Жак-Ив Кусто - «Калипсо» и кораллы

• Название: «Калипсо» и кораллы
• Автор: Жак-Ив Кусто
• Издательство: «Знание»
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1974

В брошюре рассказывается об исследованиях известного океанографа Жака-Ива Кусто. Приводится большой фактический материал о жизни обитателей подводного мира, о наблюдениях, проводимых группой Кусто на «Калипсо», о том, как проводились съемки фильма «Мир без солнца». Брошюра рассчитана на широкие круги читателей.

---

Мы спустили акулоубежище и телевизионную камеру. На экране смутно обозначился-ровный грунт с отдельными буграми… кораллы… и вездесущие акулы. Я решил идти с Фалько под воду в «ныряющем блюдце», чтобы исследовать подводную гору. Тем временем аквалангисты, сменяя друг друга, занимались съемкой из акулоубежища.

И вот «ныряющее блюдце» коснулось дна. Грунт и впрямь был таким ровным, каким его показал телевизор. Очень похоже на снимки, сделанные нами на такой же горе в Атлантике в 1959 году. Кругом ходили акулы, некоторые из них показались мне на редкость крупными и откормленными. Ничего не скажешь, красивые бестии… Мы увидели также стайки помпано и множество прочих рыб, типичных для прибрежных рифов, в том числе и «хирургов».

Сильное течение повлекло нас на восток. Сопротивляться не было смысла, и мы быстро пошли вниз над склоном. А как только перевалили через край, течение прекратилось. Здесь мы сфотографировали два изящных «японских садика».. Один из них поместился в туннеле, который вода выточила в таком хрупком выступе, что казалось — он рассыплется от малейшего толчка. Подозреваю, если бы мы задели его, в пучину заскользила бы двадцатитонная глыба камня.

Я попросил Фалько обойти риф с севера, держась глубины около ста десяти метров. Увлекательная вышла прогулка: за каждым выступом нас подстерегало встречное течение, которое надо было обходить либо верхом, либо низом. Нелегко нам далась такая навигация в трех измерениях.

Долго нам не попадалось ничего, что отличало бы затонувший риф от тех, которые выходили на поверхность. И вдруг грунт резко изменился. Мы очутились над полукруглой впадиной, шириной от двадцати пяти до тридцати метров; дно ее было выстлано черным песком и испещрено мшанками. Какое-то мрачное, потустороннее зрелище… Ну конечно! Под нами кратер, от которого осталась только половина или две трети. Возможно, недостающая часть была разрушена взрывом обычное явление для затонувших вулканов, когда они чересчур быстро охлаждаются.

Я прикинул, что дно кратера находится на глубине 160–180 метров. В этой чаще ходило множество крупных рыб, преимущественно акул и тунцов. Внушительная картина, жаль только, что фильм не способен ее передать. И площадь чересчур велика, и вода недостаточно прозрачна, а тут еще заело камеру.

Перед тем как всплывать, мы связались по телефону с «Калипсо». Нам сообщили, что аквалангисты уже завершили первую вылазку. Мы сбросили балласт и через несколько минут ступили на мостик нашего судна.

Как всегда в таких случаях, я особенно остро ощущал своеобразие нашей роли подводных первопроходцев. Поистине, мы, привилегированные существа, каким-то чудом оказываемся в состоянии наблюдать огромный, драматичный, таинственный мир, сокрытый в глубинах морей, под поверхностью, которая кажется непроницаемым барьером, поблескивающим в лучах тропического солнца… Но я всегда помню: сколько бы мы ни пробыли под водой, какую бы площадь ни охватили, нам доступна лишь исчезающе малая часть океана. Это прекрасно, что мы получили возможность видеть происходящее на глубине двухсот метров, но что это перед всей толщей океанов! До чего ограничен человек в своих возможностях.

В понедельник, 29 мая, мы исследовали остров Маф-Зубер. Похоже было, что его единственные обитатели— крабы. Быстроногие крабы — привидения, поражающие и пугающие Своей многочисленностью, непрестанной активностью и агрессивностью. Они вели себя как завоеватели, как некие высшие существа, совершенно пренебрегая нами. Весь остров — полоска песка и камня принадлежал им, и они сновали туда и обратно в поисках пищи. Чем они кормятся, как выживают? Очевидно, добывают себе корм в воде.

К югу от Маф-Зубера лежит еще один остров, который мне хотелось навестить. Я не знаю другого такого своеобразного клочка суши во всем Красном море. На плоском рифе нагромождена груда камней, мертвый коралл — и никакой растительности, этакое олицетворение безжизненной пустыни. Но и этому островку нашлось применение: он покрыт могилами, выложенными в форме лодки. Могилы, среди которых есть и детские, соединены между собой песчаными тропинками с каменным бордюром.

В этом коралловом городе, мертвых воздух буквально насыщен мрачной тайной. Волны бегут чередой, воет ветер, Солнце нещадно палит битый коралл и пустые раковины. Мечутся чайки, издавая короткие сердитые крики; нетерпеливо ждут, когда мы удалимся.

Был ли этот остров когда-то обитаем? Кто на нем захоронен? Жертвы моря? Паломники, умершие на пути к священной Мекке? Или местные рыбаки?

…В час дня мы бросили якорь метрах в 650 от северной оконечности острова Map-Map. Знакомое место, мы бывали тут в 1951 и 1955 годах. Ив Омер, Бернар Делемотт и мой сын, Филипп, сошли на берег; им предстояло провести — здесь пять дней, снимая типичный для Красного моря необитаемый остров. Кроме съемок, они погрузились вдоль береговой линии и установили, что кораллы, обрываются отвесной стенкой на глубину до пятнадцати метров словно вертикальные борозды спадают к туманно-голубому дну. В стенке были норы, занятые песчаными акулами. Омер и Делемотт пытались выманить акул, чтобы снять их. Ничто не помогало, тогда они принялись вытаскивать рыбин за хвост, но акулы тотчас прятались в другие норы, по соседству. Так и не смогли они снять грозных на вид, но столь робких бестий.

Около южной оконечности острова ребята обнаружив ли грот длиной больше десяти метров. И обследовали его, ощущая на себе холодный взгляд других, более смелых акул…

К юго-западу от Map-Мара на глубине около двадцати пяти метров простиралась небольшая площадка; здесь аквалангисты застали чуть не сотню скатов, которые быстро зарылись в песок при виде людей. Подводники не дали скатам покоя, заставили их «взлететь», и плавники заколыхались в воде, будто крылья, подбрасывая золотые крупинки песка.

Этот отряд сообщил мне новость, которой я больше всего опасался: кораллы острова Map-Map погибают. Нет того изобилия, нет тех красок, что восхищали нас во время прежних визитов. Я захотел сам убедиться, в этом, ушел под воду и увидел, что кораллы на больших площадях умерли. Похоже было, что гибель грозит всему рифу. Причина — во всяком случае, здесь, на Фарасанах — очевидна. Идя к этим необитаемым островам, лежащим в стороне от морских путей, встречаешь огромное количество плавающего на поверхности мусора.

Бутылки, канистры, пластиковые сосуды — и почти все покрыто пленкой нефти. Человек превратил море в мусорный ящик. Но в этом ящике мусор не застаивается, все что выбрасывается за борт с танкеров, грузовых и пассажирских пароходов, подхватывается течением и кончает свой путь у коралловых островов. Это — смерть для кораллов, нуждающихся в чистой, прозрачной воде. Красное море — закрытый бассейн, отбросы цивилизации не выносятся из него на просторы океана.

В эти дни никто из нас не сидел сложа руки. Пока шло исследование Map-Мара, наши кинооператоры снимали на другом рифе, не подвергшемся такому опустошению, рыб-попугаев. Эти крупные сине-зеленые рыбы (их называют еще скарами) отличаются шишкой на голове и попугаячьим клювом. Они пасутся на кораллах— для того им и нужен клюв, — выделяя мелкий-мелкий песок. Два дня Фалько, Бонничи и Коль снимали эту процедуру. И скары, как говорится, быстро вошли в роль. По природе они достаточно робкие, однако смирились с присутствием аквалангистов и продолжали пастись как ни в чем не бывало. Знай себе ходят туда и обратно перед камерой, будто отлично понимают, что происходит. Мне иногда кажется, что рыбы знают о нас гораздо больше, чем мы знаем о них…

Закончив съемки, мы приготовились уходить, но я захотел напоследок еще раз понаблюдать вплотную, Как в этом районе загрязнение действует на кораллы. Мы спустили на воду «ныряющее блюдце» у северо-северо-восточной оконечности острова и пошли на глубину около 120 метров. В характерной для этого района впадине, достигшей в глубину 25–30 метров, я осмотрелся. Песок на дне был такой белый, что буквально светился. Мадрепоры вдоль стен ложбины были хилые, потускневшие. Зато обильно разрослись черные кораллы; можно подумать, что они переносят загрязнение воды лучше, чем мадрепоры.

Под водой черный коралл кажется скорее красно-бурым. Растет он кустиками, самые толстые ветки достигают трех-пяти сантиметров, их только пилой возьмешь. В арабских странах черный коралл ценится очень высоко как талисман против болезней и прочих бед. Из него делают четки и другие амулеты. Аквалангистов он привлекает прежде всего своей относительной редкостью. Интересно также, что черный коралл может вас острекать. Был случай, когда Коль подержался рукой, защищенной перчаткой, за черный коралл. Руке, понятно, ничего не сделалось, но на поверхности он, забывшись, снял маску и протер перчаткой глаза. На другой день Коль ничего не видел; прошло несколько дней, прежде чем зрение, полностью восстановилось.