратилось в "русскую Европию", в странную и нелепую пародию Европы.

Интересные признания об этой "русской Европии" мы встречаем в книге Д. Д. Благого "История русской литературы XVIII века" (Москва 1955 г.).

"В первой трети XVIII в. церковь утрачивает не только свое политическое влияние, но и преимущественное влияние в области идеологии. Заботы о просвещении, созидании культуры, переходит в руки светской власти." "...Такие меры, как уничтожение Патриаршества, создание Синода и т.

п., привели к тому, что над авторитетом церкви непререкаемо стал авторитет государства. Именно государство, по понятиям большинства людей XVIII века, являлось высшей не только политической, но и моральной ценностью... " "...Самое представление о государстве приобретает теперь новый, не церковный, а вполне светский характер: в основе государственного устройства и законов, по воззрениям передовых мыслителей и деятелей того времени, лежит не Божественное предначертание, а "общественный договор" - принципы "естественного права", т. е. свойства и качества, присущие человеческой природе".

Подчинив церковь государству, превратив крепостную зависимость в крепостное право европейского типа, внеся чужеродное европейское начало в русское мировоззрение, Петр внес смертельную заразу в душу народа, расколов его на два враждебных духовных типа: русских и полуевропейцевполурусских.

По своим увлечениям культурой Европы и по фантастичности своих замыслов, Петр был прообразом будущей русской интеллигенции, появление которой он вызвал. С Петра начинается реакционное западничество, ориентирующееся на германские народы. По выражению Герцена - Петр является первым "русским немцем", пруссаки - для него образец, особенно для армии. Английские свободы ему кажутся неуместными. Он высказывается за немецкий и голландский языки и против французского. Отталкиваясь от тонкого французского вкуса, он занят "опруссением" России. Петр хотел, чтобы Россия стала походить во всем на Европу, а русские во всем на иностранцев.

В статье "Новая фаза русской литературы" А. Герцен, вождь русских западников, дал следующую оценку результатов совершенной Петром революции: "Петр I хотел создать сильное государство с пассивным народом. Он презирал русский народ, в котором любил одну численность и силу, и доводил денационализацию гораздо дальше, чем делает это современное правительство в Польше.

Борода считалась за преступление; кафтан - за возмущение; портным угрожала смерть за шитье русского платья для русских, - это, конечно nes plus ultra.

Правительство, помещик, офицер, столоначальник, управитель (intendant), иноземец только то и делали, что повторяли - и это в течении, по меньшей мере, шести поколений, - повеление Петра I: перестань быть русским и ты окажешь великую услугу отечеству".

Даже такой убежденный западник, как профессор Г. Федотов, и тот признает, что:

"Петру удалось на века расколоть Россию: на два общества, два народа, переставших понимать друг друга. Разверзлась пропасть между дворянством (сначала одним дворянством) и народом (всеми остальными классами общества) - та пропасть, которую пытается заваливать своими трупами интеллигенция XIX века. Отныне рост одной культуры, импортной, совершается за счет другой, - национальной. Школа и книга делаются орудием обезличения, опустошения народной души. Я здесь не касаюсь социальной опасности раскола: над крестьянством, по безграмотности своей оставшимся верным христианству и национальной культуре, стоит класс господ, получивших над ними право жизни и смерти, презиравших его веру, его быт, одежду и язык и, в свою очередь, презираемый им. Результат приблизительно получился тот же, как если бы Россия подверглась польскому или немецкому завоеванию, которое обратив в рабство туземное население, поставило бы над ним класс иноземцев-феодалов, лишь постепенно, с каждым поколением поддающихся обрусению." "Петровская реформа, как морской губкой, стерла родовые воспоминания. Кажется, что вместе с европейской одеждой русский дворянин впервые родился на свет. Забыты века в течение которых этот класс складывался и воспитывался в старой Москве на деле Государевом." "Со времени европеизации высших слоев русского общества, дворянство видело в народе дикаря, хотя бы и невинного, как дикарь Руссо; народ смотрел на господ как на вероотступников и полунемцев. Было бы преувеличением говорить о взаимной ненависти, но можно говорить о презрении, рождающемся из непонимания. "Разумеется, за всеми частными поводами для недоброжелательства зияла все та же пропасть, разверзшаяся с Петра. Интеллигенция, как дворянское детище, осталось на той стороне, немецкой, безбожной, едва ли не поганой".

Такие признания делает Г. Федотов, убежденный западник, интеллигент 96 пробы.

"Сейчас едва ли кто станет отрицать, - резонно заключает князь Д. Н.

Святополк-Мирский в книге "Чем объяснить наше прошлое и чего ждать от нашего будущего", что:

"Главным недостатком общественной и государственной жизни новейшей России всегда являлась та духовная пропасть, которая существовала у нас между высшими и низшими классами населения.

Начало этой пропасти положено неуклюжими реформами Петра. Теперь доказано, что Петровские неосмысленные, насильственные, оскорблявшие национальную гордость и самолюбие реформы не дали России ничего положительного. Они, понятно, не сделали и высших русских общественных классов западно-европейцев, так же точно как насильственно надетое на русского французское платье, вдобавок. еще плохо скроенное, не может сделать из него француза, но зато эти реформы вверх дном и притом, если, может быть, не навсегда, то надолго перевернули психику наших высших общественных классов. Не вступая в неуместные пространные историко-философские рассуждения, скажу по этому поводу следующее.

Чем самобытнее протекает жизнь народа, тем прочнее и обеспеченнее от всяких пагубных потрясений его национальный и государственный организм. В психике народов, как и отдельных личностей, есть свои яркоопределенные особенности, которые важно знать и понимать и с которыми необходимо считаться. Особенно резко проявляются и упорно держатся эти особенности в жизни простонародных масс, духовная близость к которым руководящих общественных классов есть conditio sine qua non (залог) успешности их руководительской деятельности. Всякий народ эволюционирует и должен эволюционировать в своих чувствах и понятиях, но чтобы быть приноровленной к его жизненным требованиям и запросам и, следовательно, целесообразной и плодотворной, это эволюция должна быть последовательной и постепенной и, что еще важнее, она должна быть согласованной и одновременной как в высших, так и в низших общественных классах данного народа (понятно, с соблюдением той второстепенной разницы в подробностях, которая вызывается несходством имущественного положения, умственного развития и т. под.). Там, где нет этой последовательности, а главное согласованности, теряется точка духовного соприкосновения между высшими и низшими общественными классами, утрачивается взаимное ими друг друга понимание, исчезает всякая духовная между ними общность и сродство, а следовательно, весьма естественно, чрезвычайно затрудняется, вплоть до полной ее утраты, возможность культурного влияния и воздействия высших классов на низшие.

Старые, или вернее, родные порядки, старые навыки и обычаи, даже старые предрассудки в том отношении ценны, что они показывают, что присуще именно данному народу, что именно ему свойственно, а, следовательно, именно для него и пригодно, и потому и нужно уметь относиться к ним бережно. Огульное подражание чужеземному по большей части ведет к усвоению данным народом значительной доли не только для него "чужеземного", но и "чуждого", ему несвойственного, а если так, то не только для него бесполезно, но даже и вредно. Если это чужеземное в чемнибудь лучше. блестящей, показней своего родного (что не всегда значит, что для народа заимствующего оно будет уместно), государственному деятелю особенно легко поддаться соблазну и увлечениям, и, вот в этом отношении консерватизм, традиционность, привязанность к старому великая страховка и гарантия от пагубных непоправимых в связи с новшествами ошибок, ошибок; часто потрясающих и колеблющих самые основы, ценные и характерные особенности народного духа.