Отто Кифер - Сексуальная жизнь в Древнем Риме

• Название: Сексуальная жизнь в Древнем Риме
• Автор: Отто Кифер
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-9524-0359-X

В книге исследуется национальный характер древних римлян, на основании анализа взаимоотношения полов в Римской империи во времена правлений Цезаря, Августа, Калигулы, Нерона. Автор приводит интересные сведения о положении женщин в государстве, о брачных ритуалах и традициях истории костюма и украшений, косметики и красок. Также даны литературные портреты наиболее знаменитых римлян, раскрываются причины упадка древней цивилизации.

---

Римская история, 56, 1 и далее): «Во время триумфальных игр всадники бурно настаивали на отмене закона о безбрачии и бездетности. Тогда Август собрал в разных частях форума тех всадников, которые были неженаты, и тех, которые были женаты, включая и имевших детей. Увидев, что женатых намного меньше, чем остальных, он опечалился и обратился к ним приблизительно с такой речью:

«…Рим изначально был лишь горсткой мужчин; но, надумав жениться и завести детей, мы превзошли весь мир не только своей силой, но и числом. Мы должны помнить это и преодолевать свою смертность, передавая свою породу, как факел, по нескончаемой линии наследников – и таким образом совместными усилиями обратить свою смертность (это свойство нашей природы, которое не позволяет нам сравняться в счастье с богами) в вечную жизнь. Именно с этой целью наш Создатель, первый и величайший из богов, разделил людей на два пола, мужской и женский, и вложил в оба любовь и сексуальные желания, позаботившись, чтобы их союз приносил плоды – чтобы новые поколения даже смертную жизнь превратили в бессмерную… И конечно, нет большего благословения, чем хорошая жена, которая печется о вашем доме, следит за вашим состоянием, воспитывает ваших детей, наполняет счастьем ваши здоровые дни и заботится о вас, когда вы больны, делит с вами радость и утешает вас в беде, обуздывает ваши юношеские страсти и смягчает суровую старость… Вот лишь несколько из тех примуществ, которыми пользуются женатые и имеющие детей. Что же касается государства – ради которого мы вынуждены многим поступиться, – без сомнения, почетно и необходимо (если мы хотим, чтобы города и люди существовали, если мы хотим править другими и чтобы весь мир нам подчинялся), чтобы обильное население в мирное время пахало землю, плавало по морям, занималось искусствами и ремеслами, а в войну с большим рвением защищало бы не только свои пожитки, но и семью, и выращивало бы новых людей на смену погибшим…» Затем он так обратился к неженатым мужчинам: «Как мне называть вас? Мужчинами? Вы еще не доказали право на такое имя. Гражданами? По вашей вине город гибнет. Римлянами? Вы делаете все возможное, чтобы само это имя исчезло… Город – это мужчины и женщины, а не здания, колоннады и пустынные форумы. Представьте себе справедливый гнев, который бы охватил великого Ромула, нашего основателя, если бы он сравнил время и обстоятельства своего рождения с вашим отказом заводить детей даже в законном браке… Те, старые римляне, рожали детей даже от чужестранок, а вы отказываете римлянкам в праве стать матерями ваших детей… Вы не такие затворники, чтобы жить без женщин, – никто из вас не ест и не спит в одиночку. Все, чего вы желаете, – свободы для чувственных удовольствий и излишеств…»

Таким был антимальтузианский идеал, лежавший в основе законодательства Августа. Но оно не нашло решительных сторонников; все сословия уже давно боролись за расширение личных свобод. Принимаемые меры были обречены на неудачу – тем более что все знали: сам принцепс до той поры не заботился о соблюдении строгих моральных норм. Результатом в итоге стало создание дотоле неслыханной системы полицейского шпионажа за самыми интимными подробностями частной жизни и множество браков, заключенных из чисто корыстных мотивов. Сенека говорит: «Что мне сказать о мужчинах, из которых многие женились, приняв имя мужа лишь для того, чтобы насмехаться над законами против безбрачия?» Согласно «Дигестам» (xlviii, 5, 8), мужья зачастую получали доход от неверности своих жен и фактически были их сутенерами. Тацит пишет («Анналы», iii, 25): «Но зато росло число тех, кому угрожала опасность, – ведь каждая семья по навету доносчиков могла подвергнуться разорению, и если раньше она страдала от порчи нравов, то теперь – от законов».

Вдобавок был издан закон, который мы обсудим позже – о том, что женщина, чей дед, отец или муж были всадниками, не имеет права продаваться за деньги. Таким ничтожным был истинный эффект законодательства Августа.

Одним из важнейших обстоятельств, не позволивших закону принести практическую пользу, было то, что он распространялся только на свободнорожденных граждан.

Поэтому под него не подпадали рабы и различные категории продажных женщин. Это позволяло мужчинам столь же свободно получать сексуальное удовлетворение вне брака, как и прежде. Кроме того, свобода проституток должна была быть очень привлекательной для так называемых приличных женщин, которые теперь подпадали под законодательные ограничения, и поэтому многие из них облачались в одеяния проституток, чтобы не иметь помех со стороны закона (ср: «Дигесты», xlvii, 10, 15, 15).

Закончить разговор о законодательстве Августа мы можем, заметив, что в нем впервые юридически признается конкубинат, то есть сожительство вне брака. Кодекс среди своих основных задач ставил поощрение подходящих браков между сенаторскими семьями. При этом закон неизбежно учитывал наличие «неподходящих» брачных отношений – например, если сенатор имел желание жениться на вольноотпущеннице или бывшей проститутке или жил с ней как муж с женой. Все подобные случаи юридически признавались конкубинатом. Мужчина мог брать выбранную им женщину в наложницы, вместо того чтобы жениться на ней; но он был обязан сообщать об этом властям. Такое сожительство внешне ничем не отличалось от брака, и его последствия были чисто юридическими: дети считались незаконными и не могли предъявлять к отцу каких-либо претензий. Поэтому высокопоставленные мужчины часто брали себе наложниц после смерти первой жены, чтобы не наносить ущерба правам рожденных от нее детей. Например, так жили императоры Веспасиан, Антонин Пий и Марк Аврелий. Конкубинат не противоречил принципу моногамии, так как (Паул. Сентенции, ii, 29, 1) было невозможно одновременно иметь жену и наложницу. Соответственно, звание наложницы не было унизительным, и оно появляется на надгробиях.

3. Эмансипация римских женщин

Как мы часто упоминали, ранняя Римская республика, насколько позволяет судить нам история, была государством мужчин для мужчин. Мы можем сослаться на важные положения, выдвинутые М. Вертингом в его книге «Характер женщин в мужском государстве и характер мужчин в женском государстве» (Карлсруэ, 1921). Когда он говорит (с. 35), что «стандарты социального поведения в мужском государстве обращаются в противоположность в женском государстве», его замечание без всяких оговорок может быть приложено к раннему Риму. Правящий пол – мужчины – имел все имущественные права; при браке жена приносила приданое мужу; мужчины имели «тенденцию поручать подчиненному полу – женщинам – дом и хозяйство в качестве сферы их деятельности». Но Вертинг выделяет и многие другие характерные черты мужского государства в связи с семейной жизнью; и все они вполне приложимы к раннему Риму, особенно положения о женском целомудрии, представляющие собой «двойной моральный стандарт».

Далее Вертинг утверждает, что, если в государстве, где доминирует один пол, другой пол освобождается, «одновременно с потерей правящим полом своей власти специфические функции и природа полов также меняются». То есть мужчина, до тех пор выступавший лишь как суровый повелитель и хозяин, грубый солдат, могущественный и энергичный политик, становится более мягким, более гуманным – хотя эти качества доселе считались немужественными. Женщина до тех пор была не более чем целомудренной и скромной домохозяйкой и матерью, теперь же она выступает как независимая личность: она отбрасывает узы, прежде связывавшие ее, провозглашает свое право на счастье и стремится к нему со всем старанием. И при этом те, кто признавал лишь мужское государство и его идеологию, провозглашают ее поступки вырождением.

Именно такая перемена произошла в истории Рима, и она побуждает нас задаться вопросом, каким образом прежняя республика, которой управляли мужчины, могла превратиться в то государство, развитие которого мы наблюдаем в имперский период.

Вертинг полагает, что ответ будет следующим: «Как общее правило, давление доминирующего пола первоначально приводит к его полной власти и полному подчинению другого пола. Эта власть и подчинение побуждают правителей усиливать давление – до того момента, когда оно станет столь сильным, что породит противодействие вместо подчинения». Таким образом, считает он, ход истории представляет собой колебания между доминирующей властью мужчин и женщин.

Эта идея, без сомнения, привлекательна. Но в Древнем Риме ситуация была другая. Старый республиканский институт семьи постепенно изменил свою природу; но, по нашему мнению, причина этого изменения была чисто экономическая, и сейчас мы это обоснуем.

Едва ли было случайностью, что все античные авторы называют окончание 2-й Пунической войны поворотным пунктом в морали и общественной традиции Рима, а также началом эмансипации римских женщин. В то время Рим перестал быть государством земледельцев. Начало этих зловещих перемен описывается в известном пассаже Аппиана («Гражданские войны», i, 7): «Римляне, завоевывая по частям Италию, получали тем самым в свое распоряжение часть завоеванной земли и основывали на ней города или отбирали города, уже ранее существовавшие, для посылки в них колонистов из своей среды. Эти колонии они рассматривали как укрепленные пункты. В завоеванной земле римляне всякий раз выделенную часть ее тотчас либо разделяли между поселенцами, либо продавали или же сдавали в аренду; невозделанную же вследствие войн часть земли, количество которой сильно возрастало, власть не имела времени распределять на участки, а от имени государства предлагала возделывать ее всем желающим на условиях сдачи ежегодного урожая в таком размере: одну десятую часть посева, одну пятую – насаждений. Определена была также и плата за пастбища для крупного и мелкого скота. Римляне делали все это с целью увеличения численности италийского племени, на которое смотрели как на племя в высокой степени трудолюбивое, а также чтобы иметь в своей стране союзников. Но результат получился противоположный. Богатые, захватив себе большую часть не разделенной на участки земли, с течением времени пришли к уверенности, что никто ее никогда у них не отнимет. Расположенные поблизости от принадлежащих им землям небольшие участки бедняков богатые отчасти скупали с их согласия, отчасти отнимали силою. Таким образом богатые стали возделывать обширные пространства земли на равнинах вместо участков, входивших в состав их поместий. При этом богатые пользовались покупными рабами как рабочей силой в качестве земледельцев и пастухов с тем, чтобы не отвлекать свободнорожденных земледельческими работами от несения военной службы. К тому же обладание рабами приносило богатым большую выгоду: у свободных от военной службы рабов беспрепятственно увеличивалось потомство. Все это приводило к чрезмерному обогащению богатых, а вместе с тем и увеличению в стране числа рабов. Напротив, число италийцев уменьшалось, они утрачивали энергию, так как их угнетали бедность, налоги, военная служба. Если даже они и бывали свободны от нее, то все же продолжали оставаться бездеятельными: ведь землею владели богатые, для земледельческих же работ они использовали рабов, а не свободнорожденных».