Кара Колтер - Утро роз

• Название: Утро роз
• Автор: Кара Колтер
• Издательство: ОАО Издательство «Радуга»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-05-006646-6

Челси Кинг, одна из трех дочерей влиятельнейшего Джейкоба Кинга, в опасности — ей постоянно присылают письма с угрозами. Чтобы отвести от нее беду, старик Кинг решает спрятать избалованную, капризную дочку в маленьком захолустном городке в горах. Сопровождать ее туда должен новый охранник — Рэндалл Пибоди.

---

Челси ждала и ждала. Одно утешение — представлять разъяренную физиономию Рэнда, когда он встанет утром и обнаружит, что ее нет. Не сможет выбраться на шоссе, как же! Каждая дорога ведет к шоссе, разве нет?

Может, тогда его уволят.

Ей не хотелось причинять неприятности, но с его самомнением и уверенностью в себе, не говоря уже о способностях, к языкам, он моментально найдет новую работу.

— Ла такхафии, — сказала она себе. — Не бойся.

Заклинание поддержит ее в предстоящем маленьком приключении. Какая замечательная фраза! Наверное, она никогда ее не забудет. Еще одна причина действовать. Не стоит находиться рядом с человеком, который способен сделать простую фразу на иностранном языке незабываемой.

Челси сказала себе, что дождется двух часов, но в час уже не могла ждать дальше. Все тело трепетало от восхитительного предвкушения. Как интересно, оказывается, совершать побег!

Пристроив на плече сумку с тщательно выбранным содержимым, она открыла дверь спальни. Дверь слегка скрипнула, как и ступени затем, но вряд ли этот тихий звук кого-нибудь разбудит. У дверей в кухню ее остановил сильный храп.

Вначале она подумала, что там спит Рэнд. Потом поняла, что эти почти человеческие звуки производит свинья. Бенджамин не проснулся, хотя, проходя мимо, она наткнулась на стул. Поймала его, пока тот не наделал еще больше шума, а свинья только всхрапнула громче.

Челси поспешила к двери, оказавшейся незапертой. Незапертая дверь в наше время? Оказывается, в мире существуют места, где жизнь куда проще, чем ей представлялось.

Снаружи оказалось намного светлее. Черное небо в изобилии усыпали звезды, луна — почти полная. На мгновенье Челси застыла на крыльце, придерживая свои пожитки. Воздух был пропитан хвойным запахом ближайшего леса.

А что, если, пока она будет пробираться в темноте, к ней кто-нибудь подойдет? Она всегда сознавала, что кое в чем уязвимее прочих людей. А из-за своей известности уязвимее даже своих сестер. Никогда еще она не жила в мире, где оставляют двери незапертыми.

Но страх был не настолько силен, чтобы остановить ее. «Ла такхафии», — напомнила она себе и спустилась с крыльца.

Глубокий и чувственный голос совсем рядом прошептал:

— Masa al-kheir, ya ukhtii.

Он был так близко, его дыхание согревало ей шею. Сдержав крик, не желая будить тетю, она повернулась к нему. И врезалась в его твердое тело. Сильные руки удержали ее от падения. Он так изумительно пах, словно его кожа впитала погасшие солнечные лучи…

И тут контакт прервался.

— Ты куда-то направляешься? — вежливо спросил Рэнд по-английски.

— Нет, конечно. У меня в комнате жарко. Я не могла заснуть и вышла полюбоваться звездами.

— С сумкой? — вкрадчиво поинтересовался он.

— Я не позволю обращаться с собой, как с пленницей, — рассердилась она.

— Было бы очень жаль прибегать к такому способу обращения.

Она вздрогнула. Вежливые слова не могли скрыть угрозу в голосе.

— Пойдем посидим на качелях.

Это предложение или приказ? Что он сделает, если его ослушаться, пойти своей дорогой? Неужели воспрепятствует ей физически? Щеки ее вспыхнули при одной мысли. Она села на качели, ругая себя за послушание.

Он уселся рядом — протяни руку и коснешься его руки. И снова его запах — тяжелый, мужской, опьяняющий.

— Я все тут ненавижу.

— Почему?

В темноте его голос звучал почти кротко. Как легко поверить, что он заботится о ней больше, чем требует работа. Но, конечно, это не так. Для ее бывшего телохранителя она была только объектом работы. Вислоу ушел, едва предупредив, сразу забыв про все годы, проведенные с ней вместе…

— Тут делать нечего. В доме — свинья. А тетя такая… странная. — «Меня могут заставить читать, а я едва по слогам читаю», — пронеслось у нее в голове.

— Бенджамин кажется крайне аккуратным.

Она услышала насмешку в его словах.

— Мне не нравится, когда надо мной смеются.

— Прошу прощения. — Естественно, она не услышала и признаков сожаления. — Твоя тетя стара и не так сильна, как когда-то. А тут много работы. Ты можешь ей помогать.

— В чем?

— Заниматься ее курами. Огородом. Изгородь неплохо бы покрасить.

— Ты шутишь?!

— Нет.

— Куры ужасно пахнут! Я к ним подойти не могу. Не думаю, что теперь вообще смогу есть яйца… А огород? Я морковь от сорняков не отличу. И неужели я похожа на человека, который знает, как красить изгородь?

— Нехитрая наука.

Выучить алфавит тоже было нехитрой наукой, а ей вон сколько сил понадобилось!

Долгое время он молчал.

— Думаю, ты не очень хорошо себе представляешь, на что способна.

Как он смеет ее судить? Челси на горьком опыте убедилась, что ее способности сильно отличаются от способностей других людей. Она наконец нашла свою нишу, ту, где никого не интересует, что она с трудом читает! И если кому-то представляется, что она ведет бесцельную, пустую жизнь, что с того? Люди ею восхищаются! И не судят о ней по ее недостаткам!

Правда, иногда ей закрадывалась в голову мысль: Челси, для чего ты живешь? Должно быть нечто посущественнее, чем постоянные вечеринки.

Она отбросила неприятные мысли.

— Не хочу я прозябать на этой ферме. Это не моя жизнь.

— Сейчас это твоя жизнь.

— Разве нельзя поговорить с отцом? Сказать ему, что я не могу здесь жить? Разве нельзя найти место, где я бы жила так, как и раньше? Это ведь и твоя работа. А в чем, кстати, заключается твоя работа? Тебя наняли временно?

— Определенно временно.

— Какой сюрприз, — холодно заметила она. И почему сердце вдруг упало вниз, словно ей не все равно?

— Потерпи неделю. Твой отец так волнуется… Если тебе станет совершенно невыносимо, я поговорю с твоим отцом, и мы подберем что-нибудь другое.

Неделю? Она надеялась, что отец никак не заставит ее остаться здесь дольше. Но требование Рэнда справедливо, с неохотой признала она. И имеет такое значение для папы. Отец никогда, никогда ничего не делал просто так.

— Ладно, — с тоскою согласилась она.

— Попробуй, Челси. Погляди, что может предложить тебе жизнь.

Она вздохнула.

— Обычно я не ложусь спать часов до трех-четырех. И что мне делать сегодня?

— Почитать?

— Не люблю кровавых историй.

— У меня с собой пара романов.

— Как будто у нас могут быть одинаковые вкусы! — Куда проще ответить резкостью, чем сказать: «Я плохо читаю».

— Посмотреть телевизор? — предложил он, не обиженный, как ни странно, ее тоном.

— Два канала. И оба плохо принимаются.

— Я знаю одну безнравственную карточную игру.

Это предложение ее изумило.

— Правда? Здорово бы научиться! Последний раз меня с землей смешали во время покера.

— Я знаю одну-две вещи, которым смогу тебя научить.

Его слова словно повисли в воздухе. Она могла заложить собственную голову, что он наверняка знает одну-две вещи, которым мог бы ее научить…

Лунный свет блестел на его губах, ее сердце предательски ухнуло вниз. Точно так же, как и немногим ранее, — когда она увидела его снимающим рубашку. Вещи, которым ей больше всего хотелось у него поучиться, никак не были связаны с картами.

Откуда взялась эта опасная мысль?

— Хотя это ерунда, — поспешно сказала она. Внезапно вспомнилось, что у нее были трудности с распознаванием шестерок и девяток, пик и треф. — Уверена, тебе надо немного поспать.

— Я не смогу спать, если ты не будешь.

— Ты мне не доверяешь?

— Нет. — Намек на улыбку не давал воспринять это как колкость.

— Ладно, — решила Челси. — Тогда сыграем. — И покинула крыльцо, прежде чем лунный свет внушил ей еще какие-нибудь мысли о его губах. Сосредоточившись на различиях шестерок и девяток, ни о чем другом думать она не сможет.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Черт, подумал Рэнд, и что ему только взбрело в голову? Что-то в этой девушке заставляет его утрачивать изначально присущее ему чувство самоконтроля и делать спонтанные и весьма нелепые предложения. Он и впрямь знает одну безнравственную карточную игру.

Даже само слово «безнравственный» должно было предостеречь его — и ее! — что на уме у него не только карты.

Он, конечно, знал, что тому виной. В лунном свете ее волосы казались чистым серебром. А после предложения обучить ее еще одной-двум вещам глаза блеснули огнем и обещанием. И она так облизала губы, словно сама могла обучить его чему-нибудь…

Они были мужчиной и женщиной, оставшимися наедине, если не считать свинью и спящую наверху тетушку. Простая правда: они слишком остро реагируют друг на друга.

Оказавшись в кухне и включив свет, он увидел, что ее волосы стянуты назад черной лентой и сама она одета в черное. Топ с воротником под горлышко обрисовывал высокую грудь, черные джинсы подчеркивали соблазнительные формы.