Джастин Дэвис - Лучшая месть

• Название: Лучшая месть
• Автор: Джастин Дэвис
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-227-02609-5

Деймерон Сент-Джон похоронил свое прошлое. Побои, сексуальное насилие, одиночество и непонимание – все это осталось в городке Сидар. Лишь маленькая девочка Джесса Хилл была светлым воспоминанием о том страшном времени. Спустя двадцать лет Сент-Джон, с новым именем, новым лицом, новой жизнью, решил вернуться в родной город. Джесса, уже взрослая, но все такая же добрая и открытая, баллотируется в мэры. Ее оппонент – Элберт Олден, тайный извращенец, отец Деймерона. Только Сент-Джон знает, что скрывается под маской этого человека. Пришел час расплаты за грехи…

---

– Да. Если бы не папа и деньги, которые он начал откладывать перед моим рождением, я бы не смогла поступить в колледж. Или до сих пор выплачивала бы долги.

– Планирование?

– Да.

Сент-Джон ничего не сказал, но Джесса увидела, как что-то блеснуло в его глазах. Что-то, заставившее ее испытать странное ощущение, вроде того, которое она испытывала утром, спрашивая себя: «Что беспокоило меня вчера?»

Толпа в сквере вновь разразилась радостными криками. Джесса не думала, что выражение ее лица изменилось, но Сент-Джон тихо произнес:

– Вы сможете.

Удивленная его проницательностью, она повернулась и подошла к отцовскому столу.

– Но хочу ли я?

Джесса сказала это почти шепотом, но он услышал ее.

– Только вы.

Она повернулась к нему:

– Если только я могу победить его, значит, причина всего лишь в моем имени.

– В чем бы ни было.

– Никто не должен быть избран только из-за этого, – настаивала Джесса, прислонившись к столу. – Так же как Олден не должен быть избран только потому, что он достаточно богат и может позволить себе широкомасштабную кампанию. Он не сам заработал эти деньги.

Сент-Джон молча посмотрел на нее, приподняв одну бровь. И снова она почувствовала необходимость пуститься в объяснения, хотя ее не спрашивали:

– Деньги заработал его дед. Лесозаготовки, бумага, перевозки. Мой папа говорил, что он был отличный предприниматель. Его сын, очевидно, унаследовал способность к бизнесу, но он и его жена погибли в автокатастрофе. По словам папы, это разбило сердце старику.

Сент-Джон, казалось, внимательно слушал, поэтому Джесса продолжала говорить, хотя не вполне понимала его интерес. Возможно, это было просто стремление знать все о противнике.

– Моя мать думает, что дед испортил Олдена – давал ему все, что тот хотел, никогда не заставляя работать, из-за того, что он потерял родителей. Думаю, это объясняет многое.

– Не все.

Сент-Джон произнес это так же тихо, как Джесса, спрашивая, хочет ли она участвовать в этом донкихотском предприятии. Но она услышала это, хотя не знала, что он имеет в виду. Он знал что-то о наклонностях Олдена?

– Я знала его сына, – внезапно сказала Джесса.

Прошло несколько секунд, прежде чем он промолвил без всякого выражения:

– Того, который умер.

«Господи, законченная фраза! Неужели потрясение было настолько сильным?»

– Да, – ответила она, опомнившись. – Того, который – официально – погиб во время страшной бури и наводнения здесь двадцать лет назад.

– Официально?

Джесса почти жалела, что начала этот разговор. Незачем было затевать его с посторонним. И все же она продолжала вести себя с ним нетипично для нее с того дня, как он появился здесь… Неужели это было всего три дня назад?

– Я этому не верю.

Ей показалось, что он внезапно напрягся.

– Почему?

– Как я сказала, я знала Эдама. Знала о его отношениях с отцом. Какими… плохими они были.

Она услышала слабое эхо этого напряжения в его голосе, когда после паузы, во время которой Сент-Джон, казалось, мучительно подбирал слова, он захотел уточнить:

– В смысле?

– Не думаю, что Эдама случайно унесло потоком воды. Мне кажется, он позволил этому случиться. Или даже способствовал этому.

– Как его мать?

– Да. Она сама покончила со своими горестями – может, он тоже сделал это.

– Удивительно, что Олден это признает.

Сент-Джон произнес это задумчиво, и законченная фраза заставила Джессу задуматься, были ли его мысли такими же краткими и отрывистыми, как его речь. Или же он думал полными фразами и просто сводил их к минимуму, когда говорил? А самое любопытное: почему? Что побудило его развить этот лаконичный стиль?

– Вы хотите сказать, что это могло заставить людей думать, будто он довел ее до этого?

– Должно было заставить.

– Да. Но Олден убедил город, что она давно страдала душевной болезнью и он делал все, чтобы помочь ей, но тщетно.

У Сент-Джона вырвался странный звук, похожий на брезгливое фырканье. В наши дни благородство в политике было анахронизмом, подумала Джесса. Ее отец и дед были исключениями. Но их честолюбие не простиралось дальше Сидара.

Она посмотрела на награду, которую город преподнес ее деду по случаю ухода с поста мэра, – бронзовую скульптуру человека за кафедрой, с молоточком в руке. Отец хранил ее здесь, где мог видеть каждый день, как напоминание о необходимости следовать по стопам своего предшественника.

Джесса перенесла внимание на Сент-Джона. Он смотрел не на нее, а на фотографию на стене. Не на ту, которую хотел использовать как флаерс, а на снимок Джессы в шестнадцатилетнем возрасте с ее любимым Максом, который помог ей выиграть чемпионат штата. Кьюла в редкие моменты спокойствия позировал у передних ног Макса.

– Симпатичная лошадь.

Это удивило Джессу – Сент-Джон казался ей абсолютно городским человеком, который ничего не должен знать о лошадях.

– Он самый лучший, – отозвалась она.

– И сейчас? – Голос звучал удивленно.

– Сейчас ему двадцать. Макс на заслуженном отдыхе. Док Гальперин говорит, что его не удивит, если он доживет до двадцати пяти.

Джесса посмотрела на фотографию, борясь с желанием коснуться изображения усмехающегося пса.

– Если бы собаки могли жить так долго, – тихо сказала она.

– Все еще горюете?

– Конечно. Мне всегда будет не хватать Кьюлы. Он был чудесным псом. Но сейчас у нас есть его внук, Мауи.

Сент-Джон огляделся вокруг, словно ища собаку.

– Он всю неделю с мамой, – объяснила Джесса. – Мауи всегда знает, кому из нас тяжелее.

Она почти ожидала, что Сент-Джон фыркнет. Иногда он казался таким суровым, презирающим все сентиментальные эмоции.

Но вместо этого он сказал:

– Наследственное.

Джесса недоуменно моргнула. Это было одно из величайших дарований Кьюлы – внутреннее ощущение того, кто больше нуждается в его теплом, любящем присутствии. Он пытался завлечь страдающего члена семьи в игру с чисто собачьей мудростью, но, потерпев неудачу, старался его утешить. И это ему удавалось почти всегда.

Она открыла рот, чтобы спросить, откуда он это знает, но Сент-Джон прервал ее, заговорив о новой идее. Джесса должна была признать ее достоинства: подарить обширную отцовскую коллекцию книг городской библиотеке от его имени казалось хорошим вкладом, который он бы оценил. И этикетки, которые Сент-Джон предлагал вложить в каждую книгу, служили бы напоминанием для читающих.

– Нет возражений? – спросил он, когда Джесса медленно кивнула.

– Это совсем другое дело – это не спекуляция именем, как в случае с фотографией. Я бы сама хотела передать библиотеку городу – думаю, что и отец тоже. И это не будет выглядеть элементом кампании, играющим на его смерти.

– Сохраните некоторые, – предложил Сент-Джон.

– Да, некоторые я хочу сохранить. Особенно личные. Книги о гражданской войне, в которых упомянут его прапрапра-не-знаю-какой-дедуш-ка. И экземпляр «Тома Сойера и Гекльберри Финна», который отец читал мне, когда я была маленькой. А я читала «Гека» ему в тот день, когда он умер. – Она вздохнула. – В книге все еще осталась закладка, которой он всегда пользовался, к ней прикреплена глиняная собачка, которую я сделала для него в третьем классе.

Сент-Джон бросил на нее странный взгляд, который Джесса не могла расшифровать, и внезапно быстро вышел.

Джесса осталась одна, глядя на изображение давно умершего преданного друга и удивляясь, как человек мог знать так много о собаке, которую никогда не видел.

Глава 7

Сент-Джон шел по дорожке вдоль реки, стараясь убедить себя в том, что он не так потрясен, как ему кажется. Он смотрел на воду, используя всю силу самодисциплины, чтобы взять под контроль нежелательные, нехарактерные и непродуктивные эмоции.

Сойдя с дорожки, Сент-Джон спустился к краю воды. Река здесь была шире возле большой излучины вокруг возвышенности, на которой стоял Сидар, и зеленовато-коричневого цвета из-за нависающих над водой и отражающихся в ней деревьев. Кто-то разумно выбрал это место для постройки города, над полноводным участком реки, где вред могли причинить лишь бури, случающиеся раз в сто лет.

Вроде той, которая разразилась двадцать лет назад.

Дойдя до нужного места, Сент-Джон остановился и сел на выступ, где сидел той ночью, дрожа под проливным дождем и наблюдая, как река бурлит вокруг основания скалы, обычно возвышающейся над водой на добрые десять футов.

Сент-Джон глубоко вздохнул, заставляя себя привести в порядок эмоции. Он едва не заставил Джессу заподозрить то, что в действительности произошло той ночью, хотя это не входило в его намерения. Оставив несколько улик, Сент-Джон считал, что все подумают, будто он утонул, унесенный разлившейся от дождя водой.