Валентин Юрьев - Отбросы

• Название: Отбросы
• Автор: Валентин Юрьев
• Жанр: Научная Фантастика

---

— А дети как же?

— А что — "дети"? Дети, это первобытный инстинкт. Вон, многие любят кошек гладить, так это же не любовь.

— Никак не пойму, но ведь дети — не кошки, как это можно сравнивать, чушь какая-то.

— Сам ты чушь! Ты врубись в мысль, не спеши, вдумайся, потом ругайся….не-е-е… помолчи уж, раз разговор зашёл… Дети только тем отличаются, что кроме мягкой шерсти у них есть мягкие ручки, и умненькие глазки, и вообще, Природа- матушка сделала так, что мы всех детей заочно любим за один только вид, который нас умиляет до соплей.

Хоть своих, хоть собачьих, даже поросяток и крокодильчиков! Почему? Да просто потому, что нам это приятно! Ты же не считаешь своим достижением то, что тебе нравится глазеть на женские ножки? Да, ладно, не суетись, знаю я, знаю…. Это инстинкты, Кэп, примитив, и вся твоя так называемая "любовь" — это просто комплекс первобытных позывов умноженных на такое же чванливое самолюбие!

— Док, но мы же болеем за них, готовы отдать свою жизнь, сколько таких случаев… Вон в Китае раскопали древнюю могилу, там после наводнения грязью внезапно завалило несколько матерей с детьми, а недавно скелеты раскопали. Так вот, все матери накрывали малышей своими телами. Все! Это факт?

— Не знаю, не читал. Только чего же здесь особенного? Я и говорю — инстинкты! И правильно, любой зверь за своего ребёнка горло передерёт. Только при чём тут любовь? Мы их просто пожизненно обожаем и всё! Фатум!

А теперь ещё прибавь людское тщеславие пустое, когда оно, кровинушка, стишок прочитает лучше других, станцует в платьице, тогда тебя изнутри гордость распирает, вот, мол какой у меня!… Фото с цветочками, бантик дурацкий или бабочку на шею, а оно ему надо?…У тебя трое, кажется?

— Четверо!

— О-о-о, видишь, как ты голосом нажал, "четверо!", тоже ведь себя уважаешь за то, что ты такой самец! Что ты, Кэп, какая же тут "любовь"? Это всё самоутверждение!

Я с ужасом понимаю, наконец его мысль и моё существо проваливается в бездну черноты, потому что всё сказанное доктором не открытие, многие такие мысли и меня раньше мучили, но я загонял их вглубь сознания и запирал на громадный замок.

Если этот замок сломать, то получится, что все высокие слова о служении, любви и самопожертвовании — пустой звук и жизнь вообще не имеет никакого смысла кроме пошлого ублажения своей персоны.

Тогда получается, что абсолютно равные права имеет и тот, кто лелеет свои инстинкты, совершая добрые поступки и называя это любовью, и тот, кто не произносит высоких слов, а просто хапает себе по праву сильного. Каждый ублажает себя. И всё!

Многое вытекает из такой простой мысли.

Но не хочется так просто сдаваться и я ещё лезу в драку за чистоту моральных основ бытия.

— Ладно, Док, а женщины? Разве у тебя не было потерь, от которых хотелось под поезд? Разве ты не страдал, не мучился, не воспарял к небесам, не писал стихи при луне?

— Ты, дорогой, весь переполнен штампами. Мало ли куда я воспарял и чего писал. Ты вот, когда голодный, разве не возбуждаешься при виде вкуснятины, а от запаха горячего супа разве не сходишь с ума?….. В любых чувствах могут быть обострения. Ты ведь у нас человек науки, так?

— Ну, сейчас-то вряд ли, но когда-то да, конечно…

— Тогда вспомни, были у тебя моменты острые как вспышка света, когда ты внезапно постигал истину, когда тебе приоткрывалась тайная дверца познания? Вспомни, был ли ты тогда счастлив до небес? А когда на вершину залезал? Или когда письмо получал, которого ждал два месяца?…А?

Тут он попал в точку. Я был. Я много раз был на пороге маленьких открытий, удач, невероятного счастья, от которого чувствовал себя невероятным гигантом интеллекта и везения. Приходится сознаваться, хотя мозг мой не хочет терпеть поражение в нашей спонтанно возникшей битве и судорожно мечется по неведомым кладовым моей памяти, как король по доске в поисках спасения от мата.

— Был, конечно. Но это же разные вещи!

— Увиливаешь, Кэп! Не хочешь сдаваться?! Тогда прояви свои научные мозги, напряги их хорошенько, и несколько однотипных явлений объедини в кучу, это же азы классификации, и согласись, что им присуща одна простая общая черта: все они по сути твои личные, первобытные, независящие от тебя ощущения и всё! И все они могут обостряться в зависимости от ситуации. И твоя любовь — это такой же примитив, как голод.

Тебе это нравилось, хотелось, вот ты и "любил". Всё просто как самокат!

— Нет, а как же ответная любовь, обоюдное счастье? Любовь до гроба?

— Кэп, ну ты же сам себя сдаёшь! Придумал бы что-нибудь позаковыристей… Там просто сложение двух желаний, которые по времени совпали. Кстати, в большинстве случаев, это я тебе как врач говорю, кто-то из двоих привирает, он просто временно что-то получает от этой остроты, но не любит по-настоящему, то есть его обострение в тот момент не достигает максимума. Лукавит.

Такой партнёр легко сдаёт своего любовника и чуть что, ширк хвостом и — на сторону! А потом все удивляются: "Ну, надо же! Такая пара была! Какое коварство!". И под поезд обычно лезет только один из двух, это пока ему другая любовь не встретится.

— Ну, ты и циник, Док! Пускай даже так…..А родители?

— А что, "родители"? Чего же их не любить, когда они денежку дают, и кормят, и гладят по головке, и внуков воспитывают, пока ты молод, и всё бескорыстно? Точнее почти бескорыстно.

А вот когда они от тебя потребуют чего-нибудь такого, что заставит сломать своё "Я" и накормить их любовь к самими себе твоим поступком, который тебе не по сердцу, тогда вам недолго и до ненависти дойти, уж тут примеров — миллионы, только шляпу подставляй. И ненавидят повсеместно и травят и режут друг друга, уж нам ли не знать, в нашей тюрьме. Но при этом нет ничего неестественного, инстинкты родителей противоречат инстинктам детей. И не надо высоких слов!

И мы кричим на детей: "Моральные уроды!!" Да они все обычные, нормальные просто хотят ублажить свою плоть. А преступники отличаются от "добродетельных" только тем, что у них ручка регулятора чуть-чуть набок сбита. Причём с рождения. И не по их вине! Вообще ни по чьей вине!

Это уж опять же Матушка природа подсиропила! Одним добродетель через край, эти в монастырь пойдут, другим — анархии чуть побольше и они готовы резать и папу и маму и любого, кто встал на пути. Тормоз слабоват! А они тут причём? Это я, так уже, в сторону отошел, профессия, знаете ли, всю жизнь по тюрьмам.

— Ты уж, Док, вообще договорился, тогда давай зебриков выпустим, облобызаем и подставим шеи, пусть режут, где-то же есть граница допустимости?

— Граница-то есть. Правда, не мы с тобой её ставили. Только слово "любовь" тут ни при чём. Хоть ты сам его и талдычил всё это время.

Хочешь, люби сам себя, ублажай свою прихоть, любя своих женщин и детей, а заодно и родителей, ну, можешь ещё напарника по связке полюбить в своих горах, если ты такой любвеобильный, хоть весь мир люби, но всегда помни, что это не то, чем ты мог бы гордится, это просто лично твоё свойство наслаждать себя, данное тебе Природой. Как музыкальный слух.

И если у другого смертного этого свойства нет, ты не кори его, может быть даже, пожалей за то, что он импотент чувства и не в состоянии испытать твоё блаженство, но не жди, что он переменится и с осиянным лицом выйдет навстречу.

Ни хрена он не выйдет. А пырнёт тебя тихо ножичком в тёмном проулке и на твои денежки усладит своё тело с купленной мамзелью. И от детей своих не жди ничего. Старики никому не нужны, нечего себя обманывать.

Они будут любить, пока твоей пенсии хватает на сухари с морковкой и разношенные тапочки, да на шоколадки для внуков, а за спиной твоей маячит хотя бы старый дом, который можно будет продать, любят, пока ты не начал ходить под себя и сам доползаешь до туалета, а в проявлениях твоего старческого маразма нет ничего опасного для общества. А то ещё подожжёшь что-нибудь, гнилая развалина, а им расхлёбывать….

Это я не о тебе, Кэп, я вообще. Старики — это обуза!

А особенно старики — развалюхи, которым то инсулин колоть раз в час, то судно подать, то их капризы исполнять!

А ты, Кэп, похоже, к этому стремишься и высасываешь сам себя до шкурки! Нет уж, ты полежи, встань на ноги и тогда, когда ты сможешь быть полезен, тогда все к тебе и воспылают этой твоей…любовью и приползут на коленях!

— А почему ты Док, эскулап несчастный, циник неисправимый, почему ты сейчас только так заговорил, а двадцать лет я и не подозревал в тебе таких слов?

— А, чёрт его знает….Да мы как то и не общались, очень-то, вспомни-ка, чего мне со здоровыми общаться?… И повода не было… И потом, раньше ты не грохался наземь, как барышня в пикантные дни, а ещё я, похоже, и сам уже стар становлюсь, болтлив и занудлив…да эти ещё летят, может, скоро уже и не удастся вот так мило поболтать…

— А как же "граница"?

— Граница?….Какая?… А-а-а, вспомнил…граница доступного поведения. А что, "граница"? Это такая условная линия, как линия горизонта, которую люди соблюдают, пока их это устраивает. А как перестанет устраивать, все её пересекают за милую душу и государство в первую очередь. Если только за это не бьют сильно!