Людмила Белякова - Сезон любви

• Название: Сезон любви
• Автор: Людмила Белякова
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9524-4803-2

Олимпиада Зимина была успешна и могла написать статью на любую тему, рекламный слоган, аннотацию – что угодно, но грянул кризис. Ее сократили, а деньги за работу не заплатили. Девушка решила бороться с несправедливостью и нищетой. Однажды она нашла на сиденье в метро отрывной календарь, который помог ей не попасть в сети фальшивых рекрутинговых агентств и подсказал, как пережить кризис. Неугомонная журналистка не очень преуспела в бизнесе, но пристроила несколько своих товарок на хорошую работу, а когда сама поймала удачу за хвост, оказалось, что волшебный календарик исчез.

---

я обнапужила там

кака двести лет назад

потерибителям

топорясь поцеклюями

в зремом и сирашем возрасте

особенно пролезны морковь и тебли

Закваказья

жипописи курояток

кресла задовик

чуловек

кормидора

бидеты ненароком в разжевалку

в промежутике

трописка вмляла ЧУЧАСТКИ».

«Господи, как это я такое наваяла? Когда?! Ну, «кака двести лет назад» – это я про бал в Останкино писала, даже платье пришлось длинное напрокат брать у Полуэкторши – иначе не пустили бы, дресс-код, знаете ли… А «топорясь поцеклюями» – это про что?! И кто вообще – это сюда поместил?!! И откуда взял?»

Липа, не очень хорошо соображая, что делает, отложила разладившийся и понесший откровенную чушь календарик и пошла на одеревеневших ногах на кухню – поискать чего-нибудь съестного.

«Зажевать стресс, срочно – как и положено нормальной среднестатистической бабе», – подумала она о себе как о постороннем человеке. – Это, верно, у меня отходнячок такой… Легонький. После визита в контору по трудо устройству…»

Ничего сладкого вроде конфет или дольки шоколада в хозяйстве не нашлось. Это также добавило стрессу Липиному несколько зыбкому в интеллектуальном отношении состоянию.

Когда она работала переводчиком, конфет и шоколаду у нее было непереводно – то инструкцию к бытовой технике коллеге переведешь, то контрольную нерадивому студенту сделаешь. Случалось, и на русском – например, любовные письма на заказ писать… Ну, не хватало сорокалетним теткам мозгов нашлепать на компьютере – Вася, ты мне очень нравишься, давай с тобой дружить тесными интимными отношениями!

Потом Липа вспомнила вдруг, как они с Кузей, еще будучи коллегами, сидели и пили чай с конфетами из шикарной золотой коробки. Липа ножичком тюкала конфетку пополам: если начинка коричневая – Липе, если белая – Кузе, а цветную, неизведанную, кушали пополам и обменивались впечатлениями.

Потом, через несколько лет Липа почему-то вспомнила, что эту коробку ей подарил техник-хорват, временно работавший у них в здании на монтаже нового оборудования. Но Липа, пребывавшая в стадии первой влюбленности в РДГ, не обратила особого внимания ни на хорвата, ни на то, что коробка в форме сердца была преподнесена четырнадцатого февраля… О том, что интересный смуглый брюнет был по уши влюблен в Липу, знали все, кроме нее самой. Расстроенная Кузя сообщила об этом Липе только после того, как хорват вместе с инструментами и разбитым сердцем отбыл к себе на родину.

«Да, вот такой нешоколадный период наступил…»

Липа согрела чайник и от души навертела себе какао с соевыми сливками. Отследив то, как последний глоток напитка мягким теплым клубочком скатился в желудок, она решительно отправилась в гостиную, дабы выяснить отношения с зарвавшимся календарем. Тот, распустив листки павлиньим хвостом, как ни в чем не бывало лежал-полеживал на спинке дивана.

– Так, дорогой друг! – начала Липа, беря календарь. – Я, конечно, ценю твои замечательные сове…

На листочке значилось:

«КАША КУКУРУЗНАЯ «ФРАГОНАР»

На одну часть кукурузной крупы или муки берем 2–2,5 части воды и, пока вода не нагрелась, всыпаем крупу тонкой струйкой, чтобы избежать комков».

– Мозги мои сейчас из ушей посыплются тонкой желтой струйкой, – зло прошипела Липа, остервенело выдирая из календаря рецепт каши «Фрагонар».

Ни до ни после него «списка опечаток» не было. Глаза выхватывали куски каких-то советов вроде «не надевать на собеседование длинных серег – их перезвон будет отвлекать от вас внимание специалиста по кадрам…». Никаких «жипописи курояток» там не было и в помине.

– Ну ладно, – примирительно сказала Липа, водружая календарь назад на спинку дивана, – значит, точно мне впотьмах привиделось.

«Да и откуда им взяться? Я же все вычищаю досконально. Пальчики у меня, конечно, шаловливые, резвые, вечно между клавишами попадают, но ведь я – профи, на доводку времени не жалею».

Тут Липа вспомнила свою действительно классную «опечутку» – как она, делая заказной, юбилейный материал об ансамбле народного танца, лихо обозвала лезгинку лезбинкой и чуть было не отправила материал заказчику в таком виде… Но не отправила же? Просмотрела статью еще раз, чуть не умерла с хохоту, но выловила…

«А если б такое прочел РДГ?! Ведь убил бы джигит кавказский, а? Но обошлось как-то… Обойдется и дальше».

Но календарь, по-видимому, трогать сегодня уже не стоит – он устал и будет публиковать какую-то ерунду. Листок с кашей «Фрагонар» Липа отнесла на кухню. Можно и приготовить, чтобы не обижать друга – надо только купить эту крупу.

Наутро чуть успокоившиеся нервы, как уснувший компьютер – «мышкой», взбудоражил звонок в дверь. Без телефонного звонка приходили только цыгане за обносками, торговцы вразнос и бабуля Полуэктова. Липа подозревала, что это у нее слабые реминисценции начальничьей привычки врываться в отдел без стука – дабы застать недобросовестных подчиненных за чтением антисоветской литературы или вязанием салфеток – Лидьиванна часто и гордо называла себя «заслуженной апээновкой» и с удовольствием рассказывала, сколько надо было пахать и унижаться, чтобы, как она, получить звание редакто ра-аналитика и руководить целым департаментом.

«Хиловато вы анализировали в вашем АПН, если до контрреволюции допустили», – ехидно думала в такие минуты Липа, но вслух не высказывалась – Полуэкторша иногда здорово предугадывала события.

Лидьиванна, как водится, явилась с котом Дивуаром на руках.

– К вам можно, Липочка? Не заняты?

– Да какой там занята! – махнула рукой Липа. – Заходите ужо. Чаю испьете? Тогда идемте на кухню.

Перед Полуэкторшей можно было не выеживаться – мол, сижу дома по собственной инициативе, отдыхать продолжаю… Она знала, что происходит вокруг, наверняка не хуже Липы.

– Можно? – Она спустила с рук кота Дивуара. – Он будет себя хорошо вести. Правда, Дивусик?

Кот открыл пасть и издал сиплое мяуканье, сопровождая его чавкающим звуком смыкающихся челюстей, недовольно оглядел помещение и неряшливо плюхнулся на собственный хвост.

– Я на днях прослушала – в закрытом режиме, разумеется – одну очень интересную лекцию, – размеренно, как Баян-сказитель, начала Полуэктова. Не получив внятной реакции Липы, наливавшей воду в чайник, она продолжила все так же пониженным голосом: – На тему «Откуда взялся кризис и когда он кончится».

– Никогда, Лидьиванна. Я и без лекции знаю. В нашей жизни всегда есть место кризису.

– Так-то оно так, – таинственно прикрыла глаза Полуэктова. – Но все-таки… Так вот, один весьма компетентный товарищ рассказывал нам, кто и как обанкротил планету.

«Обанкротил планету? Хорошо сказано. Надо запомнить».

Липа на секунду представила себе Землю, летящую через промозгло-холодное межпланетное пространство, жалкую, ободранную, без единого огонька на поверхности… И над ней, не стесняясь и тыкая в спину пальцем, потешаются все космические тела – даже беспорточная астероидо-кометная мелкота…

«А еще гордилась перед нами – на мне жизнь есть, жизнь!» Получила, да? Будешь знать, как с людишками дело иметь!»

– И кто же эта сволочь, гад и подлюка? – без тени иронии спросила Липа, заваривая для Полуэктовой традиционный черный чай – зеленый та не любила, считая происками китайских оппортунистов.

– Мировая финансовая элита и американское правительство, – чванливо потрясывая головой, заявила Полуэктова.

– А зачем мировой финансовой элите дополнительные усилия? Они и так не голодают. А в Штатах правительство скоро поменяют – вот-вот. Им же и расхлебывать всю эту баланду.

– Американские, да и не только американские биржевые спекулянты, – многозначительно вещала Лидьиванна, помешивая чай, – сознательно и целенаправленно обрушили рынок ценных бумаг для того, чтобы потом скупить их по дешевке. В результате богатые станут еще богаче, а бедные – еще беднее.

Она победительно вскинула голову и вопросительно посмотрела на Липу – не побежит та сию минуту в гостиную – строить баррикаду, дабы отвоевать свое добро?

– Ну да, – невесело отозвалась Липа. – Дали чуть раздышаться, и будя. Чем обмохнатились, сейчас доедать будем. Утешили, Лидьиванна, ничего не скажешь. А этого Бумбарака выберут – что ваш лектор говорил?

– Весьма возможно, – веско произнесла Полуэктова, даже не сделав, как обычно, Липе замечание за политическое словоблудие. – Ведь тогда можно будет свалить все беспорядки и недовольство народных масс на первого чернокожего президента США.

– Да он не черный – так, смугленький… Лопоухий еще.

– Не имеет значения… Дивусик, иди ко мне на ручки, а?