Татьяна Тихонова - Дьюри

• Название: Дьюри
• Автор: Татьяна Тихонова
• Жанр: Фэнтези

Не торопись купаться в старом пруду, еще неизвестно к чему это приведет…

---

Двое тиану принесли ковер с кучей подушек, и дьюри невозмутимо улегся на него. Я плюхнулась устало рядом, немного посидев, привалилась к подушке, еще немного помедлив, чувствуя, что на меня никто не обращает внимания, легла… Честно говоря, я устала так, что, когда моя голова коснулась прохладной атласной поверхности подушки, мне стало наплевать и на тиану, и на Лессо, и на дьюри… Я просто закрыла глаза.

Лессо продолжала теребить струны, только теперь уже это не доставляло прежнего удовольствия, потому что ее пальцы нервно дергали их одну за другой…

Голоса разговаривавших вскоре превратились в монотонный гул. Лишь голос дьюри заставлял еще меня прислушиваться к разговору. Сначала беседа кружила вокруг сегодняшних событий: о выжженной деревне, о трансформере, встреченном нами… что раньше эти машины не нападали на людей, а лишь искали везде… что искали, я уже не разобрала… Потом отчего-то Илено взял бубен и пошел плясать возле костра… Он долго кружил вокруг нас… А Лессо вдруг взмахнула черными крыльями, взлетела на сосну и запела… голос ее тоскливо летел над лесом, мне становилось все холоднее от ее безрадостной песни… и я проснулась…

3

Возле костра никого не было, кроме меня и Лессо. Я все также лежала на ковре, укрытая лохматой шкурой, а тианайка, завернувшись в черную шаль, перебирала струны и тихо пела, уставившись в угли, а они то вспыхивали ярко, то угасали почти совсем, будто отзываясь на ее слова:

…Птица черная

в небе кружит,

И не помнит она,

И не тужит…

Только плачет

О ней тихо ветер,

Ведь летать ему

Больше не с кем

Только плачет

О ней небо, в дождик

Превращаясь и

Смотрит в лужи,

Птица черная

В небе кружит,

Ей бы вспомнить

Как сердце любит

И не может,

И снова кружит…

Лессо пела очень тихо… Последние слова она шептала, положив руки на свою многострунную гитару, и упрямо глядя на прогорающий медленно костер:

Только плачет

О ней тихо ветер,

Ведь летать ему

Больше не с кем,

Только плачет

О ней небо, в дождик

Превращаясь и

Смотрит в лужи,

Птица черная

в небе кружит…

А угли то вспыхивали, то гасли, освещая и вновь погружая в темноту лицо Лессо. Ее шепчущий голос все больше и больше походил на заклинания, мне хотелось исчезнуть куда-нибудь, чтобы не слышать этой боли, но я будто завороженная смотрела и смотрела на умирающий огонь…

Когда я на углях увидела себя, не знаю… Но я была не одна, со мной был он. Мой дьюри. Мне хотелось спрятаться, провалиться сквозь землю… Но я вместе с Лессо смотрела и смотрела на нас, не в силах отвести глаз… так далеко я не заходила даже в своих самых смелых мечтаниях… Когда же все исчезло, там, в мареве серо-красной золы долго еще виделась флейта, моя, та самая… Вскоре истлела и она…

И наши глаза с Лессо встретились…

— Ты знаешь, где моя флейта? — спросила я, глядя на нее.

Я поднялась и стояла теперь напротив тианайки. Она, опершись руками на гитару, смотрела на меня, словно прислушивалась к себе, хочет ли она отвечать. Потом я поняла, что и смотрит она не на меня, а куда-то за мою спину… Оглянувшись, я увидела дьюри. Он стоял в нескольких шагах немного в стороне.

— Даже не думай об этом Лессо… — проговорил он вдруг. — Ты же знаешь, она не сможет тебе противостоять.

Она молчала, лишь выпрямилась как струна. Ветер зашумел, налетев внезапно, в вершинах деревьев, заскрипели стволы. Повеяло холодом из темноты леса… А я видела, как по рукам Лессо поползла черная паутина. От пальцев она поднималась все выше и выше, и вот уже по шее и щекам заскользила сеточка тонких линий… Тианайка затряслась мелкой дрожью, она поводила плечами, нервно встряхивала головой, словно пытаясь освободиться от внезапного наваждения…

Но вдруг Лессо обмякла и, сгорбившись, как старуха, закрыла руками лицо, склонившись над гитарой. Длинные волосы скрыли ее всю, и она глухо проговорила:

— Вам надо уходить отсюда, отец в сговоре с Ангератом.

Я видела, как Харзиен горько усмехнулся и стремительно бросился к коню. Он уже был там, когда Лессо оказалась возле меня. Она подошла так близко, что я отчетливо увидела уползающие, словно съеживающиеся следы паутины на ее лице. Было видно, что эта сетка стягивает ее кожу, судорога передергивала красивое лицо, причиняя боль. Но Лессо, схватила меня за руку и лихорадочно зашептала:

— Я — все равно пропащая, мы все пропадем, нас всех сожрет паучья чума, я видела это, — она торопилась, глаза ее горели болезненным блеском, красные пятна оставались там, где только что была паутина, — но ты спасешь моего дьюри… Не спрашивай, — остановила она меня, вытянув вперед руку, — я видела… Ты ничего не можешь, да, но ты сильнее многих из нас…

Лессо закашлялась, тяжело, со свистом втягивая воздух, она кое-как остановила кашель, понемногу успокаиваясь.

— А я тебе за это подарю силу… — проговорила Лессо, наконец.

Видя мое замешательство, она расхохоталась, судорога боли передернула ее лицо, и я, не задумываясь, притянула ее, обняла, и проговорила:

— Молчи.

Лессо замерла, уткнувшись в мое плечо, но это длилось лишь мгновение. В следующую секунду она уже выпрямилась и отстранилась от меня. Глаза ее искали дьюри. Нашли. Потеплели на какую-то долю секунды, и застыли.

А ардаган был уже рядом. Дьюри протягивал мне руку, я же смотрела, как снова лицо Лессо затягивает черная паутина. Кожа ее сморщивается, пальцы скрючиваются, и уже, поворачиваясь и протягивая руку Харзу, я увидела, как ее скрюченная рука кидает нож в дьюри, и дикий хохот вырывается из ее рта… Вцепившись в руку Харзиена, я резко поднимаюсь вверх, оказываясь прямо перед ним и вижу его глаза… И больше ничего… Лишь красное пятно мешает мне увидеть его, оно растет во мне, растет…

Часть 5

1

…Белые стены, пустая комната, белый квадратный плафон на потолке. Черный коридор впереди меня. В конце его радуга. Я ухожу, оставляя позади себя белую комнату. Но кто-то тянет меня за руку. Тянет обратно, что-то говорит. Его слова комариным писком лезут в уши, пытаясь быть услышанными. Отмахиваюсь, отворачиваюсь. Мне туда… Я иду к радуге…

— Долго еще я тебя буду звать?! — громкий голос Элизиена добирается до моего сознания, и я вздрагиваю и открываю глаза.

Белый, яркий свет… потолок с белым квадратным плафоном завертелся вместе со стенами, потолком… Быстрее… Еще быстрее… Зажмуриваюсь… Откуда здесь Элизиен? А комната продолжает кружиться вместе со мной… Тошнота подкатывает к горлу… Значит, жива…

— А я тебе что говорю?! — удивляется Элизиен, и я слышу, как он улыбается.

— Ты всегда мне удивлялся, Элизиен… — отвечаю, не в силах открыть глаза, — я же говорю, я — тупая…

Слышу, как он беззвучно хохочет. И замолкает. Почему я это слышу?

— Потому что я этого хочу, Олие, — ответил Элизиен.

Я открываю глаза. Белая комната продолжает кружить, но я ищу этого хитрого дьюри. Он спрятался от меня, он за моей спиной…

— Меня нет, Олие. Я умер, ты помнишь? — тихо говорит он у самого моего уха.

— Помнишь… — повторяю машинально за ним, — значит, ты… А я… А Харзиен?..

— Поэтому ты и должна вернуться, — отвечает Элизиен, — а ты вот уже третий день идешь к своей радуге. Но ведь если сильно далеко зайти, можно не вернуться оттуда…

Продолжаю пытаться остановить вращение комнаты и взбесившегося плафона, но у меня ничего не получается, и я вновь спрашиваю Элизиена:

— А как же ты? Ты ведь вернулся?

Элизиен знакомо хмыкает и отвечает:

— Я и не уходил.

Что за черт?! Не получается шевельнуть ни рукой, ни ногой…

— Какие проблемы, О! Сейчас отвяжем…

Отвяжем? Я привязана?! Капец какой-то!

— Ну, наконец-то, первое здравое слово, услышанное мной от тебя за эти три дня! — засмеялся Элизиен. — Как же я мог уйти, Олие, если сам вызвал тебя? Надеюсь, ты собираешься вставать, потому что я уже отвязал тебя?

Белая, ровная как стол лавка, на которой была привязана я, стоит посредине комнаты. В комнате я одна…

— Если не считать меня, а не считать меня ты уже не можешь… — ворчит тихо Элизиен.

Это мне что-то напоминает… Где-то я это уже слышала…

— Сато? Это ты был тогда? — удивленно спрашиваю пустоту.

— Я, конечно… Пора уходить, Олие…

Дверь, слишком большой прямоугольник для таких мелких как я, была наглухо задраена, видимо, с обратной стороны. Но, случайно коснувшись ее, вижу, как пальцы входят в нее будто в масло. Отдергиваю руку…

— Что со мной, Элизиен?

— Лессо умерла. Чума доела ее на следующий день. Она передала тебе свою силу.

— Где я?