Евгения Шалимова - Ее старшеклассники

• Название: Ее старшеклассники
• Автор: Евгения Шалимова
• Жанр: Советская классическая проза

Недавно, на ХХ съезде комсомола, прозвучали слова о том, что "школьная реформа "буксует".

Главная причина этого, думается, в том, что педагоги и ученики как-то незаметно отдалились друг от друга.

А как сблизиться? С чего начать молодому учителю или вновь избранному комсоргу? Как увлечь делами класса всех без исключения?

Ответ на эти вопросы поможет найти повествование об одном "трудном" классе — девятом "б" — и его руководительнице.

Повесть была написана десять лет назад — по свежим следам тех событий, что легли в её основу. Но и сейчас школе нужны влюблённые в своё дело учителя и думающие старшеклассники. Пусть им поможет опыт предшественников.

---

Уже спускался вечер, когда отряд тронулся в путь, намереваясь сделать подъём на гору. Ночь окутала поле, прикрылагору, и только на вершине её сиял огнями бывший монастырь, теперешний санаторий. Поъём был не из лёгких, все порядком намучились, потому, достигнув вершины, туристы почувствовали себя счастливыми. Молча стояли на горе. Снежное покрывало старательно прятало обрывы, скрывало повалившиеся деревья, лес поражал своей стройностью, ликующей, торжественной красотой. Чёткий силуэт монастырского купола с тонкой стрелой устремлённого вверх шпиля и льющийся из окон свет подчёркивали гордое величие природы.

— Какая красотища первозданная! И не верится, что двадцатый век на исходе! — философски произнёс Игорь, глядя в синие восхищённые глаза Лизоньки.

Снова шумит, волнуется школа, звенит ещё не забытыми впечатлениями промелькнувших зимних каникул.

В большую перемену и после уроков коридоры пустуют: все ребята устремляются в актовый зал, где оформлена выставка "Туристские каникулы". Наибольшее оживление — у стендов девятого "б". Находчивые "бешники" все фотографии сопроводили юмористическими комментариями, ухитрились изготовить экспозицию кореньев "Колдуны зимнего леса", выставили коллекцию "Туристы на привале" с самодельными кружками, ложками и даже образцами костров, используемых в разное время года.

В субботу, после занятий, в актовом зале начался слёт туристов. Елена Владимировна со своими ребятами устроилась в седьмом ряду. ("Лизы нет. У неё сегодня музыка. Любит Шопена. Необычно для молоденькой девчонки…А Женя уже чувствует себя одиноким. Что-то онегинское в нём появилось. Игорь…Как артистичен. Какая элегантность в нём проявляется. Чудеса! Ох, доканают они меня своей любовью.")

— По решению туристов девятого "б" класса о зимнем походе нам расскажет Наташа Чижикова, — после приветствия директора школы и обычных ритуальных выступлений прозвучал в микрофон голос ведущего. "Бешники" заволновались, зашумели, тут же получили замечание, прокричали вслед Наташе несколько напутственных слов, и, одёрнутые укоризненным взглядом своей руководительницы, умолкли.

Девочка сразу заговорила так, будто спорила с кем-то, возражающим против тайги, против походов, против туризма вообще. ("Хм. С бабушкой своей сражается мысленно. И с поклонником, долговязым философом Вовиком из десятого "в". Сам очень домашний, он, конечно, страдает, когда хрупкая Наташа натягивает на нежные плечики рюкзак и берёт в руки закопчённое ведро.")

— Представляете, сельский клуб, холод страшный! Дрова заледенели, вода далеко, продукты — как камень, в помещении — грязь по колено. За что взяться? Все сырые, замёрзшие… А всего через час мы уже сидим за столом, любуемся огнём в ночи. Одежда сушится, ребята сыты, всем так хорошо, как никогда не бывает дома. А почему? Да потому, что главное — дружба, сплочённость. Всё делаешь для других! И ещё одно. Трудности в походе нам только абстрактно представлялись. А тут — ну-ка, повези на санках заболевшего, когда он тяжелее вас, да ещё рюкзак его сколько весит! Да развлекай его, а то подумает, что ты сердишься и в снегу пожелает остаться… Зато теперь мы знаем, что на пятнадцать человек из класса всегда положиться можно. И мы не только себя закалили, мы несколько суток тренировали себя на порядочность. Как это, спрашиваете? Вот, например, выходим из деревни. Кто первый лишний шаг сделает, чтобы лыжню по целине прокладывать? Или лапник собираем вдвоём. Подходим к ели, рядом пихта. Кто первым ветки коснётся? Случайности быть не может, сами знаете, пихта рук не колет. Так всегда, каждый день, мы тренировали себя на проявление порядочности. А если на человека в походе положиться можно, значит он и учиться будет, да и трудиться сумеет на совесть. И другом тебе на всю жизнь останется. Вот почему нужны походы. Такие, как у нас, до мелочей подготовленные, продуманные. В этом я согласна всех учителей на свете и родителей убеждать, потому что нужны человеку такие обстоятельства, где он мог бы проверить себя на прочность, на стойкость моральную. И не верим мы в такие небылицы, будто в школе кто-то дрянь, а в походе — золото. Тут и там — тяжёлый труд, а человек един, надо только разглядеть его получше.

Елена Владимировна улыбнулась, услышав в Наташиных выводах свои собственные слова, сказанные на итоговой линейке в походе.("А что? Так и должно быть, если она со мной согласна.")

Просияв в ответ на жаркие аплодисменты, Чижикова прошла к своим. Лёгкие пушистые волосы откинуты назад, в глазах — счастливая улыбка оттого, что есть надёжные друзья, что хорошо, просто замечательно, когда тебя так понимают… Весь зал провожал её взглядами, и когда "бешники" приняли её радостно, весело зашумели, Игорь тут же прокомментировал: "Наша мысль! Наша гордость!", когда усадили Наташу рядом с Еленой Владимировной, подшучивая над чем-то своим, родным, непосвящённому — непонятным, кто-то из зала, где сидели девятиклассники Валентины Васильевны, с завистью произнёс:

— Везёт же людям!

10. Подготовка к лагерю.

Елена Владимировна проверяла тетради в учительской, как вдруг её отвлёк взволнованный голос Анжелики Сигизмундовны:

— Ой, что я узнала! Представьте, зашла с главным поваром в склад — я же в народном контроле — и слышу за школой голоса. Там дверь заколочена, но через неё всё отлично слышно, и выходит она в узкий переулок, знаете, самое тёмное место. Вот там они и встретились.

— Кто?

— Да парни! Ваш Усов с Шатровым — и те. Я в дырочку их разглядела, а потом в форточку выглянула, там окно-то краской замазано, ничего не видно. Зато весь ужасный разговор слышала.

— Почему ужасный? — панический тон молоденькой учительницы начал раздражать Елену Владимировну.

— Надо милицию на ноги поднять! Три взрослых парня — видно, работают уже — грозились "порвать" ваших ребят. Забыли, говорят, как мы вас прикрывали? Теперь ваша очередь на стрёме стоять. А Шатров отвечает:

— Катитесь, ничего вам тут не отколется.

— Те угрожать стали, тогда Усов засмеялся. Я, говорит, туристов приведу, парни, что надо! Салаги, ему отвечают, мелочь. — Приходите завтра на баскет, зовёт, познакомлю. Только не сердитесь, если…морду кому начистят. — Замётано, отвечают, придём. Вот где ловить их надо!

— А дальше? — сдерживая себя, спросила ЕденаВладимировна.

— Всю школу поднять могу, — говорит Усов одному из парней, — за тобой не пойдут, а за мной — обязательно. И катись, никто тебя не боится.

— Посмотришь! — это самый старший сказал. — Продал дружков?

— Хо! — говорит Усов, — чего там было продавать? Как ты девочек себе тусуешь — всем и так известно. И отстаньте от нас, скучно с вами.

А те всё задирают:

— С Демчуком интересней рюкзаки таскать?

— Не ваше дело, — это Шатров сказал, — чем хотим, тем и занимаемся. Отвалите!

В общем, эти трое ещё их попугали и велели до завтра подумать. Звоните в милицию, Елена Владимировна!

— Нет, я считаю, не следует вмешиваться. Обычные ребячьи дела, мы только всё испортим.

— Да что вы! Какая беспечная! Забылось уже, как Демчука избили?

— Там открытая вражда, а тут, может, вместе у бабушки из сарайчика варенье таскали. ("Парни только на ноги встали и вдруг — вызывай милицию! Расспросы, очные ставки, попробуй докажи, что не ты донёс, а твои учителя. Да и хороши же у тебя наставнички!")

В следующую перемену Елена Владимировна устроилась на последней парте в кабинете физики. ("Усов и Шатров в центре толпы. Ясно, проверка сил на случай стычки. Забавный народ мальчишки: не могут без кулаков. Ага, Женя подошёл. Тема пераменилась. Наш будущий трудовой лагерь обсуждают. Баранов после похода прихворнул, на собрании не был, сегодня его просвещают.")

Откинув рыжие лохмы назад, длинный, как колодезный журавль, Костик, покачиваясь на носках, вопрошал:

— Значит, и название уже утвердили? Сильны! "Альтаир", говорите? Красиво звучит, но почему именно "Альтаир"?

Ребята преглянулись и, не сговариваясь, посмотрели на Женю, тот, неторопливо пригладив волосы — дежурные устроили сквозняк в кабинете — вдохновенно заговорил:

— Звезда такая есть. Очень красивая, особенная. Моряки по ней дорогу находят. Для нас имя звезды той как вечное стремление к идеалу, понимаешь? К далёкому и прекрасному порыв, что ли! Сам знаешь, сейчас трудно добиться, чтобы девятиклассникам разрешили летний лагерь на месяц, многим шестнадцати нет, говорят, по восемь часов работать не положено, а меньше — себя не прокормим, совхозу не выгодно…Да и сложно — далеко от дома, в деревне, целый класс один на один с учительницей, и никого кругом больше…Сложно всё это. Вот для нас "Альтаир" пока, как звезда, недоступен. Но мы своего добьёмся!

Демчук говорил громко, Елена Владимировна с её профессиональным слухом отлично слышала каждое слово. (" Как хорошо, что есть в классе такие вожаки: Женя, Лиза…Кто я без них? А так — и сама расту.")