Брюс Мецгер - Канон Нового Завета

• Название: Канон Нового Завета
• Автор: Брюс Мецгер
• Издательство: ББИ
• Жанр: Религия
• Год: 2008
• ISBN: 5-89647-154-8

Книга посвящена истории формирования канона Нового Завета. Это исследование долгого процесса отсеивания десятков евангелий, посланий и иных книг, имевших местное или временное признание в различных частях христианского мира. Отдельная часть книги посвящена богословским аспектам формирования канона.

Книга адресована преподавателям, студентам, священнослужителям, катехизаторам.

---

Какие-то из этих фраз можно найти в Мф 5:7; 6:14–15; 7:1–2, 12; Лк 6:31, 36–38, но не все есть в наших Евангелиях. Климент мог цитировать по памяти или пользоваться записанным, а может быть, даже незаписанным сборником (катехизисом) поучений Иисуса, употреблявшимся в Римской церкви[151]. Дело осложняется еще и тем, что аналогичный набор выражений мы встречаем у Климента Александрийского (Строматы II. xviii. 91); некоторые из них воспроизводит и Поликарп (Фил. xi. 3).

Другая ссылка на поучения Иисуса появляется в xvi. 7–8, где Климент пишет так:

Вспомните слова Господа Иисуса; Он говорил: “Горе тому человеку. Лучше было бы ему не родиться вовсе, чем соблазнить () кого-нибудь из избранных Моих. Лучше, если повесили бы на него мельничный жернов и бросили в море, чем совратить () одного из избранных Моих.

Здесь сразу же вспоминаются слова Иисуса Христа из Мк 9:42; Мф 18:6–7; Лк 17:1–2; однако прямого соответствия этой фразе в евангельских текстах мы не найдем. Очевидно, Клименту известна традиция, в которой эти слова сохранились. Нельзя с уверенностью утверждать, что, составляя свое послание, Климент не пользовался каким-либо списком одного из синоптических Евангелий или, если так оно и было, что он считал себя обязанным точно воспроизводить тексты.

Кроме этих двух прямых ссылок, у Климента есть один-два примера возможных ссылок на синоптиков. В этой связи, вероятно, больше всего заслуживает внимания то, как он использует образы из притчи о сеятеле (Мф 13:3; Мк 4:3; Лк 8:5) в своей проповеди на 1 Кор 15:36 и далее: 14:5. Однако трудно сказать определенно, опирается он здесь на письменный текст или на устное предание. В любом случае показательно уже то, что как абсолютный авторитет слова Иисуса Климент использует лишь дважды, а на книги Ветхого Завета ссылается более 100 раз.

Свидетельство Климента относительно некоторых Павловых посланий звучит более ясно. Так, в гл. 47 он призывает своих коринфских читателей поучаться Посланием, с которым “благословенный апостол Павел” к ним обратился. По тому, как Климент пишет об этом, можно предположить, что список этого Послания был доступен в Риме. В других местах автор вполне определенно ссылается и на другие Послания — Римлянам, Галатам, Филиппийцам и Ефесянам. Это позволяет с уверенностью говорить о том, что у него был сборник Павловых посланий. Следует заметить, что Климент обращается к ним как к полным благих советов писаниям человека, к которому коринфские христиане, безусловно, должны прислушаться, но не свидетельствует об их абсолютном авторитете. Например, пересказав в 35:5–6 отрывок из Рим 1:29–32, он пишет: “…ибо Писание говорит…”, и цитирует Пс 1:16–23. Это подводит нас к выводу, что для него Павловы послания не идентичны Св. Писанию, хотя очевидно, что он считает их весьма авторитетными.

Помимо ссылок на указанные ранее Послания Павла есть и неоднократные аллюзии на Послание к Евреям. Разбросаны они по всей первой части его письма (17:1,5; 21:9; 27:2), но кульминация приходится на 36:2–5 — место, почти дословно повторяющее Евр 1:1–3. В других местах Климент вставляет фразы, которые наводили многих на мысль, что ему были известны и Деяния, и Послание апостола Иакова, и Первое послание Петра.

Подводя итог, мы можем сказать, что для Климента Библия — это Ветхий Завет, который он неоднократно называет Писанием () и цитирует более или менее точно. Встречаются редкие ссылки на определенные изречения Иисуса, они для него авторитетны, но его вовсе не занимает вопрос о том, как доказывается их достоверность. В двух или трех случаях, когда он призывает коринфян вспомнить “слова Христа” или “…Господа Иисуса”, кажется, что память его хранит записанные где-то поучения, но он не называет их Евангелием. Ему известны отдельные Послания апостола Павла, и он высоко их ценит. То же справедливо и в отношении Послания к Евреям, с которым он конечно же хорошо знаком. Хотя все эти книги, несомненно, имеют для него большое значение, он никогда не отсылает к ним как к Писанию.

II. ИГНАТИЙ АНТИОХИЙСКИЙ

Согласно Оригену, Игнатий был вторым епископом Антиохии, то есть преемником апостола Петра. Евсевий же сообщает, что Игнатий был лишь третьим после Петра, наследуя Евводию. О его жизни ничего не известно, кроме разве того, что он под конвоем был препровожден из Антиохии в Рим, где его ждала мученическая кончина. Это произошло при императоре Траяне около 110 г. по Р.Х.

На скорбном пути в Рим Игнатий написал семь писем — четыре из Смирны и три из Трои[152]. В первых трех письмах он обращался с поддержкой к Эфесской, Магнезийской и Траллийской церквам, расположенным в Малой Азии. В четвертом письме, адресованном Римской церкви, он просит не лишать его мученичества и не хлопотать за него перед языческими властями. Получив в Трое известия о прекращении гонений в Антиохии, он написал Филадельфийской и Смирнской церквам и отдельно Поликарпу, епископу Смирнскому, где попросил направить гонцов с поздравлением христианам Антиохии, поскольку восстановлен мир.

Стиль этих писем неподражаем. Написанные отрывистым, несколько туманным языком, перегруженные метафорами и сложными риторическими образами, они тем не менее являют такую глубокую веру и всеобъемлющую любовь Христову, что по праву считаются одним из сильнейших свидетельств христианства во II веке. В них мало цитат, да и те коротки, но это объясняется тем, что Игнатий наверняка приводит их по памяти, а прежде всего виной обстоятельства, в которых он пишет, и, безусловно, самый его стиль.

В письмах автор часто использует выражения, которые очень напоминают нам характерные фразы из Павловых посланий[153]. Потрясенный тем, что Павел называет себя “прах (), попираемый всеми” (1 Кор 4:13), Игнатий дважды применяет это к себе в Послании к Ефесянам (8:1; 18:1). В письме к Траллийцам, 12:3, он воспользовался фразой Павла “…чтобы мне самому не остаться недостойным” (1 Кор 9:27), а в Послании к Римлянам, 5:1, он почти дословно приводит слова из 1 Кор 4:4 — “но тем не оправдываюсь”. Вновь и вновь он цитирует выражения из живого рассказа о себе: “А после всех явился (Христос) мне, как некоему извергу. Ибо я наименьший из Апостолов, и недостоин называться Апостолом, потому что я гнал Церковь Божью. Но благодатию Божьей есмь то, что есмь” (1 Кор 15:8-10). Эти слова произвели на Игнатия столь неотразимое впечатление, что их отголоски легко заметить в пяти его письмах:

Я нестоящий, наименьший из всех, изверг, но я обрел милость быть кем-то (Рим 9:1).

Я — наименьший из верных (Еф 21:2).

Я недостоин называться членом [церкви Сирийской], будучи наименьшим из них (Тралл 13:1).

Я недостоин называться членом (Магн 4:1).

Я недостоин принадлежать к ней (церкви), будучи наименьшим из них. Но Бог судит мне быть достойным, не по свидетельству моей совести, но по благодати Божией (Смирн 9:1).

Можно предположить, что Игнатий был знаком и с Посланиями апостола Павла к Римлянам, к Ефесянам и Филиппийцам, на что указывает сходство фразеологии.

Вполне вероятно, что ему было известно и Послание к Евреям, а также Первое послание Петра, хотя четких подтверждений мы не находим.

Теперь попробуем выяснить, насколько хорошо Игнатий знал об Иисусе и Его служении и опиралось ли его знание на записанные Евангелия или только на устное предание. Предупредим сразу, что свидетельства весьма скудны.

Что касается синоптических Евангелий, наиболее точные параллели прослеживаются у Игнатия с Матфеем, а не, например, с Марком или Лукой. Тщательно пересказывая христианское учение в начале Послания к Смирнийцам, Игнатий пишет, что Иисус “был крещен Иоанном, чтобы всякая правда могла быть исполнена им” (1:1). Знаменательно, что из евангелистов только Матфей повествует о том, что Иисус, убеждая Иоанна крестить Его, говорит: “Так надлежит нам исполнить всякую правду” (Мф 3:15). Позже, в том же письме, говоря о трудном и таинственном предмете (об ангелах, не верящих в кровь Христову), Игнатий бросает: “Вмещающий это да вместит” (  , 6,1). Ср.: “Кто может вместить это, да вместит” (   , Μφ 19:12).

Эти упоминания, как и примеры явных сопоставлений с Евангелием от Матфея (например, к Поликарпу 2:2 — Мф 10:16; к Ефесянам 5:2 — Мф 18:19–20), привели многих исследователей к выводу, что Игнатий знал или само Евангелие от Матфея, или хотя бы документ, очень близкий к нему[154].

Ответ на вопрос, знал ли Игнатий Евангелие от Луки, во многом зависит от того, к какому выводу мы придем, рассмотрев такие отрывки:

Смирн 3:1-2

Для себя я знаю и верю в то, что Он был во плоти даже по воскресении. И когда Он явился им с Петром, Он сказал им: “Дотроньтесь до меня и осяжите меня, и увидите, что я не призрак () бестелесный”.