Алистер Маклин - Роковой рейд полярной «Зебры»

• Название: Роковой рейд полярной «Зебры»
• Автор: Алистер Маклин
• Издательство: Наташа, Литература, Алгоритм
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1996

---

Джолли осклабился, потом, малость поразмыслив, вдруг посерьезнел и с опаской спросил:

— Сколько нам плыть под этими проклятыми льдами? Прежде чем мы выйдем в открытое море, я имею в виду?

— По словам Свенсона — сутки. Да вы не тревожьтесь, Джолли. Поверьте, идти подо льдами куда безопаснее, чем в них застрять.

С явным недоверием на лице он взял медицинскую сумку и вышел из лазарета. Свенсон ждал нас на центральном посту. Выбравшись через люки наружу, мы спустились на лед и двинулись к станции.

За последние сутки, после того как температура воздуха резко подскочила, да еще при работавших на полную мощность обогревателях, главный жилой домик так прогрелся, что лед, покрывавший толстым слоем внутренние стены и потолок, растаял. Один из двух парней, оставшихся на станции, Браунелл, пришел в сознание и сидел, потягивая какое-то варево из рук нашего матроса, который к тому же еще и поддерживал несчастного, чтобы тот вдруг не упал.

— Ну вот, — обратился я к Свенсону, — один готов к транспортировке.

— Это уж точно, — живо согласился Джолли. Он склонился над вторым парнем, Болтоном, потом выпрямился и, покачав головой, сказал:

— А этот плох, капитан, очень плох. Я бы не рискнул переносить его прямо сейчас…

— Тогда, очевидно, мне придется взять ответственность на себя, — резко проговорил Свенсон.

Одарив Джолли извиняющимся взглядом, я с недоумением пожал плечами, наклонился к Болтону и осмотрел его, действуя только одной здоровой рукой. Потом я выпрямился и сказал:

— Джолли прав. Болтон действительно очень плох. Но транспортировку на корабль, я думаю, выдержит.

— Выдержит? Да разве это нормальное обращение с пациентом? — возразил Джолли.

— Понимаю вас. Однако обстоятельства, в которых все мы оказались, тоже никак нельзя назвать нормальными.

— Я беру всю ответственность на себя, — еще раз повторил Свенсон. — А вам, доктор Джолли, я был бы весьма признателен, если бы вы лично проследили за транспортировкой этих двоих на борт. Я немедленно предоставлю вам столько людей, сколько нужно.

Джолли, в конце концов сдавшись, занялся перевозкой Браунелла и Болтона на «Дельфин» и проделал это, надо заметить, с завидной сноровкой. Я же, ненадолго задержавшись на станции, подождал, пока все уйдут, и в одиночестве направился окольным путем к ангару.

Нож со сломанным лезвием лежал все там же, в топливном баке тягача, а вот пистолет с парой запасных обойм бесследно исчез. Кто-то их взял, только не доктор Джолли, поскольку с той минуты, как мы покинули «Дельфин», он ни на мгновение не пропадал у меня из поля зрения.

В тот же день, часа в три пополудни, мы погрузились под лед и двинулись на юг — к открытому морю.

X

День и вечер пролетели быстро и без происшествий. Операция по спасению полярников с дрейфующей станции «Зебра» прошла, в общем, успешно, и теперь мы двигались прямым курсом к родным берегам. Так что можно было только радоваться. Однако лично я этой радости не ощущал — слишком многие трагические обстоятельства, связанные с пожаром и гибелью людей на «Зебре», остались невыясненными. Свенсон, Хансен, Роулингс и Забрински тоже пребывали в безрадостном настроении, тем более, что им, как и мне, было хорошо известно, что убийца находится на борту. Кроме нас, об этом знал и доктор Бенсон, но он, пока что, слава Богу, не пришел в сознание, и во мне теплилась слабая надежда, что очнется он нескоро. Ведь, придя в себя после комы, Бенсон, будучи еще в прострации, мог при посторонних наговорить много лишнего.

Несколько человек из команды «Зебры» подошли к Свенсону и попросили разрешения осмотреть корабль, на что капитан ответил согласием, прекрасно отдавая себе отчет в том, что человеку непосвященному, непрофессионалу нипочем не разобраться в хитроумном устройстве машин и механизмов «Дельфина». А отказ только насторожил бы их, а у кое-кого даже вызвал бы подозрение. Сопровождать полярников по судну вызвался Хансен; я тоже решил к ним присоединиться, движимый не столько любопытством, сколько желанием понаблюдать за реакцией людей на то, что им предстояло увидеть. Мы совершили полный обход лодки, пропустив лишь реакторный отсек и рубку инерциальной навигационной системы, куда вход посторонним был строго воспрещен. Во время экскурсии по кораблю я внимательно, но незаметно следил за каждым членом команды «Зебры», особенно за двумя из них, однако ничего странного в их поведении так и не обнаружил.

После ужина я по мере сил помог Джолли провести вечерний осмотр пациентов. Что ни говори, а Джолли был первоклассным врачом. Быстро и умело обследовав ходячих больных и сменив повязки лежачим, он следом за тем переключился на Бенсона и Фольсома. Обработав им раны и наложив повязки, Джолли попросил меня сходить вместе с ним в дозиметрическую лабораторию, расположенную в кормовом отсеке лодки, куда перенесли близнецов Харрингтонов, Браунелла и Болтона. Сам лазарет был оснащен лишь двумя койками, занятыми Бенсоном и Фольсомом.

Болтон, вопреки мрачным прогнозам Джолли, после транспортировки на борт чувствовал себя вполне нормально. Он уже практически полностью пришел в сознание и теперь только жаловался на острую боль в предплечье — оно у него было здорово обожжено.

Джолли снял с руки Болтона повязку и, внимательно осмотрев уже начавшую гноиться рану, решил наложить на обожженное место специальную эмульсию, после чего плотно прикрыл его алюминиевой фольгой и аккуратно забинтовал. Затем он сделал Болтону болеутоляющий укол и дал несколько таблеток снотворного. Коротко наказав дежурному матросу немедленно сообщить ему о любом изменении в состоянии Болтона, если таковое случится, Джолли наскоро осмотрел трех остальных пострадавших, сменил им повязки — и на этом вечерний осмотр завершился. Наконец мы с чистой совестью могли отправиться спать.

Добравшись до своей каюты, я упал в койку и заснул без задних ног, несмотря на ноющую боль в руке.

А проснулся я часа в два ночи с таким ощущением, что проспал от силы минут пять. Впрочем, рев, вырывавшийся из селекторного устройства прямо над койкой Хансена, поднял бы даже мертвого.

Хансен был уже на ногах и в отчаянной спешке натягивал на себя одежду и ботинки. Никогда прежде я не видел его в столь возбужденном состоянии.

— Что, черт возьми, происходит? — спросил я. — Мне пришлось кричать, чтобы Хансен расслышал мой вопрос сквозь пронзительный вой сирены.

— Пожар! — Его лицо было мрачным и взволнованным. — Корабль в огне. Да еще под этим проклятым льдом!

Продолжая застегивать пуговицы на рубашке, он перескочил через мою койку, рванул на себя дверь, так что та чуть не слетела с петель, и выбежал прочь.

Монотонное завывание тревоги внезапно прекратилось, и воцарилась неестественная гнетущая тишина. Вскоре я ощутил нечто такое, от чего внезапно наступившее безмолвие показалось мне еще более зловещим, — полное отсутствие вибрации корпуса лодки. Это могло означать лишь одно: огромные двигатели «Дельфина» стали. Но с чего это вдруг? Отчего заглох ядерный двигатель и что произошло вслед за тем? Неужели пожар вспыхнул в реакторном отсеке?

Я стал неспешно одеваться — из-за повреждений руки у меня это получалось медленно, — стараясь не поддаваться панике, которая уже давно начала мною овладевать.

Спустя три минуты после ухода Хансена я добрался до центрального поста и заглянул внутрь. В лицо мне сразу же ударил сильный запах дыма — и тут я услышал резкий голос Свенсона:

— Заходите скорее и закройте за собой дверь!

Исполнив требование капитана, я живо прошмыгнул

Внутрь и попробовал оглядеться. Но не тут-то было: глаза мои слезились так, словно мне в лицо швырнули целую пригоршню перца. И потом, от этого черного едкого дыма раздирало горло и невозможно было дышать…

— С той стороны, за дверью, вам было бы много лучше, — сухо сказал Свенсон. — Простите за столь резкое обращение, доктор, но мы не хотим, чтобы дым распространялся дальше.

— Где пожар?

— В турбинном отсеке. — Свенсон мог бы рассуждать таким тоном о погоде, сидя на парадном крыльце своего дома. — Но в какой секции — точно мы не знаем.

— Двигатели… — проговорил я. — Почему они стали?

Капитан протер глаза носовым платком и обменялся двумя-тремя словами с матросом, который натягивал на себя плотный резиновый комбинезон и противогаз.

Переговорив с матросом в защитном комбинезоне, в руках которого была какая-то коробочка, Свенсон прошел вместе с ним мимо штурманского стола и эхоледомера к большой тяжелой двери, выходившей в коридор, что вел к турбинному отсеку. Они повернули ручки и открыли дверь. В дверной проем тут же ворвались густые клубы черного дыма, матрос в комбинезоне и противогазе быстро шагнул в коридор и закрыл за собой дверь. Задраив ее наглухо, Свенсон вернулся к пульту управления и стал нащупывать микрофон.