Марианна Алферова - Хрустальный лабиринт

• Название: Хрустальный лабиринт
• Автор: Марианна Алферова
• Издательство: АСТ
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-016580-3

Он — ЧЕРНЫЙ АРХЕОЛОГ космической эры. «Индиана Джонс» эпохи, когда грандиозный технологический скачок вынес корабли землян в открытый космос.

«Расхититель гробниц», при одном упоминании имени которого обитатели десятков планет скрежещут зубами, жвалами, роговыми пластинами и всем прочим!

Он — гроза космических сфинксов. Джентльмен в белом смокинге, с тросточкой в руке, цветком кактуса — в петлице, громадным багажом знаний — в голове и нежной любовью к текиле — в сердце.

Он — человек, способный проникнуть — и проникающий — в сокровищницы древних цивилизаций любого мира.

Он — профессор Платон Рассольников по прозвищу Атлантида. Авантюрист и герой от космической археологии!..

* * *

…Райские Утехи. Шикарная планета-курорт, с которой Атлантиде внезапно приходит СТРАННОЕ послание от друга и коллеги — Альфреда Кормана. Послание, смысла которого отправитель объяснить не успевает, потому что гибнет при загадочных обстоятельствах.

Рассольников начинает собственное расследование случившегося, и пока что его единственная зацепка — информация о раскопках, которые Корман вел на тихой планетке по имени Эгейское Море…

---

— Найдете… Но сорок кредитов вперед.

Как только эгеец получил пластиковую карточку на сорок кредитов, он тут же радостно стукнул рукой-бластером по рукояти кресла и скомандовал:

— Теперь на нашу базу, и я на глайдере вмиг домчу вас до острова Вдохновения.

— Ты же сказал, что дворцы там… Вот и крыша виднеется.

— Это не дворцы. Это склады продовольствия. А все дворцы на Вдохновении. И Крто живет на Вдохновении. И я — тоже. А остров Сомнения — это лишь административный центр.

* * *

Как и на острове Сомнения, на Вдохновении почти не было обитателей. Если не считать двух стражей, что сидели на набережной в креслах. Один дремал. Другой бросал свободной левой рукой камешки в море. Море едва плескалось. Запах водорослей был лекарственно едок. Когда глайдер сел на вымощенной серым плиточным камнем площади, один из охранников остался на месте, а второй лениво покатил по неровной брусчатке к незваным гостям.

— Это археологи, хотят осмотреть дворцы, — сообщил Стато.

— Двадцать кредитов с носа, — заявил страж. Его космолингв был чудовищно невнятен. Возможно, маска мешала — она порвалась и была залита сгустками клея.

— Но мы же заплатили по двадцать кредитов, — напомнил профессор Рассольников.

— А мне по трепангу, — буркнул охранник. — У меня антигравитационная подвеска сдохла. Что ж мне, по булыжнику теперь весь сезон кататься, наращивая мозоли на заднице.

* * *

— Это Морив, с ним лучше не ссориться, — доверительно сообщил Стато. — Особенно, если вы будете работать на шельфе Вдохновения. Он приглядывает за тем, что творится на шельфе вокруг острова. Я тут не властен.

— А тому тоже надо заплатить по двадцатке? — спросил Вил Дерпфельд, указывая на стражника, что остался на набережной и продолжал меланхолически бросать камни в набегающие волны.

— Нет. Криг — стоик. Он прочел сочинения землянского философа Эпиктета и заявил, что ему в жизни ничего не надо. Ну… Лишь самое необходимое, чтобы продлить существование. Он смотрит на волны и подавляет в себе все эмоции, все желания. Так идем во дворец?

— Я бы предпочел сначала перекусить, — заявил сержант.

— О, это, пожалуйста, у нас отлично кормят! — Сразу оживился Морив. — И дешево.

* * *

Странно все-таки, что такая планета не развивает туристический бизнес. Вода в море как парное молоко, песок на пляже теплый и шелковистый на ощупь. Платон не отказал себе в удовольствии окунуться перед обедом. Он вошел в воду и проплыл кролем сотню метров. Лег на спину. Вокруг него колебались прозрачные колокольчики медуз. За колокольцами тянулись в воде пучки зеленоватых и красноватых щупальцев. Здешние мелкие медузы не ядовиты — другое дело крупные сверкающие шары — вот тех надо опасаться. Эгейцы варят из мелких медуз суп с приправой из морского лука и мясом морских ежей, — это им успел рассказать Стато, пока они летели на остров Вдохновения. Мысль о супе, пусть даже и таком экзотическом, заставила повернуть назад, к берегу.

Платон заметил, что кто-то из стражей наблюдает за ним издалека, но едва археолог направился к набережной, как наблюдатель мгновенно умчался на кресле-антиграве. У этого эгейца, в отличие от Стато, кресло было в полном порядке.

«Кто-то из шпионов Крто», — решил археолог.

На всей набережной, довольно длинной, облицованной массивными серо-красными плитами, нашлась одна-единственная крошечная таверна, которую обслуживал старик-эгеец, ухватками похожий на охранника. Только вместо бластера десница его сжилась с грилем. И едва гости вошли, как он швырнул перед ними прямо на стол огромную, золотистую, только что обжаренную рыбину. Капли масла забрызгали белоснежный костюм профессора Рассольникова.

— Поосторожнее! — крикнул Атлантида.

— Рыба вкусная, — отозвался хозяин и, развернув кресло, собирался скрыться на кухне.

— Я не привык к подобному обращению. — Платон упер тросточку в стену и преградил хозяину путь.

— Рыба вкусная, — повторил хозяин. — Ты же не пробовал! Попробуй… — И издал булькающий звук — рассмеялся. Надо полагать, добродушно.

Тыкать в хозяина тросточкой было после этого нелепо. Профессор Рассольников почувствовал себя неловко и освободил проход.

Посреди таверны стоял один-единственный длинный высокий стол. И вокруг ни сидений, ни табуретов. Тарелок не было. Все, что предложил им хозяин — это неровные прямоугольники толстой серой бумаги из водорослей. На эти листы раскладывали куски рыбы. Пробовать рыбу придется стоя. Неудобство касалось лишь людей: эгейцы уже расположились вокруг стола на своих креслах, и Стато принялся разделывать рыбину своими щупальцами. Перчатку он снял и засунул за пояс. Морив и Криг наблюдали за его действиями. Морив — нетерпеливо. Криг — со стоической покорностью, глядя на блюдо печальными глазами, лишь изредка вытирая драной перчаткой струйку слюны.

— Рыба в самом деле отличная, клянусь прибоем! — подтвердил Стато, отправляя здоровущий кусок себе в рот. — Да вы пробуйте, не стесняйтесь.

— Закуски мало берете, — сообщил хозяин на местном наречии, а Стато тут же перевел.

Мало? Платон изумленно глянул на рыбину. Да им вдвоем с сержантом ее за три дня не съесть. Хозяин поставил на стол бутыль темного, пахнущего водорослями пива и укатил на кухню на своем тарахтящем кресле.

Из задней комнатки выползли еще двое стражей. У одно кожа была ржаво-коричневой и шелушилась; у другого, напротив, совершенно белая.

— Рыба! Гостевой взнос! — крикнул Стато, и все пятеро тут же запустили свои щупальца в сочную рыбью плоть. В кружки-раковины полилось темное пиво. Платон согласился, что закуски в самом деле оказалось мало. Пришлось заказать еще одну рыбину. Стражи были ненасытны. Когда и сержант, и археолог уже не могли проглотить ни кусочка, пятеро охранников продолжали обгладывать скелеты и шарить голодными взглядами по стойке и столу.

— Уйдем, — шепнул Дерпфельд, — а то они сожрут и нас заодно.

Платон толкнул в бок Стато и указал на дверь.

— Еще, — неожиданно возвысил голос стоик Криг. — Мы не наелись.

— Разве я должен вас кормить? — удивился археолог.

— Конечно, как же иначе? Тем более, рыба теперь вкусная. — Криг рыгнул. — Ты — гость. По гостевому обычаю. По нашему обычаю. Мы любим гостей. Гостевой взнос — традиция. Нам угощение от гостей…

Стато что-то сказал на местном наречии. Платон, разумеется, почти ничего не понял. Несколько раз прозвучало имя Крто. И несколько раз Стато энергично провел в воздухе горизонтальную черту.

— Но как же гостевой обычай, — настаивал Криг. Говорил он беззлобно, нудным канючливым тоном. — Надо… И рыба сейчас не горькая. Это потому что Бреген ушел со стадом от нашего архипелага. Мы столько ждали, три года ели горькую рыбу, а теперь, когда, наконец, стало все хорошо…

— Все благодарят за гостевой взнос, — объявил Стато на космолингве. — И Морив благодарит. И Криг.

Криг вновь рыгнул.

— Все получилось отлично, — пообещал Стато. — А сейчас вас ждет дворец.

Остальные стражи, разом потеряв к людям всякий интерес, прикрыли веки, разинули рты и запели что-то заунывное, пронзительное. Голоса у всех были столь высокие, что хотелось заткнуть уши и бежать. Немедленно. Археолог ринулся из таверны. Сержант за ним. Стато выплыл не сразу: пел вместе с другими минут десять.

* * *

По мраморной лестнице они поднялись к дворцу.

Экскурсовод из Стато был никудышный. Он водил гостей по переходам дворца и время от времени пояснял: «Это дворец». Как будто посетители сами не видели, что это дворец. Великолепный и одновременно однообразный. Анфилады покоев, похожих друг на друга — почти в каждом бассейн с фонтаном, стены облицованы янтарными наборными панелями или перламутровыми раковинами, сложенными в узоры. Попадались и росписи, но довольно простые, хотя и не лишенные изящества: синие и белые волны и меж ними животные, похожие на дельфинов. Мозаичные полы изображали непременно море и диковинных чудищ. Пол одной из зал был стеклянным. Внизу плескалась вода удивительного аметистового оттенка. Казалось, хозяин хотел поразить обилием комнат, пристраивая один покой к другому, и никак не мог остановиться. У задней стены дворца возились пять или шесть эгейцев, складывая из камня новые стены. Эти были без масок — кожа их для защиты от солнца была натерта красной глиной. У одного из строителей на голове красовалась драная трикотажная шапка. Дворцы пустовали.

— А где все эгейцы? — спросил профессор Рассольников.

— Император и принцы в столице. А все остальные в море. Сезон рождений кончился, — объяснил Стато. — Но принцы появятся… Когда в Столице станет слишком жарко, они заглянут на Северный непременно. А мы, стражи, охраняем острова Блаженства, чтобы не расхитили имущество во время морского сезона. Два года назад из дворца принца пытались украсть кресла-антигравы. Так я пресек! — гордо заявил Стато.