Евгений Тарле - ПОЛИТИКА: История территориальных захва­тов. XV—XX века: Сочинения

• Название: ПОЛИТИКА: История территориальных захва­тов. XV—XX века: Сочинения
• Автор: Евгений Тарле
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: История
• Год: 2001

Имя Евгения Викторовича Тарле, блестящего ученого и талантливого рассказчика, хорошо знакомо отечественным знатокам истории. Менее известен тот факт, что Тарле до сих пор возглавляет список наиболее издаваемых за рубежом российских историков.

Увлекательное изложение истории внешней политики ведущих европейских стран за последние несколько столетий, присущее Тарле умение сочетать интереснейший фактический материал с научно-художественными обобщениям, принесли ему небывалый успех у читающей публики и одновременно — неприязнь «мэтров» советской историографии. Так книги, достойные украсить любую домашнюю библиотеку, стали в СССР библиографической редкостью. И теперь у издателей России появилась возможность вернуть читателям опальные шедевры исторической живописи.

---

Еще пока шло возбужденное ликование в рейхстаге, Гошен получил новую телеграмму от Грея. Грей уже совершенно точно узнал, что германские войска перешли границу и подходят к Льежу. Он в своей телеграмме приказывал Гошену немедленно предъявить категорический ультиматум германскому правительству: вывести все свои войска обратно, немедленно очистить Бельгию; положительный ответ требовался до 12 часов ночи. «Если нет (if not), — вам предписывается потребовать ваши паспорта и заявить, что правительство его величества чувствует себя обязанным принять все меры, какие в его власти, чтобы поддержать нейтралитет Бельгии и выполнить договор, в котором Германия такая же участница, как мы сами». В 7 часов вечера Гошен с этой телеграммой побывал у Ягова, который выразил свое крайнее огорчение по поводу такого оборота дела, а затем посол посетил канцлера Бетман-Гольвега. Оказалось, что для канцлера этот английский ультиматум с двенадцатичасовым сроком явился действительно внезапным ударом грома с ясного неба. «Я нашел канцлера очень взволнованным, — доносит об этой исторической сцене английский посол, — он сказал, что шаг, сделанный правительством его величества (т. е. британским. — Е. Т.), в высшей степени страшен; только из-за слова «нейтралитет», слова, которым так часто пренебрегали во время войны, только из-за клочка бумаги (just for a scrap of paper) Великобритания намерена воевать против родственного народа, который ничего лучшего не желал бы, как жить с ней в дружбе». После обмена несколькими полемическими фразами посол расстался с канцлером и на другой день выехал из Берлина. Еще за несколько часов до его отъезда, ровно в 12 часов ночи с 4 на 5 августа 1914 г., истек ультимативный срок, поставленный Греем, и Британская империя формально и фактически вступила в войну с Германией.

6

Последствия этого факта были колоссальны, он имел поистине решающее значение. Еще задолго до войны германский посол князь Лихновский говорил англичанам, что не считают же они императора Вильгельма II сумасшедшим человеком, который решился бы разом воевать с Англией, Францией и Россией. Участие Англии в корне меняло соотношение сил борющихся сторон. Отметим лишь самые главные последствия.

1. Появлялся новый фактор в борьбе, и притом фактор, всецело враждебный Германии, — длительность. Не вполне готовая Франция, очень неготовая Россия получили возможность не заключать мира после первых поражений, а затянуть войну, оправиться и опять вступить в бой. План Шлиффена терял смысл, так как даже в случае взятия Парижа французское правительство, удалившись на юго-запад, продолжало бы борьбу, имея на своей стороне все силы и материальные возможности необъятной и богатейшей в мире Британской империи.

2. Длительность войны сама по себе страшно подрывала шансы Германии на заключение выгодного мира; союзникам стоило только отказываться заключить мир, чтобы германская промышленность и торговля хирели и погибали.

3. Британский флот сразу отрезал Германию от всех морей, от всех ее колоний и рынков, от заморского привозного сырья, от подвоза припасов, подвергал ее население «голодной блокаде». Это круто меняло к худшему всю хозяйственную жизнь Германии, душило и разоряло ее.

Прибавлю, что в настоящее время существует мнение, согласно которому, если бы целый ряд английских торговых фирм и предприятий в течение всей войны, невзирая на все изъявления беспредельного своего патриотизма, не поддерживал Германию ввозом товаров через Скандинавские страны (конечно, из-за неслыханно высоких барышей), то Германия, может быть, не продержалась бы столько времени, сколько она продержалась в действительности. Этот характерный факс разоблачен во всех деталях в вышедшей в 1927 г. книге английского адмирала Консетта «The triumph of civil forces». Книга Консетта, после тщетных попыток крупнокапиталистической прессы замолчать ее, все же наделала очень много шума. В английской рабочей печати книга адмирала Консетта была принята как доказательство, что война, каждый лишний день которой стоил потоков крови, искусственно и сознательно затягивалась во имя интересов того же капитала, который и привел к самой войне. Иллюстрация морального «загнивания» получилась яркая.

Но, конечно, все эти обстоятельства могли только оттянуть развязку, но не предотвратить ее. Контрабанда была для Германии в 1914–1918 гг. очень важным, конечно, подспорьем, но, разумеется, не могла побороть гибельных последствий систематической блокады, длившейся еще дольше, чем длилась война, — около пяти лет (с августа 1914 г. до заключения Версальского мира 28 июня 1919 г. Да и тогда она была снята далеко не на другой день).

4. Весь колоссальный тоннаж британского торгового флота, дававший полную возможность Англии использовать материальные богатства всего земного шара, поступал в распоряжение Антанты; германский же торговый тоннаж оказывался бесполезным собранием сбившихся в кучу пароходов, на все время войны запертых в своих портах.

5. Обладая империей величиной почти в ¼ часть суши земного шара с 419 миллионами подданных, англичане могли при длительной войне успеть обзавестись огромной армией, которая при неограниченных возможностях в деле снабжения и вооружения могла оказаться страшным противником. А о том, что война будет длительной, англичане, начиная с лорда Китченера, повторяли с первых же дней. Китченер считал, что она будет длиться семь лет.

6. Громадные финансовые средства Британской империи и ее огромный кредит становились тоже отныне средствами борьбы, которые поступали в распоряжение Антанты. Наряду с английским торговым тоннажем английский кредит уже с первых дней войны являлся могучим орудием, пользуясь которым страны Антанты получали к своим услугам всю североамериканскую промышленность.

7. Участие Англии с ее колоссальными и разбросанными по всему земному шару владениями, с ее абсолютно владычествующим на всех океанах военным и торговым флотом неодолимо привлекало, как магнитом, все новых и новых союзников в лагерь Антанты. Когда Англия вступила в войну, Германия воевала уже с тремя державами — Россией, Францией и Бельгией; когда воина окончилась, Версальский мирный трактат был подписан двадцатью семью державами, воевавшими против Германии. И все 23 державы, присоединившиеся после Англии уже во время войны к Антанте, только потому и присоединились, что в ее составе была Англия. Германия была еще четыре года могуча на европейском континенте, но в прочих местах земного шара она была бессильна, изгнана, сдавлена, поставлена как бы вне закона уже с первых дней войны. Воюя против Германии, можно было кое-что выиграть; воюя на ее стороне, нельзя было даже рассчитывать на ее помощь, так как она сама оказалась в положении большой осажденной крепости. Заморские державы присоединялись к Антанте одна за другой не потому, что они были враждебны Германии, не потому, что у них были с Германией какие-либо старые счеты, но потому, что поражение Германии за морем было как бы предрешено, чем ни окончится война на европейском континенте; следовательно, нужно было присоединяться к Англии заблаговременно для дележа будущей добычи, для овладения частью того огромного места, которое должно было остаться после изгнания германского торгового и промышленного капитала, германского торгового флота, германского экономического и политического влияния во всем внеевропейском мире.

В южноамериканской прессе уже с самого начала войны вспоминали, что даже Наполеон I, всемогущий в Европе, ничего не мог за все свое царствование поделать против Англии вне Европы, не мог даже сноситься с немногими уцелевшими колониальными владениями Французской империи, — не мог только потому, что война с Англией продолжалась почти столько же времени (кроме коротенького Амьенского мира), сколько продолжалось его владычество. А что Вильгельму не удастся ни в малейшей степени повторить Наполеона, это стало вполне очевидно уже через 1,5 месяца после начала войны: в дни первой Марны и первого отступления германских армий.

8. Наконец, вступление Англии в войну повлекло за собой два последствия (одно — немедленно, другое — через некоторый промежуток времени), которые вследствие их значительности и впечатления, ими произведенного, нужно выделить и сказать о них несколько слов отдельно, хотя речь идет о явлениях того порядка, какие характеризованы только что в пункте седьмом.

Первым по времени последствием вступления Англии в войну был внезапный ультиматум, предъявленный Германии японским правительством 15 августа 1914 г. В рассчитанно обидной форме Япония требовала ухода германских военных сил и очищения Циндао и всей территории германской концессии в Китае. Этот удар не только лишал Германию ее единственной азиатской колонии, очень ценной в экономическом отношении, но и уничтожал надежды (о которых громко говорилось в первые дни войны), что Япония рано или поздно выступит против России. Кроме того, немецкие торговые суда в азиатских водах начали погибать после этого выступления Японии. Удар был очень жестоким именно в силу внезапности и вследствие того впечатления, которое он должен был произвести на нейтральные державы. Вступление Японии в войну быстро сделало ее одной из главных поставщиц Антанты; во всех странах, импортирующих фабрикаты, она стала в 1914–1918 гг. заменять Англию, Германию, Америку. Ввоз из Англии сильно сократился, ввоз из Соединенных Штатов (направившийся в Европу) тоже, из других стран прекратился совершенно. К этому обстоятельству прибавились еще быстро возраставшие потребности воюющих стран, где для производства не хватало рабочих рук (тогда как в Японии война не чувствовалась, так как все военные действия ограничились легким подвигом — занятием Циндао). С 1915 г. начался, а с 1916–1917 гг. неслыханно ускорился процесс превращения Японии в промышленную страну первой величины. Правительство и парламент употребили со своей стороны все, чтобы облегчить этот процесс. Все предприятия, вырабатывающие ежегодно по крайней мере 5250 тонн товаров, освобождены в Японии на 15 лет от всех налогов и могут беспошлинно ввозить все машины и орудия тфоизводства, которые им нужны; а те предприятия, которые вырабатывают не меньше 35 тысяч тонн товаров в год, имеют право экспроприировать (с уплатой по справедливой оценке) все те соседние земли и недвижимость, какие будут признаны необходимыми для расширения производства.