Андрей Константинов - Арестант

• Название: Арестант
• Автор: Андрей Константинов
• Жанр: Боевик

«Адвокат», «Журналист», «Сочинитель»… Эта блестящая трилогия Андрея Константинова рассказывает историю петербургского криминального журналиста. Новая совместная работа Андрея Константинова и Александра Новикова — роман «Арестант» — рассказывает о дальнейшей судьбе главного героя Андрея Обнорского. Популярность трилогии оказалась столь велика, что известный режиссер Владимир Бортко снял по ней многосерийный телефильм «Бандитский Петербург», где заняты звезды российского театра и кино: Обнорский — АлександрДомогаров, Барон — Кирилл Лавров, Вощанов — Андрей Толубеев, Гурген — Армен Джигарханян, Кудасов — Евгений Сидихин. Когда, дорогой читатель, ты будешь держать в руках эту книгу, фильм, возможно, уже выйдет на экран.

---

Полковник Семенов много лет служил системе верой и правдой. Неоднократно рисковал жизнью, был ранен. Не рвался ни к наградам, ни к званиям. Он честно и добросовестно делал свое дело. Находясь у самого сердца системы, у самого мозга, он видел, что и сердце это, и мозг уже глубоко больны… терапия тут не поможет! Приход к власти в восемьдесят пятом году Горбачева казался многим началом радикального лечения. Оптимистично настроенные массы приветствовали молодого и решительного хирурга. А хирург оказался на поверку патологоанатомом. Да еще и склонным падать в обморок… О, перестройка! О, Горби! Западный демократический мир рукоплескал. Тряпичный Миша раскланивался. Провинциалочка Раиса строила из себя первую леди. Бульдозеры сносили Берлинскую стену, Россия стояла в очередях за водкой. Пэтэушники осваивали клей «Момент».

С приходом к власти Горбачева Отдел консультаций и перспективного планирования оказался загружен работой выше всех разумных пределов. Вот только результаты этой работы, похоже, оказались невостребованными. Поначалу это казалось издержками переходного периода. Потом вызывало недоумение, потом… потом стало приходить понимание. А к девяностому году все уже оформилось. Отдел продолжал работать, накапливать информацию о коррупционерах, взяточниках, расхитителях, предателях. Но это по-прежнему никому не было нужно.

Несколько раз руководство отдела направляло Генсеку аналитические справки, подкрепленные обширными досье на его сподвижников. Результатом стала отправка на пенсию начальника отдела. Уже тогда подполковник Семенов довольно отчетливо представлял себе дальнейшее развитие событий. Уже тогда появлялось искушение послать все к такой-то матери и написать рапорт. Но он был русским офицером и продолжал работать.

Потом был август девяносто первого… Ощущение абсурдности достигло пика. Потом — Беловежская Пуща. Потом — октябрь девяносто третьего. Ликующие толпы мародеров во главе с косноязычным алкоголиком Ростроповичем праздновали победу над Россией. Они поставили ее раком и насиловали долго, самозабвенно, истово. Они испражнялись на тело России, били ее ногами и аплодировали друг другу. Насильники, мародеры, извращенцы и уголовники всех мастей глумились над ошеломленной жертвой.

— Теперь мы можем все! — кричали они. — Теперь все наше! А эта Россия всегда была проституткой. Блядью она была. И мы будем обращаться с ней как с блядью. Мы отрежем ей груди, которыми она вскармливала красных, мы вырвем ей язык, которым она пела им колыбельные.

А потом они построили огромную красивую арку с надписью: Капиталистический Рай. И поставили рядом наглого рыжего привратника. Он раздавал бесплатные входные билеты. Кажется, билет назывался ваучер.

Рыжий с глазами скупщика краденого давал каждому освобожденному россиянину бесплатный ваучер и говорил:

— Туда! Вам — туда! В Светлый Капиталистический Рай. Там вы сможете вложить свой ваучер в инвестиционный фонд. И он сделает нас богатыми!

— Фонд сделает нас богатыми? — жадно переспрашивали свободные россияне.

— Да! — горячо отвечал рыжий. — Он сделает НАС богатыми.

…После октябрьских событий девяносто третьего года полковник Семенов оставил службу. Строго говоря, служба закончилась гораздо раньше, вместе со смертью ЦК КПСС. Однако в отечественном бардаке отдел продолжал существовать совершенно непостижимым образом с несколько измененным названием в аппарате Президента. Никто не контролировал их работу, никто даже не интересовался: чем занимаются три десятка чиновников, получая при этом немалую зарплату? Итак, полковник Семенов оставил службу. Именно службу. Работал он раньше, а последнее время очень плохо служил государству, которого не признавал.

У Романа Константиновича больше не оставалось никаких иллюзий, никаких идеалов. Зато остались глубокие профессиональные знания, навыки, опыт и связи. И — огромный объем информации о власть имущих: ведь большая часть функционеров советской эпохи просто пересела в другие кресла. Многие, впрочем, не поменяли ничего, кроме убеждений: и кресла, и кабинеты остались те же самые.

Не использовать этот стартовый капитал было бы просто глупо: полковник организовал фирму, которая даже в названии сохранила ностальгическую память об отделе ЦК КПСС: агентство «Консультант». Костяк ее составили бывшие сотрудники Отдела консультаций и перспективного планирования. В уставе этого загадочного агентства было обозначено много направлений деятельности. Типа проведение маркетинговых исследований, аналитическая обработка информации, оказание консультационных услуг.

За этими довольно-таки расплывчатыми формулировками те, кому подобные услуги требовались, разглядели точный смысл. И клиенты в агентство потянулись. Уровень и качество поставляемой «Консультантом» информации были весьма высоки. Конфиденциальность гарантирована. Без работы люди полковника Семенова не сидели.

…Раздался стук в дверь, и спустя секунду вошел мужчина лет тридцати пяти, в отличном костюме. Лицо с чертами обычного сельского труженика совсем не соответствовало европейскому костюмчику.

— Заходи, Валя, садись, — сказал Семенов. С майором Кравцовым они отработали вместе около десяти лет. Роман Константинович считал его своим учеником, доверял абсолютно.

Кравцов присел у большого стола шефа, посмотрел вопросительно. Полковник же смотрел на него изучающе. Валентин Кравцов даже предположить не мог, что Семенов сейчас решает для себя вопрос: до какого же предела простирается доверие? Абсолютное доверие…

Молчание затягивалось… Наконец полковник улыбнулся и спросил:

— Ну, как дела идут, Валентин Сергеич? Кравцов попытался прикинуть, что же именно интересует шефа, но Семенов тут же задал уточняющие вопросы:

— Насколько сильно загружена твоя группа? И как быстро вы сможете вылететь в командировку в Вену?

Вот это была уже какая-то конкретика.

— Группа, как всегда, плотно загружена, — отвечал Валентин. — Разумеется, если нужно, вылететь в Вену сможем прямо сегодня, но это означает приостановку работы по теме «Шоу» и заказу Генерала.

— Да, — сказал Семенов негромко, — заказ Генерала тормозить нельзя. Это серьезно. А «Шоу» подождет.

Сбор информации по названной теме был уже оплачен, сумма в валюте с несколькими нулями выглядела весьма внушительно.

«Значит,» — сделал вывод Кравцов, — «есть что-то более срочное и серьезное. Не слабо!»

— Не слабо, Роман Константинович, — сказал он вслух.

— Да, Валентин Сергеич, не слабо, — улыбнулся Семенов. Он закурил, выдохнул дым и пристально посмотрел на Кравцова сквозь голубоватое облачко. Он все-таки принял окончательное решение… тем более что обстоятельства не оставляли ему других вариантов.

— Все, о чем я тебе сейчас расскажу, Валя, — начал полковник, — может круто изменить нашу жизнь. И мою, и твою.

Он сделал паузу, сильно затянулся и произнес:

— Речь идет о сумме в шестьдесят миллионов долларов.

— Цифра мне нравится, — сказал бывший майор секретного отдела ЦК КПСС.

— Мне тоже, — отозвался бывший полковник. — Ты помнишь, как в восемьдесят седьмом и восемьдесят восьмом мы обеспечивали переброску денег в Швейцарию?

— Да, конечно, Роман Константинович.

— Конечно… хотя нам и говорили: забудьте. Ты тогда, разумеется, владел неполной информацией. Я-то знал побольше… но тоже в ограниченных пределах. Однако именно мне довелось организовывать открытие некоего счета, на котором к августу восемьдесят восьмого оказались аккумулированы почти шестьдесят миллионов баксов.

Семенов встал, прошелся по кабинету и снова вернулся за стол.

— Да… шестьдесят миллионов. Счет N 164'355 ZARIN. Договор был составлен в Цюрихе пятого марта восемьдесят седьмого, а подписан в Лозанне, в банке Gothard, спустя два дня — седьмого марта. Согласно договору, владельцем счета является гражданин Израиля Аарон Даллет. Он имеет право вносить деньги на счет, снимать их, переводить на депозит и так далее. Последний раз деньги поступали в сентябре восемьдесят восьмого, шесть лет назад… Вчера днем, около тринадцати часов по московскому времени, почти вся сумма была переведена на счет венского банка «Австрийский кредит». Вроде бы ничего необычного… так, Валентин Сергеич?

— Я ничего необычного не вижу, — сказал Семенов.

— А вот я вижу, — отозвался Семенов. Он поднялся, прошелся по пружинящему ворсу ковролина, остановился напротив Кравцова и продолжил: — Человек, который значится в договоре банка Gothard под именем Аарон Даллет, погиб в Москве в сентябре восемьдесят восьмого.

— Значит, подставной? — спросил Кравцов.

— Нет, Валя, не подставной. Двойника, конечно, подобрать можно. В крайнем случае с помощью пластической хирургии. И подпись подделать можно. А вот отпечатки пальцев нельзя.