Ирина Медведева - Новое время — новые дети

• Название: Новое время — новые дети
• Автор: Ирина Медведева
• Жанр: Психология

---

И только потом следуют те самые 4 с хвостиком строки. («Помещик и его сыновья изображены злодеями, чудовищами, господин асессор разоряет, морит голодом и зверски наказывает крепостных, его наследники похищают у жениха крепостную девушку и собираются совершить над ней насилие»…)

Ну, а за этим в конце пассажа звучит заключительный аккорд. Тоже цитата из Радищева: «…русский народ очень терпелив и терпит до самой крайности; но когда конец положит своему терпению, то ничто не может его удержать, чтобы не преклонился на жестокость».

Цитата эта, правда, взята из другого места. Сам Радищев заключает рассказ о расправе над помещиком совсем иначе. Крестьянкин, бывший председатель уголовной палаты, говорит: «Невинность убийц для меня, по крайней мере, была математическая ясность…» На суде он произносит речь, в которой звучат такие слова: «Убиенный крестьянами асессор нарушил в них право гражданина своим зверством… и крестьяне, убившие зверского асессора, в законе обвинения не имеют». Когда же суд не пожелал оправдать «невинных убийц», Крестьянкин ушел в отставку.

Об этом в учебнике ни ползвука! Как, впрочем, и о том, что многие истории, описанные в «Путешествии», подлинны, документальны. Дело в том, что Радищев некоторое время служил протоколистом в Сенате, и в его департаменте производился разбор челобитных, поступавших от частных лиц. И об этом наиважнейшем факте в такой пространной биографии тоже не сказано ничего. Зачем? Это ведь пустяк по сравнению с членством в Аглицком клубе .

При разборе главы «Зайцово» применяется еще один психотехнический прием. Его принято называть «приемом противопоставления». Он направлен на создание контрмнения читателя или зрителя. Для этого комментатор старательно подчеркивает точку зрения, противоположную точке зрения автора. Е.Н Басовская прибегает к этому приему очень часто. Помимо всего прочего, это сообщает книге несвойственный нашим учебным пособиям оттенок задушевности, разговорности — того, что, в свою очередь, располагает к ответному доверию.

«Когда я перечитываю «Путешествие из Петербурга в Москву», то не могу отделаться от неприятного ощущения: Радищеву удается убедить меня… Нет, я не хочу соглашаться с Александром Николаевичем Радищевым, но я вынуждена признать его частичную правоту… Когда–то в советской школе 70–х г. меня учили: Радищев призывает к революции. У нас тогда все писатели только тем и занимались, что к чему–нибудь призывали».

О всех прочих писателях сейчас говорить не будем. А что касается Радищева… Беда в том, что он действительно призывал к революции. И призывал очень явно и отчетливо:

«… прострите на… общественного злодея ваше человеколюбивое мщение. Сокрушите орудия его земледелия, сожгите его риги, овины, житницы и развейте пепл по нивам…»

«Ликуйте, склепанны народы,
Се право мщения природы
На плаху возвело царя»…

и т.д. и т.п.

Да, тут уж «фрагментацией» и «противопоставлением» не отделаешься. И тогда идет в ход тяжелая артиллерия. Скажем, берется такой отрывок:

«Вольные люди, ничего не преступившие, в оковах, продаются, как скоты!.. О! если бы рабы… разбили железом, вольности их препятствующим, и кровию нашей обагрили нивы свои! что бы тем потеряло государство? Скоро бы из среды их исторгнулися великие мужи для заступления избитого племени, но были бы они других о себе мыслей и права угнетения лишены».

Ну, что тут поделать? Как эти слова истолковать на другой, «правильный» лад?

Оказывается, ничего сложного, если немного поработать с текстом: стоит убрать вопросительный знак после слов " что бы тем потеряло государство», поставить вместо него многоточие и опустить последнюю фразу, как мы получим совсем иную, прямо–таки апокалиптическую интонацию. Дескать, невосполнимая утрата. И вообще все пойдет прахом. Улавливаете разницу? У картежников это называется «передергивать».

Или вот такой пассаж:

«Подтвердилось и еще одно предсказание, которое обычно остается незамеченным при торопливом чтении «Путешествия»: «Дошед до краев возможности, вольномыслие возвратится вспять». Исторический опыт нескольких стран, в том числе и России, показал, что именно революции порождают самых страшных тиранов».

А теперь откроем и неторопливо прочтем Радищева. Да, цитата на сей раз приведена точно. Вот только речь идет не о революции и тиранах, а о религии и суевериях, о разрушении религиозных норм и замене их схоластикой. И опять нам вспоминается Пушкин. Вернее, его «великое революционное предсказание»: «Октябрь уж наступил»…

Примеры можно множить и множить, но думаем, мы достаточно наглядно продемонстрировали важнейшую тенденцию нашего «обновленного образования». Фактически вся эта глава — сплошная иллюстрация. Однако мы решили не жалеть на это места, поскольку, как нам кажется, взрослые люди должны знать, что именно вкладывают сейчас в детские головы и души.

Ну, а о том, как это может повлиять на психику, на отношения между людьми и, соответственно, на атмосферу в обществе, мы поговорим в следующих главах.

Глава VII «ЧУМАЗЫЙ РЕБЕНОК»

Как ни грустно это сознавать, но, увы, нет такого замысла, на который бы не нашлось исполнителя. А если исполнитель еще и ретив…

На одной педагогической конференции нам довелось познакомиться с молодым директором частного лицея. Много мы слышали за последнее время всякого разного, но даже на этом фоне беседа с ним нас весьма впечатлила. Со свойственным его возрасту максимализмом он решил вопрос преподавания литературы в школе радикально.

— Мы вообще отказались от преподавания литературы и заменили ее литературоведением, — сообщил директор.

В ходе дальнейшей беседы выяснилось, что под литературоведением понимается исключительно разбор художественных особенностей произведения: анализ метафор, эпитетов, языковых пластов и проч. и проч.

Выяснилось, правда, и то, что недавно лицей вынужден был отказаться от столь жесткого подхода.

— Некоторые папаши и мамаши выражали недовольство, — пожаловался директор. — Видите ли, дети не знают содержания произведений! Можно подумать, для современной жизни это актуально…

Дальше прозвучала еще одна претензия. Теперь уже в адрес учителей:

— Учителя в нашей стране нормального найти — это большая проблема. Уж, казалось бы, делай, что хочешь! И деньги я приличные плачу, и детей по 5–8 в классе… Только работай. Так нет же! Совковым учителям обязательно надо о смысле жизни с детьми разговаривать, о высоких материях. А нормально преподавать предмет им неинтересно. За год четверых словесников сменил, представляете? Вот сейчас опять нового ищу.

Честно говоря, слушать эти откровения было не только любопытно, но и радостно. Радостно, потому что до сих пор не все покупается за деньги. Даже при такой нужде, какую терпят сейчас наши педагоги, они не спешат отказываться от основ своей профессии. Ведь вопрос о смысле жизни — это главный вопрос литературы. И не только литературы, но и обществоведения, истории, философии, социологии и т.п. И как можно, преподавая эти предметы, обойти его молчанием? Ох, долго незадачливый директор будет искать «чистых предметников»!.. Или это мы незадачливые и не понимаем, что параллельно с выпуском новых учебников куются новые кадры и проходят переподготовку старые? И вообще, жизнь заставит, голод не тетка…

Можно, конечно, создать такую безработицу, что учителя будут на черное говорить белое и в рассказе «Му–Му» обращать внимание учеников главным образом на звукоподражательный характер заголовка.

Но представляете, как им будет тошно? С каким презрением к себе это будет связано? И как это презрение к себе отзовется ненавистью к тем, кто их вынудил постоянно лгать? И до какого градуса дойдет эта ненависть, поскольку будет тайной? Примеры–то подобные перед глазами. Кто громче всех кричит о коммунистических зверствах, об идентичности коммунизма и фашизма, о «проклятой тоталитарной» и о «черной дыре длиной в 70 лет»? Те, кто больше всех прогибался, «активничал», врал — в общем, был, что называется, «трижды партийным». И не задаром.

Психологически это легко понять. Нет больших мужененавистников, чем проститутки.

По нашим многочисленным наблюдениям, в последние годы чувство психологического комфорта (насколько оно вообще возможно в столь дискомфортной ситуации) испытывают либо те, кто всю свою жизнь, а не только в какой–то период, исповедовели принципы максимального «неучастия во лжи», не состояли в КПСС и даже старались не иметь друзей среди партийных карьеристов, либо те, кто вступал в партию действительно по убеждениям. Хотя в 70–е годы таких искренних неофитов уже почти не встречалось. ибо даже школьники постарше знали, что если хочешь быть начальником, надо вступать в партию. Поэтому вторую категорию сейчас составляют или люди старшего поколения, или те, кто пополнил ряды коммунистов совсем недавно, когда это уже не сулило никаких выгод.