Ирина Солодченко - НЕЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР

• Название: НЕЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР
• Автор: Ирина Солодченко
• Жанр: Современная проза

---

Залаяла собака, и Андрей выглянул в окно…. А то соседская кошка пробежала по двору и исчезла за сараем.

– Ты посмотри, какие огромные средства тратятся в западном мире совсем не туда куда нужно, – продолжал Смидович, вытягивая из портфеля газетную вырезку. – Послушай этот бред: «Лидеры нескольких стран, привлеченных к проекту, празднуют победу вместе с исследователями, подчеркивая, что расшифровка генома является ключом к лечению самых серьезных заболеваний. Их радует, что завершение Human Genome Project удачно совпало с 50-летним юбилеем открытия двойной спирали ДНК». Дошло?

– Что?

– Уже вдалбливают населению, что ген – это ключ к лечению самых серьезных заболеваний. Хорошо… Предположим, что ген является программкой, на которой записан опыт предыдущих поколений. Согласно естественному отбору и еще каким-то законам ты сейчас пользуешься тем, что твои предки для тебя накопили. Они ошибались, много двигались, укрепляли здоровье или губили его, злоупотребляли водкой или были непьющими – все это передалось тебе. А теперь представь этого генного инженера – слесаря человеческого организма. И такой с позволения сказать слесарь, не имея никакого представления о других законах Великого Конструктора, полезет ковыряться в генах. Никто не знает, что он там натворит, что он удалит, за что зацепит и как природа на все это отреагирует. Никто не думает, как это скажется на последующих поколениях.

– Об этом еще Кроненберг предупреждал в фильме „Муха”, – подтвердил Андрей. – Там муха случайно скрестилась с человеком, и из этого вышел мутант. А я сегодня целый день лежал – в потолок смотрел, а потом включил телевизор. А там передача… Врачи-исследователи продемонстрировали эксперимент: положили четырехдневного мертвеца в гроб, опутали его разнообразными датчиками, а гроб поставили на специальный эскалатор, движущийся к электропечи. Возле самой печки стрелки приборов задрожали, а перо энцефалографа сдвинулось с места … Якобы мозг сигналы SOS подавал. И все это было похоже на очень испуганного человека… Ведущий аж вскрикнул – сенсация!

– Сенсация… Какая ж это сенсация? Для дураков – сенсация… Простая вещь. Мертвое тело является безжизненным только для окружающих людей, которые видят в нем останки живого человека. Душа вылетела, но ведь клетки тела умирают постепенно. И будут умирать, пока тело не разложится окончательно. Клетки обмениваются информацией, и кто-то передал по цепочке, что температура повышается и по всей вероятности, ребята, нас в скором времени сожгут к чертовой матери. Еще живые клетки в ожидании огня испытывают страх, поэтому и засигналили как и привыкли – в мозг! А куда же еще? Мозг ведь тоже еще не разложился… Вот и вся отгадка… Душил бы этих «ученых», ей-богу! Только бы деньги свои отрабатывать – сенсации ищут. А сенсация – под носом! Человек, его рождение, смерть, жизнь – все это и есть ежедневная, ежечасная и ежесекундная сенсация. Ладно… Пойду я. Завтра тяжелый день…

Андрей провел гостя к калитке… Вечер был такой тихий и такой замечательный, какой может быть только в украинском селе. Где-то замычала корова, петух закукарекал, свинья хрюкнула, собачка гавкнула… А в темном небе сияли далекие загадочные звезды.

– Виктор, а можно вас что-то спросить напоследок? Вот интересно, что вы поняли в этой жизни, как патологоанатом? Именно как патологоанатом…

– Единственно, в чем я убедился, так это то, что беда не ходит одна. Обычно когда в семье кто-то умер, то со временем еще кто-нибудь заболеет, а кто-то потеряет работу и тому подобное. Тоже какой-либо неизвестный нам закон работает. Как частный случай закона парности… Хотя почему неизвестный? Испокон веков говорили: «Как одна беда идет, то и другую за собой ведет. Беда за беду зацепилась. Беда сама не ходит, а десять за собой водит». Вот тебе и законы…

3

К своему первому практическому занятию Олег готовился, как артист к выступлению после продолжительного перерыва. Вычистил купленный в прошлом году костюм, посетил парикмахерскую… Старосветское пальто выбросил на мусорник, а вместо него приглядел себе в «Мужской моде» длинное черное пальто с разрезом сзади. Дома показал обновку сыну… А тот недовольно покрутил носом: «Папа, давай в следующий раз ты будешь брать меня с собой». Оказалось, это пальто не лучше предыдущего. Тогда поехали в магазин вместе… Любезная продавщица разрешила им выбрать взамен что-то другое, и Олег перемерил еще с пяток моделей. В конце концов, Игорек остановился на элегантном темно-синем пальто средней длины.

На кафедре его встретили по-разному. Коллеги с прошлых времен за спиной спорили, кого он пришел подсиживать, а старший преподаватель Гончар грубо спросил: «Зачем вернулся? Делать нечего?». Молодым преподавателям было безразлично – они жили своей жизнью и не изъявляли особого желания контактировать с новоприбывшим. Первое практическое занятие состоялось без эксцессов, беспокоили лишь проскальзывавшие в речи русизмы. Но это поправно – купил учебник украинского языка, а на ночь стал читать украинских классиков.

Не успел акклиматизироваться, как заболел доцент Кохановский… Не особо раздумывая, Белецкий поставил его на замену… Олег побегал по своей преподавательской, в который раз перечитал тему лекции, а потом не удержался и налил себе рюмку коньяка, который осталась после дня рождения Гончара.

… В аудиторию он зашел через десять минут после звонка, надеясь на то, что часть студентов разойдется. И действительно, в аудитории сидело человек пятьдесят, и все они были заняты своими делами – переписывали конспекты или тихо разговаривали.

Олег приблизился к кафедре, пронзительно посмотрел на студентов, и ему стало страшно. За миг пришел в себя и слишком громко поздоровался. Нетвердый голос выдавал волнение. Наконец откашлялся и жестко выговорил:

– Доцент Кохановский заболел, поэтому лекцию сегодня буду читать я… Зовут меня Олег Андреевич Томашенко. Запишите тему: «Гетманство Украины: Богдан Хмельницкий». Предупреждаю, никакой диктовки. Я рассказываю, а вы слушаете и записываете. Что недослушаете – на то есть учебники.

В течение лекции понял, что ничего не забывается. Скептические лица студентов постепенно отрывались от переписывания конспектов по другим предметам. На каком-то этапе показалось, что не было никакого перерыва: все знакомо и привычно, как двадцать лет назад. Те же студенты, та же аудитория… И он не изменился. Единственно, что трансформировалось – это его отношение к Хмельницкому.

– Умный и дальновидный полковник Богун отказался присягать московскому царю. Он страстно любил Украину и больно реагировал на действии украинских гетманов, которые уничтожали козацкие вольности. Он выступал против заключения Белоцерковского договора еще в 1651 г. Со временем возглавил антимосковскую старшинскую оппозицию. После смерти Хмельницкого в 1657 году Богун поддерживал курс Выговского и Юрия Хмельницкого на независимость от Москвы, выступал против сближения с Польшей или Турцией. Богун отказался подписывать заключенный Выговским Гадяцкий договор в 1658 году…

Прозвучал звонок… Последняя фраза зависла в воздухе, но слушатели продолжали спокойно сидеть на своих местах. А одна курносая девушка из первого ряда тоненько спросила:

– А что будет с Богуном дальше?

Все рассмеялись, а Олег ответил:

– Про это вы узнаете на следующей лекции.

– А в школе говорили, что его ляхи убили…

– Никто не знает, как он погиб… Ян Казимир в своем письме к жене писал: «Я приказал его арестовать, чтобы наказать рукой палача… но Бог наказал его иначе». А как иначе – достеменно невідомо…

И сам не уловил, как из него выскочило это сугубо украинское «достеменно невідомо». Даже не знал, как оно переводится на русский язык.

Сразу же побежал к Белецкому, чтобы спросить готовиться ли ему к следующей лекции. Тот был не один – на диванчике возле него удобно примостился доцент Рыбалко с кафедры политэкономии или как там она теперь называлась. Хотел уже вежливо закрыть перед собой дверь, когда услышал приветливый голос Белецкого:

– Заходи! Нет, ты послушай, как они Новый год встречали… Я тут под столом катаюсь от ихнего Карасевича.

Карасевич был заведующим кафедрой политэкономии или как там она теперь. Рыбалко, жилистый сутуловатый человечек лет пятидесяти пяти с добрым лицом и светлыми глазами, повествовал:

– Так я ж и говорю… Написал наш Карасевич пьесу, раздал роли и заставил нас разыграть новогоднюю сказку. А сказка, надо признать, не без морали… Вы же знаете нашего Карасевича – бывший комсомолец, показуха – превыше всего… Все его боятся, как зайцы бубна. Доценту Мамаю сначала сунул роль Конька-Горбунка, но тот категорически отказался: «Я уже староват для таких ролей. Лучше буду Задувайлом». А роль Задувайла – это стоять в стороне в какой-то хламиде и дуть: « У-у-у-у-у…». И все… Итак, собрались мы накануне Нового года и надеемся: «Может, забыл?». Где там! Память – комсомольская, все помнит. Порасставлял нас, и спектакль начался. Мамай-Задувайло задул свое: «У-у-у-у-у… Я- Ветер-Задувайло, я вью, завеваю, задуваю… У-у-у-у-у…» И выдул на середину аудитории Снежинок, то есть лучшую половину нашей кафедры вместе с дородной Мерзликиной. Полгода до пенсии… Снежинки закружили…. Мерзликина – посредине, а остальные вокруг нее, аккурат самовар с чашками…