Хуберт Хорстман - Загадка серебряной луны

• Название: Загадка серебряной луны
• Автор: Хуберт Хорстман
• Жанр: Научная Фантастика

Hubert Horstmann. DIE RÄTSEL DES SILBERMONDES. Utopischer Roman.

Серебряная луна — это поэтическое название пустыни, состоящей из аммиачного снега и метановых озер, где царит температура сто восемьдесят градусов ниже нуля, где Солнце меньше копеечной монеты и бледно сияющее кольцо Сатурна закрывает почти полнеба. Здесь, на спутнике Сатурна Титане, совершает посадку первая международная экспедиция на Сатурн. Она состоит из четырех мужчин и одной женщины и была составлена таким образом, что характеры и темпераменты дополняют друг друга. Но психологи отборочной комиссии кажется, совершили промах, потому что уже в первые часы после посадки дело доходит до нарушения дисциплины. Молодой геолог Веккер из Ташкента идет на поводу у легкомыслия, вызывает чрезвычайную ситуацию и ставит под угрозу двух человек. Американский астрохимик Вестинг осуждает ненаучной поведение со всей остротой, и когда геолог срывается с высоты во время разведочного бурения, кажется бесспорным то, что он склонен к небрежности. Но вскоре после этого приходится извлекать из подземного свода пилота Далберга в состоянии глубокой потери сознания. Очевидно на серебряной луне есть неизвестное природное явление, которое действует на человеческую психику прямо через скафандр и гермошлем. Ученые заняты разрешением этой загадки. Возникают расхождения во мнениях, улаживаются, появляются снова, становятся такими сильными, что теряется связующее их звено и возникают угрожающие ситуации. Неведомый мир становится проверкой на прочность. Земные масштабы больше не действительны, сейчас все зависит от творческого мышления — и от характера. Личности участников экспедиции, сформированные земными условиями, отражают общественное воздействие и опыт. Нахождение в таинственном мире серебряной луны становится грандиозным экспериментом, который никакой психолог и социолог не провел бы более эффективно. В конце повествования экспедиция, правда, не выполнила всех задач, которые наметила, но она забирает с собой бесценный выигрыш — осознание того, что человек есть мера всех вещей — поскольку он осознает свою ответственность за жизнь и свое достоинство разумного существа.

---

— Нет — как я и ожидала. Точно не будет, пока мы будем проходить мимо колонии.

О да, и она тоже сгорала от нетерпения. Но она не могла уступать Далбергу эту мысль. Тревожный вопрос, был ли он вообще еще жив, автоматически потянуло бы за собой напряжение психики и судороги, которые усложняли контакт.

Они должны были попытаться расслабиться, сбросив гору с плеч. Тяжелая задача при таких условиях! Лучше всего ей было отвлечь себя другим, менее изматывающими мыслями. Проблем было достаточно. К примеру, следующее: Поначалу она оценила поведение обоих товарищей как в высшей степени шизофреничное. Почему собственно? Потому что это не вписывалось в представление, которое сложилось у нее о Вестинге и Далберге до этого! В их методы оценки людей закралась ошибка. Она уже знала какая, и то, что Веккеру так быстро удалось разгадать замыслы Вестинга, с первого раза раскрыть мотив ночной экскурсии, усиливало ее в этом предположении.

Очевидно, было недостаточно наблюдать несколько месяцев образ действий, анализировать и обобщать по определенным критериям и точкам зрения, чтобы хотя бы в общих чертах сделать заключение о будущем образе действий. Анализ поведения, с этим ничего нельзя было поделать, был пригоден лишь для выяснения значимых черт характера. Но он лишь описывала, ничего не объясняя. Необъяснимая сторона этих черт находилась за пределами поля зрения. А таким образом границы прогноза оказывались поставленными в узкие рамки.

Задействовались ли такие качества как мужество, тщеславие или сила воли в данной ситуации и почему это происходило, определялось факторами, которые ускользали от скальпеля типичного аналитика.

Вестинг несомненно был тщеславным. Но он не направил свое тщеславие на то, чтобы не поддаться соблазну неохраняемой колонии молодняка. Напротив, тщеславие оно вело его туда. Решающий фактор на заднем фоне? Веккер сразу вывел его на чистую воду. А Бронстайн ворчливо добавил: «Такое же тщеславие как несколько лет назад на Марсе! В принципе, он в этом не виноват. Продукт своего общества».

Это могло быть сильно преувеличено, оценено в состояние аффекта, но ей казалось, что это было верно.

А Далберг? И он тоже казался…

— Внимание! — вдруг сказал Веккер, и сильнее сжал руку.

— Стоп! — прошипел Вестинг с другой стороны.

Теперь и Анне услышала звук. Он исходил из плоской гряды тумана, которая переместилась с подножья вулкана на равнину. Внешний микрофон передал странные звуки в наушники.

Чавканье и царапанье. Затем удар. Тонкое дребезжание. И снова чавканье. Казалось, словно тяжелый предмет тащили по льду, но не равномерно и прямолинейно, а толчками и зигзагами.

— Хотел бы я знать, что замышляют лисички.

Голос Вестинга звучал сдавленно.

— На всякий случай…, — пробурчал Бронстайн, — Анне, пока я отдаю приказы, идите на мои сани! Веккер, Вы придерживаетесь Вестинга! Ни шагу без моего позволения!

— Нам нужно разделиться, — предложил Веккер, — у меня самые длинные ноги и я мог бы…

— Там ничего! — Бронстайн пробормотал ругательство. — Туман движется прямо на нас.

Порыв ветра принес первые редкие испарения, едва Бронстайн закончил фразу. Далее последовала клубящаяся тягучая масса молочного цвета. В мгновение ока равнина превратилась в прачечную.

Чмоканье и царапанье тоже приближалось. Туман приглушил их на проглотил на какой-то миг совсем. Затем это прозвучало снова, четче, чем до этого в наушниках. Лисички, если они издавали звуки, могли находиться в шестидесяти-семидесяти шагах от них.

Бронстайн лихорадочно раздумывал. Было ли целесообразно сдаваться лисичкам в тумане? Поручиться за него — чудненько. Но почти с завязанными глазами? Он был убежден в том, что обитатели спутника не думали о мести. Но у них однажды был негативный опыт, и они будут критично рассматривать его и его товарищей. Следовательно необходимо было уверенное, корректное, вызывающее доверие появление. Это было едва возможно в тумане. Более того: Туман способствовал недоразумениям. Как легко можно было истолковать неправильно жест, какой-нибудь шаг.

Следовало ли ему протрубить отступление? Бронстайн покачал головой. Предвидеть, сколько продержится туман, было тяжело. И у Далберга больше не было много времени.

— Сплотить ряды! Каждый следит за своим соседом! Цепочкой на источник звуков!

Они еще не прошли и двадцати метров, как из тумана возник серый бесформенный силуэт. Он шатался, растянулся по земле, поднялся…

Анне воскликнула. «Далберг!»

Он стоял там, широко расставив ноги, так сильно наклонив верхнюю часть туловища с системой жизнеобеспечения, что руки почти касались льда. Пролетели два, три вздоха. Казалось, он не видел их. Прежде, чем они добрались до него, он с разбегу споткнулся о Вестинга, снова нырнул в туман.

Он заметил их только тогда, когда они добежали до него и окружили. Он кряхтя свалился на руки Бронстайна.

— Кислород!

Его голос был едва слышен, рация очевидно была неисправна.

Немного позднее, когда он, обеспеченный кислородом, лежал на санях, он объяснил жестом, что что-то хотел сказать. Бронстайн склонился над ним.

— Немного ранен, но лисички тут не причем… Не верил, что они меня освободят, когда они вывели меня из гор на равнину… Вырвался и сорвался…

Он закрыл глаза и заснул.

XVII

1

— Амортизатор?

— Обледенение устранено.

— Двигатели в килевой части?

— Готовы.

— Топливные насосы на корме?

— Холостой ход.

Бронстайн следил за подготовкой к старту вполуха. Она была всецело в руках Далберга, и пилот проводил ее с той же осторожностью и точностью, которые он постоянно доказывал на борту. Странный человек. Вступал в контакт с лисичками даже не подумав о примитивных моральных норм поведения и был даже склонен к насилию, но в обращении с техническим оборудованием, аппаратурой и индикаторами он был сама корректность.

Бронстайн прислонился к главному компьютеру, направив взгляд на вулканы, которые торчали из тумана словно сахарные головы, от которых отломили кусок. С наступлением нового лунного дня — это было теперь сорок восемь часов назад — завеса тумана все еще постоянно уплотнялась. Словно он хотел укрыть и предать забвению, что произошло в роковую ночь.

Сразу же после возвращения Далберга от лисичек Бронстайн решил переместить «Пацифику» на метановое озеро. Из-за полей тумана в районе посадки старт тоже откладывался до настоящего момента.

Было множество причин для перебазирования. Первая была чисто экономической. Так как теперь уже окончательно было установлено, что равнина была источником питания для молодых лисичек и больше не могла приниматься во внимание, больше не было никакого смысла, мотаться каждый день от космического корабля к исследуемому району на юге. Вторая причина: лисичек необходимо было, наконец, оставить в покое, иначе бы это бы привело к еще одному конфликту. До этого они относились терпимо к вторжениям в их жизнь — взрывам, блокаде поверхности и даже убийству двух молодых созданий —, не отвечая серьезным ударом. Но не ошибся ли Далберг, когда предположил, что так будет продолжаться вечно?

Несомненно! Потому что его тезис о том, что «пожиратели снега» были вынуждены жить в полной изоляции и были приговорены к упадку, как только на горизонте появится конкурирующая раса, основывался на биологических предпосылках. Лисички были разумными, а значит способными к обучению существами, и если они собрали определенный учебный материал на опыте плохого, они бы извлекли соответствующие выводы и изменили бы свое поведение.

Настал ли этот момент? Возможно, уже скоро: очередное вторжение, предпринятое по незнанию или намеренно, ничтожная ошибка, уже двусмысленные жест могли переполнить чашу терпения. «К старту готов, комендант!»

Бронстайн обернулся. Далберг поднялся с кресла пилота. Он стоял руки по швам.

— Все агрегаты…

— Спасибо, Далберг.

Веккер занял место второго пилота, Анне сидела рядом с Вестингом перед навигационным пультом.

Бронстайн кивнул своему товарищу.

— Тогда к цели! Стартуйте, Далберг!

Взвыли моторы. Дрожание пронеслось по телу «Пацифики». Тяжелый корпус корабля медленно поднялся в воздух.

Бронстайн стоял перед иллюминатором. Клочки тумана, перемешанные с выбросами топлива, проносились мимо и закрывали вид на вулканы.

Что принесут последующие недели? И на метановом озере тоже не было абсолютной безопасности от случайностей. Но все же предоставлялся шанс начать все с самого начала лучшим образом. Ошибки, которые были допущены на равнине по незнанию, могли быть предотвращены здесь. С геологической точки зрения местность была уже разведана. Анклавы были только на восточном углу озера, обнесенные каменными утесами. Вероятность, столкнуться с колониями лисичек за пределами этой узко ограниченной зоны, была низкой. А покрытые льдом площади с тем же химическим соединением, которые были обнаружены на равнине, находились теперь на противоположном, находящемся далеко от центра нового района посадки берегу озера. Там молодняк оставался в тишине и спокойствии. Можно было…