Евгений Веникеев - Звездный час «Весты»

• Название: Звездный час «Весты»
• Автор: Евгений Веникеев
• Издательство: Таврия
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1989

«Звездный час «Весты» посвящается одному из ярких эпизодов русско-турецкой войны 1874-1878 гг., в котором переоборудованный и перевооруженный пассажирский пароход «Веста» одерживает победу над турецким броненосцем «Фехти-Буленд».

---

Отца они застали тоже чем-то радостно возбужденного. Старый штурман, правда, беспокоился о судьбе своих «мальцов», уходящих на боевом корабле в военное море, но все же смотрел на всю их возню вокруг «Весты», как на детскую забаву. Привыкший видеть морскую войну как слаженное движение огромных флотов, Никифор Серафимович, сравнивая «Весту» с махиной парусного линейного корабля, считал ее годной только для посыльной и каперской службы. Будет она перевозить раненых с Кавказа, будет призы[3] брать, а это дело выгодное и денежное.

Времена менялись, и, возможно, для его отпрысков откроется перспектива приличной карьеры. Сегодня к нему зашел старый отставной капитан-артиллерист и сообщил потрясающую новость.

— Помнишь, Никифор Серафимович, — спросил он после традиционных вопросов о семействе и здоровье, — Осипа Макарова? Его еще после войны на Амур перевели?

— Это который же? — задумался Яковлев. — Не тот ли, что из рядовых матросов в унтер-офицеры, а потом и в прапорщики вылез?

— Он самый, — подтвердил гость. — А теперь скажи, слышал ли ты о лейтенанте Макарове, командире парохода «Великий князь Константин»?

— Конечно, слышал. О нем все газеты говорят, и в «Морском сборнике» о его делах пропечатано. Как он на турок в Батуме напал, а недавно его катера в Сулин ворвались и, пишут, броненосец потопили. Однофамилец он Осипа, Макаровых — то вон сколько в одном Николаеве.

— Так вот, ошибаешься ты, Никифор Серафимович, и вовсе не однофамилец, а сын родной, которого мы еще несмышленышем на руках таскали! — артиллерист наслаждался произведенным его словами впечатлением.

— Не сомневайся, — продолжал гость, заметив выражение недоверия в глазах собеседника, — из Николаевска-на-Амуре родственник мой сюда приехал. В отставку вышел и домой — доживать, как мы. Так он обоих знает, и отца и сына, и все рассказал. Степан, сын Осипа, там морское училище кончил вроде наших юнкерских классов, но самым первым по баллам. Плавал в Тихом океане с адмиралом Поповым, который «поповки» придумал. Понравился адмиралу, способный хлопец. Макаров вокруг света ходил, в мичмана произвели и уж лет шесть, как лейтенант. Говорил еще родственник, что он какие-то работы научные делал, чтобы корабли, значит, не тонули, и очень этим прославился.

— Лейтенант, командир крейсера, — продолжал изумляться Никифор Серафимович, — а папаша его да из простых матросов! Чудеса! Неужто и нашему брату ход возможен?

Вот этой-то новостью он и спешил поделиться с сыновьями. Его воображение уже видело одного, по крайней мере, полковником, а другого, как минимум, капитаном 1-го ранга.

Дети, конечно, не вполне разделяли оптимизм родителя, хотя карьера лейтенанта Макарова показалась и им удивительной. После нападения «Константина» на турецкие броненосцы в Сулине о Макарове говорили очень много.

Братья надеялись, что во время своего крейсерства на «Весте» им удастся встретить «Константина» и посмотреть на его знаменитого капитана.

Проведя последнюю ночь в своей комнате, они проснулись в семь часов, распрощались с отцом, упросив его не ходить на причал провожать, — точного времени отплытия назначено не было, и за десять минут до подъема флага были на борту.

В этот день, ожидая прибытия адмирала, корабль драили больше, чем обычно. По-парадному одетые офицеры, а также подвахтенные матросы, облаченные в чистые рубахи и штаны, побритые, постриженные, толпились на палубе. Без пяти девять раздался голос старшего офицера:

— Сигнальщик! Доложи капитану, что показался экипаж его высокопревосходительства. Караул наверх!

Караул выстроился у парадного трапа, команда и офицеры застыли на палубе.

Ровно в десять вице-адмирал Николай Андреевич Аркас, довольно бодро для своих 60 лет, ступил на палубу «Весты». Поздоровавшись за руку с Барановым, Перелешиным-старшим и Черновым, приветливо поклонился прочим офицерам и обратился к матросам:

— Здорово, молодцы!

Матросы выдали изо всей мочи и исключительно дружно:

— Раар, двааа, ство! — Что должно было означать «Здравия желаем, ваше высокопревосходительство!»

Аркас остался доволен молодецким видом команды. В сопровождении Баранова, старшего офицера и подполковника Чернова он отправился знакомиться с кораблем. Осмотрел его довольно подробно, даже заглянул в матросские кубрики. Тщательно осмотрел и приборы управления стрельбой, спустился к креномеру и батареям, внимательно слушая пояснения Чернова.

По его бесстрастному лицу, впрочем, нельзя было догадаться, понимает ли он устройство аппаратуры, а если понимает, то одобряет или нет.

Окончив осмотр, Аркас снова поднялся на палубу и остановился против строя. Все затихло.

— Господа, — начал он, обращаясь к офицерам, — позвольте от лица службы благодарить командира и офицеров за столь быстрое обращение пассажирского парохода в военный крейсер!

Офицеры приложили руки к фуражкам.

— А вам, братцы, — он повернулся к матросам — я на прощание должен сказать, что ваш корабль, хотя и безбронный, но имеет прекрасное вооружение и цель его — нанести наибольший вред при встрече с неприятелем. Желаю вам благоприятного плавания и полных удач во всех предприятиях, кои выпадут на долю «Весты».

— Рады стараться, ваше высокопревосходительство, — ответил строй, и адмирал отбыл без дальнейших церемоний. Когда он ступил на трап, раздался оглушительный салют — это залпом выпалили все три мортиры ретирадной батареи.

К Баранову подошел флаг-офицер главного командира и вручил пакет, содержащий инструкции. Команда и офицеры разошлись, чтобы сменить парадное платье, а Баранов удалился в каюту. Вскрыв пакет, он нашел то, что и ожидал, — «Весте» предписывалось немедленно спуститься по реке к Очакову и там стать на якорь, ожидая яхту «Ливадия», с которой и отправиться вместе в Севастополь. По прибытии туда надлежало осмотреть и при надобности окрасить подводную часть. Дальнейшие инструкции будут своевременно направлены по телеграфу.

Вскоре в машинное отделение был передан приказ «Поднять пары», и тамошняя команда, истомившаяся от долгого отдыха, рьяно принялась за работу. Вскоре котлы загудели, через два часа старший механик доложил на мостик, что «пары готовы».

Баранов уже был там и, волнуясь, впервые за много лет, положил руку на ручку машинного телеграфа своего корабля. Быть директором Морского музея почетно, но его беспокойная душа жаждала деятельности, битв, подвигов, и теперь все это ожидало его в ближайшем будущем!

— Отдать швартовы! — в рупор скомандовал старший офицер.

— Отдать швартовы! — тотчас повторил боцман.

Баранов двинул ручку телеграфа на «малый вперед», за кормой бугром поднялась вода, «Веста» медленно двинулась, разворачиваясь против несильного течения.

На берегу собрались провожающие. Они махали шляпами, зонтиками, платками. С борта отвечали поклонами, махали фуражками и шапками.

Наконец бушприт «Весты» нацелился вниз по реке, пристань и провожающие, черепичная крыша родного дома, на которую не отрываясь смотрели Андрей и Володя, отдалились и исчезли. Впереди было море!

Глава четвертая. В море

Андрей Яковлев, подполковник Чернов и другие артиллерийские офицеры хлопотали вокруг мортир и аппаратов — по приходе на вид Очакова были назначены стрельбы.

Свободные от вахты и не занятые у орудий Владимир Яковлев и младший Перелешин стояли на юте у лееров правого борта, вдыхая воздух, в котором уже чудился запах моря. Перелешин с любопытством расспрашивал Володю о берегах. Володя, с раннего детства плававший по реке на веслах и под парусами, знал Буг не хуже «вольного» штурмана асильева, который сейчас указывал рулевому, как держать «Весту» на фарватере.

Река была широка и походила на морской залив. Уже сразу у Николаева, после слияния с Ингулом, Буг разлился на две с половиной версты при глубине в 20-40 футов. Фарватер шел под правым берегом — крутым, глинистым обрывом. Над ним появилось несколько белых хат-мазанок, крытых соломой.

— Деревня Терноватая, — объявил Володя, указав на хаты. — Отсюда уже считают начало Бугского лимана. Это уже море, а не река.

— Так здесь и вода уже соленая? — спросил Перелешин.

— Да она и в Николаеве попеременно то соленая, то не очень, — отвечал Володя. — Это зависит от течения. Вы заметили, что утром мы против течения разворачивались — оно верховое было, а теперь низовое начинается. Чувствуете?

И действительно, напряженный звон струй, обтекавших корпус, показывал, что «Веста» преодолевает встречный поток воды.

Миновали два низменных, выступающих в лиман мыса, именуемых Русской и Волошской косами. Фарватер здесь расширился до двух третей ширины лимана, и «Веста» пошла по его середине. Наконец, на параллели мыса Сакен, левый берег отошел куда-то далеко на восток, а правый на запад. Это уже был Днепровско-Бугский лиман — еще одна ступень на пути к Черному морю.