Майкл Коннелли - Свинцовый вердикт (сокращ.)

• Название: Свинцовый вердикт (сокращ.)
• Автор: Майкл Коннелли
• Издательство: Ридерз Дайджест
• Жанр: Триллер
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-89355-432-8

Адвокату Микки Хэллеру сопутствует удача в делах. Когда убивают его коллегу Джерри Винсента, к Хэллеру переходят состоятельные клиенты покойного, в том числе владелец киностудии, обвиняемый в убийстве жены и ее любовника. Но готовясь к громкому делу, Хэллер понимает, что может стать следующей жертвой убийцы Винсента.

Сокращенная версия от «Ридерз Дайджест»

---

— Не беспокойся, он это переживет.

Я взглянул поверх ее головы на свою бывшую жену и благодарно кивнул ей. Она смогла на время забыть все, за что была зла на меня, и подумать прежде всего о нашей дочери.

— Тебе придется вернуться туда? — спросила Хэйли.

— Да. Это всего лишь небольшой перерыв, чтобы люди могли выпить кофе, заглянуть в уборную. Сегодня будет еще одно заседание.

Она повела головой в сторону зала. На нас уже начинали поглядывать.

— Папа, а этот человек убил кого-то?

— Видишь ли, милая, мы ничего пока не знаем. Его обвинили в убийстве, и многие думают, что справедливо. Однако до сих пор ничего не доказано. Помнишь, я тебе объяснял?

— Помню.

— Это ваша семья, Мик?

Я оглянулся через плечо и замер. Уолтер Эллиот тепло улыбался всем нам, ожидая, когда его представят.

— Э-э-э, привет, Уолтер. Это моя дочь, Хэйли, а это ее мама, Мэгги Макферсон.

— Здравствуйте, — сказала Хэйли.

Мэгги только кивнула, ей явно было не по себе. И тут Уолтер совершил ошибку — протянул ей руку. Мэгги быстро и коротко пожала ее. Когда же он повернулся к Хэйли, Мэгги вскочила на ноги и сдернула дочь со скамьи:

— Хэйли, давай-ка сбегаем в уборную, пока суд не начался.

Она торопливо увела Хэйли, Уолтер смотрел им вслед. Я встал:

— Извините, Уолтер, моя бывшая жена — сотрудник окружной прокуратуры.

Брови его удивленно приподнялись.

— Ну, тогда понятно, почему она — бывшая.

Я сказал ему, чтобы он вернулся в зал суда, а сам направился к уборным. Мэгги и Хэйли как раз выходили из женской.

— Мы решили ехать домой, — сказала Мэгги. — У нее много уроков, и думаю, на сегодня она видела достаточно.

Я мог бы поспорить с этим, но не стал.

— Хорошо. Спасибо, что пришла, Хэйли. Для меня это много значит.

— Угу.

Я наклонился, поцеловал ее в макушку, прижал к себе и повернулся к Мэгги:

— Спасибо, что привела ее.

Мэгги кивнула:

— Не знаю, так ли уж важно для тебя мое мнение, но, по-моему, справляешься ты пока хорошо.

— Очень важно. Спасибо.

Она пожала плечами, коротко улыбнулась. Это было приятно.

Я смотрел, как они идут к лифтам, сознавая, что дом, в который они возвращаются, не мой дом, и пытался понять, как я умудрился превратить свою жизнь в такое дерьмо.

Дочь оглянулась:

— Увидимся в среду. Блинчики!

Она улыбалась мне, пока открывались двери лифта. И моя бывшая жена тоже мне улыбалась. Я наставил на нее палец:

— И ты приходи.

Мэгги кивнула:

— Там видно будет.

При слушании любого дела об убийстве главным свидетелем становится тот, кто возглавлял его расследование. Поскольку живых потерпевших, которые могли бы рассказать присяжным, как все произошло, не существует, главе следственной группы приходится говорить от имени мертвых. Он сводит воедино все факты, делает их простыми и убедительными. Его задача — «продать» дело присяжным, а при любой сделке подобного рода многое зависит не только от того, хорош ли товар, но и от того, хорош ли продавец.

По окончании перерыва Голанц вызвал на свидетельское место главного следователя. Ход был мастерский, свидетельствовавший об умелом планировании. Теперь Джон Киндер будет занимать сцену до тех пор, пока присяжные не разойдутся по домам, унося с собой все сказанное им, чтобы поразмыслить над этим за ужином и в течение вечера.

Киндер оказался крупным, учтивым мужчиной с отеческим баритоном. Заглядывая в принесенную с собой папку, он сдвигал на кончик носа очки для чтения, а отвечая на вопросы, поглядывал поверх них на Голанца и присяжных. Глаза у него были добрые и умные.

С помощью точно поставленных вопросов Голанца и увеличенных фотографий, сделанных на месте преступления, Киндер ознакомил присяжных с этим местом. Проделано это было с сохранением строгой объективности, однако авторитетные интонации Киндера придавали ему сходство с профессором, читающим студентам курс по методике расследования убийства.

Я время от времени выступал, когда удавалось найти для этого повод, с возражениями, пытаясь сбить Голанца и Киндера с ритма. Мой клиент, казалось, почти не уделял им внимания. Правда, он что-то записывал в большой желтый блокнот, однако, увидев в нем заголовок «Дистрибуция за границей», я прошептал:

— Этот малый нас прикончит.

Губы Эллиота растянулись в невеселой улыбке, и он прошептал в ответ:

— По-моему, у нас все идет хорошо. Вы прекрасно выступали сегодня.

Я покачал головой. Он знал, что мой пистолет заряжен «волшебной пулей», однако на процессе ни в чем уверенным быть нельзя. А уж при слушании дела об убийстве — тем более.

Покончив с местом преступления, Голанц перешел к Эллиоту, и Киндер в основном подтвердил показания Мюррея. В конце концов Голанц спросил:

— Как именно Эллиот провел вас в дом, детектив Киндер?

— Отвел по лестнице прямо в спальню наверху. Я спросил, заходил ли он в другие помещения дома, Эллиот ответил — нет, не заходил.

— Вы не увидели в этом ничего необычного или непоследовательного?

— Ну, мне показалось странным, что он направился прямиком в спальню, не осмотрев первого этажа. К тому же это не соответствовало тому, что он сказал мне, когда мы снова вышли из дома. Эллиот указал на стоявшую перед домом машину жены и сказал, что понял по этой машине: жена в доме не одна. Сказал, что они хранят в гараже кучу мебели, так что место в нем осталось только для одной машины, и немец спрятал там свой «порше».

— И какой же вывод вы из этого сделали?

— Я понял, что Эллиот способен на обман. Он же заявил нам, что нигде, кроме спальни, не был, а теперь выяснилось, что он заглядывал в гараж.

Голанц подчеркнуто кивнул, ожидая, когда этот момент займет должное место в голове у присяжных. Затем он начал проводить Киндера по этапам расследования, происходившего уже после того, как тот покинул место преступления, и допрашивал Эллиота в полицейском участке Малибу. Все это были подходы к тому, чтобы показать присяжным видеозапись допроса. Я знал, что с содержательной точки зрения она ничем не примечательна, однако Эллиот выглядел на ней спокойным, как летний закат, а это позволяло счесть его хладнокровным, точно лед, убийцей.

Перед присяжными поставили видеоэкран, и Голанц воспроизвел десятиминутную запись. Жестких вопросов Эллиоту там не задавали, а закончилась она тем, что Киндер предъявил ему ордер на обыск, позволявший управлению шерифа проверить руки, предплечья и одежду Эллиота на наличие остатков пороховой гари.

Эллиот, слегка улыбнувшись, сказал:

— Пожалуйста, джентльмены. Делайте все, что считаете нужным.

Голанц нажал на кнопку пульта и остановил воспроизведение, оставив на экране лицо Эллиота, улыбка которого словно говорила: «Поймай меня, если сможешь».

— Ваша честь, — сказал он, — думаю, мы могли бы прерваться сегодня на этом. Дальше я собираюсь двинуться вместе с детективом Киндером в совершенно ином направлении.

Судья согласился, объявил перерыв и еще раз напомнил присяжным о том, что им следует избегать знакомства с любыми сообщениями средств массовой информации о ходе процесса.

Я постоял за столом защиты, ожидая, пока уйдут присяжные, потом спросил:

— Что у вас намечено на сегодняшний вечер, Уолтер?

— Небольшой званый ужин, потом просмотр первых монтажных материалов фильма, который снимает студия, — с Джонни Деппом в роли детектива.

— Ну так отмените все это. Вы будете ужинать со мной.

— Не понимаю.

— Все вы понимаете. Вы уклонялись от некоторых тем, и я мирился с этим, потому что не хотел знать то, чего мне знать не требовалось. Но теперь начался процесс, Уолтер, и я должен знать все. Или мы с вами поговорим сегодня, или вам придется искать другого адвоката.

На лице у него появилось злобное выражение. И в этот миг я понял: он мог быть убийцей или по крайней мере человеком, заказавшим убийство.

— Вы не посмеете, — сказал он.

— Звоните, звоните, — ответил я. — Мы поедем на моей машине.

Завершая тридцать второй телефонный разговор, Эллиот вошел вместе со мной в ресторан «Уотер-Гриль», расположенный на самом верху отеля «Билтмор», и проследовал в свою личную кабинку, где его уже ждал мартини. Когда мы уселись за столик, я попросил официанта принести мне бутылку воды без газа и несколько ломтиков лимона.

Я сидел напротив Эллиота и смотрел, как он изучает меню.

— Вы вроде бы поужинать собирались, — сказал он. — Не хотите взглянуть?

— Я возьму то же, что и вы, Уолтер.

Эллиот положил меню на стол:

— Филе палтуса.

Он подозвал официанта, заказал для нас обоих филе, добавив к заказу бутылку шардонне. Затем сцепил на скатерти руки и выжидающе уставился на меня:

— Хорошо бы из этого разговора вышел какой-нибудь толк.