Дженнет Лавсмит - Золушка из Калифорнии

• Название: Золушка из Калифорнии
• Автор: Дженнет Лавсмит
• Жанр: Короткие любовные романы

Любовь творит чудеса. Невзрачная, неуверенная в себе, сомневающаяся в своих творческих возможностях провинциальная портниха превращается в красавицу, преуспевающего модельера. Случайная встреча и вспыхнувшее чувство помогают ей разрешить все жизненные проблемы и найти счастье.

Jeannet LAVESMITH 1972

Лавсмит Д. Золушка из Калифорнии: Роман / Пер. с англ. Лихачевой С.Б. — М.: Редакция международного журнала

"Панорама", 1997. - 192 с. ISBN 5-7024-0642-4

OCR ЛИДИЯ

Spellcheck ОЛЬГА (OLGAF)

ELEANORLIB.NAROD.RU

---

Он покорно свернул на боковую дорогу и сразу же почувствовал резкий горьковатый запах давно потухшего пожара. Молодой человек проехал чуть дальше, и вот глазам его открылось место катастрофы. Странный и жуткий контраст составляло оно с окружающим миром. Вдалеке высились гордые сосны и кусты, зеленые и пышные, выжившие благодаря широким противопожарным просекам. А прямо перед ними раскинулась выжженная пустошь. Мартин не без грусти глядел на обугленные деревья. Эта земля мертва…

— Стой, стой! Смотри, вот он! Его-то я и ищу! — Он остановил машину, девушка спрыгнула на землю и побежала.

Молодой человек последовал за ней. Да, теперь и он разглядел па черном пепелище пламенеющие оранжевым картинки.

— Папа был прав! — воскликнула Патриция. — Он говорил, что его называют еще "цветком огня", потому что растение это первым появляется на опаленных проплешинах, оставленных лесным пожаром.

Мартин улыбнулся, так поэтически это прозвучало. А при взгляде на цветы и впрямь дух захватывало. Ослепительно- яркие, пробились они из мертвого пепла. Выжили!

— Дай-ка мои вещи! Ой, хоть бы получилось.

Девушка тотчас же принялась за работу, то и дело восторженно восклицая: "Ты видишь! Отец говорил, что в природе встречаются самые неожиданные комбинация цветов и оттенков. Ну кому бы в голову пришло сочетать лилово-пурпурный тон с огненно-оранжевым?"

Энтузиазм Патриции передался и молодому человеку: Мартин пригляделся к цветку повнимательнее. Длинные стебли с яркими соцветиями — оранжево-пурпурные вспышки на фоне узких блестящих листьев. Он уселся рядом с девушкой, завороженно наблюдая, как та смешивает краски и воду.

— Хочу получить именно этот оттенок — сказала она.

— Смешивая синюю краску с красной? — удивился он. — А теперь еще и белую!

И, хочешь — верь, хочешь — нет, получился пурпурный оттенок. Нет, все-таки лиловый, решил Мартин, когда художница добавила еще белил.

— Так? Или не так? — спрашивала девушка, пробуя краску на бумаге. — Я только схвачу нужный оттенок и форму растения. А узор доделаю дома.

Оживленная, радостная, поглощенная любимым делом, Патриция просто искрилась счастьем. Мартин вспомнил тот памятный вечер в мастерской: позабыв обо всем па свете, девушка драпировала тканью манекен. Уверенная в себе и в своих силах, расцветшая на пепелище одинокого детства, словно кипрей — цветок огня. Цветок, который он полюбил.

А любит ли она его? Шарон сказала, что да. А сестра очень проницательна. О Господи, чек! Собственно говоря, Мартин приезжал утром к Олтменам, чтобы вернуть чек и рассказать о себе правду. Но при виде девушки все вылетело из головы. Хотелось только быть рядом с ней — и ничего больше.

Он встал и тихо обошел поляну, стараясь не мешать Патриции. Нужно с ней серьезно поговорить. Через шесть недель он вернется домой; пора обсудить их совместное будущее. Мартин собирался предложить Патриции поехать с ним. Он обернулся к художнице: девушка стояла на коленях, склонившись над блокнотом, огненно-рыжие волосы разметались по плечам. Она так счастлива, занимаясь любимым делом. Теперь, когда мечты ее начинают сбываться, имеет ли он право просить ее оставить страну?

Черт побери, в конце концов, Англия — вовсе не пустыня бесплодная, подумал Мартин, усмехаясь про себя. И Кембридж не намного дальше от Нью-Йорка, чем Калифорния. Он разгонит туристов и построит для нее студию в восточном крыле особняка. Чтобы солнце на рассвете озаряло ее мастерскую… Или купит дом в Лондоне, достаточно просторный, чтобы там разместилась студия. Все, что она захочет, лишь бы поехала с ним. Но они все обсудят по возвращении. Сейчас Патриция слишком увлечена рисованием. Молодые люди переезжали от места к месту. Он изумлялся многоцветному разнотравью, которое пестрым ковром одело каменистые предгорья. Около двух часов он объявил, что умирает от голода, и они перекусили тем, что взяли с собой.

— А теперь мне хотелось бы съездить на Бобровую реку, — сказала Патриция, набивая рот чипсами. — Уровень воды, должно быть, сейчас достаточно низок, а на дне столько красивых камней…

— Это ты называешь рекой? — переспросил Мартин, полчаса спустя, стоя на высоком берегу и скептически глядя вниз на обмелевший ручеек.

— Ну да! В следующем месяце вода поднимется и ты реку не узнаешь! — пояснила Патриция, расстилая плед на песке.

А камни и вправду красивые, подумал Мартин. Размером с крупную виноградину, гладкие и обточенные водой, они радовали переливами оттенков, настолько нежных, что он затруднился бы подобрать им определения. Словно изящная мозаика пастельных тонов устилала дно реки.

— Разве ты не будешь их рисовать? — спросил он, видя, что девушка сбросила кроссовки, закатала джинсы и отважно вошла в воду.

Она покачала головой.

— Ну что ж, раз пришло время купания… — Мартин усмехнулся, стянул ботинки и закатал джинсы. Вода приятно холодила кожу.

— Но я вовсе не купаюсь, — возразила Патриция и шагнула было к нему и тут же отпрянула назад, словно испугавшись выражения его лица. — Я хотела собрать… Ой! — воскликнула она, споткнулась, и с размаху села в воду.

— Осторожно, милая! — Ты не ушиблась? — спросил он, хватая спутницу за руку и помогая подняться.

— Нет, но… — свободной рукой она пыталась отжать пропитанный водою свитер. — Ну вот, я насквозь вымокла! Прямо-таки до пояса!

— Будешь знать, как от меня убегать! — рассмеялся Мартин. Но смех тут же стих: затаив дыхание, он глядел на девушку: спутанные огненно-рыжие пряди пышно обрамляли раскрасневшееся лицо, на щеке — пятнышко краски. Она походила на озорную, растрепанную девчонку-сорванца.

Никогда в жизни его так не влекло ни к одной женщине. Рука Мартина сжала ее запястье, он притянул девушку к себе и заключил в объятия и стал осыпать неистовыми поцелуями ее волосы, виски, веки. Приник к губам в долгом, настойчивом поцелуе. И ощутил ответ ее мягких, податливых губ.

— О, Пат, Пат… — шептал он, пряча лицо на ее груди, ощущая, как пульсирует крохотная жилка на тонкой шее.

Кожа девушки, согретая лучами солнца, казалась на удивление нежной и шелковистой, аромат ее волос смешивался с пряным запахом влажной земли и воды. Рука ею скользнула под ее свитер и проследила плавные очертания тонкой талии, дотронулась до невысокой, тугой груди. Девушка задохнулась, затем обхватила его руками, прижалась к нему так тесно, что мокрый свитер вымочил рубашку Мартина.

Мартин вздрогнул и словно со стороны услышал собственный стон. Стремительным движением он подхватил девушку на руки и понес к песчаной отмели. Но легкий протестующий возглас остановил его.

— Нет! — Робкий, еле слышный шепот прозвучал где-то у его груди, шепот, резко противоречащий порывистому и пылкому отклику ее тела, что трепетало от любви. Руки девушки по-прежнему крепко смыкались вокруг его шеи.

— Нет? — переспросил Мартин, легко отстраняя девушку и наклоняя голову, чтобы заглянуть ей в лицо.

Патриция не повторила слов отказа, ее огромные зеленые глаза беспомощно глядели на него, во взгляде их читалась страсть, совладать с которой она была бессильна. И при этом — робость, сомнение, и страх. И безмолвная мольба, что растрогала Мартина куда сильнее слов, помогла обуздать собственное нетерпение. Это же Патриция! Это тебе не случайная подружка, с которой можно позабавиться на пустынном пляже. Нужно, чтобы она поняла: речь идет не о легкомысленной интрижке. Позже, когда он снова обретет способность рассуждать здраво, она обо всем поговорят. Сейчас он может только отпустить ее.

Медленно, нехотя, Мартин выпустил девушку. Когда ноги Патриции коснулись твердой земли, она испытала облегчение. Облегчение и глубокое разочарование. Словно ее покинули, бросили на произвол судьбы. Какие восхитительные ощущения пережила она — в крови пылал пожар, сердце неистово билось в предчувствии невыразимого блаженства! Безумство страсти застало ее врасплох: она испугалась и попыталась высвободиться. Но ей вовсе не хотелось на свободу! Даже теперь все ее существо находилось во власти все подчиняющего страстного порыва, словно Мартин по-прежнему удерживал ее в объятиях, прижимал к себе. Но он уже находился в нескольких футах от нее — шел себе по пляжу, засунув руки в карманы, поддавая ногою камушки, такой спокойный и безмятежный… Ее ли это вина? Может быть, она повела себя по-детски? Или проявила излишнюю уступчивость? Показала себя неопытной простушкой?

Устыдившись и испугавшись непривычных мыслей, Патриция постаралась взять себя в руки. Зачем это она сюда приехала? Ах, да, камни. Она хотела набрать красивых камней, чтобы дома, перенести на бумагу их необычайную расцветку. Девушка принялась за дело. Спину приятно согревали ласковые лучи солнца, но в мыслях царило такое смятение, что бедняжка с трудом могла сосредоточиться. Вскоре она отказалась от безнадежного занятия и убрала в сумку те несколько камней, что успела найти до "купания".