Сергей Другаль - Мир Приключений 1990 (Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов)

• Название: Мир Приключений 1990 (Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов)
• Автор: Сергей Другаль
• Издательство: Орденов Трудового Красного Знамени и Дружбы на-родов издательство “Детская литература”
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1990
• ISBN: ISBN 5–08–001419–9

МИР ПРИКЛЮЧЕНИЙ (Альманах)

Орденов Трудового Красного Знамени и Дружбы народов издательство “Детская литература”. Москва 1990

СОДЕРЖАНИЕ:

Сергей Другаль. ЯЗЫЧНИКИ. Фантастическая повесть

Марк Азов, Валерий Михайловский. КАПИТАН — ДОЧЬ КАПИТАНА. Детективная повесть

Глеб Голубев. ПАСТЬ ДЬЯВОЛА. Фантастическая повесть

Анатолий Безуглов. ИЗ ЗАПИСОК ПРОКУРОРА. Детективные рассказы. “Стрелы Амура” и “Играли свадьбу”

Кир Булычев. ПОДЗЕМНАЯ ЛОДКА. Фантастическая повесть

Ростислав Самбук. ЖЕСТОКИЙ ЛЕС. Приключенческая повесть. Авторизованный перевод с украинского Николая Шумакова

Мадлен Л’Энгл. СКЛАДКА ВРЕМЕНИ. Фантастическая повесть-сказка. Перевод с английского Е.Бедаревой и Н.Тимофеевой

Составитель В.С.Мальт

Оформление В.М.Лыкова

---

Приезд Нины в Южноморск не был желанным подарком для дяди. Надо было помогать девушке с устройством на работу, предоставить хотя бы временное жилье. Михаил Васильевич болезненно воспринимал любое постороннее вторжение в его жизнь, а еще больше — в его квартиру-музей.

Полина Семеновна взяла его в оборот. Брюзжа и ворча, дантист устроил так, что Нину по лимиту приняли на вновь построенный завод химического волокна (его директор сверкал прекрасной вставной челюстью, сработанной Михаилом Васильевичем), прописали и дали место в общежитии. Но работала она- не у станка (заводу выделили лимит только для рабочих), а в бухгалтерии. Дядя попросил…

На несколько месяцев в году — в самую жару — Мажаров был вынужден оставлять весь свой антиквариат на попечение Полины Семеновны: с какого-то времени у зубного протезиста стало покалывать сердце, и врачи настоятельно советовали уезжать летом в более северные широты. С июня по август он жил в Карелии, где теперь постоянно снимал домик возле озера.

Тетке было скучно и боязно одной в его богатой квартире. Да к тому же в городе произошло несколько квартирных краж, слухи о которых с неизменными преувеличениями распространялись по всему Южноморску. Поэтому Вольская-Валуа попросила племянницу пожить вместе с ней у дантиста, на что Нина с удовольствием согласилась.

И вот теперь хозяин возвращался домой.

Свое возвращение в общежитие Мажарова отметила вечеринкой, на которую пригласила девочек и из других комнат. И даже комендант, суровая и строгая Раиса Егоровна, согласилась заглянуть к Нине на огонек, чего с ней никогда не случалось. Все только потому, что в общежитии знали, чья Мажарова невеста.

Но ни восхищение подруг, ни почтительное отношение коменданта не радовали Нину. Переезд в общежитие с его казенным бытом, мебелью, общей кухней и душем еще более обострил тоску. Ожидание становилось невыносимым.

Единственно, что не беспокоило, — это деньги. Из тех, что так нежданно-негаданно свалились, можно сказать, с неба, она отдала долги, расплатилась с тетей Полей, и у нее еще осталась порядочная толика.

Чтобы поддержать репутацию будущей жены влиятельного и состоятельного человека, Мажарова не скупилась на затраты. И деньги таяли день ото дня. Такая уж особенность у денег. Тем паче у шальных. Они, как магнит, притягивают людей, подобных Фаине Петровне.

Спекулянтка скоро проторила дорожку к Нине и в общежитие. Девушка не могла отказать ей: неудобно, она еще могла ей пригодиться (и, по мнению Нины, в недалеком будущем), а главное, Фе Пе приносила вещи, которые соблазнят кого угодно.

И вообще лихорадка приобретения захватила Мажарову. Ей казалось, что уже сами вещи делают человека значительным, возвышают над другими.

Появление у Нины дорогих нарядов, роскошного заграничного магнитофона, умопомрачительной зажигалки (девушка начала курить, считая это признаком светскости) и других безделушек она объясняла Вере, с которой жила в одной комнате, что родители выдали ей деньги на приданое.

Ах эта Вера-синеглазка…

Все ей расскажи, объясни, растолкуй. Особенно нервничала Нина, когда Вера поднимала вопрос о Виленском.

Действительно, тянулись дни, недели, а Сергей Николаевич все не ехал. Нине казалось, что девчонки втихомолку уже посмеиваются над ней (и правда, кое-кто стал уже судачить по этому поводу), а тут еще ближайшая подруга с расспросами.

Как-то у них с Верой произошел разговор, окончившийся ссорой.

— По-моему, так поступать, как твой Сергей, нельзя… — начала Вера.

Начала без всякого желания обидеть подругу и даже, наоборот, из чувства сострадания.

— Значит, занят, — отрезала Нина.

— Так невеста же… — продолжала Вера. — Я просто удивляюсь… Посмели бы со мной так обойтись!

— Ну какие у тебя кадры? — презрительно скривилась Нина. — Один шоферюга, другой — слесарь… Ты просто бесишься от зависти…

— Зато честный! — выкрикнула Вера, покраснев от обиды.

— Что ты имеешь в виду? — многозначительно прошипела Мажарова.

— А то… Может, твой Виленский — мошенник! — запальчиво ответила Вера. — Увидел, в какой квартире и обстановке ты живешь, вот и… А как узнал, что ты общежитская…

— Как ты смеешь! — Нина даже ногой топнула. — Сергей Николаевич… Сергей Николаевич… — Она задохнулась и некоторое время молчала, гневно глядя на соседку по комнате. — Да он сам имеет денег дай бог!.. И вот какое кольцо подарил! — ткнула Нина под нос подруге подарок жениха. — И не забывай, Сережа — член коллегии!..

— По телевизору тоже показывали одного, — усмехнулась Вера. — Выдавал себя за генерала. А сам стольких женщин обманул, что не сосчитать… Предлагал руку и сердце, потом обирал их — и поминай как звали… Судили голубчика, десять лет дали…

Это было последней каплей. Мажарова бросилась на Веру с кулаками, та завизжала и выскочила в коридор. Нина бросилась на кровать и разрыдалась: слова подруги разбередили в девушке сомнения, которые с недавних пор не давали ей покоя.

“Нет-нет, — отгоняла их от себя Нина. — Ведь он жил не где-нибудь, а в “Прибое”! Даже сам директор гостиницы вытягивался перед ним!.. А личный референт Зайцев? А приемы на даче “Розовые камни”? А восточный шейх со слугой? Генерал, который бегал для Сергея за спичками? В конце концов, звонки министра из Москвы…”

Она вспомнила, как Виленскому было все легко и доступно — прогулки на яхте, билеты на концерт Пугачевой, места в оперном театре и многое другое, что простым смертным дается с превеликим трудом. Нина постепенно успокоилась. Сергей Николаевич есть Сергей Николаевич, могущественный, влиятельный, богатый. И он вернется к ней. Непременно вернется. А Верке просто завидно…

Несколько дней они не разговаривали друг с другом. Но потом Вера не выдержала, попросила прощения, и мир кое-как восстановился.

А тут случилось такое…

Беря “аванс” у Крюковой под обещание помочь в получении квартиры, Нина была уверена, что дело это каким-то образом удастся со временем уладить. Расчет в основном строился на замужестве. Она не сомневалась, что богатый и всесильный Виленский выручит в любом случае — или поможет семье кандидата технических наук въехать в вожделенную квартиру, или она вернет Валентине Павловне пять тысяч.

Дом на Сиреневой набережной заложили в конце прошлого года. И хотя коробка здания была уже готова, ничто не предвещало быстрого окончания остальных работ. Всякая там окраска, оклейка, настилка полов… Строителей в газете ругали. Не сдавали они объекты в срок, и все тут.

Да что далеко ходить за примером: жилой дом для их комбината строили три года, а потом еще год устраняли недоделки после сдачи. А жильцы, получив ордера, въехали еще лишь через восемь месяцев — не ладилось то с водоснабжением, то с канализацией…

Обещая настырной Крюковой трехкомнатную квартиру на четвертом (непременно!) этаже, с лоджией на море (разумеется!), Нина была спокойна: развязка наступит еще не скоро. К тому времени она будет женой члена коллегии.

Однако Мажарову подвели. И кто бы мог предполагать — все те же склоняемые на все лады строители!

Оказывается, в той самой башне-девятиэтажке на Сиреневой набережной проходил конкурс лучших бригад отделочников, собравшихся со всей области. Так что дом сдали со значительным опережением графика и на оценку “отлично”.

Об этом невесте Виленского радостно сообщила заявившаяся в общежитие Крюкова.

— Ниночка, вы не можете себе представить, какая чудная квартирка! Я только что оттуда!

— Какая квартирка? — переспросила ошеломленная девушка. — Откуда “оттуда”?

И Валентина Павловна рассказала ей, что ходила смотреть свое будущее гнездышко (найти его не составило труда: один подъезд, а на четвертом этаже всего одна трехкомнатная квартира). Поведала и о соревновании отделочников, и о досрочной сдаче.

— Вы знаете, у нас прекрасные соседи, — возбужденно продолжала Крюкова. — Директор гастронома, дочь генерала, очень милая молодая женщина. Она была так рада познакомиться со мной… Но я — то знаю почему…

— Уже въезжают? — выдавила из себя Мажарова, чувствуя, что у нее холодеет под ложечкой.

— Ну да! Выдают ордера, — ответила жена кандидата наук. — Вот я и пришла посоветоваться: подождать, когда вызовут в горисполком, или пойти завтра к председателю…

— Нет-нет! — вырвалось у девушки. — Я сама… Узнаю и… И тут же сообщу вам.

— Понимаю, понимаю, — согласно закивала Валентина Павловна. — Зачем лишний раз афишировать? День — другой не имеет значения… Столько ждали, так чего уж…

Нине кое-как удалось выпроводить Крюкову. Уходя, та сказала:

— Скоро из командировки возвращается мой Юлик. Представляете, какой его ждет сюрприз!..

“Это конец!” — оборвалось все внутри у Мажаровой, когда за соседкой дяди закрылась дверь.