Герберт Циргибель - Иной мир

• Название: Иной мир
• Автор: Герберт Циргибель
• Жанр: Научная Фантастика

Спустя девять месяцев после того, как космический корабль «Чарльз Дарвин» столкнулся с неизвестным небесным телом, профессор Шаган, руководитель обсерватории Маник Майя, обнаружит что астероид Ре 37 больше не находится на своей траектории обращения. На ничтожном участке у Ре 37 и «Дарвина» была одинаковая орбита. Стал ли Ре 57 убийцей шести космонавтов? Но и эта мысль — почти непроизносимая, напрашивается сама собой: Явилось ли причиной пылеобразования вблизи кратера Плутарха, которое наблюдалось и было сфотографировано многими астрономическими станциями, совсем не разрушенный, упавший на Луну космический корабль, а разлетевшийся на куски астероид? И где же «Дарвин»? Носит его, сбитого со своей орбиты, где-то во Вселенной? Невероятная мысль. Теория профессора Шагана недоказуема. Но ее поддерживает его ассистентка Нанга, у которой свои способы, она вдруг упрочняется таинственными радиосигналами, которые не поддаются расшифровке, она наконец-то подтверждается спасательным зондом из из злосчастного корабля, который несет информацию о том, что уже несколько месяцев трое мужчин и одна женщина живут в космосе; запертые в своей капсуле, ограниченные минимальным мирком, оторванные от всего, что может в жизни показаться нам достойным того, чтобы жить. Невероятная история.

Герберт Циргибель описывает экстремальную ситуацию, и он не закрывает глаза на катастрофу, которая может наступить несмотря на все достижения в освоении космоса. Он отказывается от таинственных явлений и утопичного естества, он добивается остроумной техники, он подходит к проблеме с гуманистической точки зрения. Он заставляет читателя, несмотря на весь внешний драматизм, задуматься и не отпускает его до самой последней строчки.

---

— Он вплотную подошел к зонду, — сказал Массиму. После паузы: «Он у Дамара. Он задвинул антенны, уложил его в сеть. Все отлично получилось. Дамар возвращается к космическому кораблю. Здравствуйте, доктор Мезенцев, я сейчас прервусь, Дамар в любой момент может войти в шлюз. Я снова выйду на связь, когда он будет на борту.

Массиму выбрался со своего места и направился к шлюзу. Он переговаривался с Дамаром через маленькую рацию размером с ладонь, спросил его, все ли прошло гладко, и получал явно удовлетворительные ответы. Со времени выхода Дамара прошло три с половиной минуты. Седрик ждал у окна шлюза. У него забило в виске. Что было в зонде? Это могли быть новые данные об изменении траектории, но и другое тоже было возможно — может быть, прощание, последнее послание… Была гробовая тишина. Снаружи что-то ударилось о бортовую обшивку. Дамар находился непосредственно под ними. В любой момент он мог открыть внешний люк.

Массиму вдруг нетерпеливо выкрикнул имя Дамара. Седрик обогнул его.

— Что случилось?

— Черт возьми, отзовись! — воскликнул Массиму и на мгновение прислушался. Он постучал по микрофону.

— Давайте, быстрее, готовьтесь к выходу, с Дамаром что-то случилось!

Пока они в спешке проверяли скафандр Mассиму, тот сказал: «Я только понял, что он теряет кислород. Он висит под нами между антеннами».

Когда манометры показали предписанное давление, он поспешил в шлюз. Он открыл входной люк. Маленькое помещение моментально наполнилось кислородом. Из-за мгновенной разницы в давлении на секунду образовалась дымка. Джефсон нахлобучил на себя гарнитуру с микрофоном и наушниками и спросил, все ли в порядке.

— Да, — ответил Массиму, — сообщи в центр. Я выхожу.

В этот момент в контрольной рубке что-то зажужжало. Земля выходила на связь. Седрик подошел к микрофону. Он услышал, как диктор из центра подтвердил сообщение Массиму и поздравил команду с тем, что они подобрали зонд. Седрик сообщил об инциденте. Он едва мог говорить. Он бегло посмотрел на Джефсона. Тот стоял перед шлюзом и тихо говорил с Массиму.

— Что с ним? — шепотом спросил Седрик.

— Я не знаю, — ответил Джефсон, — тише, пожалуйста, иначе я ничего не пойму.

Они могли видеть в оба иллюминатора, как Дамар был просунут в шлюз, затем появился Массиму и закрутил люк. Джефсон снова пустил давление в шлюз. Бесконечные секунды прошли до того момента, пока измерительные приборы не показали компенсацию. Когда вышел Массиму, Джефсон испустил крик ужаса. Массиму держал на руках безжизненного Дамара, лицо которого было едва различимо за забралом его гермошлема, забрызганного кровью. У него через плечо висела сеть с зондом.

XX

Они могли освободить Дамара от скафандра только в лазарете. Здесь, непосредственно перед шлюзом кровь, которая лилась у него из рта и носа, попала в во все помещения, ее частицы сталкивались бы, распадались, пока весь космический корабль не был бы наполнен этой капельной дымкой. Седрик и Джефсон осторожно сопроводили пострадавшего в лазарет. Между тем Массиму отправил первое сообщение в центр. Он не хотел говорить, был ли Дамар еще жив или нет. Трудное общение, когда между вопросом и ответом постоянно проходило от шести до семи минут, делало их положение еще более безвыходным.

В лазарете, совершенно изолированной части космического корабля, находился санузел, небольшая моечная установка, обширная аптечка с простыми хирургическими инструментами и кислородные баллоны для различных случаев. На бортовой стенке была откидная подставка, которая удерживала больного в состоянии равновесия. В этом помещении находились и информационные зонды, которые могли были быть выпущены в случае чрезвычайных ситуаций.

Они открыли скафандр Дамара. В нем еще оставался небольшой запас кислорода. Сколько, измерительные инструменты не показывали. Они были неисправны. Вследствие чего? Как мог кислород вообще мог вытечь? И в какой момент он вытек? Появлялись вопросы, но никто не мог дать на них ответ.

Они знали только, какие последствия мог повлечь за собой этот несчастный случай. Утечка кислорода и вместе с тем также атмосферного давления из скафандра сначала вызвала высотную лихорадку, за которой последовала потеря сознания. Давление продолжало усиливаться, кровь начала вскипать, и если помощь не подоспевала быстро, лопались соединительные ткани и кровеносные сосуды, легкие расширялись до разрыва. Было похоже на то, что у Дамара было уже это последнее состояние. Седрик очистил ему лицо. Он склонился над ним, но не заметил никаких признаков жизни.

— Я думаю, он мертв.

Генри Джефсон перекрестился. Затем он сложил ладони и начал молиться. Вошел Массиму. Он сначала посмотрел на Джефсона, затем на Седрика.

— Что с ним такое — он сошел с ума?

— Оставь его в покое, — сказал Седрик, — что они там говорят на станции?

Мое сообщение дойдет только через полторы минуты, и затем пройдет еще вечность, пока они ответят, черт. Он дышит?

— У него рот полон крови.

Массиму потряс Джефсона за плечо.

— Прекрати ныть! — накричал он на него. — Ступай в рубку, дождись ответа. Расскажи им, что произошло.

Джефсон покинул помещение.

— У него раньше часто были такие приступы?

Седрик не ответил. Он очистил аспиратором ротовую полость Дамара. У них у всех было базовая медицинская подготовка, могли выдирать зубы и обрабатывать простые раны. К такому несчастному случаю они не были готовы. В таком случае они должны были бы иметь на борту не только профессиональных врачей, но и операционную — если только Дамару вообще ее можно было помочь. Он был без сознания, но был жив. Из его рта исходило едва слышный хрипение.

— Что теперь? — Седрик вопросительно посмотрел на Массиму.

— Попытаемся с кислородом, это радикальный способ, но вреда он принесет.

Массиму взял кислородный баллон и поднес воздушную маску ко рту Дамара.

— А парень то окоченел, — пробормотал он, — хотел бы я знать, как это произошло.

— Его скафандр был в порядке, когда он выходил — может быть его задел метеорит?

— Это выяснят.

Дамар тихо стонал. В его рту снова накопилась кровь. Седрик выкачал ее.

— Возможно он еще выкарабкается.

Массиму пощупал пульс. Он ничего не чувствовал.

— Я не слишком надеюсь, — сказал он. — Это невыносимо, именно в двух метрах от шлюза с должно было это произойти…

Вошел Генри Джефсон.

— Как он?

Он не получил ответа.

— Центр хочет получить подробнейший отчет. Я сказал, что он без сознания и что у него внутреннее кровотечение. Дрянная связь, пока они ответят, он уже умрет.

— Тише, он шевельнулся! — воскликнул Седрик. У Дамара дернулись глаза.

— Ты понимаешь нас? — спросил Седрик.

— Прекрати же спрашивать, — сказал Джефсон, — ты же видишь, что он не пришел в себя.

Массиму снова надел ему кислородную маску. С губ Дамара снова сорвался стон и затем неразборчивый лепет.

— Он хочет что-то сказать…

Он снял маску. Пролетали секунды, раненый больше не двигался. Они еще раз очистили его ротовую полость от крови, дали ему кислород, и затем, совершенно неожиданно, с губ Дамара сорвалось: «Я хочу поговорить с Седриком, наедине».

— Пошли, — сказал Массиму. — Давай ему время от времени кислород.

Джефсон и Массиму оставили помещение.

— Мы одни, — сказал Седрик.

Он напряженно посмотрел на своего спутника.

— Дамар, — прошептал он, — будет лучше, если ты не будешь разговаривать, это слишком напрягает тебя. Послушай, скоро мы снова поставим тебя на ноги. Они в Центре совещаются, скоро поступят указания. Через пару дней снова будешь старым добрым…

Дамар на секунду открыл глаза. Седрик держал кислородную маску над его ртом. Спустя мгновение раненый неразборчиво пролепетал: «Нет, подойти поближе». Седрик убрал маску и склонился над ним. С крайним напряжением воли Дамар старался произносить слова. Наконец, с его губ медленно и неразборчиво сорвалось:

— Мне жаль, Седрик…

— Тихо, Дамар, не напрягайся…

Он испугался, когда вдруг изо рта Дамара вдруг заструился поток крови. Седрик напрасно старался остановить эту кровотечение. Оно не прекращалось. Он позвал Массиму и Джефсона. Неподвижными глазами Дамар смотрел в пустоту. Отчаянный его беспомощностью, Седрик отлетел на несколько шагов назад.

— Дамар, — прошептал он, — скажи же что-нибудь.

Пострадавшему больше нельзя было помочь. У него не хватило времени, сказать Седрику то, что терзало его в эти последние минуты. Седрик испуганно и устало откинулся на магнитные полосы. Он не сводил взгляда с умершего и не мог понять, что здесь произошло. Все казалось ему сумасшедшим сном, кошмаром, от которого он хотел освободиться и от которого не было освобождения.