Неизвестен Автор - Воспоминания о К Марксе и Ф Энгельсе (Часть 2)

• Название: Воспоминания о К Марксе и Ф Энгельсе (Часть 2)
• Автор: неизвестен Автор
• Жанр: Философия

---

* Псевдоним В. П. Воронцова. Ред.

Затем Энгельс чрезвычайно удивил меня своим скептическим отношением к перспективам развития русской промышленности. Терпеливо выслушав то, что на моем

84

месте, вероятно, сказал бы всякий русский марксист 1890-х годов на эту тему, Энгельс выразил - очень серьезно - свое убеждение, что, если бы, чего он не желает, очень не желает, ни для России, ни для Германии, война надолго отрезала Россию от ввоза из-за границы, то вам, русским, горьким опытом пришлось бы убедиться, что своими силами вы долго еще не сможете обойтись в производстве почти всех товаров. Я недоумевал, что слышу это от него. Энгельс пояснил, что вовсе не отрицает ни наличности капитализма в отдельных районах, ни неизбежности его дальнейшего развития, и что этого достаточно для конкретного обоснования социал-демократической программы, что он, конечно, приветствует выступления русских рабочих и уверен, что они сыграют решающую роль при свержении самодержавия; но что это его убеждение вряд ли нуждается в повторении, так как оно вытекает из точки зрения, проводимой Марксом и им во всех их произведениях, так что никаких сомнений относительно этого ни у кого, сколько-нибудь знакомого с этими произведениями, быть не может. Я заметил, что Плеханову, несомненно, будет особенно приятно услышать именно это, так как народники отрицают целесообразность пропаганды между рабочими. Энгельс усомнился в возможности этого, так как должны же они понимать, что административно высылаемые рабочие - лучшие пропагандисты и агитаторы в деревне, но заметил, что эти тактические вопросы следовало бы предоставлять решать товарищам на местах. Затем Энгельс сказал, что ему известно, что многие русские считают его немецким шовинистом, славянофобом, но что следовало бы понимать, что дело вовсе не в желании увековечить экономическую зависимость России от Германии, а в том, что, по его, Энгельса, убеждению - а он думал над этим вопросом - внешние рынки для сбыта продуктов русской промышленности надолго малодоступны, а внутренний рынок расширится при переходе помещичьих земель к крестьянам, что это - основной вопрос будущего России; что русский социал-демократ, достойный этого имени, обязан уметь обосновать, - и притом не цитатами из Маркса, а продумав вопрос, как это сделал бы Маркс, - программу экспроприации земель, прежде всего помещичьих, так как иначе неизбежен стихий

85

ный захват и разгром имений, вопрос же с выкупом или без выкупа фактически будет - каковы бы ни были программы - разрешен в зависимости от реального соотношения сил. А что дальше будет, зависит главным образом от успехов рабочего движения на Западе к тому времени.

Затем Энгельс сказал, что ждет от меня "обычного" вопроса о смысле письма Маркса в "Отечественные записки" 331 и недоумевает, что же в этом письме неясного, так как Маркс совершенно ясно высказал свое и его, Энгельса, убеждение в важности совпадения достижения власти социал-демократией на Западе с политической и аграрной революцией в России. А кроме того, Энгельс желал бы, чтобы русские - да и не только русские - не подбирали цитат из Маркса и его, Энгельса, а мыслили бы так, как мыслил бы Маркс на их месте, и что только в этом смысле слово "марксист" имеет raison d'etre *. Относительно же шансов совпадения достижения западноевропейской социал-демократией власти и аграрно-политической революции в России он (Энгельс) должен признаться, что именно этот вопрос его всего более тревожит, а именно: осуществится ли то и другое без европейской войны? Вот вопрос вопросов всемирной истории. От его разрешения зависит прежде всего: сумеет ли, то есть сможет ли, немецкая социал-демократия как следует использовать достижение ею власти, что произойдет в том случае, если власть достанется ей не в результате европейской войны; а в противном случае Энгельс не может без ужаса думать, что ждет и западную социал-демократию, и Россию, хотя и уверен, что политического господства буржуазии в Германии нельзя представить себе. В следующий раз Энгельс попросил меня сжато резюмировать методические * * разногласия между Плехановым и народниками. Он поморщился при упоминании о "субъективном методе в общественных науках", Лаврова разрешил не излагать, сближение дарвинизма с оперетками Оффен-баха и еще кое-что из Михайловского признал не лишенным остроумия, но когда я воспроизвел плехановские отзывы о трудах Н. И. Кареева, Энгельс подвел меня к

* - право на существование. Ред.

** то есть методологические, философские. Ред.

86

одному из книжных шкафов, показал экземпляр диссертации Кареева о крестьянском вопросе во Франции, полученный Марксом от автора, сказал, что и Маркс, и он лично признали этот труд очень добросовестным и "eine bahnbrechende Leistung" *, и посоветовал мне - да и Плеханову - принять это к сведению, какова бы ни была неясность почтенного историка в принципиальных и даже методологических вопросах. Я был вынужден признать, что Энгельс прав, и сделал соответствующие выводы. Энгельс сказал, что он с интересом прочитал бы "sachliche" (по существу) возражения против народников-субъективистов в "Neue Zeit", но что по этому поводу он не считает стоящим выступать; комментировать письмо Маркса в "Отечественные Записки" считает совершенно излишним ввиду самоочевидности смысла этого письма для всякого непредубежденного читателя и недостаточности какого бы то ни было комментария для читателей предубежденных: комментарий вызвал бы новые разногласия, стороны опять аппелировали бы к нему же и т. д.

В следующий раз зашла речь о ранних произведениях Маркса и Энгельса. Сперва Энгельс очень смутился, когда я выразил интерес к этим ранним произведениям, и упомянул, что ведь и Маркс писал в студенческие годы стихи, но что эти стихи вряд ли могут кого-либо интересовать **... Затем он спросил, какие именно ранние произведения Маркса и его интересуют Г. В. Плеханова и его единомышленников и чем, собственно, вызван этот интерес? Неужели недостаточно отрывка о Фейербахе 395, по его, Энгельса, мнению, наиболее содержательного из этого "старья"?

Я привел все эти аргументы Г. В. Плеханова в пользу наискорейшего издания всего философского наследия Маркса и их совместных трудов. Энгельс сказал, что он не раз слышал об этом от некоторых немцев, серьезности интереса которых к этому "старью" он не имеет никакого основания не доверять, но что он предлагает

* - "пролагающим путь произведением". Ред.

** Когда я давал Г. В. Плеханову подробный отчет о разговорах Энгельса со мною, он объяснил это непонятное для меня смущение Энгельса предположением, что речь идет о его поэтических произведениях, которые будто бы грозил раскопать кто-то из немцев. (Прим. авт.)

88

мне дать ему искренний ответ на вопрос, что важнее: чтобы он, Энгельс, затратил остаток жизни на издание заброшенных ими рукописей, имеющих отношение к публицистам 1840-х годов, теперь ни для кого, кроме специалистов, в сущности не интересных, или чтобы он, по выходе III тома "Капитала", занялся изданием рукописей Маркса по истории теорий прибавочной стоимости? Я молчал, а он резюмировал мне вкратце содержание этих рукописей Маркса (IV тома "Капитала"). Затем он выразил интерес: кого преимущественно читают в России из философов, кроме "модных философов" вроде Шопенгауэра? Когда я упомянул о неокантианцах, он спросил меня, читал ли я Риля, каково мое мнение о Когене и Наторпе? Когда я упомянул о насмешках Риля над натурфилософией Гегеля, он оживился и прочел блестящую лекцию по натурфилософии, выясняя, какое богатое содержание кроется под неуклюжими и вычурными формулировками. Я воспользовался моментом, казавшимся наиболее благоприятным для того, чтобы побудить Энгельса все же извлечь из незаслуженного забвения хотя бы существеннейшее из ранних работ Маркса, так как одного "Фейербаха" мало. Энгельс сказал, что для того, чтобы в самом деле вникнуть в эту старую историю, нужно заинтересоваться самим Гегелем, а им теперь не интересуется ни один человек, точнее говоря, "ни Каутский, ни Бернштейн".

Затем Энгельс рассказал о личных отношениях с братьями Бауэрами; о "Die Posaune des jungsten Ge-richts uber Hegel" 396... отозвался пренебрежительно *.

В следующие дни Энгельс приглашал меня являться с утра и, вооружив лупой, предоставил читать одну за другой рукописи Маркса: "Святого Макса" 397, более подробную критику философии права Гегеля, части немецких идеологий **.

* В 1895 г. Г. В. Плеханов убеждал П. Б. Струве способствовать выходу русского перевода этого остроумного памфлета. Тогда П. Б. Струве перечитал его со мной почти целиком. Читал он гегельянские конструкции очень выразительно, несравненно лучше меня. (Прим. авт.)

** Страницы, относящиеся к Бруно Бауэру, Энгельс тогда же отложил для себя, желая перечитать их в связи с занимавшей его тогда мыслью написать более подробный обзор критики первоисточников истории раннего христианства после Бауэра398. Для меня он считал достаточным сказанное о Бауэре в "Святом семействе". (Прим. авт.)