Юлия Коротина - Самый неправдоподобный роман. Книга вторая

• Название: Самый неправдоподобный роман. Книга вторая
• Автор: Юлия Коротина
• Жанр: Современные любовные романы

---

— Можно и так сказать… — Неопределенно ответила Жаклин. — Зато теперь ты знаешь всю правду, — добавила она, как бы читая его мысли. — И понимаешь, почему я не хотела, чтобы ты женился на Джулии.

— Понимаю, — медленно, почти по слогам проговорил Чарли. — Не понимаю только одного: почему ты не сказала мне этого еще тогда, чтобы не было слишком поздно.

— Я не хотела делать тебе больно, — ответила женщина, удивляясь самой себе и тому, как правдоподобно звучит ее саркастическая ложь.

Она не заметила, как ее сын стиснул зубы, чтобы не рассмеяться. Ему было смешно — больно и смешно от того, какой жестокой оказалась правда. Со стороны она казалась жуткой и неправдоподобной, но до смеха простой. Ему хотелось расхохотаться матери в лицо, выкрикнуть, что она лжет, что она выдумала это, чтобы разлучить его с Джулией. Однако он не смел причинить ей боль, даже если она сделала больно ему самому. Ей и без того было больно. Просто удивительно, как она смогла рассказать ему все это, ведь, рассказывая, мать заново переживала эти события, заново переживала свою боль. Ну и пусть, что ему больно. Он как-нибудь переживет эту боль. Главное, чтобы маме больше не было больно. Она ведь уже испытала свою долю боли в жизни. У него же еще все впереди, и это — только малая часть того, что ему предстоит пережить. Странно, но Чарльз почему-то не мог открыто смотреть в глаза матери. Он чувствовал себя виноватым в ее боли. И самое главное, что ему самому было ужасно больно, так что он просто физически не мог находиться рядом с ней. Будто мать не просто смотрела на него, но больно, до крови, ранила его сердце острыми шипами — своим открытым, полным боли и надежды взглядом. Казалось, если он сейчас уйдет, то и боль исчезнет. Все это выглядело так наивно, но так легко!..

— Мам, я… — Еле выговорил он. Ему не хотелось говорить, ему не хотелось есть, ему лишь хотелось исчезнуть с лица земли — только бы не переживать то, что переживал он сейчас. — Ты меня прости, но мне нужно побыть одному. Мне нужно подумать.

Жаклин испуганно вскинула на него глаза. Она не ожидала ничего подобного с его стороны. По ее расчетам, он не мог никуда уйти. Человек не может уйти куда глаза глядят после того, как ему рассказали подобное. Не с такой болью в сердце! Нет!!! И, потом, куда он пойдет? К отцу? Только не это. Если Дэн узнает об этом, то все! Конец всей ее лжи. В глазах сына она навсегда останется лгуньей, которой нельзя верить.

— Ну, куда же ты пойдешь?.. — Беспомощно развела руками Жаклин. — Ты даже ничего не поел.

— Я не хочу есть! — Почти выкрикнул парень, грохнув кулаком по столу из-за чего подпрыгнули все тарелки и тоненько зазвенели. — Я просто хочу побыть один! Неужели ты не понимаешь?!!

Мать вздрогнула. В эти минуты в своей ярости и боли Чарльз был до ужаса похож на Дэна, хотя и не был его кровным сыном. Не зря, наверное, Жаклин когда-то почти поверила в это, отчаянно желала этого. Вот и сбылось ее желание; жаль только, что в такой неподходящий момент. Ей не хотелось отпускать сына куда-нибудь одного. Бог знает, что он в таком состоянии мог натворить. Но и удержать его она не могла и не имела права. Это было бы жестоко, особенно после того, что она ему рассказала.

— Хорошо, иди, — сказала женщина. — Так, наверное, будет лучше.

Чарли встал из-за стола, чувствуя, что ноги и руки его стали совсем тяжелыми и непослушными, как у дряхлого старика. Вообще, было такое ощущение, что тело перестало ему подчиняться. Или он сам уже настолько отупел от пережитого шока, что не может и не хочет выполнять элементарных движений. Ну, уж из этой-то паутины он может и должен выбраться. Ведь один вид матери, спокойно ожидающей, что он примет ее с распростертыми объятиями после всего, что она сказала ему, вызывал у него отвращение. Поэтому сейчас ему нужно было уйти, чтобы не возненавидеть ее в дальнейшем.

Глава X

Чарли вышел из дома матери, шатаясь, точно слепой в кромешной тьме. Он ничего не видел, не слышал, не думал, не чувствовал. У него из-под ног будто выдернули почву, по которой он долгое время спокойно шел. Это его оглушило, от чего он вообще плохо соображал. У него в голове не укладывалось, что Джулия — его сестра. Господи, как могло такое случиться?! Почему мать дождалась, пока они поженились, и уже потом сообщила ему истинную правду? Она, что, хотела поиздеваться?! О, у нее это прекрасно получилось! Вот только издевалась мать при этом не только над ним, но и над собой. Его сестра! Это просто немыслимо!!! Он влюбился больше жизни в собственную сестру! Он спал со своей сестрой!! У его сестры будет от него ребенок!!! Как хорошо, что Чарльз не сказал об этом матери! Это убило бы ее, а она и без того в последнее время что-то неважно выглядит, хоть и изо всех сил старается показать, что все в порядке. И что теперь с этим делать? Чарли не знал и не хотел знать. Он, вообще, не хотел сейчас ни о чем думать. Чарльз сам был как потерявшийся в темном лесу ребенок, но нужна ему была не мать — нет. О матери он не хотел даже думать. Она причинила ему невыносимую боль; пусть теперь делает и думает, что хочет. Он ее видеть больше не желает, ведь иначе она снова сделает ему больно, снова откроет ему какую-нибудь страшную правду. А он больше не хотел никакой правды, он вообще ничего больше не хотел. Единственное, что ему было нужно сейчас, — исчезнуть с лица земли, чтобы больше никто в мире не сказал ему чего-либо такого, что причинило бы ему боль. На этот раз с него боли предостаточно!

Чарльз Роберт шел, не разбирая дороги, а потому и сам не понял, как оказался во дворе особняка на Грин-стрит. Это было почти на бессознательном уровне. Глаза ему застилал какой-то туман, и он не сразу понял, что это слезы. Горло сдавил тугой комок рыданий, которым не суждено было пролиться в слезах. Эта боль не давала ему покоя: она душила его, терзала в кровь сердце, сводила с ума, заставляя метаться по городу. Вот и сейчас, посмотрев на свой старый дом, он понял, что не может туда пойти. Это было выше его сил. А если там отец, который наверняка там был, то Чарльз и подавно не мог туда войти. Потому что тоже не желал видеть его, равно как и мать. Отец был для него олицетворением всего, что он сейчас испытывал; из-за ошибок отца заварилась вся эта каша. Он в молодости менял женщин, как перчатки, делая ребенка то одной, то другой. Отец всегда был для него эталоном поведения, а теперь вдруг такое разочарование! Вдобавок его дети должны отвечать за его поступки, которые он совершил когда-то так опрометчиво. Ну, не может сейчас Чарльз войти в дом и посмотреть отцу в глаза…

Его глаза и глаза его дочери. Господи!!! Он даже за голову схватился, в оцепенении глядя на большой старый дом. Какой же он дурак! Как же он сразу не догадался, что у Джулии глаза ее отца!!! Глупец! А он еще тогда думал, что за странное чувство дежа-вю вызвал у него взгляд Джулии в тот вечер на приеме у Ангель. Все оправдывался перед самим собой, говорил даже, что ему это привиделось или почудилось, что таких глаз больше не может быть ни у кого в мире. А они были. У Джулии и у ее отца. Как мог Дэн так поступить с ними? За что он причинил боль своим детям? Ведь он даже не думал об этом. Он просто развлекался, жил в свое удовольствие и наплевательски относился к тому, что делает кому-то больно. И с Жаклин он развелся из-за матери Джулии, а ее родители разошлись из-за Дэна. Если бы Чарли еще тогда знал, как все есть на самом деле, то можно было бы предотвратить непоправимое. А теперь… теперь уже ничего не исправить, ведь Джулия никогда не откажется от него, потому что она его любит.

Чарльз вдруг заметил, как открывается парадная дверь. Значит, отец дома и собирается куда-то уходить. Это наверняка он. А видеть его сейчас у него не было ни малейшего желания. Просто удивительно, как в таком шоковом состоянии голова у него еще ясно соображала. Парень едва ли не бегом бросился к гаражу, пока отец не увидел его и не начал задавать вопросы, на которые он не может и не хочет сейчас отвечать. В гараже стоял его мотоцикл "Харлей Дэвидсон", который отец подарил ему на день рожденья. Вот что ему сейчас нужно! Поездить по городу и подумать — успокоиться прежде всего. А успокоиться он сможет только таким образом — побыть наедине с самим собой и покататься на своем любимом "Харлее", ибо это, похоже, было единственным хорошим, что сделал для него отец на самом деле.

Дэн очень удивился, когда, выйдя из дома, увидел, как в ворота выезжает Чарли на мотоцикле. Он даже не поверил своим глазам, ведь сын не говорил ему, что приедет. Он не должен был приехать — до отпуска ему еще, ох, как далеко. И однако же Чарльз Роберт был здесь и даже не предупредил его о своем приезде. Как же так? Что случилось? Почему он приехал?

— Чарли! — Позвал Дэн сына.

Но тот даже не обернулся, будто и не видел его. В чем дело? И почему, если сын приехал только сегодня, то даже не зашел в дом? Мотоцикл проехал, как будто его и не было, а Уайтхорн — старший стоял во дворе своего особняка в полном недоумении, сомневаясь в том, что видел. Все произошло так быстро, что на пару мгновений Дэн забыл о том, что собирался сделать.