Элджернон Блэквуд - Безумие

• Название: Безумие
• Автор: Элджернон Блэквуд
• Издательство: Энигма
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2005
• ISBN: 5-94698-046-7

Что такое безумие? Почему люди, страдающие этим психическим недугом, так покорны и слабы? Эти вопросы не раз задавал себе Лидалл? Ответы же на них он вскоре получил от доктора Хэнкока…

---

Проходя по мосту над Серпентином,[1] он остановился и, свесившись через перила, стал задумчиво наблюдать за пузырьками на воде.

— Как вы считаете, в Серпентине есть рыба? — обратился он к человеку, стоявшему чуть поодаль и всем своим видом напоминавшему клерка.

Они немного поговорили, потом собеседник Лидалла продолжил свой путь, то и дело оглядываясь на грустного человека, заговорившего с ним.

«Смешно! Несмотря на все наши научные достижения, мы не можем жить под водой, как рыбы», — размышлял Лидалл, прохаживаясь вдоль берега. Он видел, как утиная стая, едва различимая на фоне вечерних сумерек, с тихим, печальным плеском села на воду рядом с поросшим кустами островом. «А может, мы так возгордились своими техническими достижениями, что попросту разучились летать…» Нет, эти наивные попытки убежать от себя никогда ни к чему не приводили — другая, всевидящая и всезнающая его часть наблюдала за ними и снисходительно усмехалась.

Погруженный в свои мысли Лидалл брел не разбирая дороги, пока не наткнулся на огромную, неподвижную фигуру, преградившую ему путь. Это был полисмен парка, один из тех, кто всегда следил за ним. Лидалл резко метнулся к деревьям, но грузный полисмен уже узнал его и вежливо козырнул:

— Приятный вечерок, сэр. Снова потеплело.

Лидалл пробормотал в ответ нечто нечленораздельное и поспешил скрыться в тени аллеи. Полисмен провожал его задумчивым взглядом, пока тьма не поглотила согбенную фигуру Лидалла. «Он тоже знает!» — простонал несчастный. Каждая скамейка была кем-то занята, и сидящие на них люди сверлили его своими подозрительными взглядами, даже за деревьями маячили какие-то соглядатаи. Лидалл не осмеливался выйти на улицу: каждый таксист был против него, поскольку знал, — нет, доверяться им нельзя ни в коем случае, еще завезут куда-нибудь, а потом… И вдруг в его душе, измученной бесконечной внутренней борьбой, как будто что-то забрезжило…

«В Серпентине есть рыба», — вспомнил Лидалл ответ «клерка». «стало быть, — добавил он про себя, — там, в глубине, течет скрытая, недоступная людям жизнь, которую никто и ничто не может потревожить». В его сознании внезапно воцарилась кристальная ясность. Да, да, только в воде он мог бы обрести мир, покой и избавление от собственных мыслей. Боже правый, как все просто! И тем не менее ему никогда раньше не приходило это в голову. Лидалл уже было повернул назад, но в этот миг его разум вновь затуманился — сомнения, сомнения, сомнения… Сумеет ли он выбраться, когда получит все, что хотел? Всплывет ли на поверхность?

Ответа Лидалл не знал. Он припустил что есть духу по дорожке, потом резко остановился, чтобы подумать. При виде этого нелепого, застывшего в мучительной нерешительности человека даже ветер, запутавшийся в ветвях деревьев, не выдержал и насмешливо прыснул. В больном сознании Лидалла сразу возник образ хлопающей крыльями утки, и он тут же решил, что воздух лучше воды. Он полетит туда, где есть покой, а не опустится на дно или просто поплывет. И Лидалл вспомнил вид из окна своей спальни — восемьдесят футов над тротуарами старого дымного Лондона. Да, по воздуху, безусловно, лучше. Он немного подождал, чтобы еще раз все хорошенько обдумать: ведь сначала ему показалась верной мысль о рыбе, потом о птице, а нужно выбрать что-то одно. Но как это сделать, если мысли путаются и норовят разбежаться в разные стороны? Неужели никто не может ему помочь, как будто в этом огромном городе нет ни одного сочувствующего ему человека, который мог бы дать ему совет? Какого-нибудь опытного, доброго, здравомыслящего человека…

И вновь Лидаллу привиделось лицо доктора Хэнкока. Он увидел мягкий взгляд, сочувственную улыбку, вспомнил успокаивающий голос и предложение, от которого отказался. Конечно, была одна серьезная помеха: доктор знал. Но он был слишком тактичным, слишком деликатным, чтобы позволить этому знанию влиять на свое отношение к нему, Лидаллу, не говоря уже о том, чтобы хоть как-то выдать свою осведомленность. Да, да, Хэнкок — единственный, кто может ему помочь сделать правильный выбор.

Чувствуя на себе настороженный взгляд враждебного мира, он поймал такси у ближайших парковых ворот, потом, велев водителю притормозить у аптеки, нашел нужный адрес в телефонной книге и вскоре, счастливый и спокойный, стоял у заветной двери.

Да, доктор Хэнкок дома… Лидалл представился.

Маленький господин был настолько любезен, что немедленно принял его. Спустя несколько минут двое мужчин беседовали, как старые добрые друзья. Только на сей раз Хэнкок, показавший себя терпеливым слушателем, был необычайно разговорчив. Лидалл очень ясно объяснил суть дела.

— Итак, доктор Хэнкок, что бы вы посоветовали? Воду или воздух?

Но, пока Хэнкок, тщательно подбирая слова, пытался ему что-то объяснить, Лидалла осенило — в голову пришла новая идея, во сто крат лучше прежней! Где же еще спрятаться от всех бед, как не в самом Хэнкоке? Доктор добрый, он определенно не будет возражать. Теперь Лидалл не колебался ни секунды — даже несмотря на то, что сам был высоким и широкоплечим, а Хэнкок маленьким, у него не было и тени сомнения, что он поместится в докторе.

Лидалл прыгнул на своего маленького, хрупкого визави, словно дикий зверь. Почувствовал, как тонкая шея доктора поддается силе его могучих рук… Потом — темнота, мир, покой, пустота, то самое забвение, о котором он так долго мечтал. Его желание исполнилось. Он навсегда сокрылся от бурь и напастей мира сего внутри этого добрейшего человека…

* * *

Лидалл открыл глаза и огляделся — он находился в неизвестной ему комнате с обитыми чем-то мягким стенами приглушенного цвета. Было очень тихо. На кровати и на стоявшем рядом кресле лежали подушки. Все было отмечено печатью какого-то неземного покоя, жизнь осталась где-то далеко-далеко. Над головой горела лампа, а створка единственного маленького окошка в двери была заперта на засов. Чудесно! Никто не может пробраться сюда.

Отдохнувший и счастливый, он пересел в глубокое удобное кресло. Послышался вкрадчивый щелчок, и створка крошечного окошка откинулась. Дверь беззвучно открылась, и в комнату, лучась умиротворенной улыбкой, вошел маленький господин с добрыми карими глазами — доктор Хэнкок.

Первое, что почувствовал Лидалл, было удивление: «Значит, я либо вошел в него не с той стороны, либо не удержался в нем…»

— О, мой дорогой, мой добрый друг! — Лидалл поднялся для приветствия.

Протянув руку, вдруг обнаружил, что левая его рука каким-то необъяснимым образом потянулась за правой. И обе тут же свело судорогой. «Похоже, у меня был удар», — мелькнула мысль, когда Хэнкок осторожно усадил его обратно в кресло.

— Вам не следует вставать, — мягко, но властно сказал доктор. — Сидите здесь и отдыхайте. Вам необходимо восстановить свои душевные силы. Как всякому разумному человеку, который перетрудился…

«Я заберусь в него, когда он отвернется. Да, да, очевидно, я тогда ошибся дверью. Конечно, нужно идти через затылок — там, где позвоночник соединяется с мозгом», — подумал Лидалл и стал ждать, когда Хэнкок отвернется. Но доктор и не думал отворачиваться — разговаривая с Лидаллом, он не сводил с него своих ставших какими-то слишком уж пристальными глаз, а сам мелкими шажками продвигался к двери. Лидалл улыбался, как невинное дитя, однако за этой улыбкой скрывалось коварство кровожадного зверя, а затравленный его взгляд был ужасен.

— Настолько ли крепки эти засовы, чтобы никто не мог войти сюда? — спросил Лидалл, указывая на дверь.

Хитрость удалась, и Хэнкок повернул голову. В тот же миг Лидалл с рычанием хотел было броситься на него, но не смог даже встать на нога — бессильно сполз в кресле, не в состоянии вытянуть руки больше чем на несколько дюймов. Доктор спокойно подошел и поправил подушки.

Что-то перевернулось в душе Лидалла, и случившееся с ним внезапно представилось совсем в ином свете. Все вдруг стало ясным как день — возможно, от резкого движения в голове несчастного что-то сместилось, и тьма, окутывавшая его сознание, отступила… Лидалла захлестнули воспоминания.

— О боже, — вскричал он, — я же безумен! Я хотел навредить вам — тому, кто был так добр ко мне! — Дрожа как в ознобе, безумец разрыдался. — Ради всего святого, — словно кающийся грешник, взмолился он, обратив к Хэнкоку пристыженный взгляд, — свяжите меня. Свяжите мне руки, пока я снова не попытался сделать это.

Лидалл с готовностью вытянул обе руки, но ничего не произошло — не говоря ни слова, доктор печально смотрел на него. Несчастный проследил за взглядом добрых карих глаз и вздрогнул: его запястья были уже скованы стальными наручниками, а грудь и руки затянуты в смирительную рубашку…

Примечания