Анатолий Абрашкин - Скифская Русь. От Трои до Киева

• Название: Скифская Русь. От Трои до Киева
• Автор: Анатолий Абрашкин
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-2829-6

С чего начинается Родина?.. Каждый ответит по-своему, но наверняка затронет при этом тему предков. Народ — это цепь поколений, спаянных воедино. Если выпадает хотя бы одно звено, то рвется связь времен, и тогда уже совершенно невозможно разобрать, откуда пошел народ и какого он роду-племени.

История русского народа — яркий тому пример. А. Абрашкин, автор книги «Русь Средиземноморская», обращаясь к глубокой древности, ищет и находит свой неповторимый образ Родины. Условно ее можно назвать Скифской или Средиземноморской Русью, населенной ариями, по мнению автора, предками нынешних русских. Не претендующая на строгую научность и основанная в большей степени на авторских предчувствиях и догадках, книга, тем не менее, интересна необычным взглядом и смелой трактовкой известных летописных и литературных памятников.

---

Не следует полагать, однако, что евреи неизменно выступали жертвенной стороной и страдали, что называется, безвинно. В одной из сирийских хроник содержится сообщение, раскрывающее крайнюю непримиримость раннесредневекового иудейства по отношению к христианству. Речь здесь идет о событиях 614 г., когда разразилась очередная война между Византией и Ираном, и иудеи всеми возможными средствами поддерживали Иран (между тем хазары в тот период выступали, напротив, в качестве союзников Византии). В хронике говорится: «… осадил Шахрбараз(иранский полководец. — А.А.) Иерусалим город (принадлежащий тогда Византии. — А.А.) и покорил его мечом… Иудеи же, из-за своей вражды, покупали их (христиан. — А.А.) по дешевой цене, и они убивали их». Покупать у иранских воинов пленных христиан не для того, чтобы использовать их в качестве рабов, но для того, чтобы испытать наслаждение, убивая их, — это в самом деле нечто беспримерное даже в истории крайних проявлений религиозной вражды. Важно добавить, что сведения об этих событиях содержатся также и в византийских хрониках, и в еврейской хронике Григория Бар-Гебрея (то есть еврея), который писал о византийско-иранской войне 614 г.: «Евреи покупали христианских узников… и со злостью убивали их». Как видим, у епископа Софрония были более чем основательные причины желать наказания иудеев.

Еврейские источники свидетельствуют, что до определенного времени пришедшие в каганат иудеи исповедовали свою религию втайне: «… они молились в пещере и… учили своих детей молиться в пещере вечером и утром». Крупнейший иудейский философ конца XI–XII в. Иегуда Галеви писал в своей «Хазарской книге», основываясь, как он отметил, на бывшей в его распоряжении «хазарской летописи», что «царь и визирь пошли… на пустынные горы у моря (очевидно, Каспийского. — А.А.)… нашли ночью ту пещеру, в которой некоторые из иудеев праздновали каждую субботу… совершили над собой в этой пещере обрезание», а затем вернулись к хазарам, «настойчиво держась иудейской веры, но скрывая в тайне свое верование». Уже впоследствии «они обнаружили свои сокровенные мысли, осилили остальных хазар и заставили тех принять иудейскую веру» (речь идет, конечно, не о хазарском племени вообще, а о высшей знати). Затем они «победили своих врагов и завоевали разные страны».

В одном из еврейско-хазарских посланий принявший иудаизм военачальник, сумевший стать вторым лицом в Каганате, назван по имени — Булан. Прозвищем Булана было Астар-хан или Ас-правитель (Верховный ас), что указывает на аланское происхождение. К принятию же новой религии, как сказано в Кембриджском послании, Булана склонила «жена его по имени Серах». Так приоткрывается загадка постепенного «мирного» перехода каганата к господству иудаизма. Вместе с этим становятся ясными и причины высокой цивилизованности каганата: многие руководящие военные, государственные, деловые должности занимали в нем аланы, а не тюрки.

Об обращении Булана существует несколько легенд. Одну из них изложил хазарский царь Иосиф, правивший в середине X века. Согласно этой легенде, Булан изгнал из страны «гадателей и идолопоклонников» и сам обратился к истинному Богу, после чего ему было видение ангела, через которого эти дела царя были одобрены и он получил благословление. Когда он поведал о видении «князьям своим и рабам, и всему народу, те одобрили это и приняли новую веру». Затем Булан в молитвах принялся сетовать на свою бедность, из-за которой не может построить достойный храм. И Бог «благословил его на разбой соседних народов и пообещал вложить в сердца их страх и ужас перед хазарами и отдать их под руку хазарского царя». А христианского и мусульманского мудрецов, пытавшихся склонить Булана к своей вере, иудейский священник победил в ходе диспута. Другая легенда передана арабским писателем аль-Бекри со ссылкой на Масуди и мемуары иудейского купца Ибрагима ибн Якуба. Согласно этой версии, хазарский князь сначала принял христианство, но затем эта вера ему не понравилась, и он созвал проповедников разных религий, чтобы узнать «кто обладает истиной». Один из его советников-иудеев, «ловкий в спорах», сумел выиграть диспут у христианского епископа. А к мусульманскому ученому подослал шпиона и отравил.

Обе легенды совмещают начало процесса иудаизации страны с его завершением. На самом деле во времена Булана до положения господствующей религии иудаизму было еще далеко. Окончательная его победа в Хазарском каганате совершилась при внуке Булана — царе Обадии, у которого, по-видимому, еврейкой была не только бабушка Серах, но и мать (жена сына Булана). Правил Обадия в самом конце VIII — начале IX в.

Внедрение иудаизма в Хазарию, таким образом, было длительным и постепенным. Со временем в руках иудейской купеческой общины сосредоточились все главные рычаги управления государством — сбор налогов, финансы, торговля, дипломатия, управленческие структуры. Возможно, важную роль в возвышении общины сыграли деньги еврейского купечества, пошедшие на восстановление хозяйства после арабского нашествия в 737 г., возрождения разбитой армии и строительства новой столицы на Волге. И постепенно стало преображаться все хазарское государство. Из военизированной структуры, жившей за счет натурального хозяйства, степных пастбищ и трофейной добычи, Хазария начала превращаться в крупную торговую державу. А за счет торговых пошлин, естественно, богател и каганат. Но параллельно росла роль иудейской верхушки. Она получила возможность выдвигать своих ставленников на ключевые посты каганата и приобретала все большее влияние на самих каганов. Все данные говорят о том, что к началу IX в. все структуры Хазарии оказались под ее контролем.

В 808 г. произошел переворот. Царь Обадия, опираясь на авторитет обращенного кагана, используя его в качестве марионетки, при помощи своих единоверцев сверг тюрко-аланскую верхушку. Разгорелась ожесточенная гражданская война. Оппозиция, состоявшая преимущественно из представителей знатных тюркских и аланских родов, была разбита. Ее остатки ушли на север. Как писал Константин Багрянородный, «когда у них (хазар. — А.А.) произошло отделение от их власти и возгорелась междоусобная война, первая власть одержала верх, и одни из них были перебиты, другие убежали и поселились с венграми в печенежской земле, заключили взаимную дружбу и получили название кабаров». К 812 г. территория каганата раскололась. Мадьяры и кабары, представители прежней хазарской аристократии, ставшие теперь ярыми врагами Хазарии, кочевали на пространстве между Доном и Днестром. А каганат совершенно преобразился. Теперь правящей партией стала иудейская община. В государственных структурах было установлено «двоевластие». Второе лицо каганата, верховный судья и командующий войсками, каковым являлся Обадия, носил титул «бек» (князь) или «малик» (царь). Теперь эта должность стала наследственной. В руках царя и других вельмож сосредоточилась вся реальная власть.

А формально трон продолжал занимать великий каган из прежней тюркской династии. Но кагану придавались чисто символические функции. Его представляли земным воплощением Бога. Выезжал он из своего дворца лишь раз в год, в остальное же время, как сообщают арабские авторы, каган должен был «находиться в распоряжении царя», он не мог «ни выезжать, ни появляться перед ближними и народом, ни покидать свое местопребывание». Ни один человек из народа к нему не допускался, и даже царь должен был входить к великому кагану босиком. Но этот же царь «руководил армией и управлял делами в государстве, именно ему соседние цари выражали покорность». Каган же был игрушкой в руках настоящего правителя. Согласно тем же источникам, «он не издает ни приказов, ни каких-либо запрещений, и не принимает решений по государственным делам». В тех же арабских источниках встречаются сообщения, что великий каган использовался в роли своеобразного «козла отпущения» — в случае голода, неудачных войн и других бедствий считалось, что он неугоден Богу, и царь мог выдать его на растерзание народа.

Изменился и принцип комплектования армии. В доиудаистский период войско хазар представляло собой народное ополчение, формирующееся вокруг дружин знатных воинов, они же и вознаграждали всех своих подчиненных за счет добычи и трофеев. Но с победой новой религии взаимоотношения между правителями и народом установились другие. Хотя и тюрки, и евреи были для хазар чужаками, тюркская знать выступала для них «своими» вождями. И когда эти вожди обогащались в набегах, то что-то перепадало и их подданным. Фактически старая верхушка была связана с населением Хазарии общей судьбой и общими интересами. Да и родственными связями, поскольку тюркские воины брали в жены хазарских девушек. А новая верхушка оказалась отделенной от народа и поставила на первое место выкачивание из него прибыли. Не происходило и этнического смешения — иудейские общины жили обособленно. Как показал Л. Н. Гумилев, настоящие хазары в период иудейского господства стали отселяться на окраины государства и стали предками терских и нижнедонских казаков. В этих условиях иудаизм не смог стать фактором, объединяющим население страны. Он так и остался вероисповеданием правящего меньшинства, а рядовые подданные, связывая с этой верой ухудшение своего положения, предпочитали переходить в другие религии, даже несмотря на запреты властей. Так, аль-Бекри писал, что» большинство хазар — мусульмане и христиане. И есть между ними идолопоклонники. И самый немногочисленный класс у них евреи». То есть религия стала играть уже не объединяющую, а разъединяющую роль, лишь углубляя образовавшийся разрыв. Нетрудно понять, что при этом опираться на народное ополчение было бы уже рискованно. Но денег у новых правителей хватало, и ополчение заменили отряды наемников. За счет этого был образован постоянный высокопрофессиональный корпус в 7–12 тысяч воинов, который при необходимости пополнялся.