Владислав Холшевников - Мысль, вооруженная рифмами

• Название: Мысль, вооруженная рифмами
• Автор: Владислав Холшевников
• Издательство: Издательство ленинградского университета
• Жанр: Поэзия
• Год: 1984

Поэтическая антология охватывает два с половиной столетия — от зачинателей новой русской поэзии Тредиаковского и Ломоносова до наших дней. Подбор и последовательность стихотворных произведений в ней подчиняются задаче показа истории развития русского стиха, его наиболее характерных особенностей (метрического и строфического репертуара, эволюции ритмики, рифмы, интонационно-ритмических форм). Книга построена по хронологическому принципу и делится на пять основных разделов: XVIII в., первая половина XIX в., вторая его половина, начало XX в., советский период. Краткое приложение содержит образцы досиллабической и силлабической поэзии XVII — начала XVIII в. Во вступительной статье даются основные сведения об особенностях русского стиха и его эволюции; каждый раздел предваряет краткая характеристика стиха данного периода, в конце разделов даются стиховедческие примечания.

Антология адресована всем любителям русской поэзии и может быть использована в учебных целях на филологических факультетах университетов и педагогических институтов.

Рецензенты: докт. филол. наук К. Д. Вишневский (Пензенский гос. пед. ин-т), докт. филол. наук М. Л. Гаспаров (ИМЛИ АН СССР).

---

И. И. Козлов (1779–1840)

62. Вечерний звон

Вечерний звон, вечерний звон!
Как много дум наводит он
О юных днях в краю родном,
Где я любил, где отчий дом,
И как я, с ним навек простясь
Там слушал звон в последний раз!

Уже не зреть мне светлых дней
Весны обманчивой моей!
И сколько нет теперь в живых
Тогда веселых, молодых!
И крепок их могильный сон;
Не слышен им вечерний звон.

Лежать и мне в земле сырой!
Напев унывный надо мной
В долине ветер разнесет;
Другой певец по ней пройдет,
И уж не я, а будет он
В раздумье петь вечерний звон!

<1827>

Е. А. Баратынский (1800–1844)

63. Поцелуй

Сей поцелуй, дарованный тобой,
Преследует мое воображенье:
И в шуме дня и в тишине ночной
Я чувствую его напечатленье!
Случайным сном забудусь ли порой —
Мне снишься ты, мне снится наслажденье!
Блаженствую, обманутый мечтой,
Но в тот же миг встречаю пробужденье, —
Обман исчез, один я, и со мной
Одна любовь, одно изнеможенье.

1822

64. Звезда

Взгляни на звезды: много звезд
     В безмолвии ночном
Горит, блестит кругом луны
     На небе голубом.

Взгляни на звезды: между них
     Милее всех одна!
За что же? Ранее встает,
     Ярчей горит она?

Нет! утешает свет ее
     Расставшихся друзей:
Их взоры, в синей вышине,
     Встречаются на ней.

Она на небе чуть видна,
     Но с думою глядит,
Но взору шлет ответный взор
     И нежностью горит.

С нее в лазоревую ночь
     Не сводим мы очес,
И провожаем мы ее
     На небо и с небес.

Себе звезду избрал ли ты?
     В безмолвии ночном
Их много блещет и горит
     На небе голубом.

Не первой вставшей сердце вверь
     И, суетный в любви,
Не лучезарнейшую всех
     Своею назови.

Ту назови своей звездой,
     Что с думою глядит,
И взору шлет ответный взор,
     И нежностью горит.

1824

65

Чудный град порой сольется
Из летучих облаков,
Но лишь ветр его коснется,
Он исчезнет без следов.

Так мгновенные созданья
Поэтической мечты
Исчезают от дыханья
Посторонней суеты.

<1829>

66. Последний поэт (Отрывок)

Век шествует путем своим железным,
В сердцах корысть, и общая мечта
Час от часу насущным и полезным
Отчетливей, бесстыдней занята.
Исчезнули при свете просвещенья
Поэзии ребяческие сны,
И не о ней хлопочут поколенья,
Промышленным заботам преданы.

          Для ликующей свободы
          Вновь Эллада ожила,
          Собрала свои народы
          И столицы подняла;
          В ней опять цветут науки,
          Носит понт торговли груз,
          Но не слышны лиры звуки
          В первобытном рае муз!

Блестит зима дряхлеющего мира,
Блестит! Суров и бледен человек;
Но зелены в отечестве
Омира Холмы, леса, брега лазурных рек.
Цветет Парнас! пред ним, как в оны годы,
Кастальский ключ живой струею бьет;
Нежданный сын последних сил природы —
Возник Поэт, — идет он и поет.

          Воспевает, простодушный,
          Он любовь и красоту,
          И науки, им ослушной,
          Пустоту и суету:
          Мимолетные страданья
          Легкомыслием целя,
          Лучше, смертный, в дни незнанья
          Радость чувствует земля.

Поклонникам Урании холодной
Поет, увы! он благодать страстей;
Как пажити Эол бурнопогодный,
Плодотворят они сердца людей;
Живительным дыханием развита,
Фантазия подъемлется от них,
Как некогда возникла Афродита
Из пенистой пучины вод морских.

          И зачем не предадимся
          Снам улыбчивым своим?
          Жарким сердцем покоримся
          Думам хладным, а не им!
          Верьте сладким убежденьям
          Вас ласкающих очес
          И отрадным откровеньям
          Сострадательных небес!

<1835>

67

Были бури, непогоды,
Да младые были годы!

В день ненастный, час гнетучий
Грудь подымет вздох могучий;

Вольной песнью разольется,
Скорбь-невзгода распоется!

А как век-то, век-то старый
Обручится с лютой карой,

Груз двойной с груди усталой
Уж не сбросит вздох удалый,

Не положишь ты на голос
С черной мыслью белый волос!

1839

68. Звезды

Мою звезду я знаю, знаю,
          И мой бокал
Я наливаю, наливаю,
          Как наливал.
Гоненьям рока, злобе света
          Смеюся я:
Живет не здесь — в звездах Моэта
          Душа моя!
Когда ж коснутся уст прелестных
          Уста мои,
Не нужно мне ни звезд небесных,
          Ни звезд Аи!

<1839>

69

На что вы, дни! Юдольный мир явленья
          Свои не изменит!
Все ведомы, и только повторенья
          Грядущее сулит.

Недаром ты металась и кипела,
          Развитием спеша,
Свой подвиг ты свершила прежде тела,
          Безумная душа!

И, тесный круг подлунных впечатлений
          Сомкнувшая давно,
Под веяньем возвратных сновидений
          Ты дремлешь; а оно

Бессмысленно глядит, как утро встанет,
          Без нужды ночь сменя,
Как в мрак ночной бесплодный вечер канет,
          Венец пустого дня!

<1840>

А. И. Полежаев (1804 или 1805–1838)

70. Песнь пленного ирокезца

Я умру! на позор палачам
Беззащитное тело отдам!
          Равнодушно они
          Для забавы детей
          Отдирать от костей
          Будут жилы мои!
          Обругают, убьют
          И мой труп разорвут!
Но стерплю! Не скажу ничего,
Не наморщу чела моего!
          И, как дуб вековой,
          Неподвижный от стрел,
          Неподвижен и смел,
          Встречу миг роковой
          И, как воин и муж,
          Перейду в страну душ.
Перед сонмом теней воспою
Я бесстрашную гибель мою.
          И рассказ мой пленит
          Их внимательный слух,
          И воинственный дух
          Стариков оживит;
          И пройдет по устам
          Слава громким делам.
И рекут они в голос один:
«Ты достойный прапрадедов сын!»
          Совокупной толпой
          Мы на землю сойдем
          И в родных разольем
          Пыл вражды боевой;
          Победим, поразим
          И врагам отомстим!
Я умру! на позор палачам
Беззащитное тело отдам!
          Но, как дуб вековой,
          Неподвижный от стрел,
          Я недвижим и смел
          Встречу миг роковой!

Между 1826–1828

71. Провидение (Отрывок)

Я погибал…
Мой злобный гений
Торжествовал!..
Отступник мнений
Своих отцов,
Враг угнетений,
Как царь духо́в,
В душе безбожной
Надежды ложной
Я не питал
И из Эреба
Мольбы на небо
Не воссылал.
Мольба и вера
Для Люцифера
Не созданы, —
Гордыне смелой
Они смешны.
Злодей созрелый,
В виду смертей
В когтях чертей —
Всегда злодей.
Порабощенье,
Как зло за зло,
Всегда влекло
Ожесточенье.
Окаменен,
Как хладный камень,
Ожесточен,
Как серный пламень,
Я погибал
Без сожалений,
Без утешений…
Мой злобный гений
Торжествовал!

Между 1826–1828

72. Песнь погибающего пловца