Евгения Микулина - Женщина-VAMP

• Название: Женщина-VAMP
• Автор: Евгения Микулина
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-068281-2, 978-5-271-29020-6, 978-5-4215-1250-9

Влад, арт-директор модного мужского журнала, поначалу в штыки встречает нового главного редактора – стервозную красавицу Марину, прибывшую из Лондона. И правильно, ведь Марина… вовсе не человек. У нее бледная ледяная кожа. Она никогда не выходит на открытое солнце. Ничего не ест. И не спит ночью. Не устояв перед обаянием Марины, Влад познает кровавое братство: его участники всюду, от прессы до прокуратуры. Но в окружении Влада и Марины происходит череда убийств: похоже, что конечной целью преступника является смерть Влада…

---

О, это правильно, Влад, – так ты и должен думать. Так и должен ко мне относиться. Держись от меня подальше, презирай меня, иронизируй. Не подходи ко мне. Для твоей же пользы. Для того чтобы моя совесть была спокойна.

У меня есть, впрочем, дилемма. Для него лучше держаться от меня на расстоянии. Мне куда легче блюсти дисциплину, если он будет меня ненавидеть. Но что хорошо – что единственно возможно! – для его и моей жизни, то очень плохо для работы. Нельзя, чтобы он принимал мои руководящие указания в штыки, считал их дурацкими бабскими капризами, которые можно игнорировать. Мне нужно, чтобы он работал на меня с удовольствием, – он нужен мне, чтобы делать журнал. А если он будет продолжать в том же духе, что и всю эту неделю (а он вел себя, как натуральный саботажник, – халтурил, тянул время, не слушал, чего я от него хочу, в общем, всячески пассивно протестовал), ничего не получится. Мы и сроки сдачи запорем, и журнал испортим. Значит, мне придется убедить его в том, что я не так плоха, как ему кажется.

Проблема в том, что я гораздо, гораздо хуже.

Как мне быть? Как вести себя, чтобы он меня принял как начальницу – но и только? Я могу очаровать его – это на самом деле до смешного легко. В этом-то и опасность – я знаю людей, знаю, как легко они переходят от раздражения к заинтересованности, от ненависти к страсти. Я вижу в его браваде и обиде тревожные признаки – вижу, что интересна ему, что занимаю его мысли. Я вызываю в нем желания, которые его бесят и интригуют. Я слышу, как бьется его сердце – как ускоряется его ритм, когда он смотрит на меня. Я знаю, отчего он краснеет и злится. Мне так мало нужно приложить усилий, чтобы он стал моим. Стоит только протянуть руку, и я получу все, что хочу. Но я не должна перейти грань. Мне нужно найти способ подружиться с ним – но не влюбить его в себя. А это сложно, сложно, сложно. Потому что грань очень тонка, а он очень красив, а я, в конце концов, всего лишь женщина.

Мне неприятно признаваться в этом самой себе, но опасность велика. Он мне слишком нравится. Я МОГУ потерять контроль. Могу оступиться. Но я не должна.

Сегодня, на кухне, когда он разбил из-за меня свою кружку и так нелепо и застенчиво по этому поводу злился, я оказалась близка к катастрофе. Я ведь намеревалась поговорить с ним сухо, спокойно, по-деловому. Но у меня ничего не вышло – я слишком много ему улыбалась, слишком часто смотрела в глаза и прикоснулась к его руке. И у него, конечно, сразу сбилось дыхание, и расширились зрачки, и задрожали руки. Хорошо, что он порезался об этот злосчастный осколок, – вид его крови меня хоть чуточку отрезвил. Вернул с небес на землю. Заставил, в конце концов, уйти.

Когда он спросил меня, не боюсь ли я мышей, в его голосе звучала… нежность. Это очень, очень плохо. Но куда хуже то, что мне это понравилось.

Над Москвой встает солнце, но на мою террасу попадает не сразу – она все еще скрыта густой серой тенью. Но это все равно знак того, что мне пора заканчивать свои одинокие посиделки. Я встаю, потягиваюсь и иду в квартиру – потихоньку собираться на работу. Такой хороший, свежий занимается день – мне так не хочется садиться в машину… Хм. Если взять крем против загара – с максимальной степенью защиты, – и надеть что-то с рукавами, и держаться на теневой стороне улицы… Тогда я, пожалуй, могу дойти до работы пешком. Да, так я и сделаю – пройдусь по бульварам. Приду на работу, как обычно, слишком рано. Ну и прекрасно – подам хороший пример сотрудникам.

Я прохожу в ванную – причесаться и нанести крем. Я внимательно изучаю себя в зеркале. Как я и думала, последний коктейль оказался лишним – глаза у меня покраснели. Надо не забыть солнечные очки.

Я размышляю над тем, не надеть ли мне любимое синее платье – оно очень мне идет. Но потом вспоминаю про солнце и про обед с Владом и натягиваю джинсы и закрытый топ с длинными рукавами. Я не люблю так одеваться, и это хорошо – не хочу чувствовать себя нарядной и соблазнительной. Во всяком случае не сегодня. Не с ним.

И, даже говоря себе все это, думая все эти совершенно правильные мысли, я вижу в зеркале, что на моем лице красуется глупая, счастливая улыбка. Ну что за наказание? Я ничего не могу с собой поделать: я улыбаюсь широко и счастливо, потому что иду туда, где увижу его. Потому что мы пойдем с ним сегодня обедать, и он будет мне улыбаться. И краснеть. И смотреть с недоуменным восхищением в глаза из-под неприлично густых ресниц, и ерошить непослушные волосы длинными, красивыми пальцами.

Тра-ля-ля-ля… Я иду сегодня обедать с Владом, и я очень, очень счастлива. Потому что я – бессовестная дрянь, забывшая всякий стыд и совесть.

Ну ничего – до ланча еще много времени, я успею вспомнить и стыд, и совесть, и опасность, которую я, существо без сердца, несу этому прелестному, хрупкому мальчику. Я возьму себя в руки – потом, попозже. А пока – пока я буду улыбаться.

Просто потому, что перестать улыбаться я не могу.

Глава 3

Не могу сказать, что всерьез боюсь спиться, но все же иногда я задаю себе вопрос: стоит ли молодому человеку, перед которым каждый вечер в чумной клубной Москве открывает массу приятных перспектив, тупо сидеть дома и в одиночестве глушить красное вино? Вчера вечером я мог куда-нибудь пойти. Мог созвониться с друзьями. Мог, наконец, к родителям заехать. Все было бы лучше, чем сидеть одному, пересматривать в десятый раз фильм «Престиж» и надираться, размышляя о тщете всего сущего. Это ненормально, чтобы человек предпочитал любимый фильм обществу живых людей. Но я все время чувствую себя таким замотанным, что просто не хочу и в свободное время тоже с кем-то разговаривать. Хотя разве обязательно при этом пить? ОК, я выпил всего одну бутылку. Но я выпил ее ОДИН. А это, говорят знающие люди, первый признак алкоголизма.

Остается только радоваться, что я плохо переношу крепкий алкоголь: виски, водка, коньяк – все это не ко мне. Как-то с юности «не пошло». Пью в результате вино, как девчонка. Но это хоть не так вредно. Вон все жители Средиземноморья его как воду пьют целыми днями – и ничего, никто не зовет каких-нибудь итальянцев нацией алкоголиков…

Теперь я сижу в кабинете, тупо пялясь в монитор, и жалею о том, что моя работа не позволяет мне целый день провести в темных очках: я же должен все-таки видеть неискаженные цвета на экране. У меня нет похмелья – еще чего не хватало, с одной-то бутылки хорошего вина. Но я лег в три утра и встал в половине девятого. И просто не выспался. Нет ничего хуже жизни совы, которой надо рано вставать. Мне бесполезно раньше ложиться – я все равно не засну. И в результате я все время недоспавший и злой – вот как сейчас.

Впрочем, у меня есть и другие причины для недовольства жизнью. Вчера, бредя вечером домой по бульварам, я придумал отличную концепцию той злополучной модной съемки – на трех манекенщиках. А сегодня с утреца наша милая Кира пришла ко мне и сообщила с постной миной, что бюджета на трех манекенщиков у нас нет. А на одном – Олеговом фаворите – я делать съемку не хочу. Во-первых, Олег от этого разботвится. Во-вторых, работать с одним манекенщиком неправильно. Ну и вообще – мне теперь жалко моей «тройной» идеи.

Но и в этом есть свои плюсы. Теперь мне хотя бы будет о чем говорить с Мариной во время нашего обеда – а он, между прочим, приближается с каждой секундой, и я думаю о нем со смешанными чувствами. Я понятия не имею, что она собирается мне сказать, чтобы убедить меня смириться с действительностью и начать работать как следует. Но что бы она ни сказала, я все равно не буду знать, что ей ответить. Мне самому трудно сформулировать перечень моих претензий к ней – как только я начинаю их сам себе озвучивать, мне становится и смешно, и грустно. Потому что это не нормальные претензии, а какая-то детсадовская обида на обстоятельства. У меня, видимо, и нет никаких реальных претензий – все мои проблемы во мне самом. Я просто боюсь перемен.

И еще мне неуютно, потому что я знаю – она опять будет выглядеть совершенством: холодная, ослепительная, элегантная, с головы до ног упакованная в дизайнерское шмотье. И я буду сидеть напротив и чувствовать себя лохом. А мне это, вообще говоря, не свойственно – и, хотя бы потому, неприятно.

Нет, так дело не пойдет – проблемы надо решать по мере их возникновения. Когда наступит время ланча (я бросаю взгляд на часы и понимаю, что до ужаса скоро – всего-то сорок минут), тогда я и буду страдать. А сейчас мне нужно поправить макеты – ребята мои в последнюю неделю расслабились и стали гнать какой-то недопеченный полиграфический продукт. Хотя не надо возводить на людей напраслину: расслабился я, их поведение – только реакция на мой креативный ступор.

Я сижу за компьютером в своей любимой позе: правая рука на мыши, а левой я подпираю голову. Очень удобно, если больше всего на свете тебе хочется упасть мордой на стол и заснуть. М-да, эту страницу надо просто переверстать – что могло заставить Пашу поставить пиджак от главного рекламодателя в корешок, так что в печати от него будет видна едва ли половина? А если его передвинуть, то надо все передвигать – на нем весь макет завязан. Г-р-р-р… Как там говорил Гэри Олдмен в «Пятом элементе»? «Если хочешь, чтобы работа была сделана как следует, делай ее сам…» Ну что-то в этом роде.