Георг Гегель - ФИЛОСОФИЯ РЕЛИГИИ

• Название: ФИЛОСОФИЯ РЕЛИГИИ
• Автор: Георг Гегель
• Жанр: Философия

---

Бог есть дух-, в абстрактном определении он, таким образом, определен как всеобщий дух, который обособляет себя; это абсолютная истина, и истинной религией является та, которая имеет это содержание.

Дух есть этот процесс, движение, жизнь; он различает, определяет себя, и первое различие состоит в том, что он выступает как сама эта всеобщая идея. Это всеобщее содержит всю идею, но лишь содержит ее; есть лишь идея в себе. В перво-делении выступает другое, противостоящее всеобщему особенное, бог предстает как отличное от него, но так, что это отличное есть вся его идея в себе и для себя, так что эти два определения и друг для друга выступают как одно и то же, как тождество, как Одно суть то, что это различие снято не только в себе; мы это не только знаем, но и положено, что они суть одно и то же и, поскольку эти различия снимаются, это различие состоит также в том, что не полагается никакого различия, и, таким образом, одно в другом находится у самого себя.

Это сам дух, или, выражаясь языком чувства, вечная любовь. Святой дух есть вечная любовь (73). Когда говорят, что бог есть любовь (74), то этим сказано очень много, сказана истина, но было бы бессмысленно понимать это всего лишь как простое определение, не анализируя, что такое любовь.

Ибо любовь есть различие двух, которые, однако, друг для друга совершенно не различны. Чувство и сознание этого тождества есть любовь; любить - значит быть тем, что вне меня, я имею свое самосознание не во мне, а в другом, но это такое другое, в котором я только и удовлетворяюсь, в котором я обретаю мир с самим собою: я семь лишь постольку, поскольку во мне мир; если его во мне нет, то я - противоречие, я распадаюсь; это другое, поскольку оно именно таким образом находится вне меня, имеет свое самосознание только во мне, и оба суть только это сознание их внешнего по отношению друг к другу бытия и их тождества, и это созерцание, чувствование, знание единства есть любовь.

Бог есть любовь, то есть такое различие и уничтожение такого различия, игра такого различия, которое не принимается всерьез, которое именно таким образом полагается как снятое, то есть вечная, простая идея.

Эта вечная идея высказана в христианской религии и носит название священного триединства - это и есть сам бог, вечно триединый.

Бог выступает здесь только для мыслящего человека, который внутренне тих и сосредоточен в себе. Древние называли это энтузиазмом-, это чисто теоретическое рассмотрение, высший покой мышления, но в то же время и высшая деятельность - постижение и осознание чистой идеи бога.

Тайна учения о том, что есть бог, сообщается людям, они уже удостоены приобщения к высшей истине, даже если они только восприняли ее в качестве представления, не сознавая необходимости этой истины, не постигая ее в понятии. Истина есть раскрытие того, что есть дух в себе и для себя; человек сам есть дух, следовательно, для него есть истина, но вначале истина, которая приходит к нему, еще не имеет для него формы свободы, и есть для него только нечто данное и воспринятое, которое, однако, он может воспринять лишь потому, что он есть дух. Эта истина, эта идея носит название учения о триединстве (догмата триединства) - бог есть дух, деятельность чистого знания, у себя сущая деятельность. Аристотель понимал бога главным образом в абстрактном определении деятельности. Чистая деятельность есть знание (в эпоху схоластики - actus purus) (75), но, чтобы быть положенной как деятельность, она должна быть положена в своих моментах: для знания необходимо нечто другое то, что познается, и поскольку знание его знает, то другое им усвоено. В этом заключается то, что бог, вечно в себе и для себя сущее, вечно порождает себя как своего Сына, отличает себя от себя - абсолютное определение, но то, что он таким образом отличает от себя, не имеет формы инобытия, а отличенное непосредственно есть лишь то, от чего оно отделено. Бог есть дух (76), в этот чистый свет не вступает никакая тьма, никакой цвет или смешение (77). Отношение между Отцом и Сыном взято из органической жизни и дано в виде.представления; это естественное отношение является только образным и поэтому никогда полностью не соответствует тому, что должно быть здесь выражено. Когда мы говорим, что бог вечно порождает своего Сына, что бог отличает себя от себя, то мы начинаем говорить о боге, что он делает это и в положенном им другом, целиком оставаясь у самого себя (форма любви), но ведь мы должны знать, что бог есть сама эта деятельность в целом. Бог есть начало, он совершает это, но он есть точно так же и конец, тотальность; таким образом, в качестве тотальности бог есть дух. Бог только как Отец еще не есть истинное (так, без Сына он познан в иудейской религии), скорее, он есть начало и конец; он есть своя собственная предпосылка, делает самого себя предпосылкой (это лишь другая форма различия), он есть вечный процесс. Что это истина, и истина абсолютная, имеет форму чего-то данного; но знание этого как в себе и для себя истинного - это дело философии и составляет все ее содержание. В ней обнаруживается, что все содержание природы, духа диалектически стремится в этот центр как в свою абсолютную истину. Здесь уже речь идет не о том, чтобы доказать, что догмат, эта тихая тайна, есть вечная истина; это осуществляется, кар уже сказано, в философии в целом.

Чтобы ближе разъяснить эти определения, можно заметить еще следующее: а) Когда говорят о том, что такое бог, то прежде всего указываются его свойства: это бог, он определяется посредством предикатов - это способ представления, рассудка. Предикаты - это определения, особенности: благость, всемогущество и т. д.

Хотя предикаты и не имеют характера природной непосредственности, рефлексия превращает их в застывшие, и поэтому определенное содержание становится для себя столь же косным и неподвижным, как и природное содержание, каким наделялся бог в естественной религии. Природные предметы, такие, как море, солнце и т. д., существуют непосредственно, ко определения рефлексии тождественны с самими собой так же непосредственно, как и предметы природы.

Поскольку на Востоке чувствуют, что это не есть подлинный способ выражения божественной природы, то говорят, что бог является (78), что его нельзя исчерпать с помощью предикатов: ибо имена в этом смысле то же самое, что предикаты.

Собственно, недостаток этого способа определения бога - определения посредством предикатов - состоит в том (и благодаря этому как раз и появляется бесконечное множество предикатов), что эти предикаты суть лишь особенные определения и что существует много таких особенных определений, носителем которых является не различенный в самом себе субъект. Поскольку существуют особенные определения и поскольку эти особенности рассматривают в соответствии с их определенностью, то есть поскольку их мыслят, они противопоставляются друг другу, вступают друг с другом в противоречие, и эти противоречия остаются неразрешенными.

Это выступает и таким образом, что эти предикаты должны выражать отношение бога к миру, мир есть нечто иное, чем бог. В качестве особенностей они не соответствуют природе бога, и отсюда другой способ рассмотрения их как отношений бога к миру - вездесущесть, всеведение бога в мире.

Они содержат не истинное отношение бога к самому себе, а отношение к другому, к миру; таким образом, они являются ограниченными и поэтому вступают в противоречие. Мы осознаем, что этим способом, перечислением множества особенностей, невозможно получить живое изображение бога. Их противоречие не разрешается истинным образом и посредством абстрагирования от их определенности, когда рассудок требует, чтобы их принимали только sensu eminentiori (79). Истинное разрешение противоречия содержится в идее, которая есть самоопределение бога как отличного от самого себя, но в то же время и вечное снятие этого отличия.

Оставленное различие было бы противоречием: если бы различие оставалось твердым, возникла бы конечность.

Оба являются самостоятельными по отношению друг к другу и даже в связи друг с другом сохраняют эту самостоятельность. Идея состоит не в том, чтобы оставлять различие, но в том, чтобы его также и разрешать: бог полагает себя в этом различии и равным образом снимает его.

Если мы устанавливаем предикаты бога, так что они являются особенными, то мы сначала стремимся к тому, чтобы разрешить это противоречие. Это внешняя деятельность, наша рефлексия, и поскольку она внешняя, наша деятельность, а не содержание божественной идеи, постольку противоречия не могут быть разрешены. Идея сама есть именно снятие противоречия; ее собственное содержание, определение состоит в том, чтобы полагать и абсолютно снимать это различие, и это есть жизнь самой идеи.

b) В метафизическом доказательстве бытия бога мы видим переход от понятия к бытию: понятие не только является понятием, но оно также и есть, имеет реальность. Для точки зрения, на которой мы теперь находимся, возникает интерес, желание перейти от понятия к бытию.