Филлис Уитни - Красный сердолик

• Название: Красный сердолик
• Автор: Филлис Уитни
• Издательство: Фантом Пресс Интер В.М.,
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1996

Оказавшись подозреваемой в убийстве Майкла Монтгомери, своего бывшего жениха, Лайнел Уинн, сотрудница крупного чикагского универмага, не особенно надеясь на полицию, начинает собственное расследование. Вскоре девушке удается подобраться настолько близко к разгадке, что из охотника она превращается в дичь. Покушения следуют одно за другим, и самое страшное, что преступник, несомненно, кто-то из ближайшего окружения Лайнел и Майкла. Единственно, кому можно доверять, кто делает все возможное, чтобы защитить девушку от неведомой опасности, — без сомнения, Билл, которого она знает тысячу лет, и всегда считала просто другом…

---

Идея сцены состояла в том, чтобы противопоставить старый и новый стиль костюмов и снаряжения для игры в гольф. Два "современных" манекена одеты по последнему слову моды и экипированы клюшками новейшего образца с металлическими рукоятками. Они с чувством превосходства взирают на две смешные фигурки с неуклюжими сумками в длинных мешковатых костюмах, со старыми деревянными клюшками.

Торфяной мох "сцены" незаметно переходил в живописную имитацию травы на заднике, изображавшую холмистую сельскую местность с расположенным в отдалении гольф-клубом. Украшением сцены служило искусно сконструированное фанерное дерево, на одной из его веток восседала крупная — больше натуральной величины — птичка. За деревом скрывались провода, которые, по замыслу Тони, должны были подсоединяться к граммофону.

Я улыбнулась. Бедный Тони с его неосуществленной "весной-красной".

В окне было холодно, я не могла долго там оставаться. Температура в окнах не регулировалась. Летом там жарко, как в бане, зимой температура практически такая же, как на улице. Но никому, кроме оформителей, нет до этого дела.

На одном из манекенов был великолепный алый спортивный жакет, и один вид этого цвета выбил меня из колеи. Выбор у меня небогатый: или я выкидываю навязчивые мысли из головы, или нахожу наконец-то заветное слово, изысканное и вызывающее. Что сказал Кейт? "Кровь". Слово настолько вызывающее, что дальше некуда.

Я прикрепила морского конька к зеленому лацкану спортивного костюма и отступила назад, чтобы оценить эффект. Хорошо. А золотой якорь отлично будет смотреться на этом алом жакете. Я двигалась осторожно, чтобы не наступить на торфяной мох и не оставить на нем следов. Хотя кто-то здесь уже немного наследил. Наверное, Тони: он в последнее время стал невменяемым. Завтра утром, до открытия магазина, надо будет здесь пропылесосить. Тут я заметила какой-то осколок, темным пятнышком выделявшийся на фоне ковра; похоже, это отбитый кусочек какого-то ювелирного изделия. Я положила свою находку в карман халата, намереваясь выбросить ее потом в мусорную корзину. В витрине не должно находиться посторонних предметов.

Но это оказалась не последняя моя находка. У ноги манекена лежала палка. Неужели Тони стал работать настолько небрежно? Палку просто бросили на торфяной мох, и никто не потрудился ее поднять. Я нагнулась и взяла ее в руки.

Это была отломанная часть деревянной рукоятки клюшки для игры в гольф. И Монти мог увидеть такое! Мальчики из отдела витрин, как известно, любят иногда повозиться, но они редко что-нибудь ломают. Ну и черт с ними, в конце концов, это не моя забота. Я засунула палку в сумку, висевшую на одном из манекенов, и быстро повернулась.

Я повернулась, и по моей коже побежали мурашки, но не от холода, это еще было бы полбеды. Ужас охватил меня оттого, что я внезапно почувствовала на себе чей-то взгляд, как будто за мной наблюдали. Как будто кто-то стоял за гофрированной портьерой и следил за мной.

Кажется, там, за левой портьерой, кто-то пошевелился? Или это просто игра света?

— Кто там? — тихо спросила я.

Но слова канули в пустоту: ни отзвука, ни ответа; только манекены смотрели в пространство безжизненными, пустыми глазами. Что-то нервы у меня расшатались, подумала я с беспокойством. Этот день оказался слишком тяжелым, и чем скорее он кончится, тем лучше.

Я заставила себя немного успокоиться, встала спиной к окну и напоследок окинула взглядом всю "сцену", чтобы убедиться в отсутствии других оплошностей. Что-то было не так с освещением; присмотревшись, я поняла: отключилась дополнительная подсветка. Значит, необходимо добраться до коробки переключателей, находившейся за портьерами и устранить неполадку. И тогда можно будет спокойно пойти домой.

Я осторожно проскользнула между портьерами и задником, стараясь с честью выполнить хотя и сложную, но привычную задачу: сделать все как надо и при этом ничего не задеть. "За кулисами" открывался узкий проход, ведущий к закутку, в котором находилась коробка.

Оформители витрин имеют привычку оставлять за сценой всякий хлам, и мне пришлось переступить через голый пластмассовый бюст, потом нагнуться, чтобы не зацепиться за пару шелковых чулок, свисавших с крючка, небрежно прибитого к рамке задника. Я достигла места назначения — закутка с коробкой переключателей — и застыла в немом ужасе.

Настал тот самый момент, к которому я с неотвратимой последовательностью весь день приближалась. Невидимые нити, которыми я была опутана по рукам и ногам, теперь натянулись так сильно, что мне достаточно было вскрикнуть, чтобы их оборвать.

Но я не могла кричать. Я стояла, глядя на человека, лежащего у моих ног, под электрощитом. Он распростерся на полу лицом книзу, рядом с ним валялась другая половина сломанной клюшки.

Не обошлось тут, разумеется, и без преследовавшего меня красного цвета. Кровь замутнила блеск стальной головки клюшки, запачкала пол и светлые волосы обмякшего, застывшего в неестественной позе человека.

Это был Майкл Монтгомери, и я сразу поняла, что он мертв.

У меня хватило сил только на то, чтобы стоять там, бессмысленно фиксируя детали: тщательно начищенные ботинки Монти, его правую руку, сжатую в кулак. И холод, от которого не защищает оконное стекло со шторами. Как часто потом вспоминала все эти детали, вплоть до самых незначительных; они снились мне по ночам и непроизвольно всплывали в памяти днем, когда я бодрствовала.

Монти — Майкла Монтгомери с его жестокостью, обаянием, жизнелюбием и множеством других свойств — больше не было на свете. Кто-то взял на себя свершение правосудия. Кто-то… кто-то. Задумавшись над смыслом этого слова, я вернулась к действительности.

Судя по тому, что мне известно, убийца может прятаться сейчас в этом самом окне. Мне надо было поскорее отсюда выбираться. Надо вернуться в безопасную сутолоку магазина, позвать на помощь, поднять тревогу.

Но в тот самый миг, когда я устремилась к двери, ведущей в магазин — единственному пути к спасению, — послышался звук, страшнее которого я в жизни не слыхала. Звук был слабым: кто-то неуклюже ощупывал дверь, потом щелкнул замком и, наконец, появился на пороге.

Глава 4

Я стояла в узком проходе, кровь стучала у меня в висках, а за мной на полу распростерлось окровавленное тело Монти. Стояла и ждала, словно оцепенев, и секунды казались мне часами.

Сначала появилась голова, потом плечи — и тот уже передо мной стоял мужчина во весь рост. Узнав его, я в первый момент испытала чувство безмерного облегчения. Но уже в следующий миг возникло ощущение напряженности.

Это был Билл Зорн. Но почему Билл Зорн входит сейчас сюда? И что я знаю о нем? И как могу забыть, что он совсем недавно собирался расправиться с Монти?

— Что ты здесь делаешь? — проговорила я хриплым голосом.

Он взглянул на меня как-то странно, но и я, должно быть, выглядела необычно, бледная и дрожащая от страха.

— Что случилось? — спросил он.

Я сумела только повторить свой вопрос, как будто не знала других слов. На этот раз он мне ответил.

— Я ищу Монти. Мне надоело ждать наверху, когда он соизволит туда пожаловать. Решил, что застану его здесь. Лайнел, что произошло?

Его объяснение прозвучало достаточно убедительно. А если он как-то странно на меня посмотрел, то и в этом не было ничего удивительного, принимая во внимание мое поведение. Я сделала слабое движение по направлению к закутку с распределительной коробкой.

— Вон там, — произнесла я прерывистым голосом. — Там, на полу! Ты опоздал!

Он еще раз взглянул на меня и направился к закутку. Увидев тело Монти, Билл не издал ни звука. Он повернул голову, на секунду наши взгляды встретились, затем он опустился на колени рядом с Монти. Я наблюдала, как он щупает пульс, и по его лицу поняла то, что знала с самого начала: для Монти все кончено. Билл покачал головой и встал. Он побледнел и выглядел потрясенным.

— Надо тебя отсюда вытащить, — сказал он. Тут он нагнулся и осторожно взял в руки сломанную клюшку. Билл действовал целенаправленно и аккуратно, старался не наступить на пятна разбрызганной по полу крови. Достав из кармана носовой платок, он тщательно протер им обломки клюшки и положил его обратно, рядом с телом.

— А теперь вперед, — скомандовал он.

Он стер с клюшки отпечатки пальцев. Билл сжал мою руку так, что мне стало больно, я попыталась вырваться.

— Мы… мы должны п-позвать кого-нибудь! — проговорила я, стуча зубами. — В-вызвать доктора.

Он довольно резко меня встряхнул.

— Уже поздно вызывать врача. Возьми себя в руки. Нам надо вернуться наверх, в твой кабинет.

Его пальцы, сжимавшие мою руку, причиняли мне боль, но у меня не было сил сопротивляться. Мы подошли к двери, и тут Билл решительно прошептал мне на ухо: