Ефим Смолин - 192 избранные страницы

• Название: 192 избранные страницы
• Автор: Ефим Смолин
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 1999
• ISBN: 5-264-00044-1

Сборник рассказов известного писателя-сатирика

---

Видимо, этим неосторожно сказанным по привычке - "товарищи" - Федька подписал себе приговор. Люди в белом связали его, бросили на носилки. И один произнес: "Галлюцинациус". Наверное, это означало "расстрелять" или "повесить" - Гудков не знал немецкого...

Воспользовавшись суматохой, он выскользнул из сада и двинул к Москве.

На его счастье, машин на дороге не было, да и не могло быть - вся она была в рытвинах, ямах, воронках. Видно, немцы только что тут бомбили...

Он шел всю ночь, а на рассвете залег в придорожном кювете. Справа и слева тянулись колхозные поля. На поле ковырялись несколько стариков и старух.

"Молодежи-то нет совсем, - отметил Степан, - видно, всех в Германию фриц угнал..."

Старики, как и положено настоящим патриотам, оказавшимся под оккупантом, откровенно саботировали: они еле-еле махали граблями, по часу перекуривали, повсюду стояли поломанные - видно, нарочно - трактора и комбайны.

"Молодцы какие, - тепло подумал о них Степан. - Тут, наверное, крепкая подпольная ячейка".

Ночью Гудков опять двинул к Москве. Уже в самом пригороде увидел яркие огни и пошел на них.

"Если фашистские костры для приема диверсантов - гранату швырну", - решил он.

Но огни оказались загородным рестораном. У дверей стоял человек в форме, с генеральскими лампасами на штанах и кому-то объяснял:

- Наших не пускаем - сегодня у нас немцы гуляют...

"Немцы! У самой Москвы! И генерала в плен взяли! Унизили, у дверей шавкой поставили"! - от всего этого Гудкову хотелось разрыдаться.

Он в эту минуту не думал о себе, одна мысль жгла мозг: спасти генерала!

План его был прост, как проста бывает смерть в бою: незаметно подползти, поменяться с генералом одеждой, встать вместо него, а там будь что будет! И сержант пополз...

Он был уже у самых дверей, когда к генералу подошла девушка. Немка? Наша? Девушка заговорила по-русски:

- Привет, папаша...

"Куда ж ты, милая? - в отчаянии подумал Степан. - Куда ж ты в самое логово?! Там же немцы! Эх, надо предупредить..."

- Что за немцы? - спросила девушка.

- Летчики, - чуть слышно ответил генерал в лампасах.

- Ценные кадры, - сказала девушка, - спасибо за наводку...

"Разведчица! - понял Гудков. - Ах ты, мать честная! Ребенок же почти, а какой герой! Не-ет, такой народ на колени не поставишь!.."

Девушка что-то сунула в руку генералу - видимо, шифровку - и смело шагнула внутрь...

Гудков перевел дух. Только что он, решив спасти генерала, чуть было не завалил, видно, хорошо замаскированную сеть советских чекистов!..

Решив больше ни во что не вмешиваться, сержант зашагал к Москве. А в том, что Москва - наша, живет и сражается, он теперь не сомневался.

Было еще не так поздно, двадцать три ноль-ноль, но Москва, как и положено прифронтовому городу, была безлюдна и погружена в полную темноту. Фронт, видимо, был совсем рядом - чем ближе подходил Гудков к столице, тем явственнее слышались автоматные очереди, взрывы, крики людей: "Спасите! Милиция!.." Но милиции нигде не было - наверное, все ушли на фронт...

Но Гудков теперь точно знал, что столица не сдастся!

Стуча сапогами, с гордо вскинутой головой солдат сорок первого года вошел в город со стороны Ленинградского шоссе, прошел по Тверской и вышел на Красную площадь.

И тут его зашатало, и ему нечем стало дышать...

На Красную площадь садился маленький немецкий самолет...

Быка за рога...

- Слушай, сынок, - сказал Зевс Гераклу. - Ты не съездишь на остров Крит? Там, понимаешь, огромный бык объявился! Все топчет, всех пугает... А, сынок? Соверши подвиг!

- Какой разговор, батя? Сделаем! - ответил мифический герой. - Но ты мои условия знаешь: сутки - подвиг, двое - дома...

- Хорошо-хорошо. Ты только один не лезь, я тебя знаю. Как говорится, обопрись о народ...

- Да обопрусь, обопрусь! Не волнуйся, старый!

- "Не волнуйся", - Зевс пожевал губами, раздумывая, говорить сыну или нет, а ну как откажется от поездки... Но отцовские чувства взяли вверх, и он все-таки сказал:

- Там, между прочим, такая штука на этом острове...

- Ну какая, какая штука?

- Пугать не хочу, но... в общем, эхо там...

- "Эхо"! - засмеялся Геракл. - Батянь, ну ты еще скажи, чтоб ножки не промочил! Что я, ребенок, чтобы эха пугаться?

- Для меня вы всегда и везде мои дети, - проникновенно сказал Зевс.

- Дети у него везде! - злобно прошипела Гера и швырнула миску с амброзией на стол. - Да уж, "папаша", погулял в свое время!..

У божественных родителей назревал очередной скандал, и Геракл быстренько выскользнул из дома. Он знал, чем кончаются такие разборки. Уже в гавани, всходя на корабль, он увидел, как засверкали молнии, загрохотал гром, заклокотал Везувий...

"Опять мамаша посуду бьет", - покачал головой Геракл и приказал быстрее поднимать паруса.

...На Крит они прибыли в тот же день. Его, сына Зевса, встретила многотысячная толпа.

Без лишних слов Геракл сразу спросил:

- Где бык?

"Где бык... где бык... где бык", - тотчас "заработало" критское эхо. А может, и не эхо, может, придуривались в толпе, повторяя и переспрашивая, не решаясь показать на преступное животное... Еще неизвестно, как все сложится, может, и не победит его Геракл - уж тогда бык вспомнит всех, кто на него настучал...

Гераклу самому пришлось искать этого быка. Собственно, это оказался даже не бык, а так, бычок, которого людская молва раздула до огромных размеров.

- Пошли, ребята! - устремился вперед Геракл, выламывая на ходу огромную дубину из эвкалипта. - Не давай ему уйти! Руби деревья!..

"Пошли, ребята... пошли, ребя-та-а... - понеслось над островом критское эхо. - Руби деревья-я-я..."

Каждый рубил и тащил кто жердь, кто бревно. До бычка оставалось локтей двадцать, когда Геракл вдруг услышал за спиной... стук молотков. Он оглянулся. Островитяне из жердей и бревен сколачивали... трибуну.

Вот на нее взобрался один из аборигенов.

- Друзья! Позвольте мне открыть митинг солидарности с жертвами критского быка! Слово предоставляется знатной куртизанке-текстильщице, обслуживающей двадцать станков...

В громе аплодисментов потонуло ее имя.

- Жители острова Крит! Дорогие мои... критины! - начала куртизанка-текстильщица. - В этот трудный час слова рвутся прямо из сердца! - и достала бумажку с речью. - Мы говорим критскому чудовищу наше решительное "нет"! Ответим на его происки новыми трудовыми... И я в этом году... Еще двадцать станков...

Взметнулись плакаты "Копыта прочь от нашего острова"! Судя по всему, народ расположился тут всерьез и надолго...

Геракл решительно взошел на трибуну.

- Да вы что, ребята? Что вы тут рассусоливаете? Надо ж брать быка за рога!..

"Правильно!.. Быка за рога... рога-а... га-а...", - понеслось над островом.

И началась активная, повсеместная, бескомпромиссная борьба с рогами.

Для начала издали указ, запрещающий пить из рога. Потом подумали и запретили пить вообще...

Резьба по рогу была объявлена пошлостью, а не искусством...

Из древнегреческих фильмов вырезали все сцены, где жены наставляли мужьям рога...

С сухопутных карт исчез древнегреческий город Кривой Рог, отчего враги стали считать его засекреченным...

На звездных картах перестали печатать созвездие Козерога, поэтому мореплаватели стали сбиваться с пути, постылые родственники с соседних островов перестали прибывать и гостить месяцами...

Когда порезали весь рогатый скот и коровы остались без партнеров, на Крите задумались, как пополнять коровье стадо.

Древнегреческие генетики предложили скрестить коров с бабочками. И получилось даже лучше, чем было: теперь коровы летали кормиться в соседние районы, а когда приходило время, они, как бабочки в куколки, сразу свертывались в колбасу...

В рамках борьбы с рогами запретили пьесу Ионесо "Носороги"...

В булочных - как объяснили, по политическим причинам - пропали рогалики...

Геракл обожал рогалики, и тут его терпение лопнуло. Он закричал на весь остров:

- Да вы что, с ума все посходили?! Мы же не с рогами боремся, а с быком!..

"Мы с ума посходили... Мы не с рогами должны бороться... Мы с быком..." - полетело эхо.

Был издан Указ, в котором говорилось об имевших место перегибах, приведших к тому, что многие посходили с ума.

Возникали стихийные, но хорошо организованные митинги, на которых ораторы говорили, что они сошли с ума, но теперь больше не будут бороться с рогами, а все силы бросят на борьбу с быком.

Созвездие Козерога вернули на место. Но сняли с карт созвездие Тельца...

Пьесу "Носороги" разрешили. Но только в Кривом Роге, поскольку его на всякий случай так и не рассекретили...

Рогалики появились, но пропали бычки в томате.

Слово "бык" исчезло не только из лексикона, но и из меню...

Хотели даже переименовать древнегреческий аэропорт Быково, но не могли выбрать момент, поскольку какие-то самолеты всегда крутились в воздухе и они бы не знали, куда сесть. Но число электричек в аэропорт на всякий случай сократили...