Лев Самойлов - Прочитанные следы

• Название: Прочитанные следы
• Автор: Лев Самойлов
• Издательство: Ад Маргинем
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-93321-060-9

Прошло десять лет после войны, но загадочное убийство в поселке Мореходный, в Крыму, заставляет Андрея Васильева, капитана разведки в отставке, вспомнить один случай на фронте, так тогда и не раскрытый. Остросюжетная детективная повесть, действие которой начинается в 1944-м году и продолжается в 1954-м, строится по всем канонам шпионского жанра. Годы, неразгаданные убийства и несобранные улики не остановят опытного разведчика. Следы, оставленные в прифронтовом лесу, обнаружатся через десять лет на черноморском побережье и все-таки будут прочитаны. А шпион будет пойман.

---

…Тишина ночи нарушается мерным тиканием невидимых в темноте ходиков. Доносится, похожий на детский плач, вой бродящих в горах шакалов, слышен гул лежащего совсем рядом моря. А запахи моря смешиваются с запахами цветов.

В комнате темно и немного душно, от этого начинает болеть голова. Хочется курить, но нельзя. Кто знает, может быть, огонек папиросы, заметный издали, помешает делу?

Бесконечно долго тянется время. Кажется, что стрелки часов идут намного медленнее, чем им положено идти. Три часа ночи. Полковник взглядывает на светящуюся стрелку часов и еле слышно вздыхает. Рощин сидит рядом, он с трудом борется со сном и иногда вдруг поворачивается, выбирая удобное положение, отчего стул, на котором он сидит, чуть поскрипывает.

Рощин старается разглядеть в темноте лицо полковника, но это не удается. Чтобы отогнать сон, он, улыбаясь в темноте, вспоминает, как его разыграл полковник. Когда они сели за стол, Дымов вынул из кармана пиджака небольшую плоскую коробку, похожую на портсигар. На коробке, сверху, была наклеена этикетка папирос «Казбек».

— Вы какие курите? — спросил Дымов и положил коробку перед собой.

— «Беломор», — ответил Рощин, машинально опуская руку в карман за папиросами. — Но ведь вы приказали не курить?

— Правильно.

— Так зачем же вы смущаете себя и меня? — сказал Рощин, кивая на коробку.

— Просто так, для проверки нашей выдержки, — рассмеялся Дымов. Он открыл коробку, и Рощин с изумлением увидел, что вместо папирос в ней поблескивают маленькие и тонкие металлические части какого-то прибора.

— Как видите, — сказал Дымов, — курить все равно нечего!

Он нажал какую-то кнопку, вытащил двумя пальцами гибкий алюминиевый штырь — телескопическую антенну, легким щелчком включил питание и вложил в ухо капсюльный наушник.

— Теперь понятно, какого сорта эти папиросы? — спросил он.

— Конечно, товарищ полковник, — тихо проговорил Рощин, поняв, что перед ним — приемно-передающая радиостанция, смонтированная в маленькой, похожей на папиросную коробке.

— То-то же!

Сейчас полковник напряженно слушает, изредка трогая пальцем заложенный в ухо капсюль. Вдруг в комнате звучат слова, которые он ждет третью ночь. Одновременно с ним эти слова слышат сидящие на берегу майор Ширшов и водолаз Бабин.

— Внимание! Шторм! Внимание! Шторм!

Дымов слегка подталкивает локтем Рощина, захлопывает коробку, вынимает пистолет. Оба они выходят в приоткрытую дверь.

Путь высчитан и проверен десятки раз. Вот и забор соседнего домика. Несколько шагов — и через сдвинутую доску забора они осторожно пролезают и идут дальше. Снова забор, в котором также заранее сделан проход. Теперь Дымов и Рощин в саду Евдокии Петровны Рубашкиной. В глаза бросается пляшущий огонек керосиновой лампы, стоящей в саду на столике, между деревьями. Он отчетливо виден, этот огонек, и отсюда, и с берега моря.

— Сигнал! — взволнованно шепчет старший лейтенант.

Полковник молчит и предостерегающе поднимает руку.

Притаившись в тени забора, они ждут. Теперь им виден не только дом, стоящий в глубине сада, но и узкая полоска моря, укрытая между холмами. Вместе с маленькой косой побережья она примыкает почти вплотную к дому.

Калитка приоткрыта, и это тоже замечает Дымов при свете лампы.

Снова ожидание — долгое и мучительное. Десять, двадцать, сорок минут… Но что это? Из воды, словно огромная ящерица, выползает фигура. Она в водолазном скафандре. Человек, по-видимому, очень устал. Он делает несколько шагов, шатается и падает навзничь.

В эти секунды Дымов и Рощин убеждаются в том, что не только они и их друзья на другом конце Мореходного бодрствуют и ждут. Из калитки домика Рубашкиной выбегает человек. Он стремительно бросается к вышедшему из воды и, оглядываясь по сторонам и втягивая голову в плечи, пытается помочь ему встать. Человек в скафандре лежит без движения. Второй снова наклоняется над лежащим, торопливо стаскивает с него шлем и что-то шепотом говорит, показывая рукой в сторону калитки.

Но водолаз внезапно приходит в себя. Не поднимаясь с песка, он обхватывает колени склонившегося над ним человека и резким рывком опрокидывает его на песок. С приглушенным криком тот падает на спину. И в это же мгновение Дымов и Рощин бросаются к борющимся на песке.

Когда Сергей Сергеевич увидел освобожденное от шлема усталое, но счастливое лицо Алексея Семушкина, он обнял его и крепко расцеловал. Потом повернулся ко второму.

— Не того ждали? — угрюмо спросил полковник. — Ничего, Борзов. Тот, кого вы ждали, передумал и выбрался на берег в другом месте и другим способом. Вы с ним еще встретитесь.

Глава 11. Разгадка «Ц»

В облике арестованного было что-то необычное, неестественное, однако эта неестественность не бросалась в глаза и не сразу привлекала к себе внимание. Низкорослый человек лет тридцати пяти, похожий издали на подростка, с гладкими и светлыми, зачесанными назад волосами, с тонким бабьим голосом, с бесцветными глазами и безразличным взглядом. Мимо него можно было пройти, как и мимо десятков и сотен других людей, встречавшихся на пути. И, только приглядевшись повнимательнее — и не один раз, — Дымов понял, в чем заключается эта неестественность. Фигура арестованного казалась крепко, но грубо сколоченной из отдельных, случайно пригнанных друг к другу кусков различной пропорции. Непомерно длинные сильные руки, будто подвешенные к плечам; плечи широкие, почти квадратные; узкая мальчишеская талия; маленькие, тонкие, слегка искривленные ноги. Это впечатление диспропорции усиливалось при взгляде на лицо арестованного — на его большой лоб, нависший над плоским, приплюснутым лицом, с боков которого торчали уши, будто вывернутые наизнанку. Было в нем что-то уродливое, карликообразное, словно природа, не сделав его карликом, вместе с тем остановилась на полпути и не довела до конца образование нормальной человеческой фигуры.

И вел себя арестованный довольно странно. Когда его выволокли на берег и буквально вытащили — хрипящего, с закушенными губами, с искаженным лицом — из водолазного скафандра, он обхватил себя длинными руками, будто хотел согреться, и закачался в бессильной ярости. Но так было только мгновение. Щурясь от света нескольких направленных на него фонарей, стараясь придать своему лицу спокойное, беспечное выражение, он дважды произнес:

— Ende! Ende![7]

Потом на чистом русском языке попросил поскорее отправить его в помещение, так как чувствует себя усталым, хочет отдохнуть, но, если время не терпит, он готов давать показания, хотя предпочитает это делать не здесь, в поселке, а в центре, т. е. в Москве.

…Уже трижды допрашивал его Дымов в присутствии Ширшова и Рощина. Сергей Сергеевич понимал, что только в Москве ему удастся вплотную заняться следствием по этому делу. Но перед тем как отправить арестованного в Москву, ему хотелось еще здесь, на месте, получить первые и, возможно, существенные показания.

К удивлению Дымова, а тем более Ширшова и Рощина, арестованный был довольно словоохотлив и на вопросы отвечал быстро, не задумываясь. Он, казалось, даже хотел произвести впечатление, чтобы арестовавшие его понимали, что перед ними — крупный, вытренированный и знающий себе цену разведчик-аристократ. Он может позволить себе этот маленький спектакль: держаться независимо, разговаривать свободно, без тени испуга или угодливости, так как он — это надо было понять сразу! — из тех, о ком будут заботиться «с той стороны».

Арестованный довольно откровенно рассказал, что его интересовал локатор, который собирались использовать русские моряки. Как он появился на нашем берегу? Очень просто: подводная техника. Таким же путем, при помощи техники, он собирался вернуться. Куда? Домой. Более точный адрес «дома» он назвать отказался. Почему у него в кармане скафандра оказалась магнитная мина замедленного действия с часовым механизмом? На всякий случай. Она могла пригодиться под водой.

Вместе с тем арестованный категорически отказался назвать свою фамилию и свою агентурную кличку, а также фамилию и адрес того человека, который укрывал его здесь, в Мореходном. Об убийстве местного фотографа он, по его словам, ничего не знает. Арестованный даже выразил негодование, как его могут смешивать с уголовными преступниками.

Дымов предложил арестованному подписать протокол допроса, но тот заявил, что ни под одним документом своей подписи ставить не будет.

Так вел себя диверсант, схваченный под водой, — нагло, самоуверенно, с хитрым расчетом.

Вчера, снова и снова приглядываясь к нему, Дымов вдруг прервал допрос и попросил Ширшова достать русско-немецкий словарь. Ширшов растерянно развел руками: где же его достать сейчас? Может быть, в школе есть, но это можно сделать только завтра. Тогда Дымов попросил послать машину в гостиницу и привезти сюда профессора Васильева и его жену. Через несколько минут Нина Викторовна в сопровождении мужа вошла в комнату.