Анатолий Чупринский - Бегущая под дождем

• Название: Бегущая под дождем
• Автор: Анатолий Чупринский
• Издательство: БПП
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009

Если Вы ещё не прочитали повесть «Рыжая из шоу бизнеса», то есть смысл начать с неё. Она — первая в увлекательной трилогии об эстрадной певице Мальвине и её старшей подруге Наталье. Спаянные судьбой они не могут существовать друг без друга, но жизнь от этого не становится легче.

История полюбившихся героинь продолжается в повести «Пингвин влюблённый».

---

Надя хотела купить и длинный поводок, денег не хватило. Икару нужен был еще и намордник. Чтоб как у каждого порядочного пса. Ошейник с регистрационным номером, поводок, намордник. Чтоб можно было с полным правом выходить в город Волоколамск.

— Что, девочка, собачку потеряла?

Перед скамейкой возник худощавый парнишка. Лицо прыщавое, слегка прихрамывает на одну ногу. Будто из-под асфальта вырос.

— Черную или белую?

— В полосочку. Отвали!

Парнишка скинул с плеча небольшой рюкзачок, плюхнулся на скамейку.

— Угости сигареткой, девочка?

— Отвали-и!

— Неужели одну сигарету жалко? — обиженно сказал парнишка.

Надя небрежно вытащила из пачки одну сигарету, не глядя протянула парнишке. Тот взял, закурил, глубоко и жадно затянулся.

— Надюх! Ты меня в самом деле не узнаешь или притворяешься?

Надя быстро повернулась к парнишке. Нахмурившись, начала пристально рассматривать его. Кого-то он ей напоминал. Но кого?

— Не узнаешь, — глубоко затягиваясь сигаретой, укоризненно протянул парнишка. — По глазам вижу…

Надя недоуменно пожала плечами и отрицательно помотала головой. Кого-то ей напоминал этот прыщавый худощавый парнишка.

— Но пассаран! — неожиданно сказал тот. И знакомым жестом вскинул сжатую в кулак руку.

Надя тут же вспомнила. Гришка! Гришка из старшей группы… Выпуск… Господи, какого года их выпуск? Кажется, лет пять прошло. Или больше. И фамилия у него еще какая-то эстрадная. Не Пугачев, не Разин, а этот, как его? Распутин! Точно.

Гришка Распутин очень довольный собой, улыбался.

Надя слегка расслабилась. И совершенно напрасно. Даже она, выпускница того же «Журавлика» не знала о нем ничего.

Гришка Распутин стал профессиональным вором в пять лет. Сказались гены. Отец был вором, оба брата пошли по той же дорожке. Кажется, даже их дед был профессионалом. Гришка овладел наихудшей из разновидностей воровства. Бесчестной. Если вообще в данном случае уместно говорить о какой либо честности. Вор и честность так же совместимы, как молоко и ржавая селедка.

Неизгладимый след оставил в душе юного Гришки фильм Шукшина «Калина красная». Особенно фраза главного героя Егора Проскудина: «Никем не могу быть в этой жизни! Только вором!». В ней было столько смелости в этой фразе, столько удали и отваги. Дух захватывало!

Еще в «Журавлике» Гришка в совершенстве овладел «подставой». Воровал все подряд. Все и у всех. Но ни разу до самого выпуска не попался. Секрет его мастерства был прост, как огурец. Гришка ничего из украденного никогда не оставлял себе. Кроме наличных денег. Подкладывал в тумбочки, в карманы, в рюкзачки другим. Часы и книги, кошельки и компасы, фотографии любимых артистов и перочинные ножи — мало ли личных вещей у каждого из воспитанников. У педагогов и воспитательниц очищал сумочки и подбрасывал другим воспитательницам и педагогам.

Не раз в «Журавлике» проводились обыски и собрания. И всегда клеймили позором и бичевали ни в чем неповинных, «подставленных». Гришка только тихо посмеивался. То были миги его торжества. Пик его везения и удачливости.

Выйдя «на свободу» Гришка естественно тут же расширил поле своей деятельности. Вокруг столько растяп и раззяв. Столько кошельков, чемоданов и сумочек. Не говоря уж о тугих бумажниках. Глаза разбегаются.

«Вот она, жизнь! Бери, хватай обеими руками! Все твое!».

Попался Гришка Распутин на первой же краже. Его взяли опытные оперативники, специалисты по карманным кражам при Ярославском вокзале. Гришке сходу впаяли три года. Но условно. И даже помогли, учитывая его юный возраст и незавидное положение выпускника детдома, с работой. Устроили учеником повара в вагон-ресторан.

Через неделю Гришка попался на краже сумочки у пассажирки из пятого вагона и был в позором изгнан из лучшей поездной бригады Ярославского направления Северной железной дороги.

Какое-то время Гришка промышлял настоящей «подставой». Катался «штурманом» с широкоплечим угрюмым пареньком-водилой Коляном на задрипанном «Форде». Обычно они подлавливали неопытных женщин на новеньких иномарках или хилых интеллигентов-подснежников на «Жигулях» и «Москвичах». Колян профессионально слегка царапал крыло или дверь очередной машины. Гришка выскакивал и картинно хватался за голову. Начинал плакать и причитать, что машина не их, только покататься разрешили, что его теперь убьют, измордуют и все такое. Давил на жалость и сострадание. Плечистый и угрюмый Колян параллельно запугивал, угрожал расправой и связями с братвой.

Обычно они неплохо зарабатывали. По несколько тысяч на брата. Не считая тех, что отстегивали районному гаишнику и хозяину гаража. За прокат машины.

Кончилось и это везение. Парочка нарвалась на одного «хилого интеллигента». Тот не стал ничего слушать. Вылез из своей «Оки» и сходу прямым в челюсть выбил Гришке два зуба. И ударом ноги повредил ему ногу. Колян, естественно, дал деру. Гришку опять заловили. И опять отпустили. Доказательств-то никак.

Теперь он промышлял только квартирными кражами. Работал в одиночку. Выбирал «середняк». Чтоб не из очень богатых. Брал немного, сдержанно, чтоб хозяева потом особой паники не поднимали. В милицию заявлений не писали. Все самое ценное оставлял на виду. Но и чтоб ему на пепси с пивом и шашлыком перепадало.

Поврежденная нога сильно болела, мешала точно и четко работать. Кровь из носа, необходим был помощник. Встреча с Надей для него была подарком судьбы.

— Ты сильная, да? — неожиданно спросил Гришка.

— Не боись, за себя, если что, постоять смогу! — ответила Надя.

— Давай руками померяемся? — с усмешкой предложил он. И с сомнением в голосе добавил, — Какая ты худая стала, хилая наверное?

— Кто, я!? — завелась с места карьер Надя. — Ну. Давай!

Она поставила локоть на скамейку и выставила вперед свою ладошку.

Армреслинг! Кажется, так называется этот очень интеллектуальный вид спорта. Второй после перетягивая каната. Самое любопытное, Надя довольно легко победила Гришку. Согнула его большую руку к самой скамейке.

— Все! Все! Сдаюсь! Победила! — засмеялся Гришка. И добавил странным тоном, потирая ладонь. — Это хорошо, что у тебя руки сильные. Может, выручишь меня?

— Денег нет, — отрезала Надя. И у нее и в самом деле в кошельке оставалось — кот наплакал. Даже на мороженное не хватит.

— Не в том дело, — поморщился Гришка. И продолжил каким-то нарочито небрежным тоном. — Не в деньгах счастье. Наплевать на них. Я почему на вокзале-то кукую? Бабка, у которой я сейчас живу, на участок укатила, рассаду высаживать. А ключи от квартиры соседке оставить забыла, старая… гантеля.

— Почему «гантеля»? — усмехнулась Надя.

— Похожа очень. Ладно, черт с ней, с гантелей. Как в квартиру попасть, вопрос? Есть один вариант… Только помощник требуется. С сильными руками.

— Дверь что ли вышибать?

— Зачем такие глупости? — изумился Гришка. — Влезть через форточку, самое милое дело. Она форточку никогда не закрывает.

— На каком этаже квартира? — поинтересовалась Надя.

— В том-то и дело, на последнем. На шестнадцатом, — вздохнул Гришка. — Я бы и сам спустился в одиночку. У меня и веревка есть. Только тут без помощника без страховки не обойтись. Нужен парень с сильными руками. Я бы спустился, влез бы в форточку и спокойненько открыл бы дверь.

— Где твой дом? Далеко отсюда? — решительно спросила Надя.

Ничто ее не насторожило, ничто не смутило. Ни отсутствие у Гришки своих ключей от квартиры, ни «совершенно случайно» заготовленная веревка. Она почему-то поверила ему совершенно бездумно. Как же! Свой, такой же детдомовский, из «Журавлика», своих в беде не оставляют.

Сам погибай, товарища выручай! Но пассаран! И все такое.

Дом Гришки Распутина располагался в десяти минутах ходьбы от Рижского.

По дороге болтали, вспоминали «Журавлик».

— А помнишь…

— А помнишь…

Общих воспоминаний у них не было, каждый говорил о своих. Но Надю и это не смутило. Даже уголовный блатной жаргон на грани мата.

Гришкин дом оказался обычной шестнадцатиэтажкой. Спокойно вошли в третий подъезд, поднялись на лифте на последний этаж. По железной лестнице вскарабкались под потолок и открыли люк на крышу.

С высоты шестнадцатиэтажки открывался потрясающий вид. Вся Москва как ладони. Мириады больших и маленьких огней. На фоне фиолетового ночного неба фонари проспектов и огни в окнах казались лесными светлячками.

Гриша делово осмотрелся, подошел к краю крыши, свесившись, долго всматривался вниз. Надя близко к краю не подходила. Побаивалась высоты. Смотрела вдаль. В сторону Волоколамского шоссе. Пыталась разглядеть дом Чуприна.

— Значит, так! — весело прошептал Гришка. — Веревку я привязал к решетке, будешь страховать. А вот эту веревку, когда я три раза дерну, тяни на себя.