Журнал «Если» - «Если», 2008 № 12

• Название: «Если», 2008 № 12
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2008
• ISBN: ISSN 1680-645X

Алексей КАЛУГИН. БЕЗ ВАРИАНТОВ

Жестокий маньяк, дразня сыщиков, оставляет на месте преступления некие символы.

Ричард ЛОВЕТТ. ЛАБИРИНТ БРИТНИ

Как и предполагали наши прозорливые читатели, героям удалось спастись из песков Титана. И вот теперь они ломают голову: кто таков их очередной наниматель?

Фелисити ШОУЛДЕРС. БУРГЕРДРОИД

Дожили! Роботов не хватает. Их работу делают простые люди.

Николай КАЛИНИЧЕНКО. МОСТ ИЗ СЛОНОВОЙ КОСТИ

Раскопки на далекой планете могут привести к самым неожиданным открытиям.

Мэтью ДЖОНСОН. ДРУГАЯ СТРАНА

От беженцев в цивилизованном мире не продохнешь. Теперь вот понаехали из Древнего Рима…

Грег ИГАН. ИНДУКЦИЯ

Эти двое мнили себя покорителями Галактики. Однако стремительно меняющийся мир оставил их далеко позади.

Бен БОВА. СОРОК ДЕВЯТЫЙ

Классик фантастики возвращается к вечному вопросу: что движет бортовым компьютером — заложенная в него программа или чувство товарищества?

Сергей ЦВЕТКОВ. НОВАЯ STARая СКАЗКА

Клоны гибнут за металл! Законы физики, психологии, логики блекнут, когда дело идет о баснословных прибылях.

Антон ПЕРВУШИН. «СЛАДКИЙ» АРМАГЕДДОН

Жить землянам осталось совсем недолго. Скоро из космических далей прилетит здоровенный булыжник и шарахнет по планете со всей своей ужасающей mv² пополам.

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Построят ли зэки, отправленные на необитаемый остров и обретшие там полную свободу, кампанелловский «Город Солнца»? Или наоборот — съедят друг друга живьем?

РЕЦЕНЗИИ

Книги бывают хорошие и плохие. Но в книжном потоке их не просто отличить. Вот тут на помощь читателю и приходят скромные труженики «пера и топора».

КУРСОР

Осенний Крым в сочетании с фантастикой? Фантастически притягательно!

Вл. ГАКОВ. ЖИЗНЬ НА ЛЕЗВИИ БРИТВЫ

Этот писатель отлично знал, какие сны видят андроиды…

Сергей НЕКРАСОВ. ВСЯ ФАНТАСТИКА — В ОДНОЙ ПАПКЕ

Сто лет прозаику, который до пятидесяти лет писателем становиться не собирался, фантастику недолюбливал, а первый свой рассказ написал на спор. Зато всего за несколько лет стал лучшим рассказчиком в советской НФ.

Андрей ВАЛЕНТИНОВ. РЕАБИЛИТАЦИЯ «КРЕТИНОВ»

Как всегда в своих публицистических выступлениях, автор ироничен и меток, хотя и выступает в роли защитника.

ПЕРСОНАЛИИ

Мы не сомневаемся: аудиторию журнала интересуют не только тексты писателей, но и их личности.

ПРИЗ ЧИТАТЕЛЬСКИХ СИМПАТИЙ

Приглашаем наших читателей стать членами Большого жюри, которое собирается раз в год. Время пришло.

---

— Решили прочитать мне лекцию о семейном воспитании, гражданин надзиратель? — голос Гогенгейма был еще слаб, но явно ненадолго.

— Мог бы и прочитать. Но, честно говоря, я пришел совершенно по другому поводу. Нам с вами пора объясниться. Я не обижаюсь на то, что вы зачислили меня в подручные своего отца. Это ваше дело. Но я категорически не согласен с ошибками, которые вы допускаете при раскопках. Стратегия развития выработок и последовательность сканирования горизонтов говорит мне о том, что вы пользуетесь таблицами Монро. Я прав?

— Да, это так. Раскопки на Трио подтвердили состоятельность выкладок Монро, и потом… Постойте! Как вы узнали?..

— Очень прискорбно, Олли, что после стольких лет вы поверили этому англосаксонскому шарлатану. Да он не в состоянии отличить клинопись от огамического письма! Тот успех на Трио — обычное везение. А вы клюнули на раскрученную пустышку, как первокурсник. Черт побери, я ведь считал вас лучшим на потоке!

— Как вы меня назвали? Постойте-постойте… неужели… Профессор? Вы?!

— Теперь уже нет, — улыбнулся Севрюгин, — я больше не преподаю.

* * *

Они сидели на самом краю небольшого скального карниза. Далеко внизу волны штурмовали базальтовый бастион. Маленькая крылатая ящерица выбралась погреться на соседний валун, но тут же взлетела в воздух, испуганная присутствием людей. Константин приложил ладонь козырьком ко лбу и наблюдал, как порыв ветра подхватил и закружил рептилию.

— Значит, все-таки трансплантация, смена парадигмы? — Гогенгейм пристально разглядывал Севрюгина. Искал знакомые черты и не находил.

— Да, после пересадки мозга многие меняют имя и род занятий. Начать все заново — заманчивая перспектива! Вот я и решил: почему бы нет?

— Ты… вы воспользовались своим статусом? Или деньгами? Хотя что тут спрашивать, конечно, это статус. Значит, вы защитились?

— И теперь в экспедиции целых два научных светила, — рассмеялся Севрюгин. — Вас, как я понимаю, также можно поздравить с перерождением?

— Да, я решился совсем недавно, — Гогенгейм провел рукой по тонкому горизонтальному шраму, пересекающему лоб от виска до виска. — Отец не раз предлагал мне трансплантацию. Он ведь владеет несколькими клиниками для душевнобольных, поддерживает связь с онкологическими центрами, следит за статистикой катастроф. Ждет, когда созреют новые тела. Я не хотел получать вторую жизнь из его рук. И вот четыре года назад мой личный статус достиг требуемого уровня. Наверное, я так и не решился бы, но после слушаний в ученом совете меня ожидал подарок в виде инфаркта.

— Однако для трансплантации необходимо оформить кучу бумаг.

— В том-то и дело. Все уже было готово. Только подпиши. Пока я валялся в реанимации, папа уговорил Лизу подписать договор вместо меня.

— Лиза?

— Моя жена. Она католичка. Всегда осуждала отца, говорила, что он великий грешник. Бог знает как, но он ее уболтал. Мы с Лизой одногодки. Сейчас ей сто два и духовно, и физически. Лиза умирает, профессор. Там, на Земле. Я увез Полина, чтобы мальчик не видел этого. Наверное, он ненавидит меня.

— Надеюсь, что нет, — Севрюгин положил руку на плечо бородача. — Меня больше беспокоит ваше состояние, Ауреол.

— Со мной все в порядке. И кстати, что это мы все обо мне да обо мне? А как вы? Я ожидал отцовского надзирателя, а встретил своего учителя. Но вопрос остается открытым. Зачем вы здесь, профессор?

— Вы еще не догадались? Дело в последних отчетах с Кетро.

— Аборигены! — Гогенгейм хлопнул себя по лбу. — Задержка в полтора месяца делает свое дело. Для нас эта информация уже устарела. Значит, вы — контактер. Вынужден вас огорчить, друг мой. Наши надежды не оправдались. О'Райли провел ряд тестов и — это не омни.

— Вы доверяете мнению лоста? — при воспоминании о краснолицем пилоте Севрюгин с трудом подавил волну неприязни.

— Он не всегда был лостом. В свое время Кулх подавал большие надежды. Его крах — дело рук отца.

— Вот как?

— О'Райли увел у Филиппа женщину.

— Смельчак!

— Безумец. Злить самого могущественного ревнивца на Земле — еще то развлечение.

— Могущество пришло к Филиппу не вдруг. В конце концов, он дал миру ретротех.

— Мне ли не знать, — усмехнулся Гогенгейм. — Когда отец начинал, ему никто не верил. Восстановить прошлое, чтобы создать будущее! Это же надо! А он продолжал вкладывать огромные суммы в ретро-разработки.

— Кажется, первый центр исследований был где-то на Филиппинах?

— Да. Сеть суперкомпьютеров и горстка энтузиастов. Мне тогда исполнилось семь лет. Первой ласточкой стал синтез шторм-глаза, камня, предсказывающего морские бури. Доходы от продаж быстро покрыли большую часть расходов на производство. Предприятие все еще считалось убыточным, но вал открытий было уже не остановить. Ретротехнологии завладели миром.

— «Покупайте ретротех и познаете успех», — процитировал Севрюгин. — Помню, этот плакат висел за окном моего кабинета. Но мне кажется, что по-настоящему серьезное влияние ретротехнологи получили с открытием омни.

— Да, раскопки в Антарктиде. Отец радовался, как ребенок. Кажется, даже плакал, а потом сварил свою шапку и съел ее при всех.

— Он с кем-то поспорил? — догадался Севрюгин.

— Точно! Отец поспорил с дедом, что раскопки на ледяном материке ничего не дадут, и проиграл.

— Ваш дед. Я мало что знаю о нем.

— Темная и непостижимая личность. Говорят, это он подал идею ретротеха отцу и первое время спонсировал проект. Я его совершенно не помню. Серьезные разработки в области языков начались после антарктических успехов, но то, как быстро они вросли в общество, говорит о том, что база готовилась очень давно. И отец этим не занимался. Я точно знаю. Думаю, лингва калкулос и лингва магнус — разработки деда, а значит, он самый древний адепт Искусства из ныне живущих.

— Я слышал, он погиб при пожаре на межконтинентальном экспрессе.

— Сомнительно, весьма сомнительно. Если вы читали отчеты об этом событии, то не могли не обратить внимания на так называемый феномен «пятого вагона». Когда в результате разрыва кабеля в двухсотом пролете произошло возгорание, и состав в буквальном смысле завис над Беринговым проливом, ближе всего к аварийным лифтам 201-й опоры оказался шестой вагон. Но там началась паника, люди обезумели от дыма и принялись метаться и раскачивать состав. То же самое произошло во всех остальных вагонах, кроме пятого. Пассажиры в нем действовали на удивление четко и слаженно. Разгерметизировали окна и, словно на учениях, аккуратно выбрались на консольный проезд, предназначенный для обходчиков, дошли по нему до лифтов и спустились вниз, где их ожидали спасательные униботы. Потом выжившие свидетельствовали, что ими управлял некий голос, который большинство приняли за божественное наставление.

— Вы полагаете, что кто-то применял там лингва магнус?

— Я мало подкован в хтонической лингвистике, но видел в Антарктиде, как отец на простейшем жаргонном вульгарис легко управляется с сотней рабочих.

— Значит, вы считаете, что Теофраст Гогенгейм выжил?

— Я почти уверен в этом.

В этот день Севрюгин так и не увидел аборигенов. Сначала они с Гогенгеймом отправились в лагерь смотреть отснятые материалы. Потом настало время обеда, а затем небольшой экскурсии по окрестностям. Оказалось, что помимо двухместного «Финна» экспедиция укомплектована большим грузовым катером «Кухулин». Вечером Севрюгина ждала встреча с остальными членами экспедиции. Константин наконец познакомился с пресловутыми Яковами и Хенками, которые оказались веселыми и дружелюбными молодыми людьми. На закате к ним присоединился Остап. Он привез археологов от дальней стены. Явился непривычно бледный О'Райли. Последней пришла мрачная, заплаканная Адель. Все желали посмотреть на гостя с Земли.

Журибеда приготовил удивительно вкусный шашлык. Поджарый, загорелый Пьетро принес из палатки кальян, мастерски раскурил его, и вскоре над биваком заколыхались сизые ленты ароматного дыма.

— Я считаю, что леи — живые существа или, возможно, сложные механизмы, — убежденно говорил Пьетро. — Какова вероятность того, что на конце каждого подпространственного туннеля окажется терраподобное тело? Правильно, никакой! Значит, нас изначально вели к подходящему шарику.

— Недоказуемо, — усмехнулся Журибеда, — в Антарктиде была найдена и дешифрована схема лей. Координаты входов и выходов совпали. Скорее всего, омни проложили эти магистрали для собственных нужд.

— Это значит, что они дышали кислородом. Тогда зачем им купола в кратерах? Один-единственный город на всю планету — и тот под колпаком. Ничего странного не находишь?

— А щё тут странного? Вот мы, воздуходышащие приматы, знаем о туннелях в космосе больше полувека. Кетро была открыта тридцать семь рокив назад. И де тут колонисты, де города да майданы? Чуешь, чи ни?