Михаил Катуков - На острие главного удара

• Название: На острие главного удара
• Автор: Михаил Катуков
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

В кармане гимнастерки убитого мы нашли лист бумаги, исписанный аккуратным почерком. Это было заявление в партийную организацию 4-й роты мотострелкового батальона 1-й гвардейской танковой бригады. Терентий Филиппович Рябов писал: "Находясь на фронте Великой Отечественной войны в борьбе с германским фашизмом, я всецело свою жизнь отдаю на служение народу. В боях с фашизмом я 11 июля 1941 года был ранен, после выздоровления вновь пришел в воинскую часть, снова бью фашистскую гадину. Участвовал со своей ротой в освобождении города Волоколамска от фашистов в первых рядах Сейчас, идя в бой вновь, я прошу принять меня в ряды великой Коммунистической партии большевиков.

Рябов. 25 декабря 1941 года".

В канун наступления на Михайловку написал лейтенант заявление о приеме его в партию. И все мы искренне переживали безвременную гибель храброго воина, умом и сердцем настоящего коммуниста. Похоронили его в предместье Волоколамска - в Возмище, в том месте, откуда он повел свою роту на штурм вражеских укреплений.

В тот же день нашей оперативной группе придали 64-ю морскую стрелковую бригаду Ивана Михайловича Чистякова, ныне генерал-полковника. Позже, когда Чистяков командовал армией, мы сражались рядом на Курской дуге. Моряки-пехотинцы - народ смелый, обстрелянный. И мы сразу ввели их в прорыв. 27 декабря, стремясь расшатать немецкую оборону, прорвать ее на всю глубину, наши моряки-пехотинцы при поддержке шести танков повели наступление на правом фланге Михайловского клина. После короткого боя они овладели находившимся неподалеку селом Владычино и закрепились на его западной окраине.

Минула еще одна ночь. 28 декабря на КП в селе Ивановском мы уточняли планы дальнейшего прорыва вражеской обороны. Но в это время произошли непредвиденные события, спутавшие все наши карты.

Гитлеровцы, как видно, поняли, что расширение нами Михайловского клина поставит под удар всю систему их обороны, и спешно приняли контрмеры. Они решили начисто срезать клин. А поскольку основанием его являлось село Ивановское, то по нему фашисты и нацелили свой контрудар.

Началось с того, что на село обрушилась немецкая авиация. Не успели фашистские летчики отбомбиться, как по Ивановскому прошлись огневым налетом вражеские артиллеристы и минометчики. А далее видим, по чистому полю прямо на село движется тремя цепями множество фашистов в сопровождении танков. Не иначе как гитлеровцы решили ошеломить нас "психической" атакой.

В ту минуту в Ивановском нас было совсем мало: несколько работников штабной опергруппы, я с комиссаром Бойко, комендантский взвод да несколько водителей транспортных машин. Впереди на позициях - минометная рота и неполный дивизион реактивной артиллерии. У церкви, где находился сборный пункт аварийных машин, всего лишь один танк, да и тот в ремонте. Ходовая его часть разбита, но пушка и пулемет исправны.

Комиссар бригады Михаил Федорович Бойко развернул в цепь бойцов комендантского взвода и водителей транспортных машин. Ремонтники тоже изготовились к бою. Они сели в подбитый танк, зарядили пушку и пулемет. Реактивным установкам "катюши" и минометчикам приказываю открывать огонь только по моей команде. Сам поднимаюсь на чердак. Оттуда все видно, а значит, лучше руководить боем.

Основной КП группы находился в поселке Ленине", позади пас километрах в двух. В 13.10 посылаю связного Егорова к подполковнику Кульвинскому с запиской: "Противник силой до полка с о танками повел в 12.30 28.12.41 г. наступление на Ивановское. Все, что у нас есть на командном пункте, мы бросили в бой. Веди разведку немедленно на лес, что один километр западнее поселка Ленине. Извести штарм об этом. Все, что есть в поселке им. Ленине, бросьте сюда, в Ивановское, на помощь... Сообщи по радио Голубеву об обстановке..."

Был в Ивановском еще один танк Т-60. Его я сразу послал в разведку. Но гитлеровцы открыли по нему сильный огонь, и экипаж машины, не вступая в бой, вернулся обратно в село.

Фашисты шли в атаку тремя цепями. Подаю команду "катюшам": "Огонь! Залп!" И первая вражеская цепь легла, как трава под косой. Тут же в поддержку реактивной артиллерии заговорила минометная батарея. Стреляли также по немецким боевым машинам танк Т-60 и наш подбитый танк, стоявший возле церкви.

Гитлеровцы по выдержали. Оставив на поле боя до 500 трупов, они откатились назад, к лесу. Так "психическая" атака врага была сорвана еще до подхода подкрепления, посланного Кульвинским.

Однако не успели прийти в себя, как возникло новое-осложнение, Пробуем связаться с капитаном Голубевым, пытаемся выяснить, что происходит в Михайловке. Ничего не получается. Связи нет. Посылаем связных, но они возвращаются ни с чем. Дорога на Михайловку занята противником.

Позднее выяснилось, что немцы, предприняв "психическую" атаку на Ивановское, одновременно перехватили дороги, ведущие на Михайловку, и таким образом отрезали наш мотострелковый батальон. Вместе с ними в окружение попали несколько танков, зенитная и противотанковая батареи.

Примерно с час мы находились в неведении, что происходит у Голубева. Но наконец заговорила радиостанция зенитной батареи. Голубев докладывал о своем положении и спрашивал, что делать.

Ответили: "Держитесь. Сохраните Михайловский клип. Отбрасывайте гитлеровцев от деревни. Скоро к вам придет помощь".

Очень туго пришлось тогда мотострелковому батальону. Немцы вели по его позициям сильнейший артиллерийский огонь, гитлеровские летчики бомбили деревню. К тому же рота вражеских автоматчиков проникла на западную окраину Михайловки.

Но, несмотря на это, гвардейцы держались мужественно. Наш "следопыт" капитан Голубев умело руководил боем: на все фашистские атаки отвечал активной обороной. Вместе с комиссаром Олизаренко и начальником штаба Кудиным он неотлучно находился в боевых порядках подразделений.

Прорвавшись на западную окраину деревни, гитлеровцы засели в избе и огнем парализовали всякое движение по основной улице. Голубев приказал командиру противотанковой батареи лейтенанту Соколову выкатить пушки ближе к этой избе и расстрелять ее. Приказание было выполнено моментально. А чтобы завершить разгром немецкой роты, прорвавшейся в деревню, Олизаренко и Кудин повели за собой бойцов в контратаку и выбили фашистов из Михайловки.

Гитлеровцы еще раз бросили в атаку пехоту и нанесли удар с воздуха. В этом бою отличились наши зенитчики. Их командир лейтенант Милевский распределил огонь батареи по целям. Два зенитных орудия били по немецким самолетам, а две пушки - по пехоте врага. И на этот раз атака противника с земли и воздуха была отбита, причем зенитчики сбили бомбардировщик Ю-88.

Однако зенитчики-гвардейцы попали в сложный переплет. Батарея занимала позиции в лощине в стороне от Михайловки. Фашисты предпринимают новую атаку с тем, чтобы отрезать зенитчиков от мотострелкового батальона. Видя это, лейтенант приказывает расчетам сняться с позиций и немедля перебазироваться в деревню. Перемещаясь, бойцы батареи продолжают вести бой с наседающими фашистами, не только отбиваясь от них пушечным и ружейно-пулеметным огнем, но и пуская в ход ручные гранаты.

Лейтенант Милевский был ранен, заместитель политрука Серков контужен, но оба они остались в боевых порядках подразделения. Батарея все же пробилась к мотострелковому батальону. Боевую технику она сохранила, а противнику нанесла немалый урон.

Тем временем мы выполнили обещание. Бросили на помощь Голубеву и его боевым товарищам несколько танков с десантом автоматчиков. Эта боевая группа быстро рассеяла немцев, оседлавших дорогу, ведущую в Михайловку с востока, и восстановила положение. А главное - нам удалось сохранить Михайловский клин, вбитый во вражескую оборону.

30 декабря утром группа получила боевой приказ из штаба 20-й армии. В нем говорилось: "Группе Катукова ликвидировать тимковскую группировку противника..."

Снова тяжелейшее испытание: в Тимково немцы почти все дома превратили в очаги сопротивления. Оборудовали в них огневые точки, на перекрестках улиц соорудили блиндажи. Да еще взяли подступы к населенному пункту под сильный огонь батарей, находящихся на Лу-диной Горе.

Обсудили мы с Бойко, Кульвинским, Никитиным, как лучше выполнить поставленную задачу. Обсудили один вариант, отбросили его, приняли за основу другой и решили: атаку возложить на 40-ю стрелковую бригаду В. Ф. Самонленко, а в поддержку ей дать пять танков - два KB и три Т-34.

Командование танковой ротой снова возложили на старшего лейтенанта Александра Бурду. Уж кто-кто, а он не полезет наобум. Прежде обдумает все ходы-выходы. Учить его в данном случае не надо.

Старший лейтенант Бурда, получив задачу, отправился к командиру 40-й стрелковой бригады. Вместе с ним произвел короткую рекогносцировку на местности. Точно по рубежам и времени увязал все вопросы, из которых обычно складывалось взаимодействие танкистов с пехотинцами.