Арсений Несмелов - Литературное наследие

• Название: Литературное наследие
• Автор: Арсений Несмелов
• Жанр: Современная проза

Арсений Несмелов (1889, Москва — 1945, Гродеково, близ Владивостока) — псевдоним Арсения Ивановича Митропольского. Был кадровым офицером сперва царской армии, потом — колчаковской. Судьба забросила его в 1920 году во временно независимый Владивосток, где и вышли первые книги стихотворений поэта.

В 1924 году он бежал из СССР, перейдя через китайскую границу, и поселился в Харбине, в Маньчжурии, где более чем на два десятилетия занял прочное положение «лучшего русского поэта Китая». Переписывался с Мариной Цветаевой, которая хотела отредактировать его поэму «Через океан». Был всегда непримирим к большевикам, думал, что судьба России сложилась бы иначе, «если бы нечисть не принесло в запломбированном вагоне».

Несмелов оставил ярчайшие воспоминания о литературной жизни Владивостока начала 20-х годов, до сих пор полностью не изданные.

В августе 1945 года, когда советские войска вошли в Харбин, поэт был арестован и вывезен в СССР. Почти сразу же, на станции Гродеково — столице приморского казачества, — в пересыльной тюрьме Несмелов умер от кровоизлияния в мозг.

Автор более чем десятка книг, изданных в Москве, Владивостоке, Харбине, Шанхае. О раннем сборнике Несмелова «Уступы» (1924) Борис Пастернак коротко написал в письме к жене: «Хорошие стихи».

---

Вызов был брошен. В дни помрачения, предательства и красного вандализма горстка юнкеров отстаивала Честь будущих поколений. Она искупала жгучий позор страны своей кровью. Бесконечный трагизм был воспринят Несмеловым с почти религиозной, апокалептической надеждой.

"И до сих пор они в строю,

И потому надеждам сбыться:

Тебя добудем мы в бою,

Первопрестольная столица"

("Восстание")

В 1918 году Арсений Несмелов уезжает в Омск, чтобы затем принять участие в борьбе с большевизмом в рядах армии Колчака. "Два раза уезжал и Москвы, и оба раза воевать". Так скупо, по-солдатски отрапортует он в своей автобиографии. Враг, с котором воевал Несмелов, был определен, как был предопределен и единственно возможный метод борьбы с ним:

"У него глаза, как буравцы,

Спрятавшись под череп низколобый,

В их бесцвет, в белесовость овцы

Вкрапла искрь тупой хорячьей злобы.

Поднимаю медленно наган,

Стиснув глаз, обогащаю опыт:

Как умрет восставший хулиган,

Вздыбивший причесанность Европы?"

("Враги")

Все, знавшие Несмелова, отмечали его поразительное бесстрашие. Поэт-воин, участник легендарного Ледового похода, он действительно не ведал компромиссов.

Ведя ожесточенные бои, армия Колчака отходила к Приморью, где в ту пору возникло так называемое "буферное государство" — Дальневосточная республика (ДВР). Обосновавшись во Владивостоке, ставшим довольно мощным центром отечественной культуры, Несмелов всецело посвящает себя поэзии и журналистике. До осени 1922 года большевики ликвидировали ДВР. Волна антирусского террора докатилась и до Владивостока. Над Несмеловым устанавливается контроль ОГПУ, ему запрещается покидать город. В этих условиях он принимает решение пересечь таежную границу и бежать в Китай.

"Иду. Над порослью — вечернее

Пустое небо цвета льда.

И вот со вздохом облегчения:

"Прощайте, знаю: навсегда!"

("Переходя границу")

Предчувствие обманет поэта. Он уходил не "навсегда". Возвращение на Родину состоялось. Оно было последним странствием, восхождением на большевистскую голгофу.

В Харбине Несмелов сближается с лидером Всероссийской фашистской партии Константином Родзаевским и начинает печататься в журнале "Нация". Личность Родзаевского произвела на него неизгладимое впечатление. Убежденный националист, великолепный оратор, излучавший энергию все своим существом, Родзаевский воплощал тип русской героической жертвенности. ВФП с ее боевым духом, ненавистью к Коминтерну и Фининтерну была подлинным проявлением революционного национализма. Однозначная религиозная направленность сближала русских фашистов с такими движениями, как "Железная гвардия" К. З. Кодряну и "Испанская фаланга" Х. А. Примо де Ривера.

Арсений Несмелов, наконец, обрел идеологию, которая соответствовала его духовному статусу. Еще в Москве в разговоре с писателем И. Садовским Несмелов сетовал на отсутствие сильной государственной идеологии. "Идеология — жесткая, определяющая, была только у коммунистов, — говорил Несмелов. — Она насчитывала за собой чуть ли не целый век развития. А что у нас было? Москва — "золотые маковки"? За века русской государственности никто не позаботился о массовой, государственной идеологии".

Под влиянием русского революционного национализма Немелов пишет свои лучшие произведения: сборник стихов "Только такие" и поэму "Георгий Семена". Именно в стихах этого периода поэт фактически создает принципиально новый стиль. Стихи, подобные гулу набата, электрическим разрядам, пулеметным очередям передают процесс метаисторической трансформации славного Прошлого в ослепительное революционное Будущее.

"Я стихов плаксивых не читаю

С горьким сетованием на судьбу -

Установку я предпочитаю

На сопротивление и борьбу"

("Чернорубашечник")

Это не узкопартийные агитационные стихи. Это сверхчеловеческий рывок за грань материальной обусловленности. Это призыв к грядущему Русскому Ордену:

"Годы отбора, десятилетья…

Горбится старость

Но крепнут дети:

Тщательно жатву обмолотив,

Партией создан стальной актив.

И чтобы не сделали вы со мной, -

Кадры стоят за моей спиной"

("Георгий Семена")

"Русский фашизм, — писал в предисловии к книге стихов Несмелова "Только такие" Константин Родзаевский, — породил свою поэзию. Новые люди, решившие во что бы то ни стало построить свою Россию, ищут новых стихов для воплощения в стихе своей воли к жизни — воли к победе. Эта поэзия — поэзия волевого национализма: стихи о Родине и о борьбе за нее".

На вышедшем в Харбине сборнике "Белая флотилия" Несмелов написал, отправляя его в 1942 году жившей в Шанхае Лидии Хаиндровой: "Как видите, я еще жив". Жить поэту оставалось недолго. В середине августа 1945 года в Харбин вступили советские войска. Члены ВФП подверглись репрессиям. Арсений Несмелов был арестован смершевцами и в том же году скончался в гродековской пересылке от кровоизлияния в мозг.

Путь русского революционного национализма был воистину путем крестным. В подвалах Лубянки оборвалась жизнь Константина Родзаевского и его ближайших соратников. Но как известно: "… аще зерно пшеничное пад на земли не умрет, то едино пребывает: аще же умрет, мног плод сотворит" (Ин 12, 24).

Импульс русского революционного национализма — это творческий, жизнеутверждающий импульс. Перед ним бессильны и большевистские палачи и "политкорректные" жалкие либералы. Мы видим, как на ниве, обагренной кровью воинов-поэтов, восходят колосья нашей поэзии — волевой и могучей. И снова свежей, очистительной грозой звучат стихи Арсения Несмелова:

"Воля к победе.

Воля к жизни.

Четкое сердце.

Верный глаз.

Только такие нужны Отчизне,

Только таких выкликает час"

("Только такие")

Примечания

1

Примечание: это целиком рукотворная и эксклюзивная работа; все материалы собраны по крохам и подготовлены Евгением Витковским и Владиславом Резвым, на которую ушло ни много-ни мало 35(!) лет. Библиотека Александра Белоусенко — http://www.belousenko.com, 4 мая 2004.

2

Печатается по тексту отдельного издания (Владивосток, 1922). В поэме немало автобиографических черт; о поездках кадета Митропольского к тетке в Тихвин на зимние каникулы см. т. 2 наст. изд., рассказ «Волки» (впервые опубликован: «Луч Азии», 1944, № 3). Упоминания Несмелова об этом городе автобиографичны; Тихвин расположен в 220 км от Санкт-Петербурга; видимо, он проводил там зимние каникулы: «Милая моя сестрица Пашенька, жена железнодорожного врача, обосновалась неподалеку от Питера, в городе Тихвине. Высылали мне из дому двадцать пять рублей в месяц. Кончив в неделю полагающийся мне родительский четвертной, уезжал к сестре и мужу ее в милый Тихвин. Проживешь там с неделю, подзаймешь на дальнейшее, и возвращаешься в Питер» («Волки»). В поэме немало анахронизмов: «тогда явился Блок» соседствует с тем, что Санкт-Петербург именуется Петроградом. «…Женский монастырь» — Введенский женский монастырь, построен по приказу царя Ивана Грозного в 1560 г.

Евгений Витковский (Москва) Ли Мэн (Чикаго)

3

«Empress of Asia» — «Владычица Азии» (англ.).

4

Я жду (фр.).

5

Статуя в Ватикане.

6

Действие рассказа происходит в период первой пятилетки (1928–1932 гг.), т. е. Несмелов описывает Владивосток, которого никогда не видел.

7

Новый государственный гимн СССР был утвержден в 1944 году.

8

Невельский (Невельской) Геннадий Иванович (1813–1876) — мореплаватель, исследователь Дальнего Востока, адмирал. Памятник Невельскому — первый монумент во Владивостоке — открыт в 1897 году (скульптор Р. Бах, архитектор А. Антипов). В 1922 с памятника снят двуглавый орел, бюст и мемориальные доски. В 1927, увенчанный металлической красной звездой, переименован в “Памятник жертвам революции”. Восстановлен в 1960 году.

9

Сибирские огни, 2009 N1