Журнал «Полдень XXI век» - Полдень XXI век, 2010, № 10

• Название: Полдень XXI век, 2010, № 10
• Автор: Журнал «Полдень XXI век»
• Издательство: OOO «Издательство "ВОКРУГ СВЕТА"»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-98652-301-9

В номере:

Колонка дежурного по номеру Самуил Лурье

Истории, образы, фантазии

Людмила Макарова «Рубикон». Повесть

Александр Голубев «Рекрутер». Рассказ

Наталья Егорова, Сергей Байтеряков «Дело папы Карло». Рассказ

Натан Блай «Реверс». Рассказ

Сергей Соловьев «Ледяные ночи октября». Рассказ

Личности, идеи, мысли

Антон Первушин «В тисках энергетического кризиса»

Михаил Нехорошев «Фантастика страстей наших, или фантастика non fiction»

Сергей Стрельченко «Укус кактуса, или паразит поневоле»

Информаторий

Наши авторы

---

А. — Дернуть за сердечный стоп-кран?

С. — Я не понимаю, о чем вы говорите…

А. — А когда я молчу?

С. — Я вас понимаю лучше.

А. — Ну вот вам и объяснение.

С. — Какое объяснение?

А. — Которого я вам не собираюсь давать.

Страх в жизни

Я-то знаю причину своего страха, к сожалению, он носит совсем не литературную природу. Вопрос — что мне делать? Сколько можно бояться?

Я был на «проводах тела» М. К. в крематории, а потом на захоронении его праха — маленькой такой пластмассовой урночки.

Я более или менее знаю, как его убили, а после того как сопоставил факты (пропажа ключей), думаю, знаю, кто.

Окна большинства дач по соседству наглухо закрыты на зиму — ставнями, щитами. На этой даче тоже имелся комплект щитов, оставшийся от прежних хозяев.

В начале октября, когда я сообразил, что к чему, я достал их из сарая и закрыл все окна, кроме верхних, мансардных. Днем я снимаю также щит на кухне, чтобы было видно калитку (щит крепится изнутри). Когда я в доме, входную дверь я держу закрытой на крючок, а ночью дополнительно блокирую деревянным брусом. Для этого по сторонам от нее к стенам привинчены скобы — прежние хозяева все предусмотрели. Ничего удивительного, большинство дач, как известно, грабят почти каждый год.

Под подушкой у меня лежит газовый пистолет, а под кроватью топор. Уходя, я все запираю на ключ.

Голос разума

Рациональное планирование — единственное спасение от страха, затягивающего меня, как трясина.

Пока М. К. был жив, я не очень-то спешил восстанавливать Машину. Зачем — чтобы ею воспользовался М. К.?

А если ею воспользуюсь я сам — куда я на этот раз попаду? Контролировать перемещения я еще не научился, не надо строить иллюзий.

Кроме того (хотя бы перед самим собой надо быть откровенным), я боялся, что у меня ничего не получится. Я не до конца понимал, как мне удалось дважды запустить ее в прошлом.

Последние дни перед прежними запусками я работал, как безумный. Можно подумать, ключевой составляющей тоже был страх. Только тогда я боялся КГБ, а сейчас боюсь смертоубийственной шпаны, убийц М. К.

Впрочем… Хоть раз в жизни, в этих неизвестно кому предназначенных записках, можно высказаться откровенно? Между спецслужбами и шпаной нет большой разницы. То же глубинное родство, которое они сами когда-то готовы были подчеркивать в лагере, называя уголовников «социально близкими». Та же готовность, как кошке с мышкой, играть с человеческой жизнью.

Мои ближайшие действия.

а) Проверить свой счет в сберкассе, возможно, ежемесячный спонсорский перевод от М. К. успел пройти, несмотря на его гибель.

б) Съездить в город — за деталями, необходимыми для восстановления Машины.

в) Отремонтировать винтовку Зимогора.

Надо спешить — Зимогор говорил, что недавно он видел моих «волков» в поселке около магазина.

4. В город и обратно

Старая записная книжка

В город я еду на электричке. В сберкассу деньги, к счастью, пришли. Счет, разумеется, рублевый, но в пересчете на доллары у меня есть где-то около полутора тысяч. Доллары могут понадобиться, а в поселке, конечно, ничего не поменяешь. Я снял почти все, но закрывать счет еще рано — вдруг этот перевод из замогилья не самый последний.

Иметь при себе большую сумму денег в наше время небезопасно — но медлить еще опаснее.

Было бы нелепо начинать с магазинов, хотя, на поверхностный взгляд, они ломятся от качественной заграничной техники: там можно купить кое-какие мелочи, вроде хорошего кабеля (инструменты у меня есть), но не то, что мне действительно нужно. Вся надежда на старую записную книжку и на адреса, которые в ней…

Спрашивается, если книжка старая, может быть, в ней все устарело? Нет, не все — конечно, я не спешил, как бы там покойник ни порывался ускорить работы, пока был жив (это его гибель толкает меня вперед лучше любых аргументов), но контакты проверял, чистил… короче…

Четыре завода

Мрачный октябрьский денек. В Петергоф я не поеду, хотя самые прочные связи у меня были с мастерскими НИИММ — института математики и механики. Слишком далеко. Что остается?

Развалины (или почти развалины) у воды. Чуть дальше — дымящаяся свалка. Чуть ближе — канал, ведущий к заливу, «ковш» с катерами. Бывшее НПО имени Коминтерна. Развал, разруха — но в экспериментальных мастерских теплится жизнь и даже остались кое-какие старые знакомые.

Это — первый из четырех заводов, которые я решил посетить. Я позвонил по телефону с Финляндского вокзала, доехал на метро до «Василеостровской», поймал машину…

На самом деле я, конечно, понимал, что главной проблемой будет доставка всего, что мне удастся раздобыть, на дачу. Я мог бы, побивая рекорды скорости и потратив часть денег, объехать четыре завода, используя частников, — связываться с таксистами в наше время чистое безумие. Но останавливать случайную машину для вывоза тяжелых деталей — в предположении, что мне их удастся добыть, — идея тоже довольно нелепая.

Можно представить себе эту сцену: я с пятидесятикилограммовым соленоидом ловлю частника в глуши Шкиперского протока. Поэтому еще до звонка на завод я позвонил родителям Гоши и договорился о возможности переночевать у них. Я рассчитал, что утром смогу воспользоваться их машиной.

Пропуск мне приготовили — в этом состояла основная функция еще остававшихся в бывшем НПО научных сотрудников. Договариваться всегда проще с рабочими — большинство органически ненавидят бюрократические формальности и не пытаются отыгрываться на тебе за свое униженное положение, как разнообразные мелкие «ответственные лица». Но восстановление контактов после моего путешествия все же пошло на пользу — мне не задавали лишних вопросов, зная, что периодически я что-то по мелочи заказываю. Выживать приходится всем…

Обычно рабочие приглашали меня выпить стаканчик-другой, но тут даже им передалась моя сосредоточенность на деле — договориться удалось минут за двадцать. Завтра утром все будет готово, меня будут ждать в условленном месте. Охрана, которая тоже страдала от бескормицы, будет, как водится, смотреть в другую сторону…

Со старого телефона в заводской лаборатории я обзвонил оставшиеся три завода. Все, кто был мне нужен, оказались на месте.

Следующий мой пункт назначения — «Электроаппарат» в районе Косой линии. Правда, голос моего тамошнего контакта звучал несколько странно.

Странно было и то, что он предложил встретиться в кафе. В полуподвале, через несколько линий от завода.

До места встречи мне пришлось добираться на маршрутке — быстрее, чем ловить в этих краях машину.

Он ждал меня на остановке, не той, которая ближе к заводу, а следующей. Тоже — его выбор.

Один из старых моих знакомых, еще с семидесятых, если не шестидесятых, который как был, так и остался инженером, а в его возрасте и в наших условиях, если человек не полный бездельник и бездарь, это означает в значительной мере — представитель рабочего класса, разве что несколько меньше пьющий и несколько больше любящий книги.

Принадлежность к поколению «шестидесятников» означала (в его случае) также несколько большую честность — что позволило мне задать прямой вопрос и получить прямой ответ.

— Что с тобой? Что стряслось?

— Что-что. Зама генерального вчера грохнули. Скорей всего, очередной передел собственности не за горами. Вам-то, Иван Александрович, что от нас нужно?

Наиболее странным в моих отношениях с целым рядом моих старых знакомых на производстве было то, что мне не задавали лишних вопросов. Например, касающихся такого очевидного факта, как возраст. Почему, скажите на милось, вы почти не постарели, дорогой И. А.? Ведь прошло больше двадцати лет. Не думаю, что это объяснялось особой деликатностью. Возможно, они что-то слышали, о чем-то догадывались, и вообще людям нужна надежда на чудо. Пусть даже чудо (по слухам) произошло не с ними.

— Высоковольтные переключатели, — я достал листок со спецификациями. — Не позже, чем завтра утром.

После этого мы обсудили вопрос о ценах (в пределах моих возможностей) и заказали по кофе с коньяком.

Он сидел передо мной и смотрел в стол — седой, обрюзгший, усталый. А все же людям нужно чудо…

— Значит, завтра утром? Подъедете со стороны кольца трамвая, остановитесь на Косой, не приближаясь к заводу. Старая синяя «фиеста»? Десять утра?

Я кивнул.

— Я подъеду на заводском пикапе, сразу перегрузим. Половину денег сейчас, чтобы я мог все организовать, остальное потом.

— Договорились.

На печальном заводе Козицкого (третий пункт назначения) все было просто — там мне был нужен всего лишь небольшой экранчик и высоковольтный кабель. Договоренность была достигнута за считанные минуты.