В Степин - Новая философская энциклопедия. Том четвёртый Т—Я

• Название: Новая философская энциклопедия. Том четвёртый Т—Я
• Автор: В Степин
• Издательство: МЫСЛЬ
• Жанр: Философия
• Год: 2010
• ISBN: 978-2-244-01115-9

Новая философская энциклопедия дает обзор мировой философии во всем богатстве ее основных понятий, произведений, исторических традиций, школ, имен, обобщает достижения российских и зарубежных философских исследований за последние десятилетия, является самым полным в отечественной литературе сводом философских знаний на рубеже тысячелетий. Энциклопедия содержит около пяти тысяч статей, авторами которых являются более четырехсот известных ученых - специалистов в различных областях философии.

При подготовке данного издания внесены некоторые уточнения и дополнения. В частности, в первом томе помещена статья, посвященная 80-летию Института философии РАН в четвертом - именной указатель по всем томам.

---

315

ЦЕЛОСТНОСТЬ трактовку философских взглядов атомистов, софистов, Сократа, Аристотеля и принципиальное отождествление исторического и логического. Целлер прежде всего был нацелен на исследование источников, его интерпретации всегда подкреплены обильными цитатами, его обобщения никогда не опережают фактов — все это до сих пор поддерживает его труд на должной высоте. Принятое им деление истории античной философии на три периода — от древних ионийцев до Сократа (1-й том); Сократ, Платон и Аристотель и их последователи (2-й том); философия 3—2 вв., эклектизм, неоплатонизм (3-й том) — было воспринято историками философии и послужило базой для дальнейших разработок уже отдельных периодов (ср. «Досократики» Г. Дильса). В последующем были преодолены некоторые методологически неверные установки Целлера, в частности его несправедливая оценка постаристотелевской философии как периода «упадка» (гегелевский «антитезис» к периоду классики), и восстановлено самостоятельное значение философии эллинизма (в первую очередь стоицизма). Круг интересов Целлера как историка философии не был ограничен античностью; в частности, он был автором «Истории немецкой философии от Лейбница» (1873). Соч.: Platonische Studien. Tub., 1969 (герг. Amst., 1969); Die Philosophie der Griechen in ihrer geschichtlichen Entwiklung. 3 Teile in 6 Bd. Lpz., 1879-1922 (3-6 Aufl.), in neuer Bearb. v. W. Nestle, 1920. Darmstadt, 1963 (reprint); Geschichte der deutschen Philosophie seit Leibnitz. Lpz., 1873; Grundriss der Geschichte der griechischen Philosophie, 9 Aufl., bearb. v. F. Lortzing. Lpz., 1908; Kleine Shriften, hrsg. v. O. Lenze, Bd. I—III, 1911; рус. пер.: Очерк истории греческой философии, пер. С.Л.Франка. М., 1912 (переизд. М, 1996). М. Л. Солопова ЦЕЛОСТНОСТЬ — свойство объектов как совокупности составляющих их элементов, организованных в соответствии с определенными принципами. В древнегреческой философии проблема целостности была поставлена в рамках соотношения единого и многого. «...Беспредельное множество отдельных вещей и (свойств), содержащихся в них, — утверждает Платон, — неизбежно делает также беспредельной и бессмысленной твою мысль...» {Платон. Филеб. — Соч. в Зт., т. 3, ч. 1. М., 1971, с. 19). Чтобы сделать мышление возможным, многое необходимо понять через его приобщение к единому. Для каждого множества вещей, обозначаемых одним именем, обычно устанавливается только один определенный вид, рассуждает Платон. Напр., кроватей и столов на свете множество, но идей этих предметов только одна-две для кровати и одна для стола. Мастер изготовляет ту или иную вещь, всматриваясь в ее идею, но никто из мастеров не создает самое идею (Платон. Государство.— Там же, с. 422). Множественность вещей в мире обнаруживает свою целостность только в идее. Аналогичные проблемы стоят и перед Аристотелем: «...если ничего не существует помимо единичных вещей, — а таких вещей бесчисленное множество, — то как возможно достичь знания об этом бесчисленном множестве?» (Аристотель. Метафизика.— Соч. в 4т., т. 1..М., 1976, с. 109). Целостность— некоторая форма; всякая вещь неделима по отношению к самой себе, а это и значит быть целостным, иметь форму. Материя есть нечто определенное только благодаря форме. Идея у Платона и форма у Аристотеля — нечто целостное, приобщение к чему делает возможным знание вещей. И идея, и форма выходят за пределы чувственного восприятия. В неоплатонизме иерархию бытия возглавляет сверхсущее единое, приобщение к которому дает целостное восприятие мира. Начиная с Августина, мир идей неоплатонизма преобразуется и становится личностным Богом, в котором для всей средневековой философии заключен источник единства и целостности мира. Фома Аквинский в своей философии опирается прежде всего не на Платона и неоплатоников, а на Аристотеля. Бог — единство, упорядочивающее множество, Он не просто объект созерцания, отстраненный от всякой множественности мира. Осуществляется приобщение многого в мире к единому, целостному Богу. В философии Николая Кузанс- кого появляются черты, которые свидетельствуют о грядущем в Новое время перемещении источника целостности в мир природы. В мышлении вводимого им понятия ума он допускает присутствие того, чего не было ни в ощущении, ни в рассудке, а именно, первообразов вещей, исходных идей. Другими словами, человеческий разум осваивает в конечном идею бесконечного. Бог как неиное (т. е. воплощающее само себя, причина самого себя) сосредоточивает в себе все многообразие мира, при этом все вещи (во всем их разнообразии) становятся тождественными, во вневременной и внепростран- ственной точке начала бытия. Неиное «просвечивает» в познаваемом ином, подобно тому как чувственно невидимый свет солнца по-разному в разных облаках отражается видимым образом в видимых цветах радуги. Целостность начинает обнаруживаться в конкретном предмете множественного мира. Вся философия Нового времени есть логика познающего разума. Она строится (в «Рассуждении о методе» Декарта, в «Этике» Спинозы, в «Критиках» Канта, в «Науке логики» Гегеля) одновременно как бы изнутри науки в форме научно- теоретического знания и вместе с тем как обоснование этой формы в точке начала теоретического знания. Кант пишет: «То, что мы называем наукой, возникает не технически ввиду сходства многообразного или случайного применения знания in concreto к всевозможным внешним целям, а архитектонически ввиду сродства и происхождения из одной высшей и внутренней цели, которая единственно и делает возможным целое, и схема науки должна содержать в себе очертание (monogramma) и деление целого на части (Glieder) согласно идее, т. е. a priori, точно и согласно принципам отличая это целое от всех других систем (Кант И. Соч. в 6 т., т. 3. М., 1964, с. 680—681). Если наука как деятельность ученого-естествоиспытателя расчленяет природу, изучает ее по частям, то философия Нового времени в качестве наукоучения постигает природу как нечто целое и неделимое. И сама наука понимается как целостная структура готового знания, в которой фиксируется историческое превращение эмпирических, бессистемных, случайных знаний. В идеях разума Канта «вещь в себе» определяется (или переопределяется) как предмет возможного опыта, предмет познания, а предмет познания понимается как целостный, неделимый, внеположный познанию предмет, выходящий за пределы опыта. По Канту, становление научного эксперимента является исходным пунктом для понимания развития научно-теоретического мышления в целом. Эксперимент «чистого разума» Канта актуализировал радикальную несводимость предмета познания как целостного к мысли, вырабатывал схематизм преобразования предмета «в себе» в предмет «для нас», предмета как силы в предмет как действие. У Гегеля понятие целостности содержится в идее о всеобщем: всеобщее можно понять, если его одновременно представить как расчлененно всеобщее, как бесконечное подразделение (через моменты развертывания абсолютного знания) и как

316

ЦЕЛЬ целостно всеобщее, которое обще всем своим моментам, есть их снятость. Бытием обладает и отдельная вещь как отдельный момент целого, и целое, последовательно развернутое в своих моментах. «Логика сотворенная» (содержательно-дедуктивное, расчлененное на моменты движение понятия) воспроизводит логику «творящую» (логику вневременного, целостного Абсолютного духа). В системе Спинозы мы тоже видим похожий логический ход при определении всеобщего по отношению к самому себе: природа определяется у Спинозы по отношению к самой себе (causa sui), но за счет двух различных определений — природа как Natura naturans (природа творящая, целостная, нерасчлененная, вечная) и та же природа как Natura Naturata (природа сотворенная, расчлененная, развертывающаяся во времени). Для логики Нового времени характерен взаимный переход между всеобщецело- стным и индивидуально-особенным. У Гегеля развертывание логической культуры есть ее переход из безличной формы всеобщей целостности в личностную форму культуры индивида. В соответствии с логикой Нового времени целостность транслируется человеком, используется как орудие. Сила действия человека на вещи не в его индивидуальности, а в его умении применять всеобщую силу целостного общественного субъекта, в его способности быть точкой приложения и опоры некоего всеобщего целостного объективного движения. И деятельность индивида тем успешнее, чем меньше своего, личностного я он в эту деятельность вносит. В 20 в. происходят радикальные сдвиги в познании природы, прежде всего в квантовой механике. По мнению Гейзенберга, «...пришлось вообще отказаться от объективного — в ньютоновском смысле — описания природы...» (Гейзенберг В. Шаги за горизонт. М., 1987, с. 192). Уже нельзя говорить о природе как таковой (проблема прибор—объект), и теория должна соответствовать не только природе, но и другим теориям (принцип соответствия, принцип дополнительности); картезианское различение res cogitans и res extensa уже не может служить отправной точкой в понимании современной науки (там же, с. 303—304). Если природа перестает противостоять человеку как предмет познания, независимый от человека, как некоторая вещь в себе, то она и не является, как это было в Новое время, основой целостности. Идея целостности в 20 в. базируется на ином понимании предмета познания (как обладающего субъектными характеристиками), теоретичности знания (как системы, включающей в себя и процессы получения знания), индивида (как личности), факта (как события), времени (не как линейного, а скорее как топологического). История науки предстает не как линейный ряд развития, а как отдельные, особенные события, фокусирующие в себе и прошлое, и будущее, и настоящее, а также и логические, и социальные, и экономические составляющие этого события. Преобладающими становятся не процедуры обобщения и выведения общих законов, которые не приводили к целостности, хотя и доминировали в естествознании и истории Нового времени, а через общение между отдельными элементами плюралистического мира, что формирует целостность культуры определенной исторической эпохи, сообщества людей на базе общей религии, общей научной парадигмы или любой другой совокупности разделяемых всеми членами сообщества интересов. Из сферы абстрактной всеобщности целостность перемещается в конкретную особенность события. Большое место проблема целостности занимает в системных исследованиях и системном анализе. См. ст. Часть и целое, Система, Системный подход. Лит.: Блауберг И. В., Юдин Б. Г. Понятие целостности и его роль в научном познании. М., 1972; Смирное Г. А. Основы формальной теории целостности.— В кн.: Системные исследования. Ежегодник. 1979. М., 1980; Там же. Ежегодник. 1980. М., 1981; Библер В. С. От науко- учения к логике культуры.— В кн.: Он же. Кант — Галилей — Кант. М., 1991; Гайденко П. П. Эволюция понятия науки. М., 1980. Л. А. Маркова ЦЕЛЬ — идеальный или реальный предмет сознательного или бессознательного стремления субъекта; финальный результат, на который преднамеренно направлен процесс. Как философская проблема, понятие «цель» возникает в греческой философии начиная с эпохи Сократа. Досократовс- кая философия практически не оперирует понятием цели, подчеркнуто противопоставляя мифологическим построениям свой метод объяснения бытия через понятие причины (ori/cia), принимая лишь мифологему безличной судьбы. Слово «цель» (teXoc) чаще всего в философских текстах означает «конец», «завершение». Принципиальная, не требующая дальнейших разъяснений первичность космических причин и вто- ричность внутрикосмических целеполаганий и мотивов (которые могли приписываться и живым субъектам, и физическим стихиям) составляют одну из самых характерных черт до- сократовской картины мира. В период появления софистов — оппонентов досократовской «физики» — возникает критическое отношение к безличному детерминизму. Уже Сократ делает классификацию целей людей и богов одной из своих тем (хотя Платон и Аристотель указывают на Анаксагора как автора принципа целесообразности). Платон вкладывает в уста Сократа рассуждение о различии «причинного» и «целевого подходов» (Phaed. 96 а-100 а), в котором «бессмыслицей» называется физический детерминизм и утверждается, что в «действительности все связуется и удерживается благом и должным». Начиная с Платона, в античной философии происходит борьба тт>адиционного детерминизма «физиологов» и телеологии, основы которой заложены в платоновских диалогах. Сама теория идей базируется в значительной степени на открытой и описанной Платоном способности идеальной структуры быть целью и смыслом для вещественного мира становления. Кроме «Федона» в этом отношении важен «Тимей» с его учением о Демиурге, творящем мир исходя из принципа блага (см. 68 е: о «вспомогательных», «необходимых» физических причинах и «божественных», целевых, направляющих вещи к благу), и VI—VII кн. «Государства», где дается онтологическое обоснование идеи блага как высшей цели всего сущего. Аристотель выдвигает учение о четырех причинах сущего (Phys. II, 194b-195a; Met. 1013 а-1014а), в котором рядом с материальной, формальной и движущей находится целевая причина (хеЛос, в схоластике — causa finalis). Без целевой причины, по Аристотелю, невозможно объяснение способа существования живых организмов. Этический аспект выбора цели разносторонне рассмотрен Аристотелем в «Никомаховой этике» (напр., 1112а). Развивая свое учение о цели, Аристотель строит понятие, обозначенное неологизмом «энтелехия» (evreXexeia): имеется в виду актуализация, осуществление внутренней цели того или иного существа (Met. 1047 а 30). Напр., душа есть энтелехия тела (De an. 412 а 27). Допускает Аристотель и возможность иерархии энтелехий (там же). Характерны учение Аристотеля, выраженное в «Метафизике», о божественном разуме как конечной цели бытия и связанная с этим оценка философии как самоцельной и потому наиболее достойной свободного разума формы знания. В эллинистической фило-