Виктор Шкловский - Марко Поло

• Название: Марко Поло
• Автор: Виктор Шкловский
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1973

Путешественник и торговец XIII века, Марко Поло (1254–1325), родился в семье венецианского купца. В 1271 году сопровождал отца и дядю, купцов Николо и Маттео Поло в их путешествие в Северный Китай – морем к юго-восточным берегам Малой Азии, оттуда сушей через Армянское нагорье, Месопотамию, Иранское нагорье, Памир и Кашгар. В 1275 году торговый караван добрался до столицы Ханбалыка, где путешественников радушно встретил хан Хубилай. Марко Поло, заинтересовавшийся страной и изучением монгольского языка, обратил на себя внимание хана и был принят к нему на службу. Он побывал с поручениями хана в различных областях монгольского государства, одно время был префектом Янчжоу. В 1290 году Поло захотел вернуться домой, но хан отказался отпустить его. Китай он сумел покинуть только в 1292 году: отправленный в Персию с дипломатической миссией, Поло узнал о смерти Хубилая и счел себя свободным от обязательств перед ханом. Так, в 1295 году Марко Поло вернулся на родину, а на следующий год, во время войны Венеции с Генуей, он попал в плен к генуэзцам. Находясь в генуэзской тюрьме, рассказал о своих путешествиях товарищу по заключению, пизанцу Рустичиано, а тот записал эти рассказы и затем издал книгу. В 1307 году Поло выпустил новое, им самим просмотренное издание. «Книга Марко Поло» долго служила для европейского мира главным и единственным источником сведений о далекой Восточной Азии. Сухопутные пути из Европы на Восток пролегали через южную Россию (о России и русских Поло рассказывает в последней главе). Современники смотрели на Марко Поло как на фантазера, а на его рассказы как на собрание вымыслов. Текст его книги искажался многочисленными добавлениями переводчиков и переписчиков. Лишь позднее, и особенно в XIX веке, рассказ Марко Поло был оценен по достоинству; появилось множество переводов книги на европейские языки.

---

Шли дальше. Уже не было людей кругом; ссыхались губы, целые дни проходили в молчании. Земля была как дно высохшего моря.

Через снега вышли из гор в степи. Во все стороны виднелись только желтоватые облака и блеклые растения. Потом встретили реку. Река текла через камни и песок, в ней почти не было воды, но она была радостью. Наконец увидели людские обиталища, черные телеги и белые юрты.

Шли долго и наконец увидали стену, длинную, как четырнадцатичасовая ночь. Стена шла из дали и уходила в желтый туман пустыни. Она была из глины; склоны ее одеты камнем. Никто ее не охранял, потому что воздвигли ее некогда против степных кочевников, а монголы давно уже ее перешли.

Хан жил в летнем дворце недалеко от нынешнего Бейпина. Здесь купцы Поло отдыхали и долго учились, как войти к хану, не задевши за порог. Хан был занят и принял гостей не скоро.

Купцы меняют хозяина

Венецианцы осмотрели пестрый двор.

Много странного видели здесь итальянские купцы. Золото и серебро здесь были дешевы, а дрова дороги, и кушанья приготовляли, сжигая полынь и сухой навоз. Несториане из Сирии, монголы, китайцы, армяне шумели вокруг дворца, и тому, кто ходил вокруг ханской ставки, нужно было знать четыре языка только для того, чтобы отвечать на окрики стражи.

У дворца стояло серебряное дерево, кончающееся наверху четырьмя львиными головами и статуей ангела с трубой.

В честь прибытия посольства был дан пир.

Утром затрубил серебряный ангел на верху медного дерева, и из серебряных пастей львов потекли пенистый кумыс, медовое вино и рисовая водка.

Купцы познакомились с мастером-парижанином, который сделал это диво. Оказалось, что под корнями дерева устроен каземат и там сидят люди, которые управляют ангелом и дуют в трубу, а вино по трубам идет из ханской кухни.

Марко Поло так потом записывал рассказ отца и дяди о приеме купцов и о разговоре их с ханом:

«Пришли Николо и Маффео к великому хану, и принял он их с почетом, с весельем да с пирами. Обо многом он их расспрашивал: об императорах, о том, как они управляют своими владениями, творят суд в своих странах, как они ходят на войны; о королях спрашивал он их, о князьях и о баронах. Рассказывали Николо и Маффео обо всем правду, по порядку и умно. Люди они были разумные и по-татарски знали».

Остались купцы при дворе Кубилая.

…Двести лет спустя отправился на Восток, надолго покинув свою родину, русский человек – тверянин Афанасий Никитин. Ходил он из Новгорода за три моря, в Индию, и описал потом Индию очень подробно. Сказание Никитина попало в Новгородскую летопись. А в конце сказания написано было что-то на непонятном языке. Буквы славянские, а язык непонятен.

Недавно прочли его запись. Оказалось, что так молился Никитин. Молился богу на причудливом языке, на котором изъяснялись купцы-чужеземцы на восточных базарах. Смешались тут слова арабские, турецкие, фарсидские и русские.

Вот слова той молитвы:

«Ала санклие буду ниани уруси тангри са-класен…»

То значит:

«Да сохранит бог сей мир, да сохранит он русскую землю… Да устроится Россия, ибо нет в этом мире подобной ей земли…»

Тверянин Никитин молился не за свое княжество, а за всю нашу страну.

Он многое понял в дальнем мире, многое перенял у индийцев и у персов. Он полюбил их. Но больше всего любил он отчизну. Он ее любил тем больше, чем больше знал мир.

Этого счастья не знал монах Плано Карпини, не знали его и братья Поло.

Для Карпини турки – не люди, и в то же время они для него возможные плательщики десятины святого Петра, то есть налога в пользу папы. Они не люди, потому что нет надежды на близкое их обращение к истинной вере. Иначе людьми были бы и псоглавцы.

Для братьев Поло, Николо и Маффео, мир делился на покупающих и продающих. До остального было им мало дела.

Путешественники разведывали мир, и каждый видел то, что смог видеть.

Для Кубилая Европа была краем бедным земли. Но надо знать силы не только соседа, но и соседей соседа.

В Самарканде и в других монгольских владениях были свои обсерватории, люди смотрели на звезды и предсказывали солнечные затмения – это интересовало монголов.

Европа была неизвестнее, чем звезды; она была далека, но и ее надо было разведать.

Еще интереснее была Палестина, через которую проходили караванные дороги; любопытно было посмотреть, как борются христиане с арабами, а заодно интересно было пригласить несколько сот или хоть сотню христиан-ремесленников, потому что не во всем можно было поверить китайцам, а в военном искусстве – в искусстве, например, разрушать стены – китайцы были совсем отсталым народом.

Дал Кубилай братьям Поло золотую дощечку, которая служила дипломатическим паспортом, и сказал им: «Поезжайте к папе и скажите, что просит великий хан прислать к нему около ста христиан умных, во всех искусствах сведущих, чтобы они могли доказать идолопоклонникам, что идолам поклоняться не надо».

Но дело Кубилая было не в Риме, а в Палестине, и поэтому велел он братьям «привезти масло из лампады, что висит в храме у гроба господня в Иерусалиме»,

Дал купцам Кубилай посла, сели все трое на коней и пустились в путь.

Ехали они с почетом, но дорога была трудная, не всегда было можно ехать быстро то из-за разливов рек, то по дурной погоде, то из-за снегов. Как ездили царские посланники, полтора века спустя рассказал господин Рюи Гонзалес де Клавихо[6], который от испанского короля приезжал ко двору Тимура, в Самарканд, в 1403 году:

«Обычай был такой, что когда приезжали посланники в какое-нибудь место, в город, местечко или селение, то сейчас распоряжались, чтобы принесли много мяса как для них, так и для тех, которые были с ними, и плодов, и овса столько, что хватило бы на втрое большее число; приводили людей, которые бы берегли посланников и вещи их день и ночь и стерегли также их лошадей; и если пропадало что-нибудь, то управление того места, где они остановились, должно было заплатить за это.

Если жители места, куда они приезжали, в какое бы то ни было время дня и ночи, не сейчас приносили все, что нужно, то им давали столько ударов палками и кнутами, что нельзя было не удивляться. Или сейчас же посылали за старшинами города или места, куда они приезжали; их приводили к послам, и первым делом они требовали палок и прутьев, и били их так безжалостно, что было удивительно, и говорили, что ведь они знают приказ царя оказывать всякие почести посланникам, когда бы они ни приехали, и приносить все, что им нужно; что они приехали с этими посланниками, а у них не было готово все, что нужно, так как они дурно исполняют приказ великого царя; таким образом, жителям приходилось угадывать, когда должны приехать посланники.

Когда посланники приезжали в какое-нибудь место или город, прежде всего люди, которые их провожали, требовали арраисов, что у них означает старшин; первого человека, которого встречали на улице, схватывали, навязывали ему на шею покрывало, снявши его с головы, – они имели обыкновение носить покрывало на голове, – и, сидя сами на лошадях, тащили его пешком и ударяли палками и кнутами, чтобы он показал, где дом старшины.

Люди, которые видели их по дороге и узнавали, что это царские слуги, догадавшись, что они являлись с каким-нибудь приказанием от царя, принимались бежать, будто дьявол гнался за ними; а те, которые были в своих палатках и продавали свои товары, закрывали их, тоже пускались бежать и запирались в своих домах, а проходя, говорили друг другу: «Альчи», – то есть посланники, так как уже знали, что с посланниками приходят для них черные дни».

Так ехали братья Поло по поручению хана.

Потом перешли послы границу татарского царства и попали в армянское царство. Здесь нужно было ехать медленно – чужая земля. Кругом стояли земли франкских баронов, тамплиеров и тевтонских рыцарей.

Крестоносцы владели южным берегом Малой Азии и портами.

Караваны из Аравии шли через Армению и здесь встречались с товарами Западной Европы. Сама Армения вывозила козий пух, лес, изюм, железо и коней, которые славились во всем Ливане. Повсюду находились послы и представители генуэзцев, которые были освобождены от таможенных сборов. На караванных путях генуэзцы имели свои фактории.

Венецианцы пользовались меньшими привилегиями.

Братья Поло здесь ехали, уже платя за лошадей, но все еще пользуясь именем послов Кубилая.

Из Лаясы послы прямо отправились в Сирию, которая называлась у арабов Ашшам, что значит левая сторона; потом в Палестину.

Палестина была как большой оазис в цвету. Славилась она розовыми насаждениями у Иерусалима, апельсинами, оливковым маслом, бананами, миндалем, ранними сливами и посевами мака для опиума.

Рынки переполнены иностранцами.

В Иерусалиме, кроме дождевой, иной воды не было. Город пил воду из цистерн.

Крестоносцы там не были могущественными. Только замки были в их руках. С трудом они охраняли дороги. Они могли брать дань с жителей, но не могли владеть страной.