Нерин Ган - Ева Браун: Жизнь, любовь, судьба

• Название: Ева Браун: Жизнь, любовь, судьба
• Автор: Нерин Ган
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-000341-2, 5-271-00400-7

Имя Евы Браун долгие годы упоминалось в литературе лишь в связи с описанием последних дней и смерти Адольфа Гитлера.

Она была, наверное, самым таинственным персонажем в не такой уж далекой истории Третьего рейха.

Немецкий журналист Нерин Ган в своей книге «Ева Браун» рассказывает о судьбе женщины, на протяжении 16 лет любившей, несмотря на препятствия, единственного в своей жизни мужчину — Гитлера и добровольно вместе с ним принявшей смерть.

---

Автомобиль пересек город, направляясь к шоссе, ведущему на Нюрнберг. Гитлер повернулся к сидящему на заднем сиденье своему личному фотографу Гофману:

— Проклятый фён! Из-за него я весь больной. Ну просто с ума схожу. У меня очень дурное предчувствие. По-моему, произойдет что-то ужасное.

Но ничего страшного не произошло. Гитлер благополучно прибыл в Нюрнберг и как обычно переночевал в отеле «Дойчер Хоф».

Однако уже утром, когда Гитлер собрался выехать в северном направлении, посыльный остановил Шрека.

— Господин Гесс срочно просит к телефону господина Гитлера.

Если уж Рудольф Гесс[6], идейный вдохновитель Национал-социалистической партии, позвонил из Мюнхена, значит, действительно произошло что-то очень серьезное. Как выяснилось, он звонил из квартиры Гитлера на Принцрегентенплац.

— Ваша племянница Гели тяжело ранена. Рядом с ней лежит револьвер. Состояние крайне тяжелое, полиция ждет разрешения войти.

Прибыв в Мюнхен, Гитлер не застал Гели Раубаль живой.

Врачи так и не смогли спасти ей жизнь. Ее тело уже лежало в морге, а затем было перевезено в кладбищенскую часовню.

Одна из утренних газет опубликовала 18 сентября 1931 года следующее сообщение:

«Самоубийство. Согласно полицейской сводке в одной из квартир Богенхаузена застрелилась двадцатитрехлетняя Анжела Раубаль. Намеревавшаяся закончить экстерном училище, девушка была дочерью сводной сестры Адольфа Гитлера и проживала в доме 15 на Принцрегентенплац на том же этаже, что и ее дядя. В первой половине дня владельцы квартиры, в которой Анжела занимала комнату, услышали крик, но никто из них ничего не заподозрил. Вечером они постучали в комнату жилички и, когда никто не ответил, решили взломать запертую изнутри дверь. Анжела Раубаль лежала мертвая лицом к полу. Рядом на диване был обнаружен мелкокалиберный пистолет системы «вальтер». О мотивах самоубийства пока ничего достоверно не известно. По одной из версий, фрейлейн Раубаль ранее познакомилась в Вене с оперным певцом, но дядя не разрешил ей поехать туда. Другие утверждают, что несчастная покончила с собой из-за того, что хотела выбрать карьеру певицы, но чувствовала, что не справится».

Появление этого сообщения, которое было опубликовано в газете «Мюнхенер Нойесте Нахрихтен», Эмиль Мориц объясняет тем, что руководство НСДАП немедленно оказало сильное давление на буржуазную прессу с целью избежать обнародования нежелательных подробностей. Тогда становится понятным, почему Гели Раубаль поселили в другой квартире, хотя она жила вместе с Адольфом Гитлером. Истории о якобы неудавшейся певческой карьере также нельзя доверять: Гели Раубаль никогда не собиралась выступать публично, и ее дядя никогда бы ей этого не позволил.

Автору удалось реконструировать это странное событие во всех подробностях. Помогла ему Анни Винтер, которая с 1919 года, то есть с момента переезда Гитлера на Принцрегентенплац, исполняла там обязанности экономки.

Вот ее рассказ: «17 сентября 1931 года мать Гели находилась в Оберзальдберге. Таким образом, в квартире, кроме нас двоих, никого не было. Как только ее дядя уехал, Гели сказала, что не хочет никого видеть, коротко поговорила по телефону со своей подругой Эльфи Замтхабер, по-моему, написала несколько писем. Затем она заперлась в своей комнате».

Эти письма так и не смогли найти. Эльфи Замтхабер утверждает, что тогда они говорили о каких-то пустяках — покупке нового платья и вечернем спектакле.

Комната, в которой заперлась Гели, была роскошно и со вкусом обставлена. Изысканная мебель в античном стиле была изготовлена в Зальцбурге, постельное белье вышито шелком, а светло-зеленые стены украшены изображениями крестьянской утвари. Стиль нарушала только выполненная акварелью картина с изображением одного из проходивших на территории Бельгии боевых эпизодов Первой мировой войны. Нет нужды говорить, что ее нарисовал Гитлер.

Госпожа Анни Винтер, которая теперь владеет в Мюнхене антикварным магазином, показала автору несколько предметов мебельного гарнитура, ранее принадлежавшего Гитлеру. Она сказала, что Гели Раубаль очень любила эту комнату в квартире своего дяди и проводила в ней большую часть времени. Поэтому госпожа Винтер не увидела ничего особенного в желании Гели в ту роковую пятницу удалиться в свою комнату. «Гели сказала мне, что не хочет ехать к матери в Оберзальцберг, так как у нее нет по-настоящему красивого платья. Она всегда одевалась очень элегантно. Ее платья, купленные в основном в Вене или Зальцбурге, постоянно производили фурор в арендованной Гитлером близ Берхтесгадена вилле «Вахенфельд». Когда Гели и ее мать гостили там и по воскресеньям ходили в церковь Иисуса и Марии, прихожане, в том числе дети, позабыв о молитве, смотрели на нее во все глаза, такая она была красивая и шикарная».

А вот что поведала мне госпожа Винтер об обстоятельствах смерти Гели Раубах: «Она рассказала мне, что дядя Адольф запретил ей покупать новое платье и не пожелал оплачивать поездку в Вену. Но Гели, похоже, была не слишком разочарована. Кроме того, я знала, что она очень переменчива в своих намерениях и желаниях».

Поэтому госпожа Винтер, как обычно, отправилась домой. Однако госпожа Рейхерт, жившая на том же этаже, что и Гитлер, утверждала, что слышала вечером какой-то шум и крик…

Гели Раубаль терпеть не могла «старуху Раехерт», которая любила ходить взад-вперед по лестнице с ножом в одной руке и куском хлеба в другой. Гели настолько боялась ее, что порой, оставаясь одна, клала рядом револьвер своего дяди.

Гитлер, владевший целым арсеналом оружия, настоятельно советовал племяннице научиться стрелять из пистолета. Он часто повторял:

— Уж если ты живешь с политическим деятелем, научись защищать себя.

18 сентября 1931 года Анни Винтер, как обычно, вошла в квартиру на Принцрегентенплац и очень встревожилась, когда увидела, что дверь в комнату Гели по-прежнему заперта. Она долго стучала в нее, а потом позвала мужа. Вместе они взломали дверь и ужаснулись. Гели Раубаль неподвижно лежала на полу. Ее голубая, расшитая розами ночная рубашка была покрыта пятнами крови. Одна рука закинута за голову, другая вытянулась в сторону дивана, на котором лежал револьвер.

Гели Раубаль пустила себе пулю в сердце.

Анни Винтер тут же вызвала врача и полицию. Но еще раньше она позвонила в штаб-квартиру нацистской партии и, таким образом, Рудольф Гесс первым оказался на месте происшествия. Вместе с ним прибыл Грегор Штрассер[7].

Госпожа Винтер обслуживала также Гели Раубаль и знала с ее слов, что в полицай-президиуме Мюнхена засели ярые противники Гитлера. Она очень не хотела, чтобы полиция использовала случившееся во вред ее хозяину.

Поэтому она лишь облегченно вздохнула, увидев Гесса и Штрассера.

Когда мать Гели в понедельник 20 сентября 1931 года вернулась из «Вахенфельда», труп ее дочери уже покоился в молельной часовне.

Гитлер был просто потрясен безумным поступком племянницы. (Характерно, что все женщины, позднее страстно любившие Гитлера, пытались тем или иным способом уйти из жизни. Но только после смерти Гели Раубаль он оказался в шоке и все чаще заводил речь о самоубийстве.) Какое-то время Гитлер ни с кем не общался и наотрез отказывался жить в своей квартире. «Даже в двух шагах от ее комнаты я не могу спать». К политике он потерял всякий интерес и уже был явно готов отказаться от возложенной на него миссии.

Автору книги по прошествии более тридцати лет крайне затруднительно четко охарактеризовать отношения Гитлера с племянницей. В дальнейшем он очень редко упоминал ее имя. Мать Гели, в свою очередь, вообще не говорила на эту тему вплоть до самой смерти.

Остальные свидетели противоречат друг другу. Может быть, всему виной их плохая память, а может быть, они стремятся «не быть втянутыми в эту темную историю» и соответствующим образом строят свои показания.

Гитлер не испытывал особой любви к ближним родственникам, но и не отрекался от них. Правда, он предпочел не вмешиваться, когда мать Гели через несколько лет буквально выгнали из Оберзальцберга. Он также наотрез отказался разрешить брату Гели Лео вылететь из расположения окруженной в Сталинграде 6-й армии.

Один из самых старых соратников Гитлера Герман Эссер[8] вспоминает, что красавица Гели Раубаль неизменно присутствовала на их традиционных встречах в кафе «Хек». Однажды Гитлер не только демонстративно не смотрел на нее, но и с презрением отозвался о так называемом кумовстве как об опасном и омерзительном явлении. Известно, он не упускал случая сравнить себя с Наполеоном и уже гораздо позже заявил: «Наполеон сам во многом виноват в своем падении. Он посадил на троны родственников и щедро наделил их властью и богатством. Поэтому на фоне других исторических личностей он выглядит смешно и нелепо».