Кеннет Оппель - Небесный охотник

• Название: Небесный охотник
• Автор: Кеннет Оппель
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2007
• ISBN: 5-91181-181-2

Юнга воздушного корабля Мэтт Круз в поисках новых приключений! У Мэтта есть почти все, чтобы радоваться жизни. Он самый знаменитый курсант Воздушной Академии, его любит самая лучшая девушка в мире… Правда, счастливчик Мэтт стеснен в средствах, и когда появляется возможность разбогатеть, он, не раздумывая, отправляется в опасный рейс. Но не один… У каждого из его таких же отчаянных спутников своя цель в этом путешествии, и вот всем им предстоит сделать выбор: золото, любовь или жизнь.

---

— Рассказывай всё, — приказала Кейт и принялась за еду.

В перерывах между поеданием изумительнейшей утки я рассказал ей всю историю, радуясь, что мы сидим поодаль от остальных посетителей. Я не хотел, чтобы кто-нибудь ещё это слышал. Всякий раз, как официант приближался взглянуть, как у нас дела, Кейт отсылала его коротким повелительным взмахом руки. Должен сказать, она была очень благодарной слушательницей и не сводила с меня больших карих глаз, пока я говорил. На середине рассказа она взяла меня под столом за руку, и от её неожиданного теплого прикосновения по всему моему телу пробежала горячая волна. Я запнулся на полуслове.

— Дальше, — нетерпеливо потребовала она.

— Прости. Ты меня сбила.

— Мне убрать руку? — шепнула она.

— Нет, мне нравится.

Я продолжал и в самых опасных и захватывающих местах чувствовал, как она сильно стискивает мою ладонь.

— О боже, — произнесла она, когда я окончил рассказ. — Как это ужасно, насчет мистера Домвиля.

— Когда я уезжал с Цейлона, он всё ещё был в госпитале.

Она мгновение помолчала.

— Но он действительно там, в небе? «Гиперион»?

— Высоко в небе.

Она подалась вперед.

— А ты знаешь, что у него на борту?

— Говорят, золото.

— О да, золото, — отмахнулась она. — А что ещё, знаешь?

— Полно замороженных трупов.

— Возможно. Но послушай. «Гиперион» принадлежал Теодору Грюнелю.

— Знаю, изобретателю.

— Он не просто изобретатель! Он построил большую часть величайших в мире мостов. Плюс подземная железная дорога под Европой. Да, и туннели под Гибралтарским проливом и Ла-Маншем.

— И двигатель внутреннего сгорания — тоже его, — добавил я.

— Я как раз хотела об этом сказать. Всё это сделало его ужасно богатым. И после он изобрел множество всякой всячины. Он был выдающийся человек, но очень, очень эксцентричный, по общим отзывам. Множество странных привычек. Не слишком-то любил людей. У него были сын и дочь, и он не очень хорошо ладил с ними, особенно с девушкой. Она вышла замуж за кого-то, кого он не одобрял, и с тех пор они больше не разговаривали. Полностью отказался от неё. Ну, в любом случае, это не важно. С возрастом он вел всё более и более отшельническую жизнь. Вероятно, совершал долгие таинственные путешествия. Никто не знал, чем он занимается. Потом он исчез. Оставил записку, что покидает Эдинбург и отправляется в Америку. Что-то вроде этого. У него был специальный воздушный корабль, построенный втайне, чтобы увезти всё его добро. Он сам тщательно подбирал капитана и всю команду. Говорят, что на корабле находились плоды всей его жизни, всё, чем он владел!

Она победно посмотрела на меня.

— Значит, там неплохая обстановка, — заметил я.

— Он был не только изобретателем, но и страстным коллекционером. Обладателем одной из крупнейших таксидермических коллекций в мире. — Она помедлила и понизила голос. — Некоторые экземпляры он никогда не показывал публике.

У меня по коже поползли мурашки.

— Например?

— Никто не знает. Поговаривают, что у него были животные, вымершие столетия назад, или существа, считающиеся вымышленными. И всё это там, наверху, в «Гиперионе». Весь корабль словно летучий бестиарий, музей, которого никто никогда не видел.

— Ничего себе.

— Мне наплевать на золото! Но могла ли я не захотеть увидеть его коллекцию! Почему бы нам не отправиться туда?

Я рассмеялся.

— Прямо вот так?

— Почему нет?

— Он слишком высоко. До него не добраться.

— Только потому, что вы не сумели?

— Если бы мы поднялись выше, все бы умерли.

— Значит, должен быть какой-то другой способ.

Кейт была не из тех, кого может остановить такая мелочь, как смерть. Глядя ей в глаза, я понимал, что она говорит серьезно, и с некоторой тревогой начинал чувствовать, насколько заразителен её энтузиазм.

— Он дрейфует на высоте около двадцати тысяч футов, — сказал я. — Там смертельно холодно, и это ещё не самое плохое. Воздуха слишком мало, чтобы дышать. На такой высоте газовые танки взрываются, а двигатели встают.

— Потому что давление воздуха низкое, верно?

Я удивленно кивнул:

— Двигатель внутреннего сгорания не был рассчитан для работы на таких высотах.

— А турбонаддув? — как бы ненароком поинтересовалась она.

Я внимательно посмотрел на неё:

— Теперь ты меня прямо пугаешь. Ты ведь уже думала обо всём этом, правда?

— Девочкам тоже дозволяется думать, разве не так, мистер Круз?

— Почему-то у меня ужасное ощущение, что ты уже придумала план и что я тоже в нем задействован!

— Но это ведь возможно, насчет двигателей, верно?

— Теоретически — да. Если нагнетать в них воздух, чтобы поддерживать постоянное давление как на уровне моря, они смогут работать на любой высоте. Или можно создавать повышенное давление во всём моторном отсеке.

Кейт невинно кивнула:

— Как раз о таком я и читала. Такие корабли называют высотниками.

Я вздохнул. Не хотелось и дальше поощрять её.

— Так ты слышал о них? — спросила она.

— Ну, нам говорили о них на занятиях. Я думаю, что их было построено очень немного и большинство находится на этапе испытаний. С ними множество проблем. И дело даже не в двигателях. На больших высотах гидрий так расширяется, что его необходимо стравливать в больших объемах. А если выпустить слишком много, то потеряешь всю подъемную силу, и тебе конец. На «Бродяге» с нами чуть не случилось именно это.

Кейт задумчиво кивнула:

— Уверена, что какой-нибудь умник сумел бы разрешить эту проблему.

— Особого смысла нет, — ответил я, а потом начал размышлять. — Хотя… вы оказываетесь над всеми ураганами, вам не нужно облетать их стороной. А разреженный воздух означает меньшее сопротивление, и вы можете лететь быстрее и с меньшим расходом горючего.

Кейт засияла в ответ.

— Но это всё только гипотетически, — заспешил я. — Насколько мне известно, до этой стадии ещё никто не добрался.

— У меня такое ощущение, что ты на самом деле не хочешь заполучить «Гиперион».

— Нет смысла желать того, что получить невозможно.

— Я думаю, что это могло бы стать целью всей жизни, — настаивала Кейт.

— Ну, я лучше подыщу какую-нибудь другую невыполнимую мечту, побезопаснее. В любом случае, вряд ли тебе удастся заполучить подходящий высотник. Мало кто из капитанов захочет рискнуть жизнью ради такого опасного дела.

— Да ну! Даже ради дожидающегося их сокровища?

— Это только непроверенные слухи.

— Грюнель был одним из богатейших людей Европы. — Она понизила голос до шепота. — Мэтт, у скольких людей могут быть координаты «Гипериона»?

— Мистер Домвиль, если поправится. Тритус мог запомнить их, но только в самом общем виде. Те, кто был в командной рубке, тоже. Карта полностью уничтожена водой. Я видел её после приземления. Прочесть её невозможно.

— Но ты помнишь.

Я кивнул:

— Только это ничего не значит. «Гиперион» дрейфует. Его несет ветрами на высоте в двадцать тысяч футов. Я видел его целых три дня назад. Кто знает, где он теперь.

Это, похоже, её обескуражило.

— Но ты имеешь общее представление о его направлении и скорости?

— Только очень-очень общее. Ветры всё время меняются. Сейчас он может быть где угодно, над любой точкой земного шара.

— У тебя вообще совершенно пораженческое отношение к делу, — заявила Кейт.

— Не пораженческое. А честное. Я предпочитаю немножко более достижимые цели.

— Ужасно практично с твоей стороны.

Несколько минут мы молча ели. Шампанское уже не казалось таким шипучим, как раньше.

— Знаешь, а я ведь очень сердита на тебя, — сказала она.

— Это я заметил!

— Нет, совсем по другому поводу. Я слышала, что в следующий уик-энд в Воздушной Академии будет бал.

Я надеялся, что она не узнает.

— Да…

— Ты собираешься пойти?

— Ну, я…

— Потому что если бы ты собирался и не пригласил меня, я бы немножко обиделась.

— Обиделась?

— Огорчилась. Расстроилась. Даже рассердилась.

— Если бы я собирался, то не пригласил бы никого другого в целом мире.

— Рада слышать, — заметила она. На её лице отражались удовольствие и нетерпение — и кое-что ещё: озорство. — Боже мой, я сто лет не была на балу!

Это было официальное мероприятие, Осенний бал, вечерние костюмы для джентльменов обязательны. Шикарный обед в огромном зале, а после него танцы. Я провел на «Авроре» годы среди разряженных в пух и прах леди и джентльменов, но там я им прислуживал. Я не могу себя представить одним из них, я не подхожу для этого, как не подхожу для ресторана «Жюль Верн». Большинство однокурсников Академии старше меня по меньшей мере на год, и многие из очень состоятельных семей. У меня нередко бывает ощущение, что мне бы следовало подавать им напитки.