Спейсер Кацай - Тарназариум Архимеда

• Название: Тарназариум Архимеда
• Автор: Спейсер Кацай
• Жанр: Научная Фантастика

По некоторым сведениям, 90 % человеческой истории является криптоисторией, скрытой от широкой общественности. Кто знает, не существовала ли в действительности исследовательская группа, описанная в романах Жюль Верна и еще в позапрошлом веке добравшаяся до Луны? Не осуществляются ли в наше время секретные старты на соседку Земли? Так ли уж она безжизненна, как кажется госпоже Ш.Общественности? По крайней мере, существуют намеки на то, что не все так просто. А еще существует понимание того, что все мы вместе со своими странами — Россией или Украиной, Штатами или Канадой, Германией или Францией — только одинокие члены космической стаи, заблудившиеся в джунглях пространства и наших инстинктов…

---

Синие выцветшие чернила. Быстрый нервный почерк. Буквы, разрезающие собой бумагу с пожелтевшими краями.

"Только после возвращения мы заметили, как наш Нью-Мексико похож на советский Крым, в котором мы потеряли Вовку, Элен и Жору. Что ж, планета у нас одна. А судьбы?.."

Не то! Скомканный листок полетел в сторону. Следующий. Какие-то формулы. Оставить. Дальше. "Ник был против, чтобы я летел один. Но я был обязан сделать это. Хотя бы в память про Эндрю…"

К черту! "Возникшее от разности температур электричество становится тем лучом света, которое превращает нейтронный кристалл в естественный источник поляризованной плазмы…" Пригодится. Еще, еще…

"В третий раз я пролетел через весь Союз. Теперь уже от Балтики до Тихого океана. Никаких следов Элен. Никаких следов Кондратюка…" В сторону.

"Размеры любого вещественного тела напрямую связаны с его частотными характеристиками на уровне молекул и атомов…" Ну, ну! Потом разберемся. Или кто-то разберется. За деньги. За очень большие деньги!

"Поиск по дипломатическим каналам тоже ничего не дает. Создается такое впечатление, что советское общество вакуумизируется, конденсируя энергию разложенных на ноли судеб. Они исчезают в океане энергии не проявленной…"

Через минуту Маккольн ползал на четвереньках по всей комнате, собирая в неровную стопку одни листы и отбрасывая в сторону другие. Его, довольно жирный зад, то растерянно исчезал, то жизнерадостно появлялся в узких проходах нагроможденной аппаратуры. Головы видно не было. И только когда в распахнутом потолке послышалось нарастающее гудение, она вытянулась над квадратной тумбой и напряженно замерла на ней. "Крыша" возвращалась. Но Маккольн не был уверен в том, что она возвращается для того, чтобы занять, надлежащее ей, место. Совсем даже наоборот. Это Билл понял своим отработанным инстинктом старого чикагского гангстера.

Сцепив зубы и уже без разбору хватая подвернувшиеся ему на пути листы бумаги, Маккольн комкал их в огромную охапку, прижимал ее к груди и скатывался с ней по узкой лестнице. На минуту он замер на крыльце. Невидимая "крыша" приближалась к нему с другой стороны здания. Гудение нарастало. Ближе… Ближе…

Билл согнулся, словно у него прихватило живот, и кинулся в сторону самых плотных клубов дыма, задыхаясь и исчезая среди них. Земля дрогнула. Краем глаза, сквозь качнувшуюся дымовую завесу, Маккольн на мгновение различил, как карликовый небоскреб обволокло зеленым сиянием, стены его засветились, а затем начали медленно вспучиваться и разваливаться на части. А потом Билла кинуло сквозь черные угарные клубы, поднимавшиеся, наверное, из самой преисподней, со всего размаху ударило о землю, размазывая его по ней и присыпая чем-то тяжелым, сыпучим и горячим. "Мне бы только до портфеля добраться, до денежек, — билось у него в висках, перед тем, как он окончательно потерял сознание. — Только бы добраться…"

8 октября 2002 года, Море Ясности (Луна)

— Нам туда не добраться, — голос Тресилова был настолько усталым, что Маккольн невольно удивился тому, как это еще командир "Тайги" держится на ногах. — Мы с Русланой уже пытались. Я тебе рассказывал.

Голос Олега был не только усталым, но и безразличным ко всему на свете. Даже к исчезновению проверенной в боях подруги. Дэн качнул своим зеркальным гермошлемом, пытаясь рассмотреть за черным светофильтром лицо "таежника". Ничего из этого, естественно, не вышло. Только на зеленоватых чешуйках гибкого скафандра Маккольна заиграли неясные блики. Словно водой его окатили. Веществом, пенистых прикосновений которого Луна никогда не знала.

Они стояли у подножия террасы, за которой притаились странные светящиеся шпили, обнаруженные Тресиловым и Барбикен в этом, не только навсегда обезвоженном, но и в таком же навсегда непонятном, мире. Дорожка следов, пропаханная ими еще в первый день аварийной посадки, тянулась к краю кратера, превращаясь неподалеку от него в вытоптанную площадку.

Олег прищурил глаза, убирая из поля зрения ненужные детали, и оставленные ими следы стали напоминать ему стилизованный цветок, нарисованный великаном на покатой доске склона. Ни дать, ни взять, один из загадочных рисунков таинственного плато Наска. Эдакий знак. Указующий или предвещающий…

Впрочем, то, что он предвещал, оставалось неизвестным. Но указывал одинокий ряд отпечатков ребристых подошв, вырастающий из верхушки цветка, на край террасы, исчезая за ним на опасной территории "медленного света". И догадки относительно этого новообразования у Маккольна с Тресиловым уже были.

Первым следы обнаружил Олег после того, как, вдоволь накричавшись и находившись вокруг перевернутого спаундера "Тайги" и надежно вросшего в поверхность яйца "Лунной Республики", они поняли, что Руслана исчезла. И на первый взгляд бесследно. Однако Тресилов, не верящий в мистику, упорно раскручивал спираль поисков до тех пор, пока, раза два или три пересекши стебель "цветка", не догадался взглянуть наверх. И сейчас они с Маккольном сосредоточенно изучали цепочку следов, оставленных Русланой. На безопасном расстоянии изучали, правда.

— И куда ее понесло? — тоскливо выдохнул Олег, и уже в который раз закричал в микрофон: — Руська!.. Руся, родная, отзовись!

Крошащееся радиопомехами пространство молчало по-прежнему.

— Какого ее туда понесло? — снова спросил Тресилов у этого пространства, наверняка зная, что оно ему ничего не ответит.

Лишь эфир крякнул голосом Маккольна:

— Олег, а она подслушать нас не могла?

— Может, она и сейчас нас подслушивает, — буркнул тот, затоптавшись на месте.

Чешуйчатый скафандр Дэна оставался неподвижным, странным образом напоминая собой замершую на плоском камне ящерицу, вставшую на задние лапы. Только зеркальный гермошлем снова слегка покачнулся из стороны в сторону.

Тресилов неуклюже взмахнул рукой и побрел вверх по склону: белая горилла на облизанной временем террасе. Маккольн с интересом наблюдал за ним из своего зазеркалья. В ушах пульсировали то ли вздохи, то ли всхлипы. В черном мутном небе разгоралось призрачное свечение. Но, не смотря на это, Тресилов карабкался и карабкался вверх, тяжело переставляя негнущиеся ноги. В микрофонах пыхтел космос.

И даже тогда, когда за краем кратера сияние начало сгущаться в мерцающую массу с размытыми краями и когда эта масса медленно потянула фосфоресцирующее щупальце по направлению к астронавту, командир "Тайги" не остановился. А наоборот, как показалось Маккольну, немного поддал ходу. Если это вообще было возможно для растерянного существа, с размаху всунутого в тяжелый мешкообразный скафандр.

Дэн чертыхнулся про себя и легким упругим шагом, временами словно взлетая над пыльной лунной поверхностью, кинулся вслед за Тресиловым.

— Олег, Олег, — тяжело всплеснул тишину его голос, — ты что, очумел?! Возвращайся немедленно!

С таким же успехом он мог предложить перевернутому спаундеру занять вертикальное положение. Впрочем, заставить принять руководителя дальтуровской экспедиции положение горизонтальное он сумел, в длинном прыжке толкнув того обеими ногами прямо в ранец системы жизнеобеспечения. В шорохе радиопомех что-то заскрипело: то ли ткань скафандра начала тереться о шершавый реголит, то ли друг об друга крепко стиснутые зубы.

Оседлав поверженного Тресилова и непроизвольно повернув голову, Маккольн успел заметить, как световой сгусток над их гермошлемами внезапно сплющился, встрепенулся огромным веером и втянулся назад, исчезая на горизонте, за которым исчезала цепочка следов, оставленных Русланой.

— Пусти меня! Пусти меня, гад, — ворочался под ним Тресилов. — Где Руська? Руська где?! Это ты что-то задумал, ты!.. Сначала Наруддинова, а потом…

— Идиот! — Маккольн еле удержался от того, чтобы не сплюнуть на внутреннюю поверхность гермошлема. — Полный идиот! Пошевели своими тяжелыми славянскими мозгами. Наруддинов бы на весь космос растрезвонил про Республику, а эта… Что б она сделала?.. Был бы твой Наруддинов без связи, то и он бы сейчас живехонький по Луне бегал. А мы его ловили.

Маккольну показалось, что тело Тресилова под ним слегка расслабилось. Он отпустил его и поднялся на ноги.

— Слушай, Олег, сколько у нее воздуха осталось? — чуть хрипло спросил Дэн и замер, уже не думая о том, что ему сейчас ответит российский космонавт.

В поле зрения Маккольна попали верхушки двух, самых высоких, обелисков, про которые он знал только из рассказа Тресилова. Воочию он наблюдал их впервые. Два черно-мутных, суживающихся к верху, и неуловимо неправильной формы параллепипеда замерли в таком же по цвету безмолвии, странным образом не сливаясь с ним. Может потому, что они все-таки были чернее его?..

Маккольну почему-то вспомнились небоскребы-близнецы нью-йоркского Торгового центра, атакованные в сентябре прошлого года самолетами арабских террористов. Одного из них, кстати, он знал очень неплохо. Начинал работать он у него. Но не это воспоминание поразило Дэна. Гораздо более интересным был тот факт, что таинственные шпили не светились никоим образом. Не реагировали на американца. "Разрядились, что ли?" — мелькнуло у него.