Алексей Доронин - Домик в деревне

• Название: Домик в деревне
• Автор: Алексей Доронин
• Жанр: Постапокалипсис

Хорошо, когда он есть… особенно, если в стране наступает полный ЖП.

Рождественская сказка с параноидальным уклоном.

---

Так говорил циник во мне. Но я заткнул ему рот. Потому что инстинкт не может заставлять писать стихи. Где практическая польза?

Хотя никто сейчас и не пишет, все скачивают готовые через телефон…

Но я не такой. Я верю в Любовь, даже если это абсурдно.

Под одеялом я нашел ее руку.

— Не бойся. Я с тобой, родная. Счастье мое, единственная моя, ничего не бойся… Все будет хорошо.

Я так и не понял, кто из нас первым начал. Просто мы потянулись друг к другу, словно прорвало плотину, которая долго сдерживала наши чувства, превращая две бурных реки в стоячий пруд.

Мы начали целоваться — сначала нежно, осторожно, как школьники, примерно так же как в день, когда она впервые сказала мне главные слова, и мы гуляли по осенним аллеям вместе.

И она доверилась мне без слов. Не только впервые за эти страшные месяцы, но и как никогда за нашу жизнь. Я целовал ее осторожно и трепетно. Гладил и ласкал, говорил ей такие слова, каких она не слышала от меня с самой свадьбы. Теперь было больно и стыдно из-за утерянного времени.

И я был нежен как никогда, боясь разрушить это чудо любви и гармонии, превратить все в обычное супружеское «отдание долга». Но этого не могло случиться. Потому что мы были не просто мужем и женой, не просто людьми, которых связывает как кандалы, штамп в паспорте. Мы были двумя половинками единого неразделимого целого, встретившимися песчинками в страшном водовороте катастрофы. Такова была наша судьба.

«Титаник»… Кадры из фильма и клипа проносился у меня перед глазами. Дай бог, чтоб все закончилось не так, успел подумать я, прежде чем все мысли унесло далеко.

Мы достигли вершины блаженства, слившись не только телом, но и душой. Я и не знал, что так бывает. Думал, это прерогатива женских романов.

Сколько бы это то продолжалось, нам все равно показалось мало… Так не хотелось снова становиться двумя половинками разрезанного кем-то из античных богов андрогинна.

Потом мы долго лежали, приникнув друг к другу. Не хотелось расставаться даже на секунду, отодвигаться даже на сантиметр. Но мне надо было позаботиться о ней, раз уж сон мы с себя согнали. На сухом горючем я согрел чай. Мы сидели, обнявшись, и завернувшись в одно одеяло. Смотрели на звезды. И никаких слов было не нужно.

Что-то вспомнив, я хотел было глянуть ночные в сети, но рука остановилась на полпути к кнопке «Вкл.» ноутбука. Как можно… Вместо этого я обнял ее, приподнял и отнес на кровать. Укутал одеялом. Лег рядом, прижался к ней, и вместе мы погрузились в блаженный сон.

* * *

Утром мы так и проснулись вместе.

— Что там в мире? — спросила она, заглядывая через плечо.

— Дурдом.

Да и мир меня не сильно интересовал. Вряд ли нас коснется то, что происходит в США и даже Европейской части России. Гораздо важнее новости области. И особенно города.

На городском форуме говорили черт-те что. И ничего хорошего.

Но была и одна радостная новость.

— Любимая, хочу свозить тебя в одно место, — сказал я ей внезапно. — Не спрашивай ничего. Просто доверься мне. Это сюрприз. И мой подарок.

— Неужели ты не забыл?

— Да как я могу.

Видимо, годовщина свадьбы для нее давно не казалась радостным событием, и она усилено делала вид, что не помнит.

Через час мы уже ехали на электричке.

К счастью, погода в этот день выдалась отличная — грязь прихватило морозцем, и мы добрались до места, не замочив ног.

Держа за руку, я провел ее через двор и вручил ножницы. В дверях была натянута алая ленточка.

— Как мило… — она похоже, была ошарашена.

— Ты не поняла, солнце. Подарок — это не домик.

— А что же?

— Самый необычный подарок, который можно представить. Жизнь.

Мы растопили печку. Настя приготовила еду, доказав, что для этого можно обойтись и без электроплитки (энергия была, но к стыду своему я не успел закончить работы, и провод безвольно висел на столбе во дворе).

День пролетел незаметно: в разговорах обо всем и ни о чем, добрых шутках, воспоминаниях, поцелуях. Ужин показался вкуснее всего, что мы ели до сих пор.

И мы опять были вместе, в эту волшебную ночь в диком месте на самом краю цивилизованного мира, катившегося к страшной развязке. Я знал, что могу быть еще не полностью прощен, но чувствовал себя так, будто с моих плеч свалился камень. Все мне казалось прекрасным и волшебным. И морозный узор на стекле, и завывания бури за окнами, и кромка леса

И никакие шорохи ночи, скрипы рассохшегося дерева в старом доме, бреханье собак за околицей, и что-то похожее на волчий вой вдалеке — от опушки нас отделял только разбитый проселок — были нам не страшны.

* * *

Жаренный петух прилетел без опоздания. Я так до конца и не понял, что это было.

Сколько я заклинал — «только бы не зимой». Боже, боже, боже… пусть это случится раньше. Или позже. Но Боже не внял моим молитвам.

Беда обрушилась в последних числах декабря, накануне Нового Года.

Конечно, лучше времени для переворотов и агрессии против России не найти.

О причинах я мог только гадать.

Пять лет, начиная с осени 2008-го воздух выходил из мировой экономики со свистом, но в этот ноябрь она лопнула как мыльный пузырь.

Шаманство биржевых спекуляций не помогло мировому финансовому капиталу удержаться на вершине рушащейся пирамиды. Доллар проседал, терял по проценту своей дутой стоимости в неделю. Это было не заметно по отношению к курсу рубля, так как тот тоже падал в тандеме. Но по отношению к курсам юаня и иены можно было проследить. Индекс Доу-Джонса (нет, не почтовый) терял по пятьсот пунктов в неделю. 98% иллюзорных вымышленных денег — фьючерсов и прочей биржевой херни, подкрепленной страхом перед кулаком Дяди Сэма — пошли прахом за несколько недель, утянув за собой 2% реальных активов, превратив их в такие же фантики. Началось за океаном, но благодаря чудесам глобализации и недавнему вступлению России в ВТО за месяц докатилось до нас. Заклинания об «инновационной экономике» и «модернизации» не помогли нашей власти.

Нет, на улицы вышли не «оранжевые». Все произошло так, как предупреждали Стругацкие: «там, где торжествует серость, к власти приходят черные».

В Москве и Питере голодные гастарбайтеры уже вовсю щипали коренных жителей обеих столиц. И поделом. В интернетах ходила грустная шутка «Фамилии преступников изменены по этническим причинам».

Потом я часто думал, что ядерная война лет двадцать назад была бы благом для человечества. Заблаговременно уничтожив массу дармоедов, она бы позволила пережившим воспользоваться освободившимися ресурсами и в перспективе сохранить хотя бы минимальный уровень цивилизации. Да, такой я фашист. А вы как хотели?

Но Бог не дал людям такого шанса. Человечество гнило, а не горело, расточая последние запасы из природных кладовых в бессмысленных гонках — потребления и вооружения (тесно взаимосвязанных, ведь невозможно спокойно потреблять, если твой покой не охраняют ракеты и авианосцы). И каждый день был приближением неизбежного и страшного финала.

Все мои приготовления не сделали одной важной вещи. Они не смогли подготовить меня психологически. Не дали чувства уверенности. Одно дело рассуждать, планировать и представлять — и совсем другое видеть это своими глазами.

День великого Жаренного Петуха я встретил напуганным ягненком. И когда клюв этого мифического зверя вонзился в зад Россиянии, я был ничуть не лучше миллионов офисного планктона и рабочего быдла, неспособного оторвать свое рыло от жвачника и пива с чипсами.

Весь ноябрь мобильная связь работала со скрипом. СМС-ки могли дойти через полдня, а могли и вовсе затеряться. Поэтому я не встревожился, когда в углу экрана телефона пропали значки. «Нет сигнала»

Можно было только вызвать службу спасения — «112». Шутки ради я попробовал. Не получилось.

Одновременно пропал и сигнал со спутника. Перестали транслироваться российские телеканалы, а также те из ближнего зарубежья, которые транслировались через тот же спутник «Ямал» — туркменские, казахские, киргизские.

С дурным чувством я включил радио. Дух мой воспрянул — неистребимая Верка Сердючка пела «Всё будет хорошо». Ну, у них на Украине может и будет, там теплее. А у нас зимой до минус 45.

Хорошо, что у нас в квартире осталась печка, которую мы все хотели сломать, чтоб на кухне было больше места.

Я поднял трубку телефона. Гудков не было.

Телевизор тоже радовал лишь синим экраном. Некоторое время развлекало радио

Последняя содержательная радиопередача была оптимистичной, как балет «Лебединое озеро». Лебединая песня по великой стране.

Выступал какой-то столичный чинуша средней руки. Самые верховные, видать, уже слиняли. «С новыми силами в светлое будущее». «Модернизация и оптимизация». «Шаги к успеху и процветанию».