Протоиерей Павел Матвеевский - Евангельская история. Книга третья. Конечные события Евангельской истории

• Название: Евангельская история. Книга третья. Конечные события Евангельской истории
• Автор: Протоиерей Павел Матвеевский
• Жанр: Религия
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-91362-242-6

«Евангельская история» является самым известным трудом Павла Алексеевича Матвеевского (1828–1900) – духовного писателя, протоиерея, магистра Санкт-Петербургской духовной академии. Первое издание вышло в 1890 г. В книге последовательно излагается земная жизнь Иисуса Христа. толкования П.А.Матвеевского взяты в основном из творений святых Отцов Церкви. Труд представляет большой интерес с точки зрения полноты изложения догматического учения о Христе и собранного в нем богатейшего материала священных текстов.

В третью книгу вошли конечные события Евангельской истории.

---

Жители Иерусалима знали о замыслах врагов господа Иисуса Христа, и теперь некоторые из них, слыша защитительную речь Его, говорили: не Сей ли есть, Егоже ищут убити? им казалось странным, почему дают Ему возможность свободно учить и защищаться: се не обинуяся глаголет и ни-чесоже Ему не глаголют: едa како разумеша князи, яко Сей есть Христос? По убеждению Иерусалимлян, это удостоверение не имело основания: но Сего вемы, откуду есть: Христос же, егда приидет, никто-же весть, откуду будет. о происхождении Meccии из вифлеема и из рода Давидова известно было из ветхозаветных пророчеств (Mф. 2, 4–6; ин. 7, 42), но раввины распространили в народе мнение, что ближайшие обстоятельства рождения Мессии на земли никому не будут известны, и эта выдумка, как видно, для многих служила камнем претыкания.

Возвысив и усилив голос, Господь отвечал им: и Мене весте, и весте, откуду есмь, но есть еще другое знание, которого вам недостает: о Себе не приидох, но есть истинен Пославый Мя, Егоже вы не весте: Аз вем Его, яко от Него есмь и Той Мя посла. Это ясное указание Иисуса Христа на свое Божественное посланничество привело в ярость врагов Его, и они хотели было схватить Его, но еще не настало предопределенное время смерти Его, и в этот раз никто не наложил на него рук. Между тем, в народе вера в него распространялась более и более: простые люди, привлекаясь, по замечанию святителя Иоанна Златоуста, «не учением или проповедью, а чудесами», говорили: Христос егда приидет, еда боль-ша знамения сотворит, яже Сей творит? такие толки в народе о Христе дошли до членов верховного иудейского судилища – синедриона, заседавшего в одной из многочисленных пристроек, окружавших храм. Первосвященники и фарисеи, опасаясь возмущения, послали служителей схватить Иисуса Христа при первом удобном случае. всеведущий, зная об этом враждебном распоряжении, зная также, что оно осуществится если не теперь, то в скором времени – не далее будущего праздника пасхи, предупреждал своих слушателей: еще мало время с вами есмь и иду к Пославшему Мя. Взыщете Мене и не обрящете, и идеже есмь Аз, вы не можете приити. Господь разумел те обители в дому Отца своего небесного, куда он, в бecеде с учениками, обещал привести верующих в него (Ин. 14, 2–3). иудеи не поняли этих пророчественных слов спасителя и стали говорить между собою: камо Сей хо-щет ити, яко мы не обрящем Его? Еда в разсеяние еллин-ское хощет ити – к израильтянам, поселившимся между язычниками, и учити еллины, т. е. язычников? Что есть сие слово, еже рече: взыщете Мене и не обрящете, и идеже есмь Аз, вы не можете приити? идти к иудеям рассеяния, учить язычников, т. е. быть Meccией язычников, а не народа Божия, – эти выражения в устах врагов Христовых звучали самой горькой насмешкой. надмеваясь плотским происхождением от авраама, гордые фарисеи все обетования Бо-жии о Мессии и царстве Его относили к плотскому израилю, так что, по мысли их, истинный Meссия только и мог быть Мессией исключительно народа иудейского.

Между тем, праздничная седмица прошла, и наступил последний великий день праздника – восьмой, который был отданием (Чис. 29, 35) и попразднством (неем. 8, 18). в этот день богослужение совершалось с особой торжественностью, и бoгoмольцы спешили в храм, чтобы потом разойтись по домам. Господь воспользовался этим случаем и сказал народу знаменательную «напутственную» речь (свт. Иоанн Златоуст). содержание для этой речи он заимствовал от обряда возлияния воды на жертвенник, составлявшего особенность праздника кущей. как самый праздник, главным образом, был установлен в воспоминание сорокалетнего странствования израильтян в пустыне, так, в частности, обряд возлияния воды наглядно представлял народу одно из поразительных чудес – изведение Моисеем воды из скалы в пустыне (Исх. 17, 6; Чис. 20, 11). та пустынная скала была прообразом источника благодати – самого Христа, и та вода, которая утолила жажду народа израильского, предызображала изливаемые на верующих дары святого Духа.

Став среди народа, Господь громко сказал: аще кто жаждет, да приидет ко Мне и пиет. Христос никого не влечет принуждением и насилием, но кто имеет великое усердие, кто пламенеет желанием, того он призывает. такой и сам для других сделается источником благодати, утоляющей духовную жажду: веруяй в Мя, якоже рече Писание, реки от чрева его истекут воды живы. По изъяснению святителя Иоанна Златоуста, «чревом здесь называется сердце», подобно тому, как в псалме (39, 9), а «обилие благодати» святого Духа представляется под образом рек воды живы, по смыслу пророческих речений (ис. 12, 3; 44, 3; 55, 1; иоил. 2, 28; Зах. 14, 8), на которые Господь указал общим выражением: якоже рече Писание. святой евангелист Иоанн прямо замечает, что сие рече о Дусе, Егоже хотяху при-имати верующии во имя Его: не у бо бе Дух Святый, яко Иисус не у бе прославлен, «называя славою крест» (свт. Иоанн Златоуст).

Эта речь господа Иисуса Христа, переданная в Евангелии, вероятно, в кратком виде, произвела сильное впечатление. как живое Слово Божие и действенное, она острейше паче всякаго меча oбоюду остра произвела разделение в чувствованиях и помышлениях сердечных (Евр. 4, 12), которые открылись в истинном свете. Многие из народа говорили: Сей есть воистинну Пророк, a другие: Сей есть Христос, иные же неверующие рассуждали: еда от Галилеи Христос приходит? Не Писание ли рече яко от семене Давидова и от Вифлеемския веси, идеже бе Давид, Христос приидет? возник сильный спор, и в пылу распри некоторые хотели схватить Его, но эта попытка не удалась, без сомнения, по той же причине, именно потому, что еще не пришел час Его. служители, посланные первосвященниками и фарисеями взять Его, возвратились ни с чем, и когда спросили их: почто не приведосте Его? – отвечали в свое оправдание: николиже тако есть глаголал человек, яко Сей Человек. такой ответ простых людей весьма не понравился ученым и знатным членам синедриона, и они обратились к посланным с горьким упреком: еда и вы прельщени бысте? Еда кто от князь верова в Онь или от фарисей? Но народ сей, иже не весть закона, прокляти суть. в невежестве народа они видят причину того сочувствия, какое постоянно встречал Господь со стороны простых и некнижных людей: в гневе на эту слепую толпу они разражаются проклятиями. но между членами синедриона, в ослеплении страсти потерявшими способность хладнокровного рассуждения, нашелся один потаенный ученик господа, никодим, который старался сдержать порыв своих товарищей и возвратить их на путь закона. осудив народ за незнание закона, они сами забыли или намеренно не соблюли закона. Еда закон наш судит человеку, – говорил им никодим, – аще не слышит от него прежде и разумеет, что творит? Закон Мо исея, воспрещая внимать пустому слуху (Исх. 23, 1), повелел внимательно выслушивать обвиняемых на суде (Втор. 1, 16) и в случае спора или тяжбы требовал не менее двух или трех свидетелей (19, 15). но это справедливое замечание только усилило гнев врагов Христовых: с крайней досадой они cказали никодиму: еда и ты от Галилеи еси? Испытай и виждь, яко Пророк от Галилеи не приходит.

Спорить с людьми, увлеченными страстью, было трудно, – и никодим замолчал. собрание окончилось, все разошлись по домам, а Иисус Христос пошел на гору Масличную, где провел остаток дня и ночь.

Прощение грешницы Ин. 8, 2–11

На другой день Господь опять пришел в храм. Множество народа собралось к нему, и он сел и начал учить. книжники и фарисеи, увидев Его среди народа, задумали дело, которое, по их расчету, должно было повредить Ему в общем мнении. они привели женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставив ее посреди толпы пред Иисусом Христом, сказали Ему: Учителю, сия жена ята есть ныне в прелюбодеянии. В законе же нам Моисей повеле таковыя камением побивати: Ты же что гла-голеши? в этом случае книжниками и фарисеями руководило не чувство оскорбленной чистоты, потому что, прикрываясь наружным благочестием, они сами предавались тайным порокам, и подобное преступление при общем упадке нравственности в то время не представляло ничего особенно удивительного и при других обстоятельствах, вероятно, не раз было оставляемо без преследования. они привлекли преступницу с места преступления в священные пределы храма, выставили ее на показ толпе и подвергли ее тяжелой нравственной пытке единственно с целью сделать ее орудием своей ненависти к Иисусу Христу.

В законе Моисеевом была определена нарушителям супружеской верности вообще смертная казнь (Лев. 20, 10), и только в известном случае – через побиение камнями, именно когда преступницей была молодая девица, обрученная мужу (Втор. 22, 23–24). ссылкою на закон Моисеев враги господа думали поставить Его в безвыходное положение. незадолго пред сим римляне отняли у иудеев право казнить смертью без согласия своего прокуратора[1], а закон римский за прелюбодеяние не наказывал смертью и, в частности, не допускал побиения камнями. Если бы спаситель сказал, что над грешницей должно исполнить предписание зaкона, книжники и фарисеи не только могли бы обвинить Его перед народом в жестокости, но и выставить перед римским правительством, как возмутителя, не признающего высшей власти. Если бы, напротив, он решил оставить закон без исполнения и не подвергать женщину наказанию, то враги Его имели бы право привлечь Его к суду синедриона как презрителя и противника закона Моисеева и не преминули бы воспользоваться этим обстоятельством для подрыва в народе всякой веры в достоинство Его как Meссии. всеведущий читал в сердцах своих искусителей. низость, злоба, бессердечная жестокость, наглое бесстыдство их поразили сердце господа: он не столько устыдился глубокого падения жалкой грешницы, сколько ужасного нравственного растления обвинителей ее. ничего не отвечая и даже как бы не желая слушать лукавых и лицемерных обвинителей, он склонил лице свое вниз и, нагнувшись, писал перстом на земле. Для людей менее испорченных было бы довольно этого намека на то, что и память о грехе, очищенном раскаянием и покрытом снисхождением, может быть также забыта и затерта, как и написанное на пыли и прахе. но бесстыдные обвинители, как бы ничего не видя и не понимая, настоятельно требовали ответа. тогда Иисус Христос восклонился, посмотрел на них взглядом, проникавшим в души их, и кротко сказал: иже есть без греха в вас против заповеди о целомудрии, прежде верзи камень на ню. По закону при побиении камнями рука свидетелей да будет в первых (Втор. 17, 7), т. е. первые камни должны быть брошены непосредственными свидетелями преступления. таким образом Господь предоставил решение этого дела самим искусителям, т. е. суду собственной их совести, указав им при этом на дух и смысл закона, при всей строгости не исключающего взаимного снисхождения и любви к грешникам (Мф. 5, 17; 7, 1–5), и опять, наклонившись низко, писал на земле.