Ефим Смолин - 192 избранные страницы

• Название: 192 избранные страницы
• Автор: Ефим Смолин
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 1999
• ISBN: 5-264-00044-1

Сборник рассказов известного писателя-сатирика

---

Что обо мне говорить? Я-то с этой своей честностью - человек конченый. Меня сынок беспокоит, как бы он по моей дорожке не пошел.

Нет, что мог для его современного воспитания - я все сделал. Там Пушкина с Толстым, Гоголя с Тургеневым - это все я спрятал...

Иногда, если самого потянет стихи почитать, вкладываю их в обложку от "Плэйбоя": сынку в голову не придет, что там Лермонтов спрятался. А уж журналов-то этих сынок насмотрелся побольше папаши... Не подойдет.

С музыкой, батюшка, я тоже все продумал. Кассету с Бахом в плейер вставляю, чтоб не слышно было, на голову наушники... Надо только под Баха дергаться по-современному: пусть мальчик думает, что я слушаю какую-нибудь группу типа "Ногу свело", "Руку оторвало"... Нет, дергаться, батюшка, это как раз не трудно - в руки два голых провода от сети берешь... Действительно, так ногу сводит, так начинаешь дергаться, трястись и извиваться - Майкл Джексон может отдыхать!

Вот с телевизором сложней. Я тут чуть не попался... Признаться стыдно... У самого уже пацан взрослый, а я все как в юности... Дурак такой... Только все улегутся - я щелк! И "Очевидное-невероятное" смотрю. Его сейчас глубоко за полночь показывают. Ну, кого оно еще интересует, кроме такого козла, как я?

И вот однажды, как назло, только мне Капица сказать успел: "Добрый день! Сегодня мы поговорим о том, что разноименные тела притягиваются! Это очень интересно!.." И тут парень мой со словами: "Ой, я тащусь - папашка Капицу смотрит!.." - дверь открывает!..

Фу! Я еле успел на НТВ, на порнуху переключить... Что вы говорите, батюшка? "Слава богу?.." Вот именно... Хорошо, там как раз чьи-то разноименные тела притягивались... Сынок посмотрел. Говорит: "Во дает Капица! А ведь не молодой уже... Папа, ты знаешь, а мне эта физика нравится! Я, пожалуй, в ученые пойду..."

Я говорю: "Не дай бог, сынок! Что у нас - нищих не хватает? "Ученым..." И будешь, как Красная Шапочка, ходить с одной потребительской корзинкой"...

А с этим сексом вообще... Ну, у таких, как я, ведь все не как у людей... Я отношусь к "сексуальному меньшинству"... Ну, это те мужики, батюшка, кто могут только с женщиной, и только один на один. Да, нас таких сегодня меньшинство. Вот такой я извращенец...

Конечно, скрываю - вру, изворачиваюсь... Мы тут с женой в дом отдыха поехали. Ну, у нас два варианта было: или такой номер, куда горничная никогда не заходит, или подороже, такой, куда заходит каждое утро... но без стука. Мы второй выбрали.

И вот она врывается, мы с женой еще в постели. Увидела, что нас там только двое... Вы бы видели, батюшка, с каким презрением она на нас посмотрела! И правильно! Извращенцев никто не любит... Пришлось мне срочно пересматривать свою сексуальную ориентацию...

Ну, ничего на следующее утро зауважала! Входит - видит из-под одеяла кроме наших еще шесть очаровательных ножек выглядывает. Даже семь...

Горничная на жену смотрит, подмигивает, а та молчит. И так молчит уже неделю! С той минуты, когда наткнулась в кровати на ножки для холодца... Конечно, если спросонья под одеялом копыто нашариваешь... В общем, шок у нее...

Я своей честностью людям только несчастье приношу. Ну что мне стоило тогда трех настоящих девок в кровать положить? Долларов двести, больше бы не стоило...

А когда старушку-соседку из-за меня инсульт хватил?.. Ну, она, правда, сама немножко виновата. Все жену спрашивала, почему у меня нет малинового пиджака.

- Сегодня, - говорит, - Зина, приличного мужика сразу видать. И на твоем должон быть пинжак малиновый, а в руке - телефон-автомат. Или просто автомат. А твой своим затрапезным видом мене раздражает...

Ну, я свой серый гэдээровский пиджачишко малиновым вареньем помазал, вечером вышел, в соседней будке телефонную трубку срезал - назад с ней иду. Вид нормальный, только пиджак почему-то мухи облепили...

А старушка как раз у подъезда сидела. Думаю: "Подойду, порадую бабушку..."

Она меня, как в темноте увидела, всего в мухах, закрестилась, закричала:

- Мертвец идет! Мертвец идет!..

А когда я, как крутой, достал из кармана телефонную трубку, она как закричит:

- Не звони на тот свет, я еще поживу!..

Ну, старушка - черт с ней, а жену жалко. Она ведь мне верила, думала, что я приличный человек - рэкетом занимаюсь...

Каждое утро будила, провожала, напоминала, чтоб я утюг не забыл... А я бессовестно лгал! Брал этот чертов утюг, паяльник, клещи, а сам - на завод вкалывать...

Пока зарплату платили - все нормально было. Один раз даже премию дали. Помню, по дороге в кулинарию зашел, купил куриной печенки, в тот же пакетик премию... Домой приношу, вынимаю деньги - все в крови...

- Вот, - говорю, - не сразу отдал, дурачок, пришлось замочить...

Нет, пока зарплату платили - все ничего. Но вот, когда стали вместо денег выдавать готовой продукцией... Батюшка, я не говорил, что мы выпускаем? Раньше-то у нас почтовый ящик был, мы боеголовки делали... Ну, а теперь конверсия, мы в мирных целях, мы не боеголовки, мы просто головки делаем. Головки, вибраторы разные, ну, для секс-шопов, в общем, да вы знаете, батюшка...

И когда ими аванс дали... Приношу домой целую коробку, в ней штук пятьдесят этих...

- Сегодня, - говорю, - денег не дали. Пришлось вот...

Жена говорит... Она тогда еще говорила... Жена говорит:

- Господи! У кого это ты отрезал? Ты, Федя, так можешь страну оставить без подрастающего поколения!..

Проклятая честность! Черт меня потащил эти налоги платить готовой продукцией! Господи! Как на меня эта девочка-кассир смотрела, когда я двадцать восемь процентов, двадцать восемь штуковин из этого ящика перед ней выложил!..

Нет мне прощения, батюшка!

Феномен

В пятницу, в девять сорок три утра на шестьдесят пятом километре Минского шоссе лейтенант милиции Гвоздев засек радаром движущийся на большой скорости джип "Чероки" и потребовал остановиться.

Управлявший джипом господин Желудков подчинился, свернул на обочину, вышел из машины и пошел к постовому, на ходу открывая бумажник и привычно протягивая деньги. Казалось, ничто не предвещало трагедии...

И тут... Гаишник отрицательно покачал головой и спокойно сказал:

- Я эти деньги не возьму...

Желудков нервно оглянулся - вокруг не было ни души. А тут прямо перед ним стоял... стоял сумасшедший милиционер, с оружием...

Ему стало так страшно, как никогда! И он побежал, побежал что было сил по шоссе, оглашая диким воплем окрестности... Останавливались машины, выглядывали из леса грибники - он ничего не видел, кроме мелькавших километровых столбиков...

Очнулся Желудков на больничной койке. Над ним стояли врачи...

- Где я? Что?..

- Успокойтесь, - сказал врач. - Вы в Минске...

- В Минске?..

- Да. Вы в сильнейшем шоке пробежали несколько сот километров! Потом потеряли сознание...

- А где... где тот... страшный... он не берет... не берет...

Врачи переглянулись между собой. И самый пожилой из них, но еще вполне толковый, заметил:

- Он что-то хочет рассказать. Похоже, память возвращается...

...Звонок Президента Белоруссии раздался в Кремле ровно через час.

Уже спешно ставили на границе между двумя республиками санитарные кордоны: страшно было даже подумать, что произойдет, если болезнь, поразившая лейтенанта, примет характер массовой эпидемии - вся экономика, построенная на принципе "ты мне - я тебе", могла рухнуть в одночасье...

Уже мчались к злополучному посту десятки машин: начальство, врачи и, конечно, вездесущие газетчики и телерепортеры...

Один из них уже пытал командира подразделения, в котором служил несчастный лейтенант Гвоздев.

- Здесь, рядом со мной, - тараторил репортер, - собрались те, кто хорошо знал человека, стоявшего на посту... Честно говоря, после всего случившегося, язык не поворачивается назвать его офицером...

- И не называйте...

Командир, пунцовый от стыда, пытался говорить спокойно:

- Не называйте... Только что состоялось офицерское собрание нашего дивизиона. Мы осудили этот серьезный проступок и изгнали офицера, теперь уже бывшего, из наших рядов... Конечно, в чем-то тут и наша вина, недосмотрели... Но твердо заверяем всех, кто нас сейчас смотрит, - больше такого не повторится...

И командир жалко посмотрел на репортера - мол, хватит мучить-то...

Но репортер не знал жалости, он продолжал:

- Что значит "больше не повторится", "недосмотрели"... Как-то очень легко это у вас! Человек из-за него в сильнейшем шоке пробежал тыщу километров, пересек границу ближнего зарубежья, оказался в сумасшедшем доме, а вы - "недосмотрели"...

Командир затравленно смотрел в камеру:

- Ну как можно было предвидеть?.. Вы так говорите, как будто его кто специально учил не брать. Мы ж сами незаинтересованы... Раньше тормознешь кого - он уже несет. Сам дает, мы его не просим. Теперь сам не даст. Приходится намекать - а это уже вымогательство, статья. А у нас дети - всем сникерсов хочется... Ну кто мог знать? Еще вчера ничто не предвещало... Этот Гвоздев брал, как все... Даже больше...